Три желания

      В нос ударил резкий запах разнотравья, кружащий голову. Звуки деревни были ещё приглушёнными, но уже различимыми. Гарри медленно просыпался. Тело всё ещё пребывало в сладострастной истоме, а веки будто налились свинцом, однако сознание постепенно оттесняло подсознание, и первые мысли начинали наводнять черепную коробку.       Гарри потянулся и только сейчас понял, что на нём лежит что-то, явно тяжелее одеяла. Он с трудом шевельнул рукой и принялся в полусонном состоянии шарить вокруг, не открывая глаз. Ладонь легла на что-то гладкое, тёплое и удивительно нежное на ощупь. Гарри повёл её вверх, ловя приятный момент прикосновения своей кожи к чему-то манящему и притягательному. Внезапно его пальцы наткнулись на тонкую ткань, забрались под неё и поползли выше. Глаза не открывались, так как утренний сон был на редкость глубоким и выныривать из него не хотелось.       Где-то вдали раздавалось птичье чириканье и орали местные петухи, явно соревнуясь между собой в голосистости. Гарри силился понять, к чему же он прикасается, но вдруг тяжесть, лежащая на его груди, зашевелилась и издала томный стон.       Всё ещё блуждая между сном и явью, Гарри подумал, что ему просто снится Джинни. Ведь несколько раз подобное действительно случалось и, надо сказать, подсознание подбрасывало ему по ночам такие картинки, от которых вероятность схлопотать от Рона по морде резко возрастала. Эротичный девичий стон и само пробуждение были настолько приятными, что Гарри посильнее притянул партнёршу к себе. Его лицо тут же защекотали чьи-то волосы. Ощущения казались потрясающе реальными. Гарри почувствовал как кровь хлынула куда-то вниз, отчего отклик тела не заставил себя ждать.       Джинни — а что это была она парень уже не сомневался — в его объятиях потянулась, прижимаясь к нему ещё сильнее, отчего рука Гарри вновь скользнула вниз и смяла аппетитную ягодицу через тонкую ткань ночной сорочки.       — Что… А-а-а! — раздался женский голос, в котором совсем не узнавалась Джинни. — Гарри?!       Его с силой толкнули в грудь и отстранились так резко, что по телу, лишённому уже привычного тепла, пошли мурашки.       — Что здесь происходит?! — этот строгий ошарашенный тон уже нельзя было спутать ни с чьим другим. Так могла говорить только Гермиона. — Где это мы?       Гермиона?! Но что она делает в его сне?! Да ещё и таком сне? Испуганный Гарри распахнул глаза и чуть не захлебнулся воздухом, увидев перед собой лицо лучшей подруги.       В её взлохмаченных волосах застряли сухие травинки, что смотрелось бы весьма мило, если бы не сверкающие гневом глаза. Гарри ошалел. Подруга была в одной тонкой сорочке, через которую проглядывали вишенки сосков. Гарри в панике зажмурился и сглотнул. В самом деле, что происходит?       — Гарри?! — строго повторила она.       Но как бы страшно ни было, пришлось снова открыть глаза, и Гермиона (почти обнажённая, чёрт возьми, Гермиона) никуда не исчезла.       — Я… О-о-о… — он повел головой по сторонам, пытаясь установить связь с действительностью.       Вопреки ожиданиям это была не комната Рона, где он благополучно заснул прошлой ночью. По какой-то неведомой причине они с подругой оказались на сеновале. Под ними был толстый плед, отчего дискомфорта не ощущалось, а вот одеяла, как назло не было, и Гарри в панике обнаружил, что находится в одних боксерах, которые призывно топорщатся.       — Мерлиновы панталоны! Как мы здесь оказались?! Зачем ты притащил меня сюда?! И как тебе удалось меня не разбудить?! — шквал новых вопросов, на которые он не знал ответов, обрушился на него.       — Я?!       — Ну не я же! — Гермиона судорожно обхватила себя руками, пытаясь прикрыть грудь.       