Я научу тебя жить заново

      Стивен испытал невероятную легкость и спокойствие, когда припарковал машину около входа в свою клинику. Он вернулся из Балтимора вчера вечером, после того, как подал рапорт о посещении Норы в ОПА и лично Роудсу. Это была напряженная встреча, и Стрэндж осознал, что еще никогда не ощущал себя настолько уязвимым, как во время общения с Кецилием. Тот обладал какой-то жуткой, но невероятно притягательной харизмой от которой Стивену становилось не по себе даже после того, как он покинул лечебницу. Конечно, Стрэндж был уверен в том, что Нора прекрасно понимал, что именно делает, но прикидывался невменяемым, чтобы избежать смертной казни. В любом случае, Стивену предстояла еще пара встреч с ним, после которых он планировал выдать полное заключение, а пока что его ждала более привычная работа.       — Доброе утро, доктор Стрэндж, с возвращением, — широко улыбнулась Кейт Бишоп — администратор клиники, которая работала в регистратуре, — есть пара соискателей на должность старшей медицинской сестры, — брюнетка сунула ему стопку документов.       — Здравствуйте, Кейт, — он коротко кивнул в ответ и расписался в журнале, — я обязательно все изучу.       Атмосфера, которая царила в его клинике резко отличалась о той, что была в Балтиморской психушке для преступников, даже несмотря на внешнее сходство зданий, в которых находились учреждения. тут все было таким привычным и домашним, созданным с некой любовью и заботой. Стивен хотел верить в то, что это место может способствовать исцелению.       Он поднялся в свой кабинет и кинув бумаги на стол, стянул пальто и отправил его в шкаф. Вскоре помещение наполнил треск поленьев в камине и шум кофемашины — привычные и ставшие для Стивена родными звуки. Стало по-домашнему уютно и тепло. Он сел за стол и взял папки, которые ему передала Кейт. Проблема с поиском старшей медсестры была острой, после ухода с поста Агаты он так и не смог отыскать ей достойную замену. Изучив данные соискательниц, Стивен сделал себе в ежедневнике отметку о том, что стоит попросить Бишоп пригласить их на собеседование, после этого он занялся картами пациентов, которых в его отсутствие курировали коллеги.       Во время поездки у него не было времени и сил на то, чтобы думать об Алекс так часто, как ему хотелось-бы, хотя, конечно, иногда, особенно вечерами перед сном, Стивен представлял ее перед собой, думал о том, как хочет снова скорее оказаться рядом с ней и быть тем самым человеком, который поможет ей. На карте Хеймиш он замечает записку, которую оставил доктор Лафейсон — предложение о назначении Александрине курса арт-терапии под его руководством. Такой вариант Стивену вполне нравился. Искусство в самом деле было очень мощным терапевтическим инструментов и это могло помочь девушке.       Следом было несколько папок с данными других пациентов. Бывший профессор астрофизики Эрик Селвиг страдал от прогрессирующей деменции и все, что мог делать Стивен — проводить поддерживающую терапию, чтобы не дать когнитивным навыкам мужчины утрачиваться слишком быстро. Он отметил, что в последнее время у него стало слишком много пожилых пациентов, хотя это никогда не было его профилем, просто он привык к тому, что почти все сложные случаи достаются ему.       Стивен читал заключение Стива Роджерса, который занимался терапией Ванды Максимофф в отсутствии ее лечащего врача, когда в дверь постучали. Быстро сунув ноги в ботинки, которые успел снять, Стрэндж ответил посетителю, чтобы тот вошел. На пороге появилась Америка Чавес. В лиловом медицинском костюме и серой водолазке.       — Здравствуйте, доктор Стрэндж, — начала она, — я хотела уточнить, вы будете сегодня сами принимать своих пациентов или передать их замещающим врачам?       — Конечно, я приму всех сам, сестра Чавес, — мягко улыбнулся он, — приведите ко мне мисс Хеймиш, через полчаса.       — Конечно.       Он хотел увидеть ее, посмотреть на то, изменилась ли Алекс за это время. Им стоило обсудить предложение доктора Лафейсона относительно арт-терапии, Стивен не хотел давить на Алекс и дать ей возможность самой принимать решение. Стрэндж вернулся к ее бумагам и посмотрел на заключение доктора Рамбо, которая недавно осматривала Хеймиш. Она назначила девушке препараты железа, так как обнаружила у той следы анемии. Стивен предположил, что это связано с тем образом жизни, который вынуждено вела Александрина. Еще Моника взяла у Александрины мазки из влагалища и уретры, ведь девушка подвергалась сексуальному насилию со стороны разных партнеров, а значит, у нее могли быть заболевания мочеполовой системы. Хотя судя по данным осмотра, внутренние половые органы были целы, несмотря на наличие следов травматизации.       