Лисица эпохи Тайсё

      Некоторое прошлое.       Теперь ночные кошмары преследовали молодую Ренгоку попятам. Снова сновидения начали играть по своим правилам.       — Я должна проснуться. Прямо сейчас, — тихо шепнула Мэй.       Женщина медленно опустила взгляд, уже догадываясь, что могла увидеть. Спустя мгновение её глаза расширились в изумлении. Она крепко зажала рот ладонью, с трудом удержав подкатившую тошноту. Глаза несчастной заслезились, и Ренгоку задрожала то ли от нескрываемого отвращения, то ли от ужаса, разворачивающегося перед ней. Кровь, разлитая по чёрной земле, и разорванная плоть — это всё, что окружало женщину вокруг, поглощённую мраком. В воздухе витал удушливый, тяжёлый запах смерти, от которого в душе зарождалось первобытное чувство, толкающее сбежать и как можно скорее.       Девушка сделала шаг назад и сморщилась, ощутив, как под ногами неестественно захлюпала кровь. Её взгляд неосознанно скользнул по искривлённым оторванным конечностям, разбросанным в полукруге. Тихий, отчаянный вскрик застрял где-то в груди, когда она увидела изуродованные головы близких людей с застывшими гримасами боли и ужаса.       — Это всего лишь сон, всего лишь сон… — судорожно зашептала она, пытаясь отогнать назойливые грёзы.       Она с трудом удержалась о того, чтобы не упасть на колени, когда заметила знакомую разорванную одежду — униформу истребителя и когда-то белоснежный плащ, вымокший в крови. По щекам женщины понеслись слёзы. Не выдержав, Мэй разрыдалась и зашептала что-то невнятное дрожащими губами.       — Кёджуро… — заговорила она хриплым голосом, смотря в широко раскрытые, потухшие глаза мужа.       Потом крепко сжала пальцы в кулаки и мотнула головой.       «Не поддавайся влиянию грёз… Это просто ужасный сон, который рано или поздно закончится», — подумала она, зная, что следующей ночью это повторится снова.       Воцарилась пугающая тишина — настолько глубокая, что стало не по себе. Тихо зашелестел ветер, и женщина зябко повела плечами. Мэй не могла определить, когда именно тени ужаса вновь окутали её жизнь. Это явление было внезапным и неожиданным. Каждую ночь будущую мать преследовали кошмары, не давая покоя. Страшно было то, что Ренгоку не находила в себе сил рассказать кому-либо о своих мучениях, хотя понимала, что близкие чувствовали, что с ней что-то не в порядке. Мэй знала, что никто не в силах ей помочь — всё из-за незримого противника, имя которого женщина даже не осмеливалась произносить вслух. Это было бесконечное сражение, где не было ясно, кто победит и кто проиграет. Пока что.       — Скучала по мне? — раздался словно отовсюду зловещий женский голос, пробирающий до самых костей.       Мэй даже не нужно было оборачиваться, чтобы узнать, кто говорил. Сердце сжалось, а по спине пробежал холодок, словно коснулось её дуновение могильного ветра.       Мать. Снова явилась, чтобы нести чушь.       — Зачем ты вернулась… — едва слышимо сорвалось с её уст. — Теперь я истинная хозяйка грёз, тебе отныне нет места в этом мире.       Женщина даже не заметила, как затряслись собственные руки. Трупы её близких начали медленно плавиться, словно восковые фигуры под палящим солнцем, постепенно превращаясь в уродливое месиво, растекаясь и смешиваясь с кровью. Жуткая, невыносимая вонь заполнила весь воздух — дышалось невыносимо. Гадкое чувство прокатилось по душе женщины, и та с трудом устояла на ногах. Прошло уже столько времени с тех пор, как Мэй переняла способности Матери, и ни один кошмар не смел посягнуть на спокойствие женщины. Ренгоку уже и забыла, какого это, быть игрушкой в руках сновидений, марионеткой, управляемой чужой волей.       