Добрый вечер

Едва я потушила верхний свет, оставив гореть лишь ночник в спальне, послышался осторожный стук в дверь. На миг задержавшись возле зеркала, я метнулась в прихожую, схватилась за дверную ручку, однако в последний момент замерла в нерешительности. - Кто там? - Я… Щелкнул замок, и в квартиру ворвалась прохлада и сырой запах лестничной площадки.    Пара спокойных шагов за порог, звук закрывающейся двери, вновь щелчок замка. - Ну, добрый вечер. – И не пытаясь скрыть свою радость и кокетство, выдала я. Я стояла, облокотившись спиной о стену в прихожей, и вовсе не прятала возбужденного взгляда. Внутри у меня всё горело от той лишь мысли, что сегодня всё случится вновь, однако будет в сотню раз лучше. - Привет. – Скупо отозвался он, стаскивая с себя куртку. Я хихикнула, отстраняясь от стены и по-хозяйски его обходя. Дмитрий Александрович выглядел уставшим и потасканным, словно ему целыми днями приходится не крутить баранку дорогого авто, а грузить мешки с цементом, да и одет был сегодня на порядок проще, чем всегда: тёмные мешковатые джинсы и кофта под горло какой-то непонятной, пёстрой расцветки, которая была ему совершенно не к лицу. - Чай? Кофе? – Услужливо предложила я, хотя чаёвничать с ним этим вечером, конечно же, не собиралась. Окинув меня быстрым взглядом, Дмитрий Александрович отрицательно качнул головой. - Нет… Спасибо. Мы вдвоём, ведомые розоватым светом ночника, оказались в моей спальне (я даже не успела заметить, как он разулся). Без лишних слов стали касаться друг друга, но поцеловала его первой, всё же, я. - Сегодня, как договаривались. – Строго выдала я, на миг отвлекшись от его губ и глядя прямо в глаза. – Вы кончаете в меня. Так и не получив внятного ответа, я пролезла руками ему под кофту. Он тоже трогал мои груди, спустив вниз шелковую ночнушку на тонких бретельках (надетую мною, естественно, по случаю). Мы целовались. Я сидела на нём, крепко обхватывая ногами, и уже чувствовала животом его отвердевший член. Потом чуть привстала, сдвинула трусики в сторону и пропустила его руку туда. Моменты сладкого наслаждения кружили мне голову, я плавно двигалась, сама тёрлась об его прохладные пальцы и тихонько постанывала. Я помнила до мелочей нашу встречу в машине, которая состоялась пару месяцев назад. Тогда мне, в буквальном смысле слова, удалось сорвать джек-пот. Потом, раз за разом удовлетворяя себя, я представляла лишь его одного, проигрывая в голове всё новые и новые сценарии наших встреч. Я очень хотела, чтобы когда-нибудь всё произошло не в спешке, плавно и мягко, и столько времени, сколько я захочу. И чтобы я потом, после всего, заснула рядом с ним, прижавшись щекой к пушистой груди и слушая удары сердца. Вот такие у меня были мечты. Запрокинув голову и прикрыв глаза, я плавно извивалась, словно хорошая стриптизёрша, и жалела лишь о том, что не продумала какой-нибудь возбуждающий музыкальный фон. Я готова была принять его в этом положении, однако Дмитрий Александрович очень технично спихнул меня на кровать, а сам зачем-то встал. В одно движение снял с себя уродливый свитер, кинул его на пол. Под ним не было ничего. Я видела, как поблёскивает капельками пота его кожа и волосы на груди. Ничего не говоря, Дмитрий Александрович вновь подошёл, спокойно взял меня за бёдра и развернул к себе задом. Я уже поняла, что к чему – он хочет взять меня раком. Что ж, хоть это в мои планы не входило, однако придётся дать немного полномочий и ему. Я, наблюдая за всем действом из-за плеча, шире расставила ноги и чуть прогнула спину. В одно движение он стянул с моей попы трусики и спустил их до колен, я отчётливо рассмотрела мокрое пятно в районе промежности. И снова он ласкал меня пальцами, то чуть входя во влагалище, то вновь перемещаясь на губки и клитор. Я ждала. Ждала его упругой силы, его присутствия, пульсирующего жара, ритмичных толчков и… - Вы не забыли, что сегодня в меня кончаете? – Решила напомнить я, когда вновь почувствовала его головку у самого входа. - Не забыл. – Тут же ответил Дмитрий Александрович натужным голосом. Не успела я сказать ещё что-либо, как почувствовала, как постепенно заполняюсь его членом. Как тот, словно огромный червяк, вползает в моё горячее лоно, с трудом протискиваясь во влажную тесноту, однако не останавливаясь. Да, отчего-то мне показалось, что сегодня я намного туже, чем в прошлый раз, когда была почти что девственницей. Я, невольно морщась, сжимала руками наволочку и старалась больше не издавать стонов. Было даже немного больно, но я терпела.    