Я вижу тебя

— Вставай, Ярик, будильник уже прозвенел! — А? Услышал, Саш. Встаю. — Ярик, ты сам просил напомнить. — Да понял я, понял. Встаю. Не ори так с утра, Казьмин. — Ярик! Больше напоминать не буду! -Да и не надо. Уже проснулся, блин. Не слышит, что ли, его Сашка? Или просто издевается, как всегда? Ярослав еще раз сладко потянулся на диване, скидывая одеяло, и довольно резво вскочил. Уснул он вчера далеко за полночь, конечно, но репетиции никто не отменял. А до обеда столько всего еще надо было успеть. Это Сашке вон, никуда не надо бежать, можно не выползать аж до трех часов. А у Баярунаса, как всегда, сто пятьсот встреч и еще надо кофе успеть выпить с пироженкой где-нибудь. Пока там Сашка в спальне или на кухне уже — слишком тихо, по звукам не понять, Ярослав быстро натянул джинсы и футболку и решил немного размяться перед зеркалом в гостиной. Все-таки, вечерние мероприятия сказываются даже в двадцать три. Стул был неудобный в клубе, да и диван Сашкин — не королевское ложе. Ярик встал перед зеркалом, сделал пару наклонов с протяжными стонами, а потом вдруг резко замолчал и закрыл рот ладонями. Потому что какого черта происходит? Он не увидел себя в зеркале. Подошел поближе, потрогал гладкую поверхность — ничего необычного, зеркало как зеркало. Но отражение не появлялось. — Охренеть. Первой мыслью было найти Сашу и громко заорать. Нет, сначала заорать, лучше. Тогда Саша сам прибежит и спросит, что случилось. Ярик сильно зажмурился, а затем открыл глаза. В зеркале картинка не поменялась. Стараясь не обращать внимания на липкий страх, что предсказуемо начал карабкаться по спине, цепляясь ледяными пальцами, Ярик глубоко выдохнул и заорал во все горло: — Саша! Казьмин! Саша! И вновь зажмурился. Секунды шли и шли, но никто в гостиной не появился. Хотя теперь отчетливо послышался грохот посуды с кухни — Сашка занялся завтраком. Но не услышать вопль лучшего друга он точно не мог. Это невозможно. Если только… — Блин, я умер, что ли? Но как? Когда? Что вчера было, вообще? Так, вспоминай, Баярунас. Вспоминай скорее. Ярик вновь сел на диван и схватился за голову. Рассуждать можно и вслух, все- равно его, кажется, не услышат. — Итак. Что вчера было необычного? И какого хрена душа сейчас в Сашкиной квартире? Так, ну что вчера было необычного? Да ничего. День прошел в репетиции Пента-концерта и в записи плейбэков. Потом он поехал на небольшую вечеринку, спел там для знакомых пару песен. Даже не пил, так как снова за рулем. Не пил ведь, да? И в аварию не попал? Нет, точно, нет. Была там девушка одна, в красном платье с вырезом и с черными волнистыми волосами. Они немного поговорили про «Последнее испытание». Это было прикольно. И неожиданно. И девушка вроде как даже знакома с его творчеством, но не была настырной и навязчивой. Сфоткаться даже не попросила. Подарила, правда, что-то. Перстень, кажется. И он его сразу надел. Ярик только сейчас обратил внимание, что перстень все еще на пальце, только перевернулся камнем вниз. Ну конечно, руина, кто же спит в таких украшениях? И как только совсем не слетел? Надо бы снять да спрятать в рюкзак, чтоб не забыть. Красивый. Для «Цветов зла» идеально подходит. Ярик снял перстень с камнем, и снова чуть не вскрикнул — в зеркале тут же появилось отражение. — Твою мать! Это что за чертовщина такая? — сказал почти полушепотом и вновь подошел к зеркалу. — Так я не умер, все-таки? И вампиром не стал? Это просто .что? Невидимость? Серьезно? — Ярик, блин, ты там встал, вообще? Где застрял? И в комнате появился, наконец-то, взъерошенный и явно недовольный Сашка. — Я сейчас, Саш. Чайник вскипел? — Не только чайник. Я тоже. Хочешь пожрать перед уходом, дуй на кухню. Я дважды звать не буду, Баярунас. — Не кипятись с утра, Саш. Ты такой милый, когда сонный. — Да ну тебя, Ярик. — Милашка, — крикнул в догонку Ярик и вновь уставился на перстень. Ничего необычного, просто камень какой-то красный. На рубин похож. Так, ладно, от Казьмина удалось быстро избавиться, теперь надо снова убедиться, что во всем виноват перстень, и что никто не сошел с ума. Ярик вновь напялил перстень и уставился в зеркало. Покрутил немного его на пальце, и, вуаля, снова исчез в зеркале. — Охренеть! Он работает. Он делает меня невидимым и неслышимым. Надо тогда теперь побыстрее позавтракать, чтобы не нервировать Сашку, и пойти по делам. Или же…дела подождут! Уже минут через пятнадцать Ярик попрощался с другом, собрал вещи и покинул квартиру. Поскольку завтрак у Казьмина был более, чем скромным, Ярик устроился в ближайшем кафе и заказал себе блины и кофе. Необходимо хорошо поесть, чтобы начать соображать. И решить, что же теперь делать с этой свалившейся на голову невидимостью. Как ее сегодня лучше использовать? Репетиция только после обеда, а до этого он собирался еще кое-что записать и съездить к знакомому — тот очень хотел поделиться впечатлениями о поездке на север и дать пару советов. В принципе, ничего слишком уж срочного и важного. Все-таки репетиция — это самое главное на сегодня, а остальное можно и перенести. Другу сообщить о перемене планов можно и по дороге. Ярик быстро прикончил завтрак, еще раз убедился в туалете кафешки, что перстень работает, и вновь пошел к Казьмину. Раз уж все случилось именно у того дома, значит, это не спроста. А теперь ведь можно абсолютно незаметно проникнуть в квартиру и понаблюдать. Да, сталкерством и извращением отдает, конечно, но ведь Саша же ничего не узнает. А Ярик прямо чувствовал, что ему необходимо вернуться в квартиру к другу. Ну всего ведь на пару часов, потом тоже ехать на репетицию. Наверняка, ничего особенного он там и не увидит. Сашка будет зубрить тексты или в игрушку зарубится. Или начнет по десятому кругу полы мыть и пыль вытирать, переставлять свою мангу или еще что-нибудь абсолютно ненужное, чего так много в его квартире. Вот же душа коллекционера. Только оказавшись перед дверью, Ярослав сообразил, что совсем не подумал, как же попадет в квартиру. Не стучать же, в самом деле? Саша откроет — а там никого. Он попробовал прислониться — а вдруг так пройдет? — но ожидаемо уперся лбом в дверь. Вот ведь черт. И что теперь делать? Звонить? Но ведь он же невидимый, его будто бы нет в пространстве. Может, попробовать еще как-нибудь? — Так, ладно, Ярик, соберись. Подумай, представь, а нет, лучше, всеми силами пожелай пройти сквозь эту дверь. Подобная херня всегда срабатывает в фильмах, может, оно так и работает? Еще бы реально понимать, зачем ему сейчас в квартиру к Казьмину. Ведь только полчаса назад распрощались до следующей скорой встречи. Глупости. — Да ерунда. Просто чувствую, что очень мне туда надо. Надо и все тут. Желаю сильно-сильно. Ярик зажмурился и вновь прислонился к двери. И в мгновение оказался в прихожей, едва не упав на пол. Огляделся. Ну так и есть, он у Сашки. Супер. Только самого хозяина что-то не видно. Баярунас абсолютно по-свойски сбросил невидимую обувь, куртку и вновь прошел в квартиру. В гостиной — никого, в спальне — никого, на кухне — тоже. Хотя посуду уже вымыли и расставили сушиться. И стол протерли и убрали. — Ну ты даешь, Казьмин. Неужели ты свалил куда-то? Но тут внимание парня привлек звук из ванной. Шумела вода, и свет горел. И как только сразу не сообразил? — Серьезно, Саш, ты решил принять душ? Ты же ведь там моешься, да? Ярик подошел вплотную к двери и вновь замер. Так, ладно, Казьмин там голый за дверью, скорее всего, но какое ему до этого дело? Правильно, никакого. Надо просто подождать, пока он выйдет, и все. Но сама ситуация не давала покоя. Да и почему-то как-то стало вдруг неловко, уши и щеки, наверняка, покраснели. Да, они уже давно друзья, и в гримерках общих не раз оставались. Тогда почему вдруг сейчас стало не по себе? Мысль, что можно абсолютно спокойно просунуть голову через дверь и увидеть Сашу не давала покоя. — Да ладно, Ярик, тебе просто любопытно. Это эти, как их, инстинкты. Ну да, посмотреть на голого Казьмина в душе. — Саша — мой друг. Хороший друг и коллега. Я не должен думать о нем …эм…в таком ключе. И тем более не должен смущаться. Ярик так и стоял возле двери, сомневаясь. А мысли все летели и летели. Он вспомнил, вдруг, что когда-то давно, уже года три назад, наверно, думал, что влюбился в Сашку. Тогда было все сложно и стремительно. А Казьмин ведь красивый, зараза. Талантливый и слишком, слишком понимающий. Даже нет, не так. Иногда казалось, что они с Сашкой любят одно и то же и понимают друг друга с полуслова. При этом на многие вещи смотрят совсем по-разному. И Ярославу даже показалось, что это не просто благодарность, уважение, восхищение и прочее, а самая настоящая влюбленность. Слава богу до признаний никаких не дошло. А то Сашка бы устроил ему. Может, и говорил как-то, что каждый в праве спать с кем хочет, но чувствовалось в его тоне