Съёмки сериала возобновились. И снова, пока шли съёмки, вся актёрская и вся съёмочная группы жили в фургончиках. Синигами жила отдельно. Это было и хорошо — никто не увидит её настоящей, — и категорически плохо, ведь Сато, Ёсида и Мори, с которыми она могла быть собой и хоть как-то отвлечься от всех этих съёмок, не могли оставаться с ней на ночь. Конечно, порой девушку просто вырубало напрочь после рабочего дня, но это совсем не означало, что она желала спать одна в каком-то фургоне, за городом, так ещё и без своей любимой больших размеров игрушки в виде медведя, которую ей на десять лет подарил Макото (хотя Мамору был и против, потому что к тому времени у девушки уже была целая куча игрушек, в которые она не играла, но требовала всё больше и больше).
— Ладно тебе, — посмеялся Ёсида, развалившись на небольшом диванчике, — скоро съёмки закончатся, и мы вернёмся домой.
— Предлагаю устроить вечеринку! Ну чисто, семейную, — с широкой улыбкой, смотря во все глаза на девушку, сказал Мори.
— Хм-м… можно, — протянул Сато. — Отдохнуть тоже не помешает.
— И только Юки у нас будет трезвячком… — с сожалением сказал добрый коп. — Когда ж я уже с тобой выпью, а, крошка?
— Через годик, — ответила Синигами, снимая со своего лица остатки макияжа.
— Но ты же будешь при нас, — заметил Мори, — можешь и выпить.
— Нет, — тут же сказал злой коп. — Пока не стукнет двадцать, никакого алкоголя.
— Вот поэтому и не может, — с грустью вздохнул Ёсида.
В этот момент в дверь фургончика кто-то постучал. После стука прозвучал голос, принадлежавший Хошино. Мори скорчил недовольную гримасу, зато вот Синигами усмехнулась и, не меняя тона своего голоса, разрешила ему войти.
Когда парень оказался в фургоне, девушка не изменилась и в лице. Она продолжала стоять напротив зеркала и смотреть в своё отражение — отражение, которое не должен видеть никто, кроме троих самых близких ей людей (не считая старшего брата). И потому для мужчин было крайне удивительно видеть, что Синигами никак не преобразилась с приходом чужого человека.
— Нам надо поговорить, — спокойно сказал Хошино, косым взглядом посмотрев на каждого из присутствующих, и только после этого устремив взгляд на это самое отражение в зеркале. — И, если есть возможность, наедине.
— Хм-м… — девушка слегка наклонила голову набок. — Возможность е-есть… — она лишь краем глаза посмотрела на Сато, и этого хватило, чтобы он, а за ним и Ёсида с Мори, поднялся со своего места и оставил этих двоих одних в фургоне. — Ну так и? Зачем пришёл?
— Я думал над твоими словами о том, что второму поколению «B-Komachi» нужен тренер.
— М-м… а я-то тут каким местом? Думал — молодец. Придумал — умничка. Что тебе от меня-то нужно?
— Хочу, чтобы этим тренером стала ты.
— Чего?.. — девушка нахмурилась, в её глазах появилась злость. — Что значит это твоё «хочу»?! — она развернулась и посмотрела на Хошино.
— Ты станешь тренером для «B-Komachi», а я буду молчать обо всём, что увидел и услышал в прошлый раз.
— Это ты мне сейчас условия решил ставить?
— А на что это ещё похоже?
— По-твоему, твоё молчание мне упростит жизнь? Или то, что ты всем всё растреплешь, как-то мне навредит? — она тихо посмеялась. — Ты действительно не понимаешь, с кем затеял игру, Аквамарин? — на её лице играла безумная улыбка, а в глазах горел странный огонёк. — Даже если у тебя есть связи, с помощью которых весь мир поверит тебе и моя настоящая личность откроется, ничего не изменится. По крайней мере, для меня. Да, фанаты потеряют свою милую и обожаемую ими Синигами Миуюки, но мне-то что? Я вздохну с облегчением от того, что перестану постоянно притворяться и каждому смазливо улыбаться.