От первого толчка я зажмурилась и низко опустила голову, волосы тёмной кляксой легли на подушку. Руки Дмитрия Александровича крепко обхватывали меня за талию, потом, спустя ещё несколько мощных движений туда-сюда, одна из них переместилась и стала придерживать меня под живот. Это было очень заботливо с его стороны – яростно (по крайней мене, мне так показалось) пихая меня в письку, следить, чтобы у меня не переломилась спина. - Ай, мамочки… - Пискнула я в один из моментов. Одна моя рука полезла на стенку, судорожно пытаясь ухватиться за нарисованные цветы. – Ммм… - Что такое? – Тихо, и на удивление спокойно спросил Дмитрий Александрович. – Тебе больно? - Ммм… Немного. Хотя, боль усиливалась с каждым толчком. Мне казалось, в меня забивают гвозди. Я извивалась, как живая дичь на шампуре, а искусный «кулинар» лишь поддавал жару. - Всё, я больше не могу. – Простонала я, пытаясь при этом не хныкать, хотя на глазах уже выступили слёзы. В ответ на это Дмитрий Александрович негромко рассмеялся. Я подумала, что в отместку за мою наглость он решит меня замучить, и уже приготовилась терпеть до победного конца, однако вдруг почувствовала, как всё во мне остановилось. Он осторожно вышел. Я, как могла, обернулась и глянула на него. Член в его руке напоминал отбойный молоток, краснела в полутьме его головка, поблёскивала влага. - Что, всё? – Только и сумела пикнуть я – то ли с удивлением, то ли с досадой. - Ну, ты же сказала «всё». – Рассудительно сказал Дмитрий Александрович. – Я что, похож на насильника? Я решительно ничего не понимала. Я опустилась на постель, села перед ним в позу лотоса, попыталась перевести дыхание. Он снова улыбнулся. Потом подался ко мне, дотянулся до лица и поцеловал в губы. В шею. В подбородок. В душе я возликовала, однако виду не подала. Я трогала его за затылок, спину, за соски, затерявшиеся в зарослях тёмных волос… и очень боялась, что на сегодня всё закончилось. - Ну, давай… – Прошептал Дмитрий Александрович мне на ухо, а потом снова стал устраиваться меж моих ног. - Давай, как ты любишь. Теперь я смотрела на него снизу вверх. Он вновь медленно в меня входил. На лбу у него поблескивали капельки пота, глаза сосредоточились в одной точке, из приоткрытых губ вырывалось негромкое сопение. Я знала, что ему трудно. В первую очередь - морально. Имея собственную (хоть и гражданскую) жену, двух новорожденных малышей и, собственно, уже устоявшиеся взгляды на жизнь, тайно трахать дочь своего друга – на это отважится не каждый. Ещё «плюсов» ситуации добавляло то, что это было уже не впервые, да и, скорее, всего, не ограничится парой-тройкой раз. Я тихонько постанывала, вновь вспоминая о том, что секс – это чертовски приятно. Я вновь извивалась, выгибала спину, сама себя трогала за соски, а вот Дмитрий Александрович вёл себя отстранённо, хоть и находился в данную минуту всецело во мне. Мне хотелось, чтобы он ласкал меня, покрывая своей слюной мои груди, чтобы его тело кололо мою кожу и обдавало жаром. Но почему-то этого всего сегодня не было. Протянув руки, я смогла дотянуться лишь до его живота. На нём отчетливо проступала чёрная бороздка, охватывающая пупок и перерастающая в обширный остров на грудной клетке. От моего прикосновения на его лице появилась какая-то кривая, однако невероятно блаженствующая улыбка. Он чуть отклонил голову назад и прикрыл глаза. - Да… - Протяжно простонала я, когда и во мне начала играть дрожащая нотка. Я была недалека от оргазма. Интересно, а ГЖ (гражданская жена, то есть. Боже, да я даже не знаю, как её зовут!) Дмитрия Александровича испытывает оргазм при занятии сексом - с ним, или ещё с кем-нибудь? Читала, что не все женщины на это способны, и что… Из размышлений меня выдернул один наиболее сильный, напористый толчок, словно этим самым мой партнёр попытался достать мне до горла. Потом ещё… И ещё… Его движения усилились, он обхватил меня за бёдра, вцепился пальцами в кожу. Я не переставала стонать, мурашки бежали по моим широко раздвинутым ногам - я чувствовала, что вот-вот кончу.   Кажется, мы с Дмитрием Александровичем сделали это в один момент. Издав протяжное «дааа», он остановился во мне, тяжело выдохнул и вновь откинул голову назад. По его груди побежала струйка пота, пальцы на моих бёдрах ослабили хватку, почти разжались. В целом он выглядел довольным. Мне тоже было хорошо. Оргазм, как всегда, прошёлся по моему телу волной, в порыве чувств я даже что-то прокричала. Вообще, я чувствовала себя на небесах, на высоте, и мне было страшно от мысли, что всё это может больше не повториться. Никогда.    