Creatures compilation

Ренджун у родителей был первым и единственным ребенком, да и беременных в его жизни рядом наблюдалось не много, поэтому все прелести беременности для Ренджуна были новыми. И просыпаться посреди ночи от того, что ночная рубашка, натянутая на животе, намокла на груди, тоже было для него чем-то немного пугающим. Он подскакивает с постели, насколько это возможно на его сроке (к тому же живот был гораздо больше, чем если бы там был один ребеночек), вынырнув из объятий поморщившегося Джемина, и устремляется из комнаты. Конечно, что-то он все же слышал. Лекарь из ближайшей деревушки предупреждал о некоторых изменениях в его теле, так что в теории он понимает, что происходит, но все же неловкий первый всхлип срывается с его губ. Дома тепло, даже жарко, так что схватив ватку, он садится на диван, скидывая рубашку с плеч. Касание к груди отдается болью, а молочные капли продолжают стекать с набухших сосков по груди вниз, и слезы медленно застилают глаза. Он кусает губы, ощущая как боль разливается по груди. — Лисенок? — Джемин выглядывает из спальни, находя его сонным взглядом. — Все хорошо, я скоро приду, — пытается сказать ровным голосом Ренджун, но в конце он все равно срывается. — Эй, эй, лисенок, что случилось? — Джемин быстрым шагом идет к нему, и Ренджун накидывает рубашку на плечи, ощущая, как щеки становятся красными. — Нет, не смотри, — Ренджун быстро отворачивается, прижав руки к груди, но тут же промычав от боли. — Малыш? — Джемин присаживается на корточки перед ним, мягко погладив коленки. Ренджун в ответ лишь всхлипывает, не смотря на него и продолжая прикрывать грудь. — Ну же, лисенок, что случилось? Ренджун вновь кусает губы, медленно поворачиваясь к мужу и неловко опуская руки. — Она болит, и молоко не останавливается, — хнычет Ренджун, стыдливо пряча лицо в ладонях, оставив мокрую вату на коленях. Джемин мычит в ответ понятливо и тянется к его ладошке, потянув ее на себя, чтобы нежно коснуться губами. — Идем со мной, — просит Джемин, поднимаясь и подавая ему вторую руку. — Куда? — тихо спрашивает Ренджун, все же взявшись за руку. Джемин осторожно помогает ему подняться и тянет обратно к спальне, ватка с его коленей падает на пол и остается там же лежать. — Я помогу, — ласково отвечает Джемин. Ренджун ничего на это не отвечает, идет за ним следом, тихо выдохнув, когда Джемин приземлился на кровать, потянув его на себя, держа за поясницу. Ренджун упирается коленями в мягкий матрац и садится на бедра Джемина, ожидая, что тот сделает дальше. — Мой маленький лисенок, — шепчет Джемин, мягко коснувшись губами влажного подбородка. — Тебе нечего стесняться, — утирая слезы с его щек, говорит Джемин, — буди меня каждый раз, хорошо? — Ренджун мычит в ответ согласно и жмется к теплой ладони. — Снимем это, — Джемин опускает руки к кромке рубашки и, дождавшись кивка, тянет ее наверх, избегая прикосновений к груди. Отложив ее в сторону, он двигается вместе с Ренджуном ближе к стене, крепко держа его за бедра. Нежными поцелуями Джемин спускается от подбородка к шее, зализывая вчерашние укусы, пока ладони гладят теплую кожу, пробегаясь пальцами по животу. Ренджун охает, чуть выгнувшись и схватившись за плечи альфы. — Чуть-чуть будет болеть, но нам надо это исправить, потерпишь немного? — еще раз чмокнув его в подбородок, спрашивает Джемин. — Да, — Ренджун кивает, сжимая пальцы на рубашке Джемина и напрягаясь всем телом, но тут же тихо выдыхает вместе с губами Джемина, что целовали немного увеличившуюся грудь. Это не было слишком болезненно, но Ренджун все равно слегка поморщился, стараясь сконцентрироваться на горячих губах, что в конечном итоге коснулись соска. Он сглатывает, опустив глаза на блеск молока на губах Джемина. Тихо хмыкнув, На берет его за ладонь на плечах и прижимает к своему затылку, чтобы Ренджун сам мог контролировать процесс, если вдруг станет совсем невыносимо. Щеки его краснеют еще сильнее, он