— Ты говорила, что тебе нужен шоу-бизнес.
— Нужен. Но это не значит, что я не справлюсь без него.
— Чего ты пытаешься достичь?
— А ты сюда пришёл просить у меня помощи или вести допрос? — уже раздражённо, резко сменив улыбку на недовольное выражение лица, спросила Синигами. — Если тебе нужно что-то конкретное — говори. Но чтобы получить моё согласие, тебе нужно меня заинтересовать настолько, чтобы я согласилась. Все эти попытки запугать меня изначально были глупыми, — она развернулась обратно к зеркалу и посмотрела в свои глаза, представляя, словно смотрит в глаза брата — такие же, только в разы искреннее и добрее. — Если тебе больше нечего сказать, уходи. И без тебя настроение паршивое.
Хошино стоял, не шевелясь. Он внимательно наблюдал за выражением глаз Синигами и дивился, как они с гневного настроя так плавно перешли во взгляд скучающего, даже тоскующего человека; в лавандовых глазах было столько боли и того отчаяния, которое парень уже замечал во взглядах и движениях девушки, что Хошино не понимал, почему, по какой причине Синигами продолжает развиваться в шоу-бизнесе, когда испытывает к нему такие отрицательные чувства, когда в её сердце нет ничего, кроме боли, отчаяния и тоски…
«Что она пытается найти? Чего желает достичь? Я понимал бы ещё, если бы она всеми руками хваталась за шоу-бизнес, но ей, по сути, не совсем уж и нужна эта сфера — она в ней только ради удобства и облегчения своих поисков, — подумал парень, сделав незаметный и, насколько это возможно, глубокий вдох. — Её не волнуют другие люди. Кроме, как я понял, этой троицы. Ей всё равно, что о ней подумают и как буду к ней относиться. Но при этом она продолжает играть со мной в какую-то свою игру. Ради чего? Зачем ей это? Чего она хочет?..», — словно не замечая своих мыслей, Хошино сделал два небольших шага в сторону девушки.
— Ты ещё не ушёл?.. — устало, с небольшой хрипотцой поинтересовалась Синигами. — Вали уже…
Но не успела она договорить, как парень схватил её за плечо, причём достаточно грубо (на нежной коже сто процентов останется след, что перерастёт в синяк), и, повернув её к себе, прижал её тело к туалетному столику настолько сильно, насколько позволяла физика их тел, после чего, сжав вторую руку девушки в области кисти, поцеловал её. Поцелуй вышел грубым, небрежным, даже немного неприятным. Однако Синигами ответила, умудрившись сквозь поцелуй ещё и победно усмехнувшись.
— Ты же ведь… этого тогда хотела?.. — сделав глубокий вдох, спросил парень, смотря прямо в усмехающиеся глаза лавандового цвета.
Девушка улыбнулась, оскалившись. Она облизнулась, осторожно взяла ладонями лицо Хошино и потянула его слегка на себя, так, между их губами остались считанные миллиметры.
— А ты решил играть таким образом, да-а?! — спросила Синигами довольно, растягивая чуть ли не каждый слог и обжигая своим дыханием губы парня. — Ты такой мила-аш, Аквама-ари-ин, хе-хе…
Хошино затаил дыхание. Боялся ли он? Скорее был настороже. Маниакальный взгляд и этот голос с хрипотцой не давал покоя и будоражил — в плохом смысле — каждую нервную клетку юноши.
— Ты подписал себе приговор, ты же это понимаешь? Хе-хе… — она поцеловала парня в уголок губ. — Но ты молоде-ец… ты заработал себе одну просьбу… — девушка провела ладонью по его щеке, спускаясь пальчикам к шее. — Так уж и быть… я помогу малышке Руби и твоей любимой «B-Komachi». Только не думай, что это навсегда. Один поцелуй ничего не решает и уж точно не даёт тебе полное право пользоваться моей добротой, — Синигами резко отпустила Хошино, в ту же секунду запрыгнув на туалетный столик и закинув одну ногу на другу. — И в следующий раз поцелуй может не прокатить. Не люблю стабильность, — она ему подмигнула и, томно выдохнув, легко помахала ручкой. — Можешь идти, Аквамаринчик. Только подойди к Мамору, пожалуйста, и дай ему свой номерок. Я у него его потом возьму.