Гарри набрал в лёгкие побольше воздуха и выдал, не останавливаясь:       — Понятия не имею! Я могу задать такие же вопросы. Я уснул вчера в своей комнате, а проснулся здесь…       — Ага, ага… — проворчала Гермиона, гневно сдвинув брови. — А кто меня умудрился облапать с утра?!       Гарри покраснел, вспоминая, как приятно сжималась в руке её попка и испытал жгучее желание зарыться поглубже в этот чёртов стог сена. Он ухватился за край пледа и попытался загнуть его на себя, чтобы прикрыть район паха.       — Я не знал, что это ты! И вообще я спал и думал, что это сон!       — Да неужели?! — она смотрела на него в упор будто бы была профессиональным калибровщиком эмоций и выискивала признаки лжи. — Не знала, что я являюсь тебе в подобных снах!       Первоначальное смущение уступало место возмущению. Какого дьявола он должен оправдываться за то, в чём не виноват?       — Да не ты… Чёрт! Я понятия не имею, как мы тут оказались, Гермиона! Я же говорю тебе, что просто вчера лёг спать, а проснулся здесь. Может, стоит поинтересоваться у тебя?       — В смысле, у меня?       — Что же такого ты делала вечером, что не помнишь, где засыпаешь? — разозлился Гарри.       — Я не помню?! — возмутилась Гермиона. — Мы после ужина прогулялись немного с Роном, затем я отправилась к себе, а Рон поднялся в вашу комнату. Я уж точно не имею привычек болтаться голой по сеновалам и обжиматься с друзьями!       Произошедшее можно было бы вполне свалить на шутку близнецов, будь это ранее. Сейчас же Джордж находился в таком состоянии, что вряд ли бы стал заниматься подобной ерундой.       — В таком случае я ничего не понимаю… — Гарри отводил глаза в сторону, усиленно избегая взгляда на подругу.       Её тоненькая сорочка так соблазнительно облегала стройное тело, практически ничего не скрывая, что он смущался. Да и сама Гермиона раскраснелась от волнения.       — Если я узнаю, что ты к этому причастен… — видя на лице друга искреннее недоумение, девушка смягчилась. — Ладно, — заключила она, услышав очередной крик петуха. — Нужно выбираться отсюда. Судя по времени, домочадцы ещё спят, и мы сможем вернуться в дом незамеченными. Мне бы не хотелось объясняться с миссис Уизли.       — Угу, — понимающе кивнул Гарри, шаря глазами вокруг в надежде отыскать палочку. Но той не наблюдалось.       — Дай мне, пожалуйста, плед, — уже более мягко попросила Гермиона, которая тоже без своего волшебного инструмента чувствовала себя явно не в своей тарелке.       — Да-да, конечно, — Гарри поднялся на ноги, так как валятся в сене без подстилки было не комфортно. Сухая трава покалывала голую кожу.       Подруга обернула мягкую ткань вокруг себя и теперь на неё было вполне безопасно смотреть. Эрекция, к счастью, спала, но всё же Гарри было некомфортно щеголять перед Гермионой в одних трусах. Однако, она была права. Нужно вернуться в дом, пока все ещё спят, иначе расспросов не оберешься. А уж что будет с Роном, даже подумать страшно.       — Идём, — Гарри выглянул из сарая и махнул рукой.       Путь был свободен. Они ступали босыми ногами по влажной от росы траве и вздрагивали от прохладного ветерка. Солнце уже поднялось, но пока не припекало. Дымка утреннего тумана стелилась над землёй. Мир вокруг ещё дремал, и только петухи продолжали активно кукарекать.       Дверь в дом оказалась открытой, что приравнивалось к невероятному везению. Друзья проскользнули внутрь и разбрелись в разные стороны. Гермиона направилась в комнату, которую делила с Джинни, а Гарри вбежал вверх по лестнице.       Лучший друг мирно похрапывал, отвернувшись к стене, украшенной плакатом с «Пушками Педдл». Волшебная палочка спокойно лежала на прикроватной тумбочке, где Гарри оставил её вечером. Он быстро забрался под одеяло и закрыл глаза, прокручивая в мозгу произошедшее. У него не было ни единой идеи, как такое могло произойти. Он никогда не лунатил, не ходил во сне. Он не страдал провалами памяти, не употреблял алкоголь и вообще, находился в здравом уме.       