некое осуждение. Или даже страх. Хорошо, что Ярик потом быстро выкинул всю эту чушь про чувства и влечение из головы и влюбился в девушку. И был целый год счастлив. И теперь вот опять, надо же. Стоит и думает об обнаженном друге. Вспоминает, что тот немного похудел и постройнел. Но, все равно, наверно, рельеф какой-то остался. Любопытно убедиться самому. И Баярунас решился. Он вновь силой мысли пожелал пройти через дверь, и просунул голову. Тут же в нос ударил яркий запах манго, а лицо обдало теплым влажным воздухом. Но ничего увидеть не удалось — Сашка прятался в ванной за непрозрачной шторкой. — Нет, Ярик, ты не должен. Казьмин — твой настоящий друг. Ты не можешь так с ним поступить. И Ярик просто закрыл глаза, вдыхая поглубже ароматы и непроизвольно расплываясь в улыбке. И едва только шторка зашевелилась, его как ошпаренного отбросило назад. — Не, Саш, я лучше подожду тебя в гостиной. Так честнее. А запахи — великолепные. Аж самому захотелось ванну принять. Парень буквально прибежал в комнату и забрался с ногами на диван. Говорить вслух с самим собой он уже привык, а вот к невидимости и одновременной неслышимости — не очень. Все-таки, новые ощущения. Пока надежнее на диване, никто не столкнется с ним. Кстати, надо бы еще проверить тактильные навыки. Сквозь стены получается худо-бедно проникать, а что же с прикосновениями? Но брать пока ничего в руки все же не стоит — Сашу инфаркт хватит от летающих предметов. Это только в фильмах всем все привычно, а в жизни все точно не так. А Казьмин ему нужен живым и здоровым. И тут вдруг громко заорал телефон агрессивным роком на столе. И в ту же секунду в комнате нарисовался и Сашка. И у Ярика немного даже дыхание перехватило от неожиданности. Потому что явился Казьмин, в чем мать родила, лишь обмотав вокруг бедер неприлично маленькое полотенце. И неясно еще, хорошо ли то, что он встал к Ярику спиной. Потому что от этой самой спины тот никак не мог отлипнуть взглядом. И от ягодиц, обтянутых полотенцем, и длинных стройных ног. И что-то вновь неловко стало. — Черт, Саш, ну какого хрена ты разгуливаешь по дому голышом, а? Мокрый еще, с волос, вон, на ковер и на плечи капает. Простудишься, Казьмин. Ну ладно, Сашка быстро ответил, кажется, ошиблись или спам какой-то, и залип в телефоне, слегка наклонившись. Теперь полотенце стало еще короче. Ярик уже даже готов был от возмущения встать и рвануть в спальню, потому что, что за провокации такие и почему он, вообще, ведется на такие дешевые трюки? Сколько раз он с друзьями в сауне тусовался за городом и бухал, не счесть? И чего только там не творилось? И лапали друг друга в шутку. И с девчонками, правда, зажимались, да. А тут вот, голый Казьмин. Еще и не уходит, блин. Стоит и ржет над чем-то в телефоне. И…нет-нет, Саша, нет, пожалуйста. Но поздно. Сашка ловко стянул полотенце с бедер и принялся энергично вытирать волосы, продолжая одной рукой скролить ленту. Перед Яриком сочно сверкнули розово-молочным ягодицы, и он все-таки зажмурился и громко засмеялся, валясь на диван. А когда открыл глаза, друга в комнате уже не было. — Правильно, иди одевайся, нефиг тут передо мной жопой сверкать. Неужели ради этого я стал невидимым, боже? Да быть такого не может. Что за фигня происходит? Ладно, дождусь, пока Сашка оденется, и свалю. Заеду все-таки к другу, как договаривались. Ярик немножко расслабился на диване, переваривая увиденное и истерично похихикивая, как в гостиной снова появился друг в привычной футболочке с картинкой и в трогательных зеленых шортах. Домашний и уютный, с все еще взъерошенными влажными волосами. Он быстро положил что-то на стол, включил комп и вновь скрылся в спальне. Любопытство тут же притянуло Ярика к столу. — Пачка салфеток? А почему обычные бумажные, если ты собрался вновь драить стол и полки? А, Казьмин? Саша вернулся и сразу сел в кресло, стал что-то искать на компьютере, Ярик же встал у него за спиной и руки положил на кресло. Интересно, чем там Казьмин решил заняться? И тут только Баярунас заметил еще один предмет, появившийся на столе. — А это еще что? Плохим зрением Ярик не страдал и сразу понял, что перед ним. — Лубрикант? Нет! Что, серьезно? Бляяя… Саш, ты самый красивый парень из мюзиклов, да тебе любая из наших и не из наших даст, а ты собираешься дрочить в одиночестве? Боже, правда? Не, ну ты, наверно, просто никак найти не можешь ту самую, я понимаю….О черт. Саш, Саш, подожди, не лезь в трусы, я хоть отвернусь. Черт. Ну тогда не доставай, ладно? Ааааа… Ярик вновь отскочил от Казьмина и начал судорожно ходить по комнате, сдерживая то ли крик, то стон, то ли смех. И очень нещадно портя себе и без того лохматую укладку. Ладно, волосы хоть длинные, лягут сами как-нибудь. И все равно пока его никто не видит. — Ну ладно, подумаешь, Казьмин решил расслабиться перед репетицией. Других дел просто у человека нет. Да. Порадоваться надо за него. Молодой, горячий, естественные потребности. Но бля… Я не должен этого видеть. Ярик, вали давай уже отсюда. Поимей совесть. Сашка же твой друг. А это слишком личное. Слишком. Но меж тем, на компе уже появилось какое-то изображение, Саша устроился поудобнее в кресле и расставил ноги пошире. Ярик покосился на него и осторожно подошел. Хорошо, что он уже пропустил тот момент, когда его друг нанес на руку лубрикант и сунул ее в трусы. Невольно сглотнув, не в силах отказать себе в соблазне и не посмотреть вниз — пока медленные движения, размеренные — тут явно никто не торопится и хочет по полной насладиться процессом; Ярик затем уставился в монитор. — Вот же черт. И неловко-то. Но я просто не могу уйти, не узнав, какое порно тебя возбуждает. Явно там блондинки с огромным размером. Мне просто реально интересно, там две девушки или обычный секс? А может, что-нибудь особенно горяченькое, а, Казьмин? Шутки у тебя пошлые, но с разговоров некоторых ты умело сливаешься, когда я выпью слегка. Ярик вновь почти прижался с стримерскому креслу, стараясь больше не опускать глаза, но запах от Сашиных волос его на мгновение отвлек. Он едва не носом зарылся во влажную макушку. — Боги, как вкусно пахнет. И твоя шевелюра, конечно, роскошна. Что за шампунь, Саш, я забыл? Блин, сбегать посмотреть, что ли? Ладно, потом как-нибудь. Но как же приятно. И гелем еще отдает, так сладко манго пахнет. Так, ну что-то я отвлекся. Что там у тебя за порно? А, пока только парень какой-то тусуется, на диване подушки раскладывает. Ну ясно, сейчас раздастся звонок в дверь, и придет красавица. Или сразу две. Подождем. А чувак, кстати, не самец даже, а какой-то хиловатый, но смазливый. Ха. На тебя, Саш, чем-то похож, только более светленький. Аххахаха. Ярик едва не похлопал друга по плечу, но во время руку отдернул, задумавшись. — А если будет телесный контакт? Не, лучше так не рисковать пока что. Руина, Баярунас, держи себя в руках. Как Сашка, вон, ыы…аааа. Боже, ну что за ситуация? И я ведь все еще здесь. Господи, и почти совсем не стыдно. Так, стоп, а вот и звонок в дверь. Ярик весь напрягся, в ожидании заметил, что и Саша внимательно уставился в монитор. И в видео в кадре появился еще один парень. — Так, стоп, я не понял, а где девушки? Что за мелочь пришла? Или это девочка такая? Без груди, типа андрогин…типа под мальчика… А, нет, мальчик все же. Ээээ….Казьмин, ты ничего не перепутал? Саш, Саш, вырубай, у тебя там парни страстно целуются… Саш? Ярик в некоем недоумении, отошел от кресла и встал почти лицом к другу, чтобы считать его эмоции. Ну ведь не может же он в самом деле дрочить на двух парней? Где, кстати, оба не особо похожи на героев гей-порно. Никаких перекачанных маслянистых торсов и топорщащихся членов огромных размеров. — Саш, ты .