Как только Хошино покинул фургон, девушка отодвинулась ближе к стеклу, облокотилась на него спиной, согнула одну ногу и, дотронувшись кончиками пальцев до своих губ, расплылась в довольной улыбке хищника, который наконец-то достал свою добычу. Вернувшиеся мужчины застыли в первые секунды на месте, увидев этот румянец на щеках и маниакальный взгляд Синигами.
— Кажется, что-то произошло, — усмехнулся Ёсида. — Кто-то очень-очень рад.
— Ну, если тот паренёк подошёл ко мне и дал свой номер, то, видимо, что-то действительно произошло, — хмыкнул Сато, усевшись обратно на своё место.
— Да по ней же видно, что они целовались… — прорычал недовольно Мори, облокотившись спиной на стену и скрестив руки на груди.
— О-о-о! А-ха-ха! В натуре?! — добрый коп с задорной улыбкой посмотрел на девушку.
Синигами томно выдохнула, после чего медленно приняла позу лотоса и победно усмехнулась. Румянец тут же пропал с её лица, а в глазах появился тот самый огонёк маньяка, который фанатам, да и другим людям, уж точно показывать нельзя.
— Он просто заработал себе мою помощь в одном деле. И то не навсегда.
— Помощь? — удивился Сато. — В деле? Это в каком таком деле?
— Бедный маленький Аквамаринчик хочет, чтобы я помогла малышке Руби и «B-Komachi» с тренировками.
— И ты согласилась?
— А почему бы и нет? — она облизнулась. — Это отличный шанс сблизиться и показать ему свою мощь.
— Он всё ещё пытается шантажировать тебя и начать тобой манипулировать? — поинтересовался Ёсида.
— К сожалению. Его же.
— Тц, наивный ребёнок… — фыркнул Мори.
— Кое-кто ревну-уе-ет! — протянул добрый коп, посмеявшись.
— Никто не ревнует… — буркнул парень, отведя взгляд в сторону.
Синигами убрала усмешку с лица, сменив её тёплой улыбкой. Она спрыгнула — осторожно и как можно тише — с туалетного столика и, подойдя к Мори, обняла его (тот, к слову, даже не сопротивлялся и перестал скрещивать руки, чтобы девушке было удобнее его обнимать). Миуюки потёрлась носиком о грудь парня, после чего уложила на неё свою голову и вздохнула.
— Ты же знаешь, что я тебя люблю… да, не той любовью, которую ты бы хотел от меня получать, — она постаралась обнять его крепче, насколько позволяли ей силы и возможности, — но я всё равно люблю тебя. Сильно. Так же сильно, как Мамору и Макото. А их я люблю больше своей жизни…
Мори вздохнул — не с обидной, не с горечью. Просто вздохнул, чтобы перевести дыхание. После чего обнял девушку в ответ, уткнувшись носом в её макушку и в блаженстве прикрыв глаза. Как он любил запах клубники, исходящий от её волос! Как любил их мягкость, шелковистость! Любил нежность её кожи, голос, пусть и с хрипотцой, интонации, её мимику, её движения, её выражение эмоций… Всё, что касалось этой особы, приводило его в экстаз. И даже сейчас, только обнимая девушку, Мори испытывал невероятно приятное и возбуждающее ощущение.
— Эй-эй, гармончики только свои наружу не показывай, — посмеялся Ёсида, — а то многие тут начнут задаваться вопросами. А лишние вопросы нам ни к чему-у!
— Не порть момент, скотина! — прорычал Мори, резко вскинув взгляд на парня.
— У-лю-лю!
Синигами засмеялась — звонко и искренне, — при этом не отпуская Мори из своих объятий, чтобы тот не решил пойти на войну (к сожалению только, что подушек рядом не было…) с Ёсидой.