Как? Как можно было оказаться почти голым на сеновале с Гермионой? Гарри изо всех сил старался найти решение данной задачи, но мысли почему-то сворачивали на опасную территорию. Он помнил нежность её кожи и такую привлекательно-хрупкую фигурку, плохо скрытую тонкой тканью сорочки. Призывно торчащую небольшую грудь… Утренний беспорядок на голове, когда из непослушных кудряшек хотелось достать запутавшиеся в них сухие травинки…       «Твою ж мать! Это уже ни в какие ворота не лезет», — выругался он мысленно и засунул голову под подушку, чтобы не слышать храп Рона. Видно у него настоящий спермотоксикоз, раз уже на подругу готов наброситься!       Какое-то время Гарри ещё пытался заставить свой мозг работать, но постепенно его сознание становилось расплывчатым, мысли путались и исчезали в калейдоскопе каких-то непонятных картинок, а тело становилось тяжёлым. Толстое одеяло дарило приятное тепло, в окно проникал свежий воздух, и Гарри снова уснул.       Проснулся он, судя по всему, поздно, так как Рона уже не было. Гарри не слышал, когда тот встал. Яркое солнце уже заливало комнату, и помимо пения птиц с улицы доносилось разное тарахтение и человеческие голоса.       Гарри быстро принял душ, нацепил на себя чистую футболку с изображением какой-то маггловской рок-группы и джинсы.       Спускался на кухню он неохотно. Интуиция подсказывала, что Гермиона не отступится и будет пытаться разгадать загадку утреннего пробуждения на сеновале. Следовательно стоит ждать новый ворох вопросов и подозрительных взглядов. Как будто он и вправду был в чём-то виноват.       Стол был уже практически накрыт к обеду. Молли хлопотала у плиты, Рон с Гермионой уже расположились за столом, Джордж угрюмо лупился в тарелку и даже Артур занимал своё обычное место, ведь сегодня была суббота, выходной день.       — Выспался, дорогой? — мило улыбнулась миссис Уизли и взмахом палочки отправила котелок с супом наполнять тарелки всем присутствующим.       — Да, спасибо, — отозвался Гарри, усаживаясь по правую руку от подруги.       — Мы уж не стали будить тебя на завтрак, — продолжила клокотать хозяйка дома. — А где Джинни?       — Мам, она же сказала, что пригласила на обед гостя, — пробубнил Рон, недовольный тем, что приходится кого-то ждать. — Вот и побежала встречать.       — Гостя? Ах, да! Как это я могла запамятовать?! Ох, старость, старость…       Луковый суп был разлит по тарелкам, и Гарри схватился за ложку, чувствуя, как желудок уже сводит от голода. Интересно, конечно, что там за новые друзья у Джинни, но он старался не подавать вида. В конце концов, она могла сдружиться с кем угодно из команды по квиддичу. Или с любой девчонкой со своего курса. Или…       Скрипнула входная дверь, и в коридоре раздались тяжёлые шаги. Все резко повернули головы в сторону проёма, в котором сначала появилась немного взъерошенная и явно смущённая Джинни, а затем…       Ложка Гарри выскользнула из пальцев и упала на пол. Вслед за Джинни, ослепляя всех своей жемчужной улыбкой, сияющей ярче тысячи фонарей, в кухню шагнул Кормак МакЛагген.       Даже Джордж оторвал свой взгляд от тарелки, а Гермиона так вообще вместе с Гарри зависла с открытым ртом.       — Мам, пап, — очнулась Джинни, поправляя причёску, — знакомьтесь, это мой парень — Кормак.       Резко взмахнув дорогой бархатной мантией, МакЛагген, подобно супермену, в два шага пересёк комнату и поцеловал Молли руку.       — Рад знакомству, миссис Уизли. Джинни очень много рассказывала о вас.       