Я упорно гнала от себя эти мысли, старалась быть здесь и сейчас. Дмитрий Александрович же лёг на меня и поцеловал в раскрытый рот. Его член ещё двигался во мне, но медленно, лениво. Последний толчок был самым слабым, а на лице его отразившись какой-то непонятной гримасой.    - Фух… - Выдал Дмитрий Александрович, и его лицо упало мне на грудь. Всё остановилось. Мы оба были мокрыми и часто дышали. Я мельком глянула на свои колени, находящиеся весьма далеко друг от дружки, потом – зачем-то в потолок. Потом нежно обняла неподвижную голову Дитрия Александровича руками. Так мы пролежали несколько минут. Я лишь почувствовала, как убегает из меня его уже опавший пенис, как стекает по ягодицам его сперма, как ускоренно бьются наши сердца. - Дмитрий Александрович. – Тихо подала голос я, нарушив тишину. - Что? – Отозвался он, не поднимая головы. - А как зовут вашу… - Я перевела дыхание и тяжко сглотнула. – Вашу жену… Но он, казалось, отвечать не торопился. Его голова медленно выползла из моих объятий. Всё… Я добилась того, чего хотела – молодец, девочка. Я буквально сняла его на одну ночь (случай в машине не считается), и теперь должна отпустить лететь в родимое гнездо. Наверно, он прав – у меня ещё все впереди – и секс, и мальчики. Возможно, даже любовь когда-нибудь забредёт на мой порог. Моя любовь – личная, собственная. Но пока за столом сидит чужая. Пьёт чай, улыбается и смотрит на часы. Словно случайная гостья, зашедшая на часок. Мне сделалось нестерпимо горько от этой мысли, и я закусила нижнюю губу. Ведь я люблю – сейчас, именно в эту минуту. Я изо всех сил пытаюсь задержать эту незваную гостью, даже зная то, что она всё равно покинет мой дом – будь то через час, или через день. А я люблю, и с улыбкой подливаю ей чаю в кружку. Люблю того, кто меня не любит, и никогда-никогда не задержится в моей жизни на больше, чем просто на миг.    Всё… Всё кончилось и замерло. Я хотела принять обычную позу (потому что до сих пор лежала нараскарячку), но меня вдруг остановили его руки. Я приподняла голову, чтобы посмотреть, что же происходит. Дмитрий Александрович сопел, едва ощутимо целуя меня в живот. Я не знала, что это значит, однако не протестовала. Это было даже приятно – после всего казалось лёгким успокаивающим массажем. Потом почувствовала, как кровь вновь стала собираться внизу живота, клитор напрягся и запульсировал. Именно в этот момент я почувствовала на нём касание, но уже не пальцем, а чем-то мягким и вёртким. Вновь приподняв голову, я увидела, как меж моих ног торчит голова Дмитрия Александровича. Это был его язык. Мне даже стало немного стыдно, однако я старалась никак не выдавать своего чувства, ловя новые, очень приятные ощущения. Я чуть постанывала. Руки Дмитрия Александровича вновь крепко держали меня за ягодицы, не давая ногам сдвинуться, а вот посередине вновь разгорался пожар. Промежность была распахнута, полностью открыта перед ним, а он то целовал набухлый, сочный бугорок, то проводил языком по губкам, а потом чуть входил им же во влагалище.     Когда он вдруг остановился и легонько прикусил меня, я почувствовала, как из меня вновь потекло. Я простонала громче, выгнула спину и вцепилась пальцами в простынь. Он так и не отпустил моих ягодиц, а напротив – стал держать их крепче обычного. Под сладкими муками я ждала следующей волны. Это происходило всё быстрей и казалось всё насыщенней. В один из этих ярких, до приторности сладких моментов мои мышцы разом напряглись, лицо бросило в жар, а из влагалища рванулась необычайно большая порция влаги, словно я пописала. Мне вновь сделалось неловко. Дмитрий Александрович остановился. Я потупила взгляд в потолок, не зная, что делать. А вдруг я, и правда… О, нет, об этом даже не хотелось думать. Чтобы прекрасный, умопомрачительный, буквально вырванный из рук скупой судьбы секс вдруг закончился так… с таким диким позором? (Хотя, от себя я могла ожидать всего, ведь это – всего лишь мой второй раз, и кто знает, на какие фокусы способно моё тело?) Но вдруг движения моего партнёра вновь проснулись. Он очень нежно, чуть касаясь, провёл языком по моим раскрытым губкам, по клитору, вышел на лобок, на миг задержался на животе, и вдруг я вновь увидела его лицо над собой – разгоряченное, загадочно улыбающееся краем рта. Я чувствовала, что подо мной ужасно мокро.    