— Не устраивайте балаган хотя бы здесь, — попросил Сато, открывая сценарий, чтобы посмотреть, какую сцену режиссёрская группа собирается снимать завтра. — Этим вы больше внимание привлечёте, чем влюблённые взгляды Кацу в сторону Юки. О которых, к слову говоря, и так многие фанаты догадываются.
— В каком смысле? — Мори тут же обратил внимание на самого старшего из них.
— В самом прямом. Фанаты шипперят вас и ждут не дождутся, когда вы станете парочкой, — Сато с совершенно спокойным видом перелистнул лист сценария. — Ты не умеешь скрывать эмоции и чувства, Кацу, особенно если это касается Юки. Не хочу сказать, что это плохо, но я боюсь, как бы желание фанатов и давление шоу-бизнеса не заставило вас действовать в том направлении, от которого вам будет только хуже.
— И прежде, чем ты что-либо скажешь, Кацу, встречаться с кем-то вынуждено будет не самым лучшим выбором, — подал голос Ёсида, — особенно когда второй и — самое главное — вынужденной половинкой будет являться Юки. Я знаю, что ты любишь её любой и спокойно относишься к её выходкам, однако вынужденные отношения могут только испортить всё, что вы имеете сейчас.
— Как из прекрасной семейно-детской атмосферы вы снова перешли на философию?.. — проныла Синигами, выпуская Мори из объятий и направляясь в сторону своей небольшой кроватки. — Давайте лучше поиграем.
— Я только «за»! — парень тут же прыгнул на кровать к девушке, широко улыбаясь. — Во что поиграем?
— М-м… — протянула девушка, открывая дверцу тумбочки. — У меня есть карты, настольная игра, связанная с детективом и раскрытием убийства, а ещё… фу, монополия.
— Давай детектив! — Ёсида взял стул и сел около кровати.
— Я могу быть обычным наблюдателем? — поинтересовался Сато.
— Не-ет! — издевательски протянула троица, на что мужчина только вздохнул.
— Чёрт с вами, раздавайте и на меня…
— ЕХУ!!! — Синигами тут же достала большую коробку с настольной игрой и вывалила всё на кровать.
ххх
Когда наступило время расходиться (ведь сон никто не отменял), Сато немного задержался в фургончике актрисы. Он продолжал сидеть на своём стуле и смотреть на убирающую детали игры в коробку девушку.
— Ты же ведь хочешь что-то спросить, — чувствуя на себе взгляд мужчины, подала голос Синигами. — Спрашивай. Я ведь не кусаюсь.
— Ну да, — он посмеялся, — меня-то ты точно не укусишь.
Девушка, убрав коробку с настолкой обратно в тумбочку, подняла взгляд на Сато и тепло улыбнулась. Она села на кровать, напротив мужчины, и, не отводя взгляд от его глаз, слегка наклонила голову набок.
— Что ты хочешь от Хошино Аквамарина? — спросил достаточно деловым тоном злой коп, закинув одну ногу на другую. — И чего ты добиваешься?
— Продолжай.
Мужчина вздохнул.
— Ты показала этому пареньку себя настоящую, так ещё и попросила его дать свой номерок. Помимо всего прочего, решила ему помочь. Ты! Юки, пожалуйста, скажи, что тобой движет и что ты хочешь от этого юнца? Для чего он тебе? Ведь Хошино Аквамарин ничем тебе не поможет в поисках Юи…
— Ты прав, Аквамарин и правда мне ничем не поможет в поисках Юи, — девушка прикрыла глаза, ей стало больно лишь от одного имени брата, произнесённого вслух. — Однако же… что-то меня к нему тянет. Может быть, то, что мы похожи?
— Похожи?
— Ты же видел его. Видел, какой он во время съёмок, какой он во время общения с другими и какой он был сегодня здесь. Совершенно три разных человека — будто бы. В его глазах я вижу знакомое желание — желание найти. А кого или что — это уже личные так таковые пожелания. И мы оба используем шоу-бизнес как место поиска, а людей, связанных с шоу-бизнесом, лишь как источники информации и рабов, что помогают нам в наших делах. И мне вот стало любопытно… что он ищет? Или, может быть, тоже кого-то? Кто он вообще такой? Какой он — настоящий? На что он способен?.. Ведь у него и правда талант. И он этим талантом пользуется, хоть тот и не до конца развит.