ты что? Тебе нравится…такое? Блять, Блять. Блять. О господи. Вижу, что нравится. Казьмин, твою мать, ну ты …ты…охренееееть. Ярик еще раз с опасением взглянул на экран — парни уже откровенно ласкали друг на диване, и только сейчас Ярик заметил еще кое-что. Он не сразу обратил внимание на второго, шокированный просто его появлением. Но сейчас, видя, как тот активно участвует в процессе, невольно сглотнул и от очередного осознания даже прикрыл рот рукой, сдерживая новый крик и возмущения. Хотя, его ведь по-прежнему никто не видел и не слышал. Сашка уже ожидаемо откинул голову и, как говорится, уже растворился в процессе, закусывая губы и тихо постанывая. Баярунас пулей вылетел из гостиной, из квартиры, из дома. Очнулся только на улице, почувствовав не летний холод. Сперва завязал шнурки — и как только не запнулся по дороге, застегнул куртку, а потом пошел и сел на лавку. Подышать и успокоиться. Осознать. Черт возьми. Если, конечно, он вообще, сможет это осознать сразу. — Так, ладно, выдыхай, Ярик и начинай рассуждать. Во-первых, давай анализировать увиденное. Просто то, что ты увидел. Саша Казьмин …эм…расслабляется под порно. Под гей-порно, да. Ну и что? Это ведь еще не значит, что он… Но, блять, там не просто голые мужики были, там были…как бы это сказать поточнее…парни, очень напоминающие. Ну нет, может, показалось? Просто Сашка не любит мускулинных, перекачанных. Он сам же не такой. Он стройный, изящный, не худой и не толстый. Вот ему и привычнее смотреть на таких же парней. Но второй…второй явно мельче и худее. И еще смазливый, как девка… И большеглазый… голубоглазый. О господи, Казьмин в тайне меня хочет, так получается? Меня? Бред. Бред какой-то. Мы же дружим уже так давно, он бы намекнул, подал знак. Нельзя такое скрывать. Да и как, вообще, меня можно хотеть? Ну, в принципе, можно, наверное. Но не Казьмину же? Он встречался с девушками. Он любит говорить о красивых артистках. Об их формах. Я тоже нахожу эстетически прекрасным женщин. Да уж, а сегодня едва взглядом не сожрал голого Сашку. Сам хорош. Вот же черт. И что теперь с этим делать? Как на репетицию ехать? Вот это ты подкинул мне проблему, Сашечка. Спасибо, перстень, я понял, зачем ты появился в моей жизни. Но почему так все сложно-то, а? Нельзя было попроще тайну придумать? Все время до репетиции Ярослав бродил по парку и думал. Пару раз прерывался на звонки, но в полной мере никак не мог переключить мысли. Даже в какое-то мгновение возникла идея выпить средь бела дня и пропустить репетицию, но Олешкевич потом ему голову отвернет. Музыканты с удовольствием помогут. А после всего, что Кирилл для него сделал, так он поступить просто не может. Да и фестиваль грядущий — это же такой кайф. Это такая давняя идея. Это, блин, их с Сашей детище. Только на двоих. Да уж. Теперь все их дуэтные проекты воспринимаются чуточку иначе. Ведь как забыть, что Казьмин испытывает вовсе не дружеские чувства? Так, стоп, а может, чувств никаких и нет? Ну. Есть влечение у парня, возбуждение, а чувств нет. Такое ведь тоже возможно, да? Не обязательно же сразу все серьезно. А вот это, конечно, надо теперь немедленно проверить. Чтобы знать наверняка. И понимать, что с этим все-таки делать. На репетицию, как ни старался, Ярик все равно пришел почти во время. И уже перед самой дверью затоморзил, услышав такой знакомый громкий смех. Сашка там с Верченовым веселились не на шутку, похоже. Интересно, они там только вдвоем или и остальные пришли? Поставной обещал вместо себя парня какого-то прислать, классного гитариста и милашку, как он сказал. Так может, это новенький так всех развеселил? Баярунас еще немного потоптался у двери, а потом перевернул кольцо и смело шагнул сквозь дверь. В репетиционной комнатке было трое парней. Казьмин сидел в самом углу, теперь просто уставившись в телефон, да басист с ударником. Никакого новенького пока. Ну что ж, можно тогда пока понаблюдать за Казьминым. И что это он интересно там рассматривает так внимательно, да еще и почти улыбается блаженно? — Ты уж прости, Сашечка, но теперь я просто вынужден залезть в твое личное пространство. Чувствую, что имею право. Все в рамках дозволенного, разумеется. Если меня это не касается, я даже вчитываться не буду, обещаю. И Ярик с поднятыми руками подошел к Саше, сел рядом и осторожно заглянул в телефон. И увидел там себя. Точнее, там была какая-то недавняя их фотка общая, сэлфи не самого лучшего качества. Что за мероприятие, уже и не вспомнить. Но похоже на стены Гластонберри. — Так, ладно, Ярик, дыши. Казьмин пялится на ваши общие фотки. Блин, еще и вглядывается так, будто бы что-то там увидеть хочет особенное. Саш, там ничего интересного нет. Только мы с подведенными глазами и нормальными прическами. И Ярик стал смотреть фотографии вместе с Сашей, увлекшись процессом. Казьмин еще постоянно увеличивал его лицо, трогал пальцем. Полный пипец, конечно. Такой романтики Ярик точно не ожидал. Зато себя быстро перелистывал. И Баярунас не удержался, и пролистал фотку обратно. Сашка нахмурился, вновь тронул экран пальцем, не понимая, в чем дело. — Ну подожди, Казьмин. Я еще тебя не рассмотрел. Тут такой свет прикольный. Ты будто скульптура. Скулы, нос, глаза, эффектно, блин. Красивый ты, зараза, на сцене. Но сейчас я вот смотрю, блин, на тебя, Саш, и о чем думаю? Знаешь? О том, что пару часов назад ты кончал под порно с парнем с практически моей внешностью. И пиздец, Казьмин. Я ведь не могу больше думать о тебе, как раньше. Я замечаю теперь твою красоту, твою привлекательность. А ты мне совсем не помогаешь, Сашечка, рассматривая фотки и улыбаясь, как придурок. Скотина ты, Казьмин. Ну ничего, я еще выведу тебя на чистую воду. Вот увидишь. Ярик еще раз бросил долгий и внимательный взгляд на друга, а потом ловко выбежал за дверь и вышел на улицу, поскорее повернул кольцо. От нервов неплохо помогало сладкое, поэтому стаканчик капучино с сиропом — это идеально перед репетицией. А еще пришла в голову абсолютно безумная идея, пока он сидел, едва не привалившись к плечу Казьмина и громко вздыхал от несправедливости. И наслаждался теплом и ароматом туалетной воды. Хорошо было рядом с Сашей, не смотря ни на что. — Всем привет! Ярик зашел в комнату в приподнятом настроении с огромным стаканчиком кофе в руках. Тут же помахал всем, улыбнулся, Сашка просто кивнул ему и вновь уткнулся в телефон. Вряд ли он все еще просматривает их совместные фотки, но подойти не помешало бы. — Казьмин, ты уже тут, надо же? — А где мне быть? Пора начинать. Это ты вечно никуда не торопишься. — Ну Саш, ну ты чего такой? Кто уже успел тебя обидеть за те три часа, что мы не виделись? Вот же зараза. Сидел тут, фотки гладил, а теперь ворчит и даже виду не подает. Наоборот, пытается уколоть побольнее при посторонних. Актер, блин. Но Ярик не сдастся. Не сегодня и не теперь. Он, все так же улыбаясь, подошел к Саше, заставляя поднять на себя глаза. И тот обратил внимание, встал, так как смотреть снизу вверх, видимо, ему было неудобно. Или по другим своим причинам каким-то. Кто теперь его поймет? — Чего тебе? — Да ничего, Саш. Рядом что ли не могу постоять? — Может, тогда начинать будем? Или ты хочешь кофе допить? — А? Ну это я быстро. И Ярослав открыл крышку и принялся пить, поглядывая на друга. И, оп, одно неловкое движение — полстаканчика разом оказались на его футболке. — Ай. Вот черт! — Бляя, Баярунас! Горячо? Снимай, снимай быстрее, руина, ожог будет. Ярик, сквозь смех и мгновенно выступившие слезы, поставил стаканчик в сторону и принялся стягивать футболку. Сашка причитал, кто-то из музыкантов сначала засмеялся, а потом тоже поинтересовался, не обжегся ли. — Не. Норм. Только вот запасной у меня нет, парни. А косуху на голое тело как-то не очень хочется. Не мои фетиши. — Руина ты, — Сашка вновь покачал головой, слегка улыбаясь и все еще поглядывая на покрасневший живот, что Ярик сразу же старательно вытер испорченной футболкой. — Так что, ни у кого нет футболки с собой? Толстовки? — Извини, Ярик, на репетицию не носим. Подожди, скоро новенький придет, у него спросишь. — Вот уж спасибо, не надо. Казьмин, ты чего пялишься? У тебя ведь под рубашкой точно футболка есть, да? — Ну есть. Да, — широко улыбнулся Саша, уже начиная расстегивать эту самую рубашку. И вскоре протянул ее другу. — Постираешь и отдашь, Баярунас. И будешь должен. Ярик с неприкрытым удовольствием схватил рубашку и быстро надел. — Только умоляю, не нюхай. Знаю я тебя, блин. — Да ладно, Саш. Не волнуйся ты так. Казьмин только глубоко вздохнул, закатывая глаза и поспешил отойти. Тут еще в комнату как раз зашел новенький, и все переключились на него. Новый гитарист в их «семье» — событие, все-таки. Но Ярик сначала застегнул до конца рубашку, уже без труда почувствовав туалетную воду Сашки в купе с другими запахами от ткани. Ну ладно, трюк можно сказать, удался. Конечно, Казьмин привычно нагрубил и насыпал горстей сарказма, но все же, но все же. Факт остается фактом — рубашку отдал. Да еще и удалось посверкать перед ним голым торсом. Не то, чтобы Ярик прямо уж гордился фигурой. Нет, конечно. Но бывшая худоба постепенно превратилась в нормальное стройное тело, даже подзагореть этим летом удалось — кое-что еще осталось; да и спортзал теперь стал неотъемлемой частью. Хочешь играть главные роли в мюзиклах — трудись не только над вокалом, но и над внешностью. А то мантия Рейстлина будет висеть некрасивым мешком. Черный Маг, конечно, худ и тщедушен от болезни, но ведь не тонко-звонкий юноша, каким еще был Ярик год назад. Интересно, кстати, у Сашки влечение давно началось? Неужели его возбуждают кожа да кости? Тоже хорошо бы узнать в ближайшее время, да. Но на репетиции больше не удалось сделать никаких открытий. Кроме того, что новый гитарист Рома — просто офигенно талантливый чувак. И с ним все быстро нашли общий язык. Поставной позвонил по видео связи, убедиться, что все прошло отлично, что все счастливы, и снова