смущенно отводит взгляд, чуть оттягивая волосы на загривке Джемина. Он и раньше целовал его грудь, любил его всеми возможными способами, ласкал, где придется, не только руками, но и губами, языком, но это все равно заставляло его жутко стесняться, беспокоиться. — Я люблю тебя, — шепчет Джемин, погладив рукой поясницу, пока второй легким движением касается груди. — Ты такой сладкий, мой лисенок, — и, не дождавшись реакции, вновь возвращается к соску, скользнув по нему языком. Ренджун всхлипывает, глаза вновь слезятся, когда Джемин обхватывает сосок губами, начиная посасывать. Слезы начинают скатываться по щекам, пока Джемин сильнее начинает надавливать пальцами на грудь, словно подталкивая молоко к соску, который не прекращает посасывать. Ренджун видит, как дергается его кадык при каждом глотке, хмурится, и роняет слезы от ощущений, и не понимает, почему молоко так и не кончается. Их взгляды вновь пересекаются, Джемин отрывается с легким чмоком и стирает слезинки с его щек. — Еще немного осталось. — Продолжай, — перебирая пальцами короткие волоски на его затылке. В конце концов становится легче, и прикосновения не отдают болью, даже если кожа на сосках остается чувствительной. — Лучше? — погладив его щеку, спрашивает Джемин. Тот кивает и, закусив губу, наклоняется, ткнувшись в его шею, — ну, лисенок, что такое? — Почему его так много, Джемин-и… — вновь, выпрямляясь, скулит Ренджун. Джемин мягко улыбается, погладив его животик. — Наверное, потому что тут не один малыш, а несколько? И им нужно больше молока, чтобы каждому хватило, верно? — Джемин тянется к нему, оставляя теплый и влажный поцелуй на губах. — Осталась вторая, готов? — Нет, но я тебе доверяю, — тихо говорит Ренджун в ответ, — спасибо, что делаешь это… — Лисенок, — шепчет Джемин, — ты не должен благодарить меня за это, помнишь? Мы пообещали заботиться друг о друге, помогать, это я и делаю. — Я так люблю тебя, — Ренджун запускает вторую руку в темные волосы, еле заметно коснувшись губами его лба. Вторую грудь Джемин опустошает быстрее, нежными движениями массируя грудь. Ренджун тихо выдыхает, звуча совсем не болезненно, сжимает волосы на затылке и выгибается, проезжаясь по паху Джемина. Слизывая последние капли, Джемин разворачивается, осторожно опуская Ренджуна на подушки. Его белье медленно намокает, и Джемин чувствует, не собираясь оставлять это без внимания, толкнувшись в его бедра. — Джемин-и, — Ренджун вздрагивает, стискивая его бедра задрожавшими коленками. — Мой маленький, сладкий лисенок, — шепчет Джемин, покрывая поцелуями грудь и лизнув второй сосок. Пальцы с силой стискивают его бедра так, что Ренджун сдавленно дышит, закидывая голову и давая доступ к шее, к которой тут же приникает Джемин, прикусив тонкую кожу. Старший отрывается, стягивая свою рубашку и возвращается, прижавшись кожей к коже, согревая даже в жару. Джемин медленно разгорается, и Ренджун вместе с ним, простонав от нового толчка. — Приподними бедра, малыш. Ренджун слушается, упирается пятками в простыню, приподнимая таз так, что Джемин подкладывает под него несколько подушек, стягивая намокшее белье. — Люблю тебя до безумства, — шепчет Джемин, пробегаясь пальцами по коже под животом, — самый красивый, мой малыш, мой лисенок, — целуя низ живота и нежно проводя по влажной головке. — Джемин-и, — скулит Ренджун, тянется к нему ладошками, но из-за живота даже коснуться кромки штанов не может. Глаза его вновь слезятся, но уже из-за возбуждения, разгорающегося в животе. — Сейчас, сейчас, потерпи минутку, — шепчет Джемин, наклоняясь и сцеловывая влагу с щек, пока сбрасывает штаны и белье. Его пальцы тянутся к сжимающейся дырочке, оглаживая ободок и толкаясь внутрь неспешным движением. — Не нужно, — судорожно качает головой Ренджун, нетерпеливо елозя по одеялу. — Уверен? — Да, пожалуйста, ты мне нужен. И Джемин не может отказать, медленно входя в горячую влажность, заставляя Ренджуна жмурится от растяжки и