Больше не буду

Первое впечатление: ветрено. Начинаю догадываться, почему Хеймитч позвал меня сюда: вряд ли камерам или прослушкам удастся записать наш разговор при таком-то шуме. Подхожу к перилам, ментор становится рядом. Закат. Невероятно красивый город. Архитектура, жёлтый свет из окон — от всего этого великолепия аж дух захватывает. Такая вылазка и пейзаж могли бы показаться романтичными, но вместо ухажёра рядом со мной Хеймитч, а он явно не кандидат на место в моём сердечке. — Почему нас пускают сюда? — смотрю на него и чуть приподнимаю бровь. Серые глаза Хеймитча, такие обычные для жителей Шлака, встречаются с моими. Глядя в них, мне на секунду кажется, что я вновь в Дистрикте-12. Кажется, что я дома, но стоит отвести взгляд — и наваждение исчезает. Тоска на секунду оглушает меня и приходится вцепиться в поручень, чтобы вернуть равновесие. Душевное и физическое. Страшная штука — ощущение одиночества. Оно несёт в себе беззащитность и уязвимость. Здесь, посреди Капитолия и разряженных чужаков, Хеймитч и Джей кажутся мне почти родственниками, хотя в Дистрикте-12 мы были чужаками. Странно это всё. — Силовое поле. Как на моих Играх. Я уже и забыла, что он тоже был трибутом. Шесть лет назад он одержал победу в Квартальной бойне. Интересно, что он при этом чувствовал? Раньше как-то не думала о Хеймитче как о живом человеке с эмоциями и переживаниями. — То есть если решу сигануть вниз — меня отбросит обратно? Надо же как они пекутся о нас. Ментор ухмыляется. — Не то слово. — Так зачем ты меня позвал? Явно не видом полюбоваться. — Попросить не расклеиваться. Из меня хреновый утешитель, но я примерно понимаю, что ты чувствуешь. На показе ты всё сделала правильно. — Но осадочек остался. — Одиночный пикет не поможет выжить. Мы стоим бок о бок и даже кажется, что я чувствую тепло его тела. Как мне не хватало и как ещё будет не хватать ощущения человека рядом. Я привыкла к обществу, но теперь оно кажется как никогда враждебным. Хочу вернуться в пропитанный углём Дистрикт-12, а для этого нужно пройти через ужасные вещи. И я готова это сделать. Выдыхаю. Мы молчим уже несколько минут, когда я заговариваю: —Скажи, я правда кривляюсь? Этот вопрос не даёт мне покоя уже вторые сутки. — Просто яркая мимика, — на лице Хкймитча появляется намёк на улыбку, — тебе кто-то об этом сказал? — Ага, парень из Одиннадцатого. Странный был диалог. — Скоро будет ещё один и ещё страннее. Готова к интервью у Фликермана? — Если ответ отрицательный, то что-то изменится? — легонько толкаю Хеймитча локтем. — Нет, но я думаю, что ты не особо опозоришься. Правда, по возможности постарайся без застольных песен. Смеюсь. Снова смотрю на небо: уже стемнело, но чего-то явно не хватает: — Здесь совсем звёзд не видно. — Да, город слишком яркий. — Теперь понятно почему здесь все такие странные. У них даже ночь ненормальная, — я морщусь и очередной порыв ветра заставляет поёжиться, — Может пойдём? Тут холодно. *** Следующий день начался с каблуков. Чтобы сэкономить время, нас с Джеем решили готовить к интервью по отдельности. — Синтия, я выверну ноги, — взмахиваю руками, чтобы удержать равновесие. — Не вывернешь, я же как-то хожу! — почти сквозь зубы процедила женщина. Это был уже пятнадцатый неудачный круг по комнате. Я раньше никогда не ходила на каблуках. Но, спустя какое-то время, когда с каблуками был сделан перерыв, Синтия стала грозить, что привяжет мне палку к позвоночнику, чтобы я держала спину ровно. Позже к ней присоединяется и Хеймитч, который уже закончил с Джеем. — Это не девушка, это слон. Милая, ты где видела, чтобы Синтия так топала? — кажется, он откровенно забавляется — Не думала, что ты эксперт в области женской походки, — ворчу я. — Просто чувствую как пол трясётся. Или, хочешь свалить всё на внезапное землетрясение? Но, спустя огромное количество времени, у меня наконец получается. — Ну молодец. И сразу походка какой грациозной стала. Как лань. — Синтия довольно улыбается, глядя на свою работу. — Главное, чтобы карета не превратилась обратно в тыкву. — пробормотал Хеймитч. — Сам ты тыква, — я закипаю, его комментарии изрядно достали. — Как тебе будет угодно, только не распластайся посреди сцены, ладно? Из моей груди вырывается глухой рык. — Ну-ну, для яростной львицы ты слишком дохлая. Если вовремя интервью запутаешься в подоле платья, то очаровательно посмейся над своей неуклюжестью. — То слон, то дохлая. — Да, милая, ты человек контрастов. Но никто, кроме нас с Синтией, не должен догадаться о твоей истинной сущности. Заставь их восхищаться тобой. — Наверное, сложно восхищаться той, на длительность жизни которой они делают ставки. — Это уже их проблемы, — поддержала Хеймитча Синтия, — они должны быть не в силах сопротивляться твоему очарованию. — То, что я попала в настроение пьяных распорядителей вовсе не означает, что я справлюсь со всеми остальными. — Просто не упади и будь приятной.