Шарф Детры

      — Прости, Грасс, — Тейя виновато опустила голову. — Это ведь я сказала уйти отсюда.       — Не извиняйся. Ричард был важнее, — разбойник рассматривал оставленную монстром чёрную лужу. — Я должен был добить. Живучий оказался монстр.       — Что будем теперь делать?       Грасс промолчал, обернулся на мостовую. Путь отрезан. Можно попробовать как-то вернуться в крепость, но безопасно ли там? Раз уж Великий Рыцарь выжил. К тому же Тимми ещё слаб, ему будет трудно перебраться.       Да и находиться в месте, где погиб Ричард… Нет, это слишком невыносимо.       — Пойдём в королевство. Найдём безопасное место и отдохнём. После будем искать Эмили и Лина. Нужно, чтобы Тимми восстановился.       — Пожалуй, — кивнул алхимик и, держась за плечо, указал на дорогу к королевству. — Приспешник оставил следы. Так что найти его будет нетрудно. И ещё…       Ведьмак натянул рукав и поднял обгорелый осколок доспех.       — Зачем тебе это?       — В алхимии всё пригодится. Вдруг по этим осколкам я пойму, почему приспешник такой живучий?       Герои двинулись в сторону возрастающих на горизонте башен.       — Почему он пошёл в королевство? — тихо произнесла Тейя. — Разве он не должен был отправиться за нами? Или вернуться в крепость?       — Может быть, подумал, что мы ушли в королевство? — Грасс пожал плечами. — В любом случае далеко уйти он не сможет. Слишком сильно ранен.       — Если только у него нет регенерации, — бросил Тимми.       Равнинный ветер взмыл к небу, гуляя меж каменных обелисков, что когда-то были для людей домами. Их серость не особо сочеталась с дневным солнцем. Брусчатка за столько лет изуродовалась ямами и трещинами. Странно думать о том, как по ней ходили люди шестнадцать лет назад.       А ещё напрягала тишина. Неужели здесь никого нет? Разве какие-нибудь очередные монстры не должны выскакивать сейчас на героев?       Думать об этом не хотелось. Отрадно, что рядом никого нет.       Грасс осмотрелся. Высокие острые дома не вызывали у него доверия. А вон то здание на отшибе, с которого видно всё королевство, вполне сгодится для отдыха. Только Тейе вряд ли там понравится.       — Идём к той церкви, — заключил парень, указав на здание.       Как он и ожидал, Тейя замялась. Конечно же, возражать она не стала. Не хотелось так поступать с ней. Но то место единственное во всём королевстве выглядит безопасно.       Церковь была намного более целой и куда менее мрачной. Некоторые участки стен сохранили белизну, а в окнах блестели голубые витражи, изображая цветы с круглыми лепестками. В башне виднелся почерневший колокол. Интересно, если в него ударить, сбегутся ли на зов мертвецы?       Тейя затаила дыхание. Кажется, её навестили не самые приятные воспоминания. Грасс поддерживающе сжал её плечо, затем ступил в церковь первый.       И вмиг дыхание перехватило. Резвое эхо носило под округлыми потолками, бросало в стены, взвивало в голубом свете витражей чей-то плач.       Светло-синие лучи наводнили церковь. Пыль летала сияющими крупицами. Затхлый запах щипал глаза. На полу, выложенном облупившейся голубой мозаикой, лежали щепки — деревянные скамьи были разбиты и свалены в одну груду.       И повсюду лежали люди. Рыцари со вскрытыми доспехами, простые люди в изорванной одежде. Молодые, старики, матери с детьми. Они не дышали. Но крови не было. Они умерли своей смертью.       В центре, над огромной люстрой с зажжёнными синими свечами, на коленях склонился ещё один рыцарь. Его тяжёлая серебряная броня помялась, белый плащ замарался в крови, рядом лежал большой шлем в форме цилиндра. Было видно, как дрожало его тело, ладони, плечи, седые короткие пряди.       Рыцарь-целитель. Он сложил руки в молитвенном жесте и плакал.       — Ниспошли мне кару, милостивый. Но прими покаяние моё, — голос срывался.       На стенах и потолках сохранились фрески. На них люди, прекрасные, в чистых одеждах, с голубыми волосами, протягивали руки к… божеству, кажется. Скрытая синим свечением фигура на фоне гигантского бронированного рыцаря, что с помощью узорных острых крыльев парил в воздухе…       Лицезреть эти фрески было… почему-то, горько. Невесть откуда появилось чувство вины.       — Прости! Прости меня, небесный покровитель! Прости! — кающийся схватился за голову. — Я знал! Я всё знал!       — Он жив… — шепнула Тейя. — Нужно ему помочь.       — Нет, — Грасс остановил её. — Я не пущу тебя к нему.       Этот рыцарь не в своём уме. Он может броситься на Тейю.       — Я знал, что он затевал! Но я молчал! Прости меня, Вездесущий!       — Откуда они все взялись? — шикнул Тимми. — Они сейчас тоже превратятся в монстров с непробиваемой бронёй?       Грасс не ответил, продолжая наблюдать.       — Я знал, что он собирался делать! Столько смертей… Столько мучений… Милые дети… Прости, прости меня за них, Всевышний!       Пламя свечей колыхнулось. Но ведь ветер не гулял по церкви.       — Я узнал твоё дитя! Я узнал твоего последнего и единственного отпрыска! Я мог спасти его! Но я не стал!       Кающийся выпрямился и распростёр руки.       — Прости! Прости меня, предвечный Инэй! Прости, что не спас твоё дитя! Прости за страдания его! Прости за деяния его! Прости за отступничество моё!       — Он ранен, — Тейя вновь попыталась пройти дальше в церковь. Грасс крепко сжал её руку. — Мы можем помочь.       — Нет. Он не в себе.       — Пошли мне кару, всемилостивый! Разорви плоть мою, истерзай душу мою! Но прости меня! Не оставь с извечными страданиями!       Люстра качнулась, в цепи что-то треснуло. Герои застыли.       Кающийся протянул руки к фреске.       — Вседержитель Колосс Инэй, прими исповедь мою! Навсегда забери из мира смертных!       Пламя свечей дрогнуло. Цепь оборвалась. Люстра рухнула на рыцаря, расплёскивая по полу кровь и рассеивая горькое эхо по церкви.       Мольбы были услышаны.

***

      Грасс наблюдал за Тейей. Спутанные мысли ещё не покинули её.       Как только последний живой человек в той церкви умолк, священница, вопреки запретам разбойника, подошла к рухнувшей люстре и прочитала молитву. А ведь до этого даже подходить к церкви не хотела.       — Надеюсь, твой поступок означает, что ты перестала винить себя не пойми в чём, — произнёс неожиданно для себя Грасс.       Тейя услышала.       — Не в этом дело, — покачала она головой. — Просто это долг священника — молиться за умерших.       Разбойник потупил взгляд. Опять долг. Это слово больше не кажется ему чем-то благородным.       Герои отправились подальше от этой церкви. Куда идти — неизвестно. Ясно лишь то, что нужно найти место отдыха. А иначе все трое вот-вот свалятся от произошедшего за одну ночь и один день. Солнце сдавало позиции, время катилось к вечеру.       Тимми тяжело дышал и весь побледнел. Рана открылась и начала кровоточить, так что Тейя шла рядом с ним, прижав светящуюся ладонь к его плечу. Долго они не протянут.       Ричард нашёл бы безопасное место вмиг.       Теперь Грасс понимал, как трудно ему было защищать весь отряд. Учитывая ещё и таких участников, как Эмили.       Только Ричард этого не признавал. Он защищал всех, и был рад, что мог защищать.       И если Грасс хочет сдержать обещание, нужно постараться так же, как Ричард, хоть немного.       — Не знаю, позволено ли мне всё ещё молиться за умерших, — спустя долгое молчание продолжила Тейя. — Я ведь…       Она осеклась, отгоняя воспоминания.       — Кем бы ты себя не считала, Тейя, здесь — ты самое невинное создание, — разбойник провёл рукой по плечу девушки.       — Просто… в тот момент я почувствовала, что прощена… как вошла в церковь и посмотрела на фрески, — она лишь сильнее напряглась от своих же слов. — Мне, почему-то, стало так спокойно. Когда я посмотрела на фреску того божества… почувствовала себя любимой…       Тейя выдохнула и с виноватой улыбкой взглянула на Грасса.       — Прости… Это звучит странно.       — Нет, — тот покачал головой. — Я почувствовал примерно это же. Только… ещё я почувствовал вину.       — Интересно, что это было за божество? — девушка вновь напряглась. — Священники молятся магам и за магов, и богу, но образа бога нет нигде, ни в одной церкви или священной книге. Немыслимо очеловечивать бога, поэтому никто и не смеет предполагать, как бы выглядел Всевышний. А это божество… выглядело, как человек. Или как гигантский рыцарь…       — Он говорил об Инэе, — тихо заметил Тимми. Священница вздрогнула, даже забыв о том, что лечит его рану. — Помнишь, в цитадели тот дикарь на тебя накинулся? Он тоже об Инэе говорил.       — Почему о нём ничего не говорят в реальном мире?       Грасс нахмурился.       — Говоришь, священники молятся магам и за магов? — расстраивать Тейю догадками хотелось меньше всего, поэтому разбойник замял тему. — Нет, ничего. Забудь. Идёмте, скоро стемнеет.       — Хорошо сказано: «Идёмте», — пробормотал с трудом Тимми, взявшись за плечо. — А куда?       Грасс вновь обвёл взглядом хмурые улицы. Долго ходить по ним роскоши нет.       Ближе к магической стене стояла башня. В отличие от церкви, не особо уцелевшая. Побелка осыпалась, булыжник потрескался, в окнах стёкла были выбиты, крыша — продырявлена. На балконе стояла баллиста. Кажется, исправная. Если нападут монстры, или объявится приспешник, можно будет попробовать отбиться.       — Идём туда, — Грасс указал на башню.       Тейя и Тимми облегчённо выдохнули.       Есть одно «но»… Некоторые окна башни выходят на засохший клён. Вряд ли Грасс сможет не бросать каждый раз взгляд на могилу и оранжевый шарф.       Подъём на башню превратился в пытку. Тимми, кажется, был на грани, чтобы упасть в обморок. Кровь потекла обильнее, Тейя уже не справлялась. Да и её силы были на исходе. Грассу оставалось только взвалить алхимика себе на спину и поддерживать священницу, взяв её под руку.       Наконец, добравшись до вершины, герои выдохнули. Грасс уложил Тимми у стены, ведьмак едва улавливал последние частички реальности, проваливаясь в сон. Тейя без сил упала на колени рядом с Тимми и продолжила лечить напарника. Грасс хотел уговорить её отдохнуть, но это было бы жестоко по отношению к Тимии. Да и сама Тейя не согласится.       Когда кровь перестала идти, Тимми сам с благодарностью похлопал священницу по руке и сказал остановиться. Тейя противилась, так что Грасс оттащил её от ведьмака. Сопротивляться у неё сил не было.       Тут же раздалось тихое сопение Тимми. Он уснул. Тейя выдохнула и позволила себе расслабиться. Правда, тут же начала дрожать.       — Замёрзла?       Грасс расстегнул пуговицу на плаще и, несмотря на то, что девушка отрицательно качала головой, заботливо укутал её. Священница смущённо поблагодарила его, пытаясь спрятать лицо в ткани. Оправдывая свои действия тем, что Тейе всё ещё холодно, Грасс уложил её на себя и крепко обнял. Он ведь и правда беспокоится за неё.       Но сильнее было чувство благодарности. За то, что она всё ещё была рядом. За то, что держалась весь этот день. И за то, что не дала утонуть Грассу.       Она и правда ангел. Усмиряющий своим прелестным светом ангел.       Точно… Свет.       — Тейя? — начал разбойник и, не дождавшись ответа, продолжил. — Когда… ты молилась за Ричарда… Все монстры вдруг застыли. Ты их как-то парализовала?       — Ах… — девушка дрогнула. — Это… «Ангельская литургия». Если вокруг умершего… есть нечистые… недоброжелатели… Священник их парализует, чтобы они не помешали молитве. В общем, литургия помогает душе спокойно добраться до небес.       — То есть, священники, по сути своей, и есть ангелы.       Как же он, убийца, может обнимать Тейю, такую чистую…       — Не совсем так… — девушка начала дрожать сильнее. — Про меня так точно не скажешь.       Она так напряглась в объятиях Грасса. Тот нахмурился.       — Тейя, ты дрожишь, потому что я тебя обнял?       Священница не ответила, уткнув взгляд в пол.       — Тебе не нравится?       Почему он вдруг начал спрашивать подобное?       — Или тебе страшно?       Тейя всё ещё молчала. Лишь постаралась сильнее закрыться от взгляда Грасса.       — Это потому, что я — головорез?       Эти слова прозвучали с особой горечью. Тогда Тейя подняла голову. В глазах — жажда сказать, как Грасс ошибается. Только этого он не заметил.       Разбойник отпустил священницу и поднялся.       Справедливо, что она боится.       — Пойду, добуду нам еды.