Мэй расслабилась, привыкнув к мирной жизни. Очень даже зря.       — Ты же знаешь, что я никуда не уходила… — раздался жуткий шёпот у самого уха, и чужие руки ласково легли на живот молодой Ренгоку. — Моя милая дрянь, — сладко засмеялась Мать. — Я всегда буду рядом, потому что в тебе — моя кровь. Ты моё продолжение.       — Даже если это и так, — с трудом шевелила губами женщина. — Не было и дня, когда твоё влияние брало надо мной верх.       Минуту царило устрашающее молчание, словно перед бурей, и Мэй была не в силах промолвить хоть слово.       — Какая храбрая девочка, — странным голосом отозвалась дьяволица и резко отняла руки от живота девушки. Последняя резко обернулась через плечо, но никого позади себя не увидела, только пустоту и тьму. — Но всегда ли удача будет на твоей стороне, Ренгоку? Сможешь ли ты защитить себя и своё дитя?       Терпение Мэй было на пределе, как натянутая струна, готовая вот-вот лопнуть.       — Что это значит? — воскликнула она, всматриваясь в необъятную темноту.       — Перемены грядут, — эхом раздался голос. — Помни, с каждым днём твои силы гаснут, а дитя в утробе становится сильнее. Кто знает, чем это может обернуться.       — Просто скажи, что ты от меня хочешь! — не выдержала женщина. Её голос прозвучал подобно отчаянному крику птицы над бушующей природой.       Раздался нарастающий хохот, перемешиваясь с взбунтовавшимся гулом мистического ветра, переходя в адский хор нечисти, наслаждающийся страданиями несчастной. Мэй обняла себя за плечи, стараясь удержать в душе последние крупицы самообладания и борясь с собственными чувствами.       — Отыщи то дитя, — наконец, прозвучал властный голос Матери, пронзающий душу своей холодной силой. — Потомка богини. Иначе всё это… станет явью, — на короткий миг вокруг женщины вновь мелькнули окровавленные тела, словно отголоски грядущего кошмара. Мэй зажмурилась, пытаясь защитить себя от преследующих ужасов. — Оно убережёт тебя от печального конца.       Дьяволица хотела ещё что-то сказать, но её перебил чужой голос:       — Ты начинаешь меня раздражать. Исчезни.       Раздался визг дьяволицы, и всё вокруг наполнилось нежным солнечным светом. Пропали мистические тени и кошмары, гонимые Матерью. Мэй моментально обмякла, осев на колени и потеряв все свои силы. Чужие руки заботливо подхватили её и опустили ласково на свои колени, поглаживая по волосам утешающим жестом.       — Спасибо… — едва ли хватило сил выговорить это у Мэй. Её голос был тих и слаб.       — Ничего не бойся, — настойчиво отозвалась женщина, в которой девушка узнала покойную госпожу Ренгоку. Отныне она всегда являлась в её грёзы, оберегая от напастей Матери. Сощурившись, Мэй с трудом рассмотрела сквозь яркий свет, льющийся отовсюду, чужие чёрные смоляные волосы. — Я всегда буду рядом с тобой и направлю на верный путь.       — Вы так добры ко мне…       — Иначе быть не может, — тихо хохотнула говорящая. — Теперь ты — моя семья. Наша любимая Мэй.       После чего молодая хозяйка грёз прикрыла глаза, а старшая Ренгоку ласково склонилась, поцеловав девушку в лоб, как малое дитя, даря ей своё благословение и защиту. Наверняка кому-то было бы странно обрести любовь и поддержку там, по ту сторону реальности — в грёзах. Для Мэй подобные переживания были не новы. Девушка не впервые приходилось отыскивать очень важных людей где-то там — в мире сновидений.