свалил в закат. В прочем, пообещав лично Ярославу, что в какой-нибудь не слишком сложной и длинной акустике с удовольствием еще поучаствует. И на эти три часа Ярослав и вовсе смог немного отвлечься и забыть о том, что случилось утром. Он полностью растворился в музыке, он снова кайфовал от каждой песни и восхищался Сашкиным талантом. Исключительно талантом, да. И тем, как же круто они звучат вдвоем. Ну клевая же у них дружба была ведь? Столько всего они уже друг для друга сделали. Не просто ведь коллеги, как-то сразу так получилось, что стали общаться не только про мюзиклы, а обо всем на свете. Чего стоит только тот вечер в Сашкиной коммуналке, когда они до самого утра играли в игры и делились геймерским опытом. И потом, проснувшись, никак не могли понять, какого хрена уже середина дня? Но как же было круто и весело. Настоящее единение душ и полное взаимопонимание. Ярик тогда еще с девушкой встречался, но не мог отказать Саше ни в одном предложении вместе провести время. А потом в их жизни ворвалась Москва, и все стремительно переменилось. Но дружба осталась. А теперь, блин, что делать? Осталась ли еще дружба? Или окончательно переросла во что-то другое? Большее или меньшее, пока рано судить, но другое — это явно. А по окончании репетиции Казьмин как-то вдруг нарисовался перед самым носом, едва сдержался, чтобы не поправить воротник своей же рубашки — очень символично, Саш, ага; и вдруг смущено улыбнулся. — Если ты вечером не занят, то можем ко мне. Поиграем, поболтаем. Может, еще что-нибудь придумаем к концерту. А, Ярослав? Хочешь мне все планы попутать, Казьмин? Ну уж нет. Потерпи немножко, Сашка. Я должен все сначала разузнать и понять. Я итак к тебе приду. Но, прости, ты меня не увидишь сегодня больше. — Я занят, Саш. Именно сегодня не смогу. Может, завтра? — Про завтра не знаю пока. К концерту же надо готовиться. — Так на то и репетиции, пока я в Питер не свалил по делам. Олешкевич приехать хотел, кстати. — Ну ладно, тогда до завтра, Ярик. — Ага. Очень сильно захотелось Сашку обнять на прощание. Когда он не язвит, не строит из себя никого, и смотрит еще так преданно и ласково, то мысли теперь только об одном — прижать к себе и нежно поцеловать. Да уж, здрасьте-приехали, Ярослав. Никаких поцелуев, пока Казьмин не признается первым. А для этого надо еще немножко пошпионить за ним. А вдруг, все-таки ошибка вышла, и нет там никаких чувств? А фотки….ну…что фотки? Просто захотелось порассматривать. Мало ли? Но сразу за Сашей Ярик не поехал, так как надо было все-таки заскочить домой и переодеться. И пару звонков сделать. Поесть, в конце концов. После репетиции силы еще оставались, но и Сашка бросил, вскользь, что по каким-то магазинам ему надо пройтись. Опять, небось, всякие приблуды для компа нашел новые. А ходить за Казьминым просто так можно и без невидимости. Он сам, вон, позвал с собой. Но только это не то, что Ярику сейчас нужно. Поэтому заявился в виде невидимки Баярунас в квартиру к другу уже ближе к девяти вечера. И что он там нашел? Спящего Сашку под пледом в гостиной. — Привет, Казьмин. Я к тебе с огромными планами, а ты тут дрыхнешь. Ну мы так не договаривались, блин. Хоть прямо бери и буди тебя. Интересно, смогу ли я тебя потрогать? Ярик удобно уселся на полу перед диваном и уставился на друга. — Красивый ты, Казьмин, все –таки. Только губы опять у тебя обветрились. И хрень какая-то на лбу под челкой высыпала. От нервов или грим опять где-то тебе не подошел? Ладно, сейчас попробую твою челку убрать, например. Ярик прикрыл глаза и сосредоточился. Сквозь двери и стены ходить он уже научился, может, есть и обратная способность? Рука легко потянулась к волосам, пальцы едва коснулись лба и…прошли сквозь него. — Блин, Саша. Не получается нифига. Но ведь фотки я листал на телефоне, как так-то? Придется, мне, видимо, просто смотреть. Так, ладно, пока ты тут спишь так сладко, я тоже прилягу. Ярик удобно свернулся калачиком на полу возле дивана и тоже мгновенно заснул. Проснулся он от каких-то отдаленных разговоров, а открыв глаза, даже отпрянул немного — перед его носом находились Сашкины щиколотки. — Вот блин, Казьмин, только твоих вонючих носков и волосатых ног под нос мне и не хватало. Романтично, ничего не скажешь. Ярик сел на полу, прислонившись к дивану, и протер сонные глаза. Вот же его вырубило. Неосмотрительно. А если бы кольцо во сне перевернулось? Тогда он тут же бы проснулся от предсмертных криков Казьмина. И случилась бы трагедия. Руина, блин. Так, ну ладно, Сашка проснулся, расхаживает тут деловой походкой по комнате с телефоном, сверкая голыми голенями. Ладно, что хоть футболка длинная, а то вид снизу открывается вполне себе такой соблазнительный в этих шортах. Но Ярик тут для дела. А не для того, чтобы пускать внезапные слюни на формы Казьмина. Пора бы уже узнать что-нибудь о Сашкиных истинных чувствах. И нет, если он опять пойдет дрочить на порно — это ситуации не поможет ни разу. Баярунас покрепче поправил кольцо — все –таки немного повернулось, вот жеж блин, и сел поудобнее. Пока наблюдать за расхаживающим Сашкой ему нравилось и с пола. С кем он там болтает? О, Настя. Ясно. Сестра снова жалуется ему на неудавшиеся отношения, просит приехать и заодно ненавязчиво интересуется, не завел ли братик себе даму сердца. — Ох, Настенька. Знала бы ты, чего тут твой Сашечка вытворяет. Интересно, Казьмин, а ты и сестре ничего не сказал про свои предпочтения, а? Вот же ты скрытный, засранец. — Ладно, пока, мелкая. Привет маме. Целую и обнимаю. Сашка бросил телефон на диван, едва не задев Ярика коленями, и смылся на кухню. — Мелкая. И я был у него «мелкий». Что за дурацкие клички для тех, кто младше? Эх, Сашка, Сашка. А ведь еще вчера я считал, что пик наших с тобой отношений — это братская любовь и преданность. А теперь все изменилось. Я засматриваюсь на твою задницу, а ты, вообще… Кстати, Казьмин, что ты там так долго на кухне делаешь? Ярик вдруг сорвался с места и рванул из комнаты, но тут вдруг внезапно увидел возвращающегося Сашу и не успел затормозить. И Казьмин прошел сквозь него, сел спокойно на диван и взял телефон. Ярик же почувствовал себя очень странно. Его обдало внезапным теплом, а потом будто бы все внутренности сжались, и дыхание сперло — словно он испытал шок свободного падения. Очень неприятно. Даже замутило слегка. — Саша. Блин, то, что я не видимый, еще не значит, что ты можешь вот так меня не замечать и ходить сквозь. Ужасно неприятное чувство. Интересно, если меня сейчас вырвет, Казьмин увидит рвоту? Саша сидел на диване, залипнув в телефон, и Ярик, закусив губу, все –таки решился. Он быстро рванул на кухню, повернул кольцо и вцепился в пятиллитровку. Хорошо, что та была почти пустой. И не задумываясь, присосался жадно к горлышку, допивая все без остатка. А затем снова повернул кольцо и вернулся в гостиную. От воды немного полегчало, но он все равно лег на пол посреди комнаты. Тошнота еще ощущалась. Вновь раздался громкий вызов на телефоне — та самая песня, что Сашка скидывал и предлагал спеть на фестивале. Но Ярик так и не успел ее толком послушать, разобраться, сбросить гитаристам. Просто забывал, загруженный другими проблемами. И вот теперь, песня сама его нашла. И Казьмин еще, как специально, не отвечал сразу, а слушал и даже подпевал вполголоса. — Ладно, ладно, Саш. Я обязательно передам песню ребятам, убедил. Она тебе идет. Согласен. Казьмин, тем временем, ответил, и заметно повеселел. — Привет, Вань. Как жизнь? — А, Коряковский, что ли? Прикольно. — Я тебя сейчас на громкую сделаю, подожди. — Саш, я честно не собирался подслушивать твой разговор с Ваней. Я здесь совсем за другим. Но раз уж ты сам предложил. Прости, Казьмин, но я пока не могу уйти. Тошнота не дает встать мне с пола, а это твоя вина. Но, блин, и сладенького что-то хочется теперь. Ты, тогда, пока болтай с другом, а я поищу чего-нибудь на кухне. Я осторожно, обещаю, Саш. Ты даже ничего не заметишь. Ярик с трудом встал с пола, еще раз внимательно взглянул на болтающего Сашку, разлегшегося на диване, и прошмыгнул на кухню. Если он немедленно не закинет в себя сладкое, то просто сойдет с ума. Это все из-за этих переживаний. С ума сойти можно. От холодильника Ярик сразу отказался — будет сильно заметно. Уж он-то знает, что у друга вечно пустые полки. Но вот зато в шкафу верхнем обычно хранились подаренные шоколадки и конфеты. С подоконника Сашка все теперь убирал по шкафам, чтобы глаза не мозолило по вечерам. С каких там пор Казьмин вдруг вздумал следить за фигурой, неясно, но это и не важно. Сейчас важно то, что конфеты в доме точно есть, раз он от них отказался. А подарки от поклонниц никто не отменял. Ярик открыл пару шкафов и очень быстро обнаружил искомое. Пришлось вновь крутануть перстенек, схватить шоколадку — в невидимом состоянии он