Моника рекомендовала девушке посетить гинеколога, так как сама она являлась специалистом общей практики и могла упустить какие-то специфичные симптомы. В клинике не было своего гинеколога, как и других специалистов вроде окулиста или оториноларинголога, поэтому обычно Моника договаривалась с врачами из одной частной клиники, чтобы они приехали для консультации или же сопровождала пациентов туда самостоятельно. Стрэндж решил, что он мог бы сам свозить Алекс на консультацию, показать ей город, провести с ней время вне стен клиники.       — Доктор Стрэндж? — он настолько сильно погрузился в свои размышления, что не заметил, как на пороге его кабинета появилась Алекс. Ее волосы были собраны в две аккуратные косы, а вместо больничной одежды на ней была серая футболка с длинным рукавом и спортивные штаны пудрового цвета, — моя подруга передала вещи, — сообщает девушка, заметив, как Стивен ее рассматривает.       Шантай приехала вчера вечером, и хотя к Алекс ее не пустили, она смогла оставить в регистратуре сумку с вещами подруги, в большей степени, с одеждой. Теперь Алекс могла не носить больничные вещи, которые хоть и были удобными, но все же вызывали у нее не самые приятные чувства. Шантай и Элизабет купили ей немного новой одежды.       — Здравствуйте, Алекс, — он улыбнулся, — прошу вас, проходите, — Стивен встал из-за стола, чтобы сесть напротив пациентки. Александрина кивает и закрыв за собой дверь, проходит на привычное место. Она все еще не могла перестать думать о Стивене Стрэндже, как мужчине, как человеке, который мог стать для нее кем-то большим, чем просто психотерапевт, — как вы себя чувствуете?       — Значительно лучше, — отметила девушка, — но доктор… мм… Рамбо, она сказала, что мне нужно будет пить еще какие-то таблетки, кроме тех, что выписали вы, — в голосе появилась озадаченность, с примесью беспокойства. Стрэндж назначил ей успокоительные и антидепрессанты, чтобы поддерживать полученный в процессе терапии эффект.       — Да, у вас есть дефицит железа, — пояснил Стивен мягко и ровно, чтобы снизить уровень обеспокоенности Алекс, — приятного в этом мало, но это не смертельно. Будете принимать препараты железа и тогда все наладится, — он был больше чем уверен в том, что Моника все подробно рассказала Алекс, но ему было не сложно повторить это снова, хоть сотню раз, — как прошло ваше общение с доктором Лафайсоном?       — Нормально. Он весьма приятный человек, — Александрина пожала плечами, — он сказал, что может записать меня на курс арт-терапии.       — Да, может, — соглашается Стрэндж, — только если вы хотите этого, — добавил он.       — Я не знаю, — озадаченно произнесла девушка, — у меня не было возможности попробовать что-то подобное, но было бы интересно.       Стивен считал, что Локи может помочь ей. Он видел в нем хорошего специалиста, пусть и немного заносчивого. Многие его пациенты достигали хороших результатов именно в процессе творческих занятий и он не хотел лишать Александрины такого шанса только из-за своего желания быть единственным врачом, который с ней работает. Он все равно останется ее лечащим врачом, при любом раскладе.       — Я поговорю с доктором Лафейсоном, чтобы он провел с вами пробное занятие, — обещает Стивен, — потом вы сможете принять окончательное решение в отношении данных занятий.       — Было бы неплохо, — смутилась Алекс и машинально касается волос, приглаживая их.       Стивен понимал, что им стоит обсудить еще одну важную тему — его обращение в ФБР, но пока что он не был готов к этому, ведь стоило плавно подготовить Алекс к таким новостям. Если у нее успело сформироваться нечто похожее на Стокгольмский Синдром, то она может быть не в восторге от действий Стрэнджа.       — Как у вас обстоят дела с групповой терапией? — Роджерс просто ставил отметки о том, что Алекс посещает эти занятия и все, обычно, когда со стороны пациента не было агрессивного или демонстративного поведения, то заключение писалось в середине и конце курса терапии.       — Все в порядке, — ответила Хеймиш, — доктор Роджерс хороший специалист и мне помогает эта работа. Я общаюсь с другими пациентами, и все такое.       — Замечательно, — улыбнулся Стрэндж, — вы можете идти к себе и отдыхать. Завтра с вами пообщается наш психолог — доктор Вонг. Еще одна стандартная процедура для того, чтобы мы знали, как лучше вам помочь.       Он был готов сделать все, чтобы она смогла начать новую жизнь. Стивена пугали мысли о том, что Алекс может стать для него чем-то большим, чем просто пациентка, но он старался дать себе возможность привыкнуть к ним. Ему стоило понять, как она относится к нему и что испытывает.