⋇⋆✦⋆⋇

      Мы сделали привал в небольшом, затерянном среди бескрайних равнин, городишке. Решили остановиться на пару дней, дать отдых собственным ногам и перевести дух от долгой дороги. Пока Горо пытался решить организационные вопросы, а Мао создавала новый шум, я решила исследовать окрестности и прогуляться — в присутствии этих двоих было трудно находиться.       На улице было плохо. Погода всё время гневалась. Царил ужасный морозец, пробирающий до костей, ледяными иглами. А небо всё такое же отвратительно серое — тоска, уныние и скука. В воздухе висел отвратительный запах дыма и сырости — дышалось тяжело, невыносимо. Петляя по узким улочкам, я неосознанно поглаживала ладонью свои кудри, окрашенные в чёрный, словно вороново крыло, цвет. Мне не нравились ни новый оттенок, ни вонь от краски, которая пропитала каждый волос. Я любила рыжий вихрь на своей голове, но тот слишком часто бросался в глаза — сейчас мне это было не нужно. Приходилось ухищряться, дабы затеряться среди толпы, чтобы не попасться людям своей семьи.       В тот момент, петляя между домами, я чувствовала себя потерянной, осознав тяжесть собственного одиночества. Не было ни единой души, которой бы могла довериться. Но несмотря на всю горечь, которая накопилась на сердце, тягу к жизни я не теряла. Было стыдно сдаться сейчас, когда половина пути уже пройдена. Я подняла голову и посмотрела на небо, затянутое серыми тучами, ухмыльнувшись. Где-то там, за этим мраком, скрывалось солнце. Когда-нибудь оно прорвётся сквозь тьму и осветит мне путь, маяком указав дорогу в лучшую жизнь.       Сейчас мне нужно было только выжить. Я знала лишь одно — необходимо найти стабильность в этом мире и продолжать бороться, чтобы потом…       «Что? Быть счастливой? Но в чем моё истинное счастье?»       Я замедлила свой шаг и призадумалась. В голове рисовался неясный образ тёплого дома, где меня всегда будут ждать и радоваться приходу.       «Как та девушка из грёз… — вспомнила я незнакомку из сновидений, которая никогда не выходила у меня из головы. — Кто же ты такая? — в голове рисовался расплывчатый образ с тёплым, звонким смехом, который бы я везде узнала».       Я накрыла ладонью свою грудь, пытаясь унять боль в сердце, и горько улыбнулась.       «Совсем уже с ума сходить начала из-за одиночества».       Такому человеку, как я, всегда не хватало любви, внимания и признания. Я хотела быть кем-то значимым, а не просто пустотой, которой была большую часть своей жизни. Если не всю.       «Хочу быть по-настоящему важной. Искренне и глубоко, а не игрушкой, которую могла продать за высокую плату моя семья. Но куда я могу податься, ничего не имея за душой? На одних амбициях далеко не уедешь. Рано или поздно мне придётся попросить чьей-либо помощи — но на кого я могу рассчитывать в этом мире, полном равнодушия и жестокости?»       Помимо своего будущего, меня не отпускали мысли о призраках — после стольких земель я всё ещё так и не встретила ни одного нечистого. Это пугало меня, как тишина перед бурей, и я не знала, что могло означать молчание мёртвых. К добру или к худу это? Ответ оставался скрытым от меня. Завернув за угол, я окончательно погрузилась в свои мысли. После чего по неосторожности запнулась о собственную ногу и с нелепым визгом полетела вниз, готовясь проехаться лицом по земле.       — Снова ты, — раздался голос, исполненный раздражением, и чужая сильная рука подхватила меня, удержав от неминуемого падения.       Душа моя затрепетала, когда я узнала знакомые нотки в этих речах. На мгновение я замерла, застигнутая врасплох неожиданным стечением обстоятельств. Потом едва ли не подпрыгнула и отшатнулась в сторону. Волнение пробежалось по телу, заставляя сердце биться чаще. После чего я подняла взгляд, встретившись с сердитым взором невольного спасителя — моего знакомого незнакомца.       — Какая встреча, — произнесла я с улыбкой, стараясь скрыть своё беспокойство. — Помнится, говорила, если мы встретимся снова, то точно решу, что ты меня преследуешь!       «И я тебе нравлюсь», — мысленный хохот.       Взгляд невольно скользнул по мужскому лицу, отмечая резкие черты и бледную кожу. Спутник окинул меня встречным внимательным взором, задерживаясь на растрёпанных волосах.       — Помой уже голову, — бросил он пренебрежительно, проигнорировав мои слова, и отвернулся.       Я ощутила, как внезапный стыд залил щёки румянцем. Секунду во мне боролись осторожность и природная вредность, толкающая привлечь чужое внимание и подпортить настроение. Я обернулась по сторонам — ни души. По-хорошему следовало возвращаться и поскорее, не привлекая к себе ненужное внимание. Конечно, теперь я не выделялась среди других людей, как прежде, но это не значило, что нужно было действовать неразумно. Я снова посмотрела на удаляющуюся спину мужчины и злобно улыбнулась.       «Но ради этого колючего гада я готова сделать исключение».       Когда ещё выпадет возможность позлить этого мужчину? Не раздумывая и дальше, я последовала за знакомым незнакомцем, лукаво улыбаясь.       — Думаю, раз уж сама судьба хочет свести нас, — начала я лукаво. — То я обязана узнать твоё имя. Как тебя зовут? — В ответ только тишина. Мужчина ускорил свой шаг, намеренно игнорируя меня, словно я была пустым местом.       Я продолжила следовать за незнакомцем, сердцем чувствуя, как моё назойливое присутствие сводило его с ума с каждой секундой. Он раздражался и медленно закипал, готовясь в любой момент излить на меня свою ярость. Меня это только будоражило и толкало быть настойчивее.       — Ну же, не будь таким грубым. Я ведь даже не знаю, как к тебе обращаться.       Мужчина же, дойдя до поворота на тихую улицу, уже не выдержал. Он внезапно остановился. Гнев, горячий и обжигающий, словно пламя, вспыхнул в его взгляде. Потом развернулся и быстрым шагом направился ко мне. Я, заметив его движение, испуганно отшатнулась и не успела никак отреагировать — спутник, схватив меня за плечо, рывком прижал к холодной стене дома, придавив своим телом.       — Не надо. Злить. Меня, — с жаром процедил он сквозь зубы. — Чего тебе надо? — голос прозвучал его опасно и низко, отчего всё у меня внутри сжалось в диком трепете.       Я посмотрела на него снизу вверх широко открытыми глазами, полными восторга и какого-то безумного азарта. Он среагировал, а мне это только нравилось.       — Я… Я просто… — залепетала дрожащим голосом.       — Просто? — его дыхание коснулось моего уха, вызвав волну мурашек. — Считаешь, что у меня есть время на твои игры?       — Как посмотрю… есть, — нахально ответила я с вызовом.       — Не знаю, кто ты такая. — Он придвинулся ещё ближе, сократив расстояние до минимума. — Но даю первое и последнее предупреждение: не приближайся ко мне. Никогда.       Я промолчала, тяжело дыша. Неожиданно на моих губах заиграла кривая улыбка. В этом жесте отразилась смесь интереса, словно искра, зажжённая любопытством, и… диковинное желание.       — Ты меня поняла? — рявкнул спутник.       — Ами, — прошептала неожиданно я. — Меня зовут Ами.       От изумления говорящий невольно отстранился. В его глазах отразилось, что он ожидал всего, но только не этого. Между нами повисла тишина, воздух опасно наэлектризовался. Через пару секунд лицо мужчины смягчилось, и гнев медленно уступил место другому чувству, более сложному и непонятному. Спутник шумно выдохнул, видимо, устав противиться моей наглости.       — Санеми, — неожиданно раздражённо и устало отозвался он.       Я улыбнулась. Это была моя маленькая победа над кактусом.