никак не мог взять ее в руки. Вот же досада. Зато в карман оставшаяся половина отлично поместилась. — Вань, я сейчас воды принесу, и продолжим. — Саша, блин. Когда Казьмин нарисовался на кухне, Ярик вот-вот успел перекрутить перстень. Исчез буквально у него под носом. Еще бы немного. — Так, а где вода? Блин, я все выпил, что ли? И чего тогда не выбросил? — О, Сашечка, разговариваешь с пустыми бутылками? Это не ты, это я выпил. — Блин, надо еще купить тогда завтра. И Казьмин включил электрочайник, и, вот это поворот, открыл тот же самый шкаф, из которого буквально несколько минут назад Ярик забрал шоколадку. Баярунас даже брови выгнул от удивления. — Тоже сладенького захотелось, мой хороший? На ночь глядя. А мне вечно гундишь, что я растолстею и отращу живот. Хотя, чего это я? Ты же итак мне врешь постоянно, Казьмин. Нагло и откровенно скрываешь свои истинные чувства. И еще смеешь мне после этого что-то говорить? Да я ж теперь не смогу твои слова всерьез воспринимать. Вообще, никакие. И, Саш, блин, почему ты жрешь такую же шоколадку, что и я? У тебя там и с начинками есть, твои любимые. И, эй, чай хоть подожди, и тебя там Ваня, наверно, уже заждался. Давай, топай в гостиную. И, Саш, с каких пор мне нравится пялиться, как ты ешь и облизываешь губы? Неужели из-за того, что я видел, как ты их закусываешь, когда прикрываешь глаза от удовольствия? Того самого, да. Ох, Сашка, я даже подумать не мог. Казьмин, конечно же, ничего не видел и не слышал, пока Ярик бросал ему рассуждения прямо в уши, стоя совсем близко. Но он напрягся, когда Баярунас случайно пнул ногой пустую пластиковую бутыль. И та упала на пол. — Как? Почему? Нога должна была пройти сквозь. Вот черт. Руина, ты, Ярик. Но Сашка лишь бросил на нее мимолетный взгляд, потом быстро сделал себе чай, прихватил шоколадку со стола и вернулся в гостиную. Ярик тут же последовал за ним, теперь на цыпочках и едва не дыша. И предпочел вновь устроится на полу, чтобы не дай бог, вновь не испугать друга случайными звуками со стороны. — Вань, я вернулся. Ты сделал себе чай? Хочешь, видео врублю, раз мы все равно по вотсапу? — Давай, я телефон только поставлю поудобнее. Ага, чай сделал, по работе на письма ответил, готов теперь тебя слушать. — Да что я? У меня все по-прежнему, если не еще хуже. В этот раз, вообще, кроет меня постоянно. — О, Сашка. Я ведь тебе уже не раз говорил, чтобы ты попытался. — Да что, пытаться, Вань? Без шансов же. — Так, стоп. О чем это вы? Я пока не понимаю. Ну же, Ваня, разговори его. Давай. Я что, зря отложил все дела и валяюсь тут на полу? Прежде, чем продолжить, Саша громко повздыхал. И вдруг перевернулся на бок, прямо лицом к Ярику. И смотрел теперь будто сквозь него. Тот даже сначала вздрогнул, но потом вспомнил и покрепче вцепился в кольцо: лишь бы сейчас случайно его не перевернуть. — Саша, ты кругом не прав. Ты мучаешься, страдаешь. Ты врешь, в конце концов. Лучшему другу врешь. — Так, уже интереснее. — Я просто не говорю ему всей правды. А если скажу, то друга потеряю. Тут же. Нет, я твердо решил ничего ему не говорить. Но в этот приезд его совсем хреново. Я постоянно, постоянно о нем думаю. Мы репетируем и готовим же этот фестиваль. Это ведь наша давняя мечта. Мы так хотели. И вот, Кирилл помог. И Ярослав почти все взял на себя. Он, конечно, давно уже нам программы в Пенте составляет. А тут, наш с ним общий фестиваль. Только на двоих. — Ну Саш, ну ты чего? Это моя работа. Мы вместе все делаем. Постой, так ты обо мне постоянно думаешь? Черт возьми, Казьмин. Вот же ты зараза. — Саш, значит, не пройдет уже ничего. Да и как можно было так думать. Вообще? Вы же повязаны работой по рукам и ногам. Вы всегда вместе. — Да. Повязаны. Но он уедет же, завтра, кажется. В Питере у него там тоже и спектакли, и дела всякие. Он же параллельно столько всего делает, планирует со своей командой. Я и не в курсе даже всех его мероприятий. — А я тебе и не говорил, Сашечка. Я никому еще о многом не говорил. Подождите, увидите. — Сашка, ты себя не любишь. Совсем. — Конечно, Вань. Я эти странные чувства в себе принять, знаешь, как долго не мог? Полгода точно. — Полгода? Охренеть, Казьмин. Ну ты, конечно, хороший актер, без иронии. У меня даже подозрений не возникло ни разу. — Саш, полгода. И они не уходят. А только растут, как я понял. Ты так скоро с ума сойдешь. — Сойду, Вань. Реально. Мне так его на репетиции сегодня обнять хотелось. Я, как придурок, пересматриваю наши общие фотки, прикинь? Он везде такой красивый. Его камера любит. Так же, как и сцена. — Ой. Ну ладно тебе, Саш. Совсем засмущал. Я тут сейчас, вообще, лужей растекусь у тебя по ковру. Как потом собирать будем? — Ну и чего? Обнял бы. Ярик, я уверен, не оттолкнул бы. Он чуткий, тактильный. Он к тебе тоже по-особенному относится, Сашка. Это видно. — По-особенному, но точно не так, как я хочу. — Казьмин, ты, конечно, не спрашивал, и я до недавнего времени тоже думал по-другому, но теперь…теперь все как-то слишком уж круто поменялось, Саш. Ты теперь спроси. Обещаю, что ответ тебе понравится. — Ты хочешь, но ничего не делаешь. Так нельзя, Саш. Ярослав, конечно. уникальный парень, по многим параметрам, но мысли читать не умеет. — Ох, Ваня, ты даже не представляешь, что Ярослав сейчас делает. Ему и не надо уметь читать мысли. Он все прекрасно слышит, хах. И да, Казьмин, так нельзя. Прислушайся к другу. — Да я знаю, что будет. Он испугается, и больше я его никогда не увижу. Он встречался с девушками. Он любит девушек. Он нормальный. — Саш, ты тоже встречался. — Казьмин, блять! Ты тоже нормальный! И я нормальный! Это не показатель нормальности! Это про другое. — Но я всегда подозревал, что смогу влюбиться в парня. — Эм, Саш, а ты что, ты прямо вот влюбился? Ой мамочки. Охренеть, поворотики. — Тем более, Саш. Тем более. Хочешь еще поговорить о Ярике? — Завтра у нас опять репетиция. До самого вечера. Потом он свалит на спектакли на пару дней, а потом приедет, и фестиваль уже. Я так хочу одну песню на этот фестиваль, мрачную, но Ярик никак мне не ответит про нее. — О, Боже, Казьмин. Да будет тебе эта жуткая песня. Все будет, Саш. Все, что захочешь. Завтра же парням покажем. Ты только намекни мне. А? Ты только признайся. Ярик сидел на полу — после таких новостей просто лежать уже не получалось, и буквально сверлил Казьмина взглядом. Разговаривал с ним, словно тот мог его услышать. Был настоящим третьим в этом непростом разговоре. Из-за собственных же комментариев, часть слов парней пропускал, но главное он уловил: Саша был в него влюблен и уже, оказывается, давно. Сколько, полгода? С ума сойти. И ведь даже не намекнул. — А чего еще ты от него хочешь? Завтра репетиция, вы увидитесь. Помечтай, Саш, перед сном, может, полегчает? — Ох, Ваня. Я тебя расцелую при встрече. Спасибо за такие вопросы. Ну что, Казьмин, давай, отвечай, а я послушаю. Даже вот поближе к тебе сяду, чтобы лучше тебя видеть. Ярик устроился в позе лотоса на полу прямо напротив Сашки и приготовился наблюдать и слушать. Сейчас же откровения начнутся. С Ваней, похоже, у Казьмина легко получалось делиться самым сокровенным. Хороший, значит, Ваня друг. А сразу ведь так и не скажешь. Не часто они пересекались по работе, с тем же, Гордеевым, например, гораздо чаще. И даже в «Шахматы» вместе прошли. Это будет успех и фурор, сто процентов. Осталось только дождаться постановки. — Вань, да я не так много и хочу. Пока он рядом, мне хорошо. Хотел поиграть с ним в приставку, поглазеть аниме, ужин вкусный. Я бы даже что-нибудь простое приготовил. Ярик, он же, вообще не про готовку. А тут есть шанс его как-то удивить, порадовать. Ну так, чтобы не сильно заметно было. Типа, я себе готовил, ты не обольщайся, мелкий, но попробуй. — Забавно. — Ну надо же, накормить меня хочешь по-человечески. А сам только и делаешь, что стебешь животом. Ну не супер-плоский у меня живот, строение тела у меня такое. Все равно ведь нравлюсь тебе, да, Саш? Сам-то ты тоже спорт забросил. Куда нам с тобой до Вани, эх. — А еще хочется внимания от него какого-нибудь особенного. Глупо, знаю, мы ведь и так постоянно общаемся и рядом. Но хочется заботы. — Заботы? — Заботы, Саш? В смысле? Говори подробнее. — Ну да. Он, например, кофе только себе покупает. А я тоже ведь люблю. Только не сильно сладкий. — Такс, ясно, запоминаем: купить завтра Сашке капучино, поменьше сиропа. Да легко. — Или, не знаю. Я стал обращать больше внимания на его руки, на кисти и запястья. Хочется, чтобы за руку взял. Я тебе еще не надоел, Вань? Ты слушаешь? — Слушаю, слушаю. Саш, это полный трындец. Да ты по уши в него втрескался, похоже. И так трогательно говоришь, я тут чуть не разрыдался, честно. — Вань, ты чуть. А я сейчас, похоже реально разрыдаюсь. И от умиления, и от обиды, одновременно. Потому что, скотина ты, Сашечка, редкостная. Забота, внимание, за