Как подружиться с жабой

День они решили переждать в таверне, что стояла под пригорком у деревни. — Сиди тут и никуда не ходи, — велел Геральт, осматривая барсука, который был здесь хозяином. — Но Геральт, Владычица сказала, что я могу тебе пригодиться! — воскликнул Лютик, раздувая от возмущения горловой мешочек. — Нет, — коротко обрубил Геральт. — Я работаю один, ты будешь мне мешать. Фыркнув, Лютик взмахнул лапами. — Ладно, как хочешь, кто я вообще такой, чтобы вмешиваться в дела ведьмака, — он отвернулся и попрыгал к противоположной части таверны. — Бывай, Геральт. В груди на секунду укололо, пока он смотрел вслед Лютику, но это странное чувство быстро прошло, стоило выйти на улицу под полуденное солнышко, которое принялось от души жечь шкурку. Возвращаться обратно было унизительно, поэтому Геральт торопливо пошел к реке, играющей волнами у деревни, и просидел в ней до самого заката, разрабатывая План. В первую очередь нужно найти старосту. Кто, как не он, знает обо всех событиях в деревне? Затем — опросить свидетелей, осмотреть место преступления, выследить чудовище и через пару дней снова стать свободной жабой без квакающей под ухом обузы. Так будет лучше. Дружить с людьми — плохая идея, они эгоистичные, злые и во всём ищут свою выгоду… Вот только Лютик совершенно не такой. Возможно, это потому что в данный момент он был лягушкой? Раздражённо булькнув на самого себя, Геральт выбрался из реки, направляясь в деревню. *** План рухнул на первом же пункте: пожилой лис, которого здесь выбрали солтысом, понятия не имел, что такого ужасного у них случилось. Наоборот, вся деревня с радостным предвкушением готовилась к свадьбе его старшей дочери Алины и купца Юлиана (какая ирония). Побродив вокруг, Геральт так и не нашёл ни одной зацепки, а поэтому ближе к полуночи вернулся в таверну, гудящую, словно улей. Оказалось, что Лютик умудрился найти общий язык с местными лисами, выдрами и куницами, прыгая вокруг них и громко квакая песни, выдуманные на ходу. Наевшиеся кислых ягод гости подвывали ему в такт, а некоторые даже танцевали рядом, весело хохоча во все свои зубастые пасти. Геральт не стал вмешиваться. Забравшись в укромный угол, он наблюдал за Лютиком остаток ночи, до тех пор пока лягушка и гости не выбились из сил. Тогда они стали медленно разбредаться по домам или комнаткам, арендованным у хозяина таверны, а Лютик в свою очередь нашёл среди толпы Геральта. — Ох, давно ты здесь? — Некоторое время, — ответил Геральт. Лютик широко ухмыльнулся, кивнув в сторону подпола. — Идём, хозяин позволил мне занять погреб, там прохладно. — Нам нечем расплатиться, — Геральт покосился в сторону барсука за стойкой. — Не волнуйся, мы договорились. Я пою в таверне, пока идут свадебные празднества, а он позволяет нам здесь ночевать. — Может быть, мы уйдём прежде, чем закончится свадьба, — продолжил упрямиться Геральт, но Лютик его уже не слушал, направляясь к небольшой лесенке, ведущей в погреб. Там оказалось очень уютно. Кто-то принёс для них сухой травы, поэтому они могли улечься прямо на полу, среди припасов и деревянных ящиков. — Ты что-то нашёл? — сонно спросил Лютик, устраиваясь рядом. Геральт пробурчал что-то невнятное. — Ну, может, завтра повезёт? Говорят, там между Алиной и Селиной что-то не чисто. — Хм... Селиной? — сонно встрепенулся Геральт. — Кто это? Но уставший Лютик уже во всю сопел своим маленьким носиком. *** Следующие пару дней Геральт без толку слонялся по деревне и опрашивал селян, но кроме сплетен о том, кто у кого увёл мужа, да хвастовства по поводу удачного улова, ему ничего не рассказали. Хотя была одна маленькая лисичка, которая попробовала объяснить ему, что на самом деле Алина неровно дышит к Адаму, но выходит замуж за Юлиана, к которому неровно дышит Селина, вторая дочь солтыса, как же так, мастер ведьмак, вы познакомились со всей деревней, кроме Алины и Селины? <i> Геральт лишь развёл лапами, соглашаясь, что это действительно странно. Гости очень много говорили про счастливую невесту, но никто её не видел вот уже три дня. — Думаешь, Алина и есть причина того Горя, что мы ищем? — спросил его Лютик, без перерыва кутивший в таверне третью ночь подряд. Он давно забыл свою обиду на Геральта и теперь во всю получал удовольствие от жизни, не забывая подслушивать разговоры гостей. — Хм, — Геральт задумчиво разглядывал цветной витраж на окне, сквозь который пробивались лучи утреннего солнца. — Если бы она в деревне, кто-то должен был её видеть, а если нет... — Тебе нужно в поле, — уверенно заявил Лютик. — Не спорь, я просто... чувствую. Если не хочешь брать меня с собой, ладно. Просто сходи и проверь? Поёжившись, Геральт переступил с лапы на лапу. Конечно, он мог выдерживать палящее солнце лучше, чем любая обычная жаба, но это не значило, что ему нравилось получать ожоги. — Хорошо. Ближе к вечеру, когда зной утихнет, я схожу. Лютик просиял, будто Геральт нашёл способ расколдовать его без помощи Владычицы Озера. — Главное, когда вернёшься, расскажи мне всё! *** В полях и правда раздавалась музыка. Стрекот цикад звучал в раскалённом воздухе так громко, что сливался в один печальный хор, будто сама пшеница пела бескрайнему голубому небу. Геральт забрался на небольшую горку, чтобы посмотреть на поле с высоты. Шипы на его спинке предупреждающе топорщились от плохого предчувствия. Поле казалось совершенно безобидным, однако Геральт сразу же отметил несколько мест, где могли бы скрываться чудовища. Например, старые развалины, торчащие среди пшеницы, под которыми наверняка находилась система подземных ходов — идеальное убежище для вампиров или трупоедов... От мыслей его отвлёк странный потусторонний звук, будто кто-то напевал песню, не имея горла. Оттолкнувшись лапами от земли, Геральт совершил огромный прыжок в пшеницу и пошёл на звук, растопырив шипы. Очень быстро он нашёл то, что искал последние четыре дня: за развалинами, под холмом с высохшим деревом, лежала мёртвая рыжая лисица, а над ней кружила полуденница, напевающая песню. — Зараза, — выдохнул Геральт, торопливо пригнувшись. Вступать в бой с призраком не было смысла, пока он не узнает обстоятельства смерти. Кто бы это ни был из сестёр, скорее всего, она проклята. — Её звали Алина, — произнёс печальный голос, заставив Геральта почти подпрыгнуть от неожиданности. Развернувшись, он увидел серого волка, сидящего неподалёку и неотрывно наблюдающего за призраком. — А ты... — Меня зовут Адам. Я любил её, — Адам понуро опустил голову, — но не уберёг. Геральт подошёл ближе к волку. — Ты — поэт? Хозяин таверны нанял Лютика вместо тебя. — Да, я... должен был развлекать гостей на свадьбе той, кого люблю, — кивнул Адам. — И ты не смог смирится с этим? — Что? — волк удивлённо посмотрел на Геральта. — Нет! Как Вы могли подумать такое?! — На Пути всякое бывает. Тогда что здесь случилось? Адам снова посмотрел на полуденницу. Голову призрака венчали увядшие цветы, нижняя челюсть отсутствовала, как и шкура на рёбрах и лапах. Пушистый призрачный хвост подметал кончики колосьев. — Селина позвала Алину в поле, чтобы поговорить. Я не хотел, чтобы Алина шла, но они ведь сëстры... Когда я почувствовал, что что-то не так, и прибежал сюда, всё было уже конечно. Алина разбилась, а Селина стояла у дерева. — А где сейчас Селина? — спросил Геральт, принюхиваясь. Волк невольно оскалился. — Я не мог вынести горя, поэтому, прежде чем Селина убежала в деревню, я догнал её и перегрыз горло. А ночью на том месте тоже появился призрак. — Значит, полуденница и полуночница, — задумался Геральт. — <i>Горе. — Горе, — кивнул Адам. — Теперь они пленницы поля. А я не могу покинуть мою дорогую Алину. — Ты уже ничем ей не поможешь, — Геральт покачал головой и надулся, чтобы выглядеть больше. — Возвращайся в деревню, скажи, что Селину убил призрак сестры. Незачем губить ещё и твою жизнь. — Но... — Просто уходи, — почти рыкнул Геральт. — Ты сделал достаточно, теперь дай Ведьмаку выполнить свою работу! Адам всхлипнул, в последний раз посмотрел на полуденницу, после чего поплёлся в сторону деревни, поджав хвост. Как только он скрылся среди колосьев пшеницы, Геральт забрался на холм к сухому дереву. К сожалению, по отпечаткам лап он не узнал ничего нового. Сестры и правда топтались на холме, потом одна, судя по всему, толкнула другую вниз, а вот тут появляются более широкие волчьи следы. Небольшая погоня, которую Геральт проследил в высокой пшенице, и вот, ещё один труп с перегрызенным горлом, над которым во всю вились мухи, привлечённые густым запахом крови. Лучше подождать до сумерек, но Геральт заранее знал, что не ошибся. И что снимать проклятие придётся долго, продираясь сквозь ревность, гнев и боль обоих сестёр, отныне разделённых днём и ночью.