Я смутилась, однако ненадолго – Дмитрий Александрович принялся целовать меня в шею, что-то неразборчиво бормоча, положил горячую ладонь мне сразу на обе груди. Или мне показалось, или я расслышала слово «молодец». Я вновь почувствовала его вторжение, но уже мягкое, осторожное. Он достиг своего оргазма толчков за пять – тихо простонал, вышел из меня и откинулся на спину. Несколько минут мы оба лежали в тишине. Я гадала, сколько же времени мы этим прозанимались. Наверно, час, не меньше. А впереди – ещё целая ночь… Я повернула голову вбок, чтобы посмотреть на Дмитрия Александровича. Нет, конечно же он не спал – просто прикрыл глаза, мерно дыша и держа руку на груди. Целая ночь вдвоём, в одной постели. Я робко улыбнулась. Потом таки додумалась прикрыться простынёй, как это делают героини фильмов про любовь после бурных занятий сексом. - Дмитрий Александрович… - Тихо, почти шёпотом позвала я. Он повернул голову и сначала очень долго меня разглядывал при тусклом свете ночника. Я смотрела прямо ему в глаза… И это, пожалуй, было самым интимным моментом нашей сегодняшней встречи. Вот такая штука – это жизнь: нарушив все правила, преступив через все запреты, наплевав на всё, что в ней правильно и верно, и почти преступным методом вырвав у неё из рук дорогущий, даже можно сказать - бесценный приз обладания любимым, но полностью не твоим мужчиной, настоящее блаженство чувствуешь не от осознания того, что так умело увела (хоть и на время) его из-под носа у его жены, и даже не от моментов сладкого забвения под его горячим телом, а от того крохотного, практически незаметного мига, когда после всего просто смотришь ему в глаза… Смотришь, и даже не пытаешься понять, что именно он в этот момент думает. Конечно же, Дмитрий Александрович думал не обо мне. Точнее, может, и обо мне, но не в том ключе, в котором мне хотелось бы… Он думал о том, как бы ему отсюда удачнее выбраться, чтобы не засекла местная «разведка» в лице соседей и соседок, как бы объяснить жене своё ночное отсутствие, и ещё тысячу «как бы». Быть может, он даже сейчас подумывает о том, как бы встать, одеться и, даже не приняв душа, уйти, оставив меня одну в тёмной квартире с зажжённым ночником. - Блин, как же я влип-то, а… - С знакомой хрипотцой в голосе сказал Дмитрий Александрович. Его тон сквозил усталостью и безнадёгой. Он повернул голову и уставился взглядом в потолок. - Мне уже есть восемнадцать, ничего противозаконного. – Рассудительно ответила я, придвигаясь к нему поближе. Он снова словно спал. Наверно, сильно устал. Я очень мягко коснулась щекой его кожи, прилегла на плечо. - Мне было очень хорошо с вами. – Тихо сказала я в надежде его «разбудить». - Будешь должна. – Незамедлительно ответил Дмитрий Александрович, не открывая глаз. Он чуть приподнял руку, и я тут же оказалась у него на груди. Мягкие курчавые волосы ласково касались лица, слышалось биение сердца, уже немного отдохнувшего от недавней суматохи. Я чувствовала свою маленькую победу, и не могла сдержать улыбки, однако лежала тихо-тихо, боясь спугнуть этот момент. - Всё, что захотите… Он разморено усмехнулся и повернул голову ко мне. Я лбом почувствовала его дыхание. Потом прикрыла глаза и потянулась лицом к его лицу. Потом он меня поцеловал – в губы, очень нежно, на что я, в принципе, и не надеялась сегодня. - Вы не уйдёте? – С подступающей тревогой спросила я, больше к нему прижимаясь и обвивая рукой его довольно мощный торс. - Спи… - Тихо сказал Дмитрий Александрович, поправляя на мне сбившуюся простынь. – Будем считать, что тебе это всё приснилось. - А вам? – Спросила я, послушно закрыв глаза. – И вам тоже приснилось? Дмитрий Александрович тяжко выдохнул. Он боролся с собой в такие моменты, боролся до последней капли крови… до последней капли своего мужского сознания, своей чести, да и просто – благоразумия. Он знал, что не должен так поступать – ни по отношению ко мне, ни к себе, ни к нашему замороченному обществу. Но, всё же, держал меня в своих объятиях. Вот только я каждую секунду боялась, что благоразумие, всё же, победит, и он уйдет. - И мне тоже. – Наконец, ответил Дмитрий Александрович. Его тон был то ли очень задумчивым, то ли просто сонным. Сердце в груди стучало уже совсем-совсем спокойно, дыхание было размеренным. – Давай-ка выключим свет…