руку взять. Охренел совсем? А мне сначала признаться, а рассказать обо всем? Ну в чем кайф хотеть и не получать? Трус ты, Сашка. — Да, говорю. А ничего не делаю. Страшно. Трус я, Вань И дебил. Под алкоголем, наверно, даже не смогу. Хотя пробовать точно не собираюсь. Совсем херня. И, вообще, надо нам, наверно, завязывать с этим разговором. Спасибо, что выслушал, снова. Мне надо куда-то все это выплескивать. — На меня выплескивай, Казьмин! — Ярику лучше б рассказал. Саш. Но за тебя никто этого не сделает. Давай, до связи. Пока и не грусти. — Пока. Сашка продолжал лежать на диване с телефоном, а Ярик с ужасом увидел, что время уже приближалось к одиннадцати. Хорошо, конечно, у Саши на полу, но до завтра есть еще дела. Надо, опять же, песню эту отыскать и еще послушать, кое-что записать. И еще хорошенько все продумать и спланировать, как завтра радовать Сашку. И Ярик покинул квартиру друга весь в хаотичных растрепанных чувствах и переполненный эмоциями. А еще понял, что Сашка ему тоже совсем не безразличен. И надо уже что-то срочно менять в их отношениях. Настроение утром было хорошее: Ярик предвкушал, как будет исполнять хотелки друга. И, хотелось верить, они возымеют эффект. А еще он напялил свои самые узкие джинсы с дырявыми коленями и кофту-сетку, в которой красовался на стоячем концерте в мае. Еще глаза подвести — и снова рок-звезда. Но, наверно, косметика на лице без случая — это уже слишком. Но от легкого тона, чтобы скрыть недосып, он не смог отказаться. Ладно, Сашка уже в него влюблен, а значит, должно хватить просто внимательного ласкового взгляда и милой улыбки. А этого добра у Ярика всегда в достатке. Купленный кофе, протянутый молча и с той самой улыбкой, точно возымел эффект. По глазам было видно. Но Казьмин очень быстро перевел все в шутку, мол, «спасибо, давно ждал, деньги позже переведу». Сработало лишь наполовину. И конечно, никто не набросился на него с нежными объятиями и поцелуями. Сашка выпил кофе с удовольствием, но из-за стаканчиков обняться не получилось при встрече. Потом, в перерыве, собрались немного пройтись до ближайшего супермаркета за едой, и Баярунас, как будто бы случайно, потащил Сашу за руку, вцепился сразу обеими. Но тот только развредничался, попросил отпустить и еще и высказал, что хватать его вот так — это несусветная наглость. Ну да, непробиваемый Казьмин. На людях ни в жизнь не покажет своих истинных чувств. Чертов актер. Оставалось последнее: согласиться на песню. И вот тут на лице появилось настоящее удивление, которое потом сменилось радостью, а позже Саша сам подошел и еще раз поблагодарил. — Спасибо, Ярослав. Я думал, что ты и забыл уже про нее. — Я ничего не забываю. Просто добрался только вчера. Послушал, мне понравилось. А главное, она абсолютно твоя, Саш. Так что, можешь меня за это обнять. И на мгновение Ярику показалось, что в глазах напротив мелькнуло сомнение, смешанное с радостью. И губы у Сашки немного дрогнули. Может, обнимет, все-таки. И тут уже Ярик точно не упустит момент, прижмется посильнее. Но Казьмин лишь странно хмыкнул, похлопал по плечу и кивнул. — Обойдешься. Но аранжировку очень жду, Баярунас. Ну совсем Сашка не хочет открывать свои истинные чувства. Совсем заигрался. Даже маленькие провокации на нем не сработали. Придется, видимо, переходить к более серьезным мерам. — Саш, подойди сюда. — Ну чего тебе еще? — Саш. Я же завтра уезжаю на три дня, помнишь? — Ярик. Это не я должен помнить, а ты. Руина. — Ну Саш, дай договорить. — Ладно. Чего ты хотел? — Это не я, а ты хотел. Я могу сегодня вечером к тебе прийти поиграть. Я дела все доделал. Остальное уже в Питере. — Хм. Ну в принципе, в принципе можно, да. Только давай вечером, попозже. Часиков в девять. — В девять? — Ага. Сейчас уже почти семь. — И? Ты не домой сейчас? — Нет, Ярик. Давай в девять. Ладно? — Ну ладно. Как скажешь, Саш. — Отлично. Тогда жду тебя. И снова только похлопал по плечу и свалил в закат. Но Ярик решил ни за что не отступать. Сегодня он все выскажет Казьмину. Показывать перстень или нет, еще не решил, а вот про чувства они поговорят. Иначе его потом просто на части разорвет от недосказанности в поезде, и все следующие три дня он не сможет сомкнуть глаз. А у него, блин, репетиции роли мечты и премьера. И Казьмин, конечно, приедет тоже, они увидятся вновь, а потом в одном купе вместе в Москву. Из-за премьеры и стали раньше репетировать песни, и сегодня почти все довели до ума. Времени, конечно, совсем нет на выяснение отношений. Поэтому лучше всего именно сегодня и закрыть этот гештальт. Ярослав вновь взглянул на себя в зеркало. В квартире Казьмина он сварится в этой кофте, конечно. Поэтому пришлось влезть в обычную черную футболку и накинуть кофту на молнии под куртку. Удивительно, кстати, что перстень срабатывал и на одежде. А то пришлось бы раздеваться до гола, как в старых фантастических фильмах. Ужас. В квартире Ярик оказался, разумеется не в девять, а уже в половине восьмого. — Прости, Сашечка, но я просто обязан узнать, чем же ты таким занят, что перенес наше свидание аж на девять? В квартире громко орала музыка — минусовку свою Баярунас тут же узнал, а хозяин обнаружился в гостиной с тряпкой в руках. В прихожей так же стояла новомодная Сашкина швабра с отжимом и какие-то бутылки с химией. — Убираешься, серьезно? Перед моим приходом? Ох. Саша, да у тебя и так всегда чисто и убрано, ты ж задрот и аллергик, к тому же. Я вчера нигде не заметил пыли, неужели она появилась за сутки? Чтобы не мешать, Ярик забрался с ногами на диван, откуда открывался прекрасный вид на Сашку. Тот закончил с уборкой на столе, репетируя анимешный опеннинг к концерту, и вновь взялся за швабру. — Только не смей еще и ковер задирать, я тебя умоляю, Казьмин. Уж там-то точно никто не увидит пыли. Да ладно?! Саша ловко собрал ковер и вынес в коридор, а затем принялся намывать полы, то и дело смахивая мешающуюся челку с вспотевшего лба. Потом вновь расстелил ковер и ушел в ванную. Все еще немного удивленный Ярик решил пока за ним не идти. — Ну ладно, дам тебе немного личного пространства. Вдруг ты там опять в душ задумал. И вскоре действительно зашумела вода. — Ну утка водоплавающая, конечно. Или — это снова ради меня, да? Ой. Сашка, я даже засмущался тут, правда. Щеки аж порозовели. Наверное. Хорошо, что ты не видишь. Только не выходи голышом, пожалуйста, а то я итак уже насмотрелся на твою задницу в этих шортах, пока ты тут крутился со шваброй. Но Саша из ванны сразу пошел в спальню, а когда Ярик последовал за ним, тот уже в другой футболке — просто черной и в шортах тоже черных по колено, вытирал волосы перед зеркалом. А потом, ненадолго отвлекшись на телефон, свалил на кухню. Ярику пришло уведомление о сообщении. Телефон все это время находился в кармане, значит, он тоже стал невидимым, можно без проблем посмотреть, кому он там понадобился. — Саша? «Ты ровно к девяти успеешь или как обычно?» и смайлик с закатившимися глазами. Сейчас еще только восемь, за вином тут за углом: конечно же он успеет. Ему, буквально, идти никуда не надо. Ярик пришел на кухню, где Казьмин гипнотизировал экран телефона. А рядом на столе уже лежала пачка итальянской лапши и овощи. — Сашуль, ты с какой целью интересуешься. А? Неужели беспокоишься, что макароны успеют остыть? Или хочешь, наоборот, пожрать до моего прихода, а? Ярик не смог удержаться и подошел совсем близко, заглянул в глаза. Немного отвлекся на свежий запах то ли шампуня, то ли дезодоранта. В целом, Сашка выглядел слишком милым в этом ожидании ответа — снова закусил губу. — Ярик. Блин. Отвечай! Ярик даже на месте подпрыгнул от неожиданности, услышав свое имя. А потом засмеялся и сел напротив за столом. И набрал ответ. «Буду ровно в девять». Саша хмыкнул, улыбаясь, отправил в ответ «палец в верх» и ушел в гостиную. — Сашка, а как же макароны? Не будешь для меня готовить, да? Сашка? Ты куда? Вернись. Ярик тоже пришел в гостиную и застал друга теперь уже за компом. Тот что-то искал по ютубу. — Так, ладно, уже не порно. Можно выдохнуть. Ну и что ты там решил посмотреть, Сашечка? И следующие почти полчаса Ярику пришлось смотреть и слушать в большинстве случаев себя. Сашка включил «Бессовестный», иногда отвлекался на телефон, иногда что-то писал. Очень сильно хотелось подойти и посмотреть. Но увидев в открытых контактах «маму» и «сестру» Ярик все-таки отходил подальше. Личное — это личное. И ведь просто приятно рассматривать самого Сашу, считывать его искренние эмоции — человек наедине с собой всегда настоящий и искренний; и да, черт возьми, чувствовать, что человек тебе нравится все больше и больше. Возникают стойкие желания касаться и целовать. И это уже неизбежно. А еще Казьмин, конечно, удивлял все больше и больше. Пересматривать сольник не в лучшем качестве и с откровенно