— Ты могла не раскрывать свою личность…
— Он узнал о ней совершенно случайно. В прошлый раз на съёмках Аквамарин зашёл без спроса и увидел меня в гневе. Я не дала ему уйти, вот он и увидел меня настоящую.
— А что касается помощи ему? Зачем всё это?
— Мне любопытно, на что он готов пойти, лишь бы достичь своей цели, — девушка пожала плечами.
— Получается, он для тебя — обычная игрушка для развлечения?
— Это звучит грубо, даже для тебя.
— Но ведь это так?
— М-м… пускай для начала будет так.
— Для начала?
— Для начала.
— Значит, он может фигурировать в твоём будущем.
— Кто знает? — она вновь пожала плечами.
— Лишь бы это не обернулось против тебя, Юки.
— Ты боишься?
— Боюсь, как бы ты не оказалась в опасности и не сломалась.
— Я и так каждый день провожу в опасности, ведь меня могут узнать или раскрыть. И вы тоже в опасности, как и Кацу. Из-за меня. И ты это прекрасно знаешь.
— Ты винишь себя в этом?
— Не сказала бы. Скорее… просто понимаю, что, в случае чего, всё будет чисто из-за моего эгоизма, моих целей и моего наплевательского отношения на всех и вся, даже если вы под эту категорию не подходите, — она тепло улыбнулась. — Проще говоря: виноватой буду я.
«Для большинства ты миловидная и добрая Синигами Миуюки — знаменитая актриса и восходящая айдол. Для кого-то ты — смерть, что приходит за теми, кто встаёт на твоём пути. Но на деле… — взгляд Сато смягчила, его губы расплылись в тёплой улыбке. — На деле у тебя очень добрая душа, однако ей не дают раскрыться твои цели и желания. Если ты любишь, ты любишь искренне. И мне это в тебе безумно нравится, Юки…», — мужчина посмеялся своим мыслям.
— Что тебя рассмешило?
— Да так, — Сато поднялся со стула и потрепал девушку по волосам, — ничего особенного, — и поцеловал её в лоб. — Ложись спать. Завтра ещё один тяжёлый день, когда тебе придётся притворяться.
Синигами схватила мужчину за кисть.
— Можешь посидеть со мной, пока я не усну?.. — к неожиданности для него спросила она.
— Тебе вроде девятнадцать, а иногда ведёшь себя, словно тебе шесть… — он тепло посмеялся, но всё же уселся рядом с девушкой, что тут же улеглась под одеяло и поудобнее взяла его за руку. — Может, тебе ещё и сказку рассказать?
— Если можно… — шёпотом сказала Синигами.
Сато вздохнул. Лёгкая насмешка тут же спала с его лица. Он осторожно прилёг на девушку, тем самым обняв её, и тихо начал рассказывать:
— Когда-то, дачным давно, жил маленький-маленький чёрный крольчонок, и были у него самые-самые красивые глаза…
— Какого цвета? — Синигами стала поглаживать мужчину по волосам, плавно погружаясь в сон, но при этом продолжая, насколько это было возможно, внимательно слушать сказку.
— Лавандового, — с улыбкой ответил Сато. — У этого кролика был старший братец — белый кролик — с такими же красивыми и добрыми глазками…
ххх
Ближе к часу ночи в фургончик зашёл Ёсида. Он решил поинтересоваться, почему Сато всё ещё не пришёл, но, увидев, как мужчина спал рядом с Синигами в обнимку, тихо посмеялся.
— Вот же ж, злой коп, а, — он наигранно цыкнул, — забрал моё любимое место! — Ёсида взял с диванчика плед и накрыл им Сато. — Спокойной ночи, мои любимые, — мужчина вышел из фургончика как можно тише, чтобы не разбудить сладко спящих «отца и дочь».