На груди у Кормака блестел новенький орден Мерлина третьей степени за подвиг во время битвы за Хогвартс. Конечно, много кто отличился тогда куда больше, чем МакЛагген, но почти всех обделили наградами. Причина же крылась в том, что Кормак утащил оглушенного экс-министра Пия в безопасное место и оказал первую помощь. После окончания битвы за оставшиеся несколько часов до передачи полномочий Кингсли, Пий успел отправить в Министерство приказ о награждении Кормака МакЛаггена. Новый министр Кингсли Бруствер же был занят более насущными делами, нежели награждениями и орденами. Не имеющие наград Артур, сражавшийся с Пожирателями всю битву, и Молли, лично прикончившая вторую после лорда в списке тёмных магов Британии, вытаращив глаза, смотрели на орден. Но Кормак расценил взгляд, как признак восхищения и ещё сильнее выпятил грудь.       — Ох, — ошарашенная женщина от переизбытка чувств бухнулась на стул и чуть не стекла по нему на пол. Правда, было не ясно, её поразил галантный жест гостя, его фактурная внешность или же то, что Джинни на самом деле собралась встречаться с кем-то, помимо Гарри, за которого Молли в мечтах уже давно выдала её замуж.       — Добрый день, молодой человек, — сглотнул Артур и принялся похлопывать супругу по спине, пока та приходила в себя. — Рады приветствовать вас в нашем скромном жилище.       — Мистер Уизли, — кивнул Кормак, одной рукой отодвигая Джинни стул, — я тоже чрезвычайно рад окунуться в эту сельскую… кхм… атмосферу. Чудесно! Джинни рассказывала про ваши выдающиеся успехи на работе в Министерстве. Да и дядя Тиберий, а он, между прочим, там большая шишка, всегда очень лестно и уважительно отзывался о вас.       — Тиберий МакЛагген? — удивился Артур.       — Да, он самый. Я, кстати, тоже планирую там работать. В Отделе магических игр и спорта. Буду служить родной Британии! — гордо заявил гость, пригладив рукой золотистые, идеально уложенные кудри.       Гарри отмер лишь тогда, когда почувствовал, что Гермиона под столом крепко сжала его руку в знак поддержки. Рон так и продолжил сидеть насупившись и сверлил гостя ненавидящим взглядом. Когда-нибудь он пришибёт эту дерзкую девчонку, которая, похоже, совсем стыд потеряла, раз притащила на семейный обед этого павлина!       Джинни засуетилась, пододвигая блюдо с пирожками поближе к Кормаку. Она смущённо хихикала и старалась избегать взгляда Гарри весь обед. Гарри же вовсе не хотелось на неё смотреть. Он пребывал в таком шоке, степень которого трудно оценить и выразить словами и не мог поверить в произошедшее.       МакЛагген? МакЛагген являлся новым парнем Джинни? Это из-за него она не дождалась его с войны? Руки Гарри непроизвольно сжались в кулаки, аппетит совсем пропал и только гордость и нежелание демонстрировать собственную обиду не давали ему сорваться с места и снова укрыться в комнате подальше от людских глаз. Он готов был смириться с Дином, даже свыкся с мыслью, что Джинни вернулась к бывшему парню. Но МакЛагген никак не укладывался у него в голове.       Гарри словно получил удар ниже пояса. Гермиона не убрала ладонь, а наоборот, сжала его руку ещё сильнее, а затем и вовсе переплела их пальцы под столом. Вид у неё был почти такой же, как у Рона. Ещё неизвестно, кого МакЛаггену при личной стычке стоило бы бояться больше.       Но Кормак не ведал, что творится на душе у членов «Золотого трио». Он хвастливо рассказывал про дружбу дядюшки с прошлым Министром, про своё фамильное поместье и про то, где шьёт на заказ лучшие мантии в Лондоне, которые великолепно подчёркивают достоинства фигуры. Трещал что-то про квиддич, умудрялся подмигивать Джинни, миссис Уизли и даже Гермионе, а под конец рассыпался в комплиментах кулинарным талантам хозяйки дома. Да так, что та засмущалась и даже покраснела, словно была не взрослой дамой, а молодой девушкой на выданье.