плохим звуком, подпевать, ставить на паузу, чтобы рассмотреть получше — зрение-то у него хреновое, а очки не всегда под рукой даже дома, перематывать себя. — Саш, ты к себе несправедлив. Ты роскошно спел «Гуля». И костюмчик у тебя был клевый. Это я, вон, волновался, лажал на каждой песне. Взгляд пипец безумный, как у психа. Но как же я был счастлив потом. И ты, зараза такая, обнимал меня крепко-крепко, я помню. А нравился ли я тебе, как парень, уже тогда, интересно? Хотя, дрыщ совсем еще, не дошел еще до зала. Не дошел. Да. На башке тоже черти что. Но фиолетовая, кстати, быстро смылась. Да. Пока больше экспериментировать не тянет, кстати. Ярик тоже увлекся концертом, окунувшись в воспоминания прошлого года. Тоже что-то подпевал — ну как удержаться? И даже получался неплохой дуэт с Сашкой на фоне записи. Но время шло, и вскоре Казьмин вновь свалил на кухню. — Все-таки мне готовить будет, ну надо же. Интересно, ты просто сваришь макароны, Казьмин, и порежешь огурцов и помидор? И ничего особенного? Хотя, я буду благодарен и макаронам. Жрать-то уже хочется от всех этих переживаний и открытий. Еще и после песен. Жаль, не смогу посмотреть, пора за вином. Ну, ты тут не скучай. Следи за макаронами, смотри не перевари. А я быстренько за винишком сгоняю. Кстати, Саш, а ты какое любишь больше — белое или красное? Блин, вот я руина, забыл. Розы точно красные, но цветами тебя сегодня пугать не буду, так уж и быть. А вот вино. Хм. Ладно, куплю на свой вкус. Ярик вновь натянул невидимую кофту и куртку и выскочил из квартиры. И в подъезде крутанул перстенек. — Привет! А это, вот, подумал, что…ну вечер, все же. — Красное вино? Ого. Растешь, Баярунас. — В смысле, Саш? — бутылку у Ярика забрали быстро, дверь за спиной закрыли, а вот объятий снова не предложили. Пришлось просто разуваться и раздеваться, как всегда. — Ну как. Раньше ты по подъездам водку хлестал, сам говорил. И в школу приносил. А теперь, смотри, вино. Да еще какое-то неплохое, похоже. — Да ну тебя. Просто захотелось. Не хочешь, не пей. — И смотреть, как ты один напиваешься? — Саш, ну я же не собираюсь все выпивать. Один бокал. За ужином. Кстати, пахнет едой какой-то. Саш? — И теперь уже Ярик почувствовал себя уверенно и улыбнулся, выгнув брови. — Не обольщайся. Я себе готовил на пару дней вперед. Карбонара и салат. А ты что, как всегда голодный, Баярунас? Ярик, осторожней вешай куртку, мою не урони. — Да я осторожно, Саш. Конечно, голодный. Еще и карбонара. Вот же Казьмин. Не может без своих дурацких замечаний. Вино забрал, конечно, глаза даже загорелись, а вот нежности и заботы по-прежнему не видать. Словно не он тут надраивал квартиру и плясал у плиты пару часов назад. А еще ведь концерт, скотина, пересматривал и чуть ли не млел от удовольствия. А при встрече что? Снова одни упреки. — Ладно. Пошли на кухню. Так уж и быть, накормлю тебя, животное. А чего особенного в карбонаре? — Ну ведь это ж моя любимая паста, Саш. — Правда? Не знал. Ну тогда тебе просто повезло. Вот гад. Он очень хорошо знал, что карбонара — любимая паста. Ярик ему как-то все уши прожужжал, говорил, что хочет сам научиться готовить ее. Рассказывал, в каком ресторане она самая вкусная и прочее. И теперь, пожалуйста, «не знал». Ну-ну, конечно. На кухне Сашка уже не сыпал сарказмом. Молча достал из холодильника салат, предложил пасту, Ярик взял на себя обязанность разлить вино по бокалам. — Прикольно. Мы такие с тобой сидим. С едой и вином. За что выпьем, кстати, Саш? — Да ладно. Будто я тебя в первый раз кормлю, Баярунас. А вино ты притащил. — Но ведь не всегда готовишь сам. Давно не готовил, кстати. — Да когда мне? Лень. Говорю же, тебе сегодня просто повезло. Вкусно хоть? — Очень вкусно, Саш. Спасибо. — Не за что. Тост сам придумывай. Раз тебе надо. — Неужели нам не за что выпить с тобой, а, Казьмин? — Ну Рейстлин твой еще не состоялся. Концерт тоже. Не знаю. Новый гитарист вот появился, Рома прикольный. За Рому выпьем? — Рома прикольный, да. Но выпьем, Сашка, лучше за нас. — Эм. За нас? У нас сегодня какая-то дата? У нас, вообще, есть с тобой какие-то даты? — Даты можно всякие придумать. А сегодня. Ну, нет пока. Но вдруг появится? — Странно ты рассуждаешь, Ярик. В прочем, ничего удивительного. Пьем. За вином, горячей вкусной пастой — реально очень вкусной, вот молодец, Сашка, не переварил, хрустящим салатом, а главное, и за неспешными разговорами ни о чем, а точнее, о предстоящих мероприятиях, они просидели почти целый час на кухне. Причем, после первого бокала пошел и второй. И глаза у обоих заблестели еще ярче. В гостиную, поиграть или, наконец-то, досмотреть то самое аниме, что они бросили пару месяцев назад, пришли тоже с бокалами. Но Ярик постоянно думал о перстне — одно неловкое движение, и его прекрасный Сашечка просто лишится чувств. А Сашка вызывал только самые теплые и нежные чувства. Ярик даже позволял себе ненароком его касаться, и надо же, после вина тот совсем не сопротивлялся. Они посмотрели одну серию аниме на компе — благо, помимо стримерского кресла в квартире были еще стулья, а потом ненадолго залипли на ютубе. Саша вновь ушел на кухню наполнять бокалы, а Ярослав заметил на открытом диске ту самую папку. Запомнил название, хотя содержимое очень сильно хотелось забыть: «л». И тут же в пьяную голову стукнула безумная идея. Ну раз все равно Сашка вообще никак не колется и не признается, ведет себя абсолютно обычно, то вариантов все выяснить у Ярика не так уж и много остается. А тут, такой случай. Казьмин, наверно, совсем забыл про свои папки после винишка, понаоткрывал кучу, пока они аниме искали, и даже не сообразил тот самый диск закрыть. Хотя бы. Но, с другой стороны, Ярик тоже ведь никогда раньше особенно не интересовался содержимым его компа. Но не теперь, когда там есть такой компромат. Ох, прости, Сашечка, но я должен. Когда друг вернулся с наполненными бокалами, Ярик лишь чуть-чуть пригубил и отставил свой в сторону. И развернулся на кресле, что успел занять в его отсутствие. — А это что у тебя за папка, Саш? Неужели что-то с «Тетрадки» со мной? Я открою? — и нажал «открыть». — Что за папка? Блять, нет, стой. Ярик. — А? — и будто бы случайно, и само собой открылось сразу и видео. На мониторе во всей красе появились уже хорошо знакомые парни. Вот прямо сразу. Ярик специально щелкнул не на первое и замер в ожидании. — Закрой. — Это чего такое? Это ж не ты. Чего паникуешь, Саш? — Ярик, блин, тебе разрешали? Свали с моего кресла живо. — Саш, ну ты чего? Ну ладно, извини. Баярунас слегка поник и сел рядом на стул. Почти получилось. Но Саша рассердился не на шутку. Еще чего сейчас наорет или двинет. Вот же, скотина упрямая. Вместо того, чтобы признаться во всем, продолжает тут строить комедию. Но Казьмин закрыл видео, но не папку. Замер, зажмурился, часто дышал, вцепившись в волосы, и молчал. Ярик боялся пошевелиться. — Саш, ты чего? Саш, все нормально? — Ярик, блять. Да, нормально. Подожди. — А что это за видео? Что за парни? Я таких не знаю. У Саши дрогнули плечи, и он повернулся, усмехаясь. — Конечно, не знаешь. Ты не понял, да? Ох, Саша, я уже давно все не просто понял, но и видел достаточно. Но я тоже ведь неплохой актер, стараюсь себя не выдать. И не слишком резко реагировать. — Ну…видео, какое-то. Фильм? Ты чего закрыл так быстро? — Ярик, Ярик. Черт. Казьмин вскочил с кресла, вновь зарываясь в волосы, дошел до дивана и обратно, снова посмотрел внимательно на друга. Тот попытался улыбнуться как можно более невинно и трогательно. Еще и глазками похлопал для верности. — Саш, ты меня пугаешь. — Да подожди ты. Казьмин сел на диван и вновь зажмурился. Ну же, Саш, решайся. А то я поступлю подло и прямо сейчас начну его смотреть. Ради твоего же блага, разумеется. И будет уже поздно думать и сомневаться. — А хер с тобой, можешь еще раз включить. Только вино не пей в процессе, подавишься. А я, пожалуй, свое допью залпом. Блин, ну что же ты так драматизируешь все, Казьмин? Хотя, понятно, конечно. Ярик запустил видео, но уже другое. Удивительно, но подборка была действительно только с этими актерами. И теперь, вообще, не возникло больше никаких сомнений по поводу паренька с длинными волосами. Типаж Баярунаса, как он есть. Ярик досмотрел до момента, пока оба не повалились на диван, жадно и голодно целуясь, трогая друг друга за все части тела, и не застонали в унисон на всю комнату. Баярунас даже вздрогнул и поспешил закрыть откровенное видео. Хотя, интерес досмотреть все-таки появился. Казьмин все так же почти без движений сидел на диване и молчал. Ярик подошел и сел рядом. — Ну и чего? Я тебя не держу. На Сашке лица просто не было, но в голос он постарался добавить как можно больше грубости и злости. Но все равно получилось жалостливо: взгляд выдавал полностью. И Ярик непроизвольно сглотнул. Пипец. — Ты меня выгоняешь? — А разве надо? Я, думаю, что ты сам хочешь поскорей уйти отсюда. — Нет. Почему я должен хотеть? — Ярик. Блять. Не тупи. — Потому что я увидел у тебя на компе гей-порно? Саш, ты серьезно думаешь, что меня это задело? Точнее, именно это? Боже, ну ты еще больший дебил, Казьмин, чем я думал. Обижаешь ведь сейчас, Саш. Почти больно. Но я не сдамся, не надейся. Я тебя сейчас выведу на чистую воду, мой дорогой. — Это не просто гей-порно. Это порно, которое мне нравится, Ярослав. Нравится, понимаешь? — Понимаю, Саш. Тебя возбуждают мужчины? Ты бисексуал, да? — получилось продолжить разговор ровно и даже без лишних эмоций. Ярик очень постарался быть мягким. Но при этом и нельзя ведь совсем не показывать вида, что удивлен. — Ага, — промычал вместо ответа Казьмин, забираясь с ногами на диван. — Ну, что ж, Саш, понятно. Я, конечно, немного удивлен. Не ожидал, точнее. Даже не думал о таком. По тебе как-то не скажешь. Хотя, ни по кому не скажешь. Это ведь не про наружное, а про внутреннее. Если не про ярких там представителей парадов и завсегдатаев клубов прочих …всяких… — Ярослав, какие еще клубы? В нашей стране? Ты о чем? — Саш, а ты о чем? Что тебя так испугало? Ну узнал я и узнал, подумаешь. Я открыт ко всему, ты же знаешь. И в театре есть в Питере знакомые геи. Я лояльный. — Да знаю, конечно. Мы с тобой на аниме выросли. И вообще, никогда узостью взглядов не отличались. Дело-то в другом, Ярик. — В чем, Саш? — Блин. Неужели этот день настал? — Саш? — Уф. Ладно. Ты на актера внимательно посмотрел? Там такой, с волосами темными и тонким профилем. Ярик кивнул и замолчал. Саша тоже молчал и смотрел в упор. И при этом казалось, что готов в любую секунду просто провалиться сквозь землю. Ну точно сам не скажет, как его не пытай. Придется самому. — Да, заметил, что на меня чертовски похож. Совпадение? Не думаю. — Не совпадение, Ярик. Не совпадение, — вздохнул так тяжело, что Ярик непроизвольно положил руку ему на плечо. Саша напрягся, но не стал убирать. Легко улыбнулся. — Ты все еще здесь сидишь? Не уходишь? — Саш, никуда я не уйду. Хватит меня гнать. — Я не гоню. Я просто думаю, что теперь нашей дружбе конец, Ярик. И я тебя не буду ни в чем винить. — Это ты за меня уже все решил, да? — Ну Ярик, блин, ну это ж очевидно. — Саш, возьми меня за руку. — Чего? — За руку, говорю, возьми. Давай, — и Ярик сам протянул свою, нагло положив на ноги Саше. — А теперь посмотри мне в глаза снова. — Ярик. — Посмотри, Саш. И поцелуй. — Ты…ты чего задумал? Поиздеваться? — За такие мысли могу и обидеться. Целуй. Пришлось тоже помочь и самому приблизиться, закрыть глаза первым, мол, давай, Сашка, не тормози, хотя тоже накрыло волнением. Но видимо, Саша уже все прочел по его лицу, в его глазах. И все-таки поцеловал первым мягко в губы, без напора, и тут же прижался лбом ко лбу, обнимая за шею. — Охренеть. — Еще хочешь? Я очень, Саш, — почти прошептал Ярослав, тоже смело хватая за затылок. И Саша вновь прижался к желанным губам все еще со вкусом терпкого вина, одурманенный и от него, и от всего случившегося. Но кто он такой, чтобы отказываться от самого долгожданного, когда оно, вот, само дается в руки и просит? И от него так чертовски хорошо. После более длительного поцелуя, Саша крепко обнял и прижал к себе Ярослава, утыкаясь в плечо, поглаживая волосы и спускаясь на спину. Ярик тут же обхватил его обеими руками в ответ и зажмурился от удовольствия. И от облегчения. — Ты, Баярунас, невозможный. Ты…ты…я и подумать не мог, что нравлюсь тебе…так. — Ты же такой красивый, Саш. Почему нет? Мы же отлично понимаем друг друга. И уже очень давно. — Да, понимаем. Но ведь дружили же. — Ну дружили, да. Узнавали друг друга и привыкали. А теперь вот хотим большего. Оба. Чувствуем гораздо больше. — Ярик. Саша вновь посмотрел на него, погладил по щекам и вновь поцеловал. — И когда ты мне собирался об этом сказать? — А ты, Саш? — Я? Никогда, скорее всего. — Почему? — Потому что очень боялся тебя потерять. Очень. И сегодня в какой-то момент подумал, что все, потерял. Навсегда. — Глупый Сашка. — Хочу снова тебя целовать, чтобы поверить. — Так вперед. После еще нескольких поцелуев и нежных объятий, в которых Ярик плавился, как воск, наслаждаясь близостью, открытостью, теплом и лаской Саши; ему так нравилось чувствовать его руки на своем теле и гладить его плечи и спину в ответ; они удобно устроились на диване, обнявшись. — Саш? — М? — А ты удалишь теперь гей-порно с компа? — Эээ… Ярик. Почему? — Ну потому что они тебе больше не нужны. У тебя ведь теперь есть я. Да, конечно, я не обещаю тебе так же, как там в видосах, я и не видел, что там было… И не уверен, что сейчас хочу посмотреть… Но. Я же лучше видео, правда? Саша просто вытаращил глаза от услышанного и всеми силами попытался не засмеяться в голос. Пришлось даже прижаться губами ко лбу и виску Ярика, для надежности. А потом и поцеловать вновь в приоткрытые губы, со значением так, откровенно и глубоко, чтобы понял все без слов. Ярик жадно вцепился в плечи Саши и прильнул поближе. Даже ногу на него закинул по-свойски. И весь отдавал себя в поцелуе — ранее выпитое вино все-таки немного еще сказывалось: затуманенная голова шла кругом не только от поцелуев. У Саши тоже. Но он немного облегченно выдохнул, когда Ярослав прервал таки поцелуй и вдруг сел на диване. — Саш, Саш, есть ведь еще кое-что очень важное. Я должен тебе признаться. Только ты лежи, не вставай. И держись за меня покрепче. — Держаться? Ярик, что-то я не догоняю. — Подожди, Саш. Сейчас все увидишь, точнее, наоборот. Ярослав глубоко выдохнул, зажмурился и перекрутил кольцо. — Ну что? Ты молчишь, Казьмин, потому что сознание потерял, да? — Это еще почему? Ярик, что с тобой происходит? Открой глаза. И тут Ярослав резко распахнул глаза и схватил Сашу за плечи, приблизившись. Без труда, надо сказать, схватил. И тут же все понял. — Ты видишь меня. Да? — Я вижу тебя. Разумеется. Так что ты хотел? Я, честно говоря, не очень понял сейчас. Ярик, невольно улыбаясь, еще пару раз покрутил перстенек — ничего не произошло. Магия невидимости больше не работала. Теперь какой смысл все рассказывать Сашке? Еще за идиота примет, испугается. И, конечно же, не поверит и всему найдет свое какое-нибудь объяснение. С него станется. Эх, ладно. Не работает, так не работает. Теперь уже все равно. — Да вот, Саш, смотри. Мне одна поклонница ПИ подарила на той вечеринке. Красивый? — и Ярик протянул руку Сашке под нос. Тот аккуратно коснулся и посмотрел на перстень. — Да, ничего так. Камень прикольный, такой яркий. На сцене тебе точно пригодится эта вещичка. — Ага. Я тоже так подумал. Так, ну что же, я тогда остаюсь у тебя, да? — Я б очень хотел, да. Но ты решай сам, Ярослав. — Я тоже хочу. Очень. Так что пошли удалим твою порнушку. — Ярик, блин. Не терпишь конкуренции? — откровенно заулыбался Сашка, вновь привлекая Ярика к себе и тут же целуя в щеку. — Ой, Сашка, ты еще узнаешь, какой же я собственник. И вообще, я ужасен в отношениях. Я, знаешь, какой занудный и требовательный…ой. Нервный монолог прервался из-за мягкого касания пальца к губам. А потом Саша еще и надавил посильнее. — Тсссс. А теперь послушай меня. Все, что я смотрел в порно, это неважно. Забудь ты про него. Я не хочу и никогда не хотел, как там. Я просто хотел и хочу с тобой. Так, как захотим мы оба. А с занудством, поверь, я могу смело с тобой посоперничать. А еще я сейчас сообразил, что ты ведь ко мне подкатывал в эти последние дни, на репетициях. А я просто глупец. — Ты…ты не глупец. Ты…гумм…гумбец. — Ярик, блин, ну я же серьезно. — А давай серьезно уже в кровати, а? А то я что-то устал, засыпать начинаю. Хорошо рядом с тобой, Саш. И целовать можно, и обнимать, и волосы трогать, — и словно в подтверждение своих слов, Ярик крепко поцеловал в губы, вплетая пальцы в волосы. — Ярик, я тебе открою секрет. Хочешь? — Конечно, Саш. — Когда мы одни, то тебе все можно. Абсолютно все. Все, что захочешь. — Ох, Саш. Я же ведь .это, запомню. — Запоминай. И пошли уже в кровать. Сам же предлагал. — Пошли. Ярик встал первым и протянул Саше руку. На пальце ярко сверкнул камень на перстне и тут же погас. Показалось? Игра уставшего сознания? Да какая теперь разница, раз невидимости больше нет. Зато есть теплая Сашина рука и уверенность, что все сделал правильно. И что впереди так много всего хорошего, что голова снова идет кругом. А еще в ней начинают рождаться идеи для дуэтов и концертов. Но теперь их яростно перекрывают и мысли совершенно другого толка — вариантов, что же можно сделать с Сашей в постели и не только. И Ярик от удовольствия облизывает губы и сам ведет Сашку в его спальню. И первым делом снимает перстень и украдкой целует красный гладкий камень, пока Саша лезет в шкаф за второй подушкой. — Спасибо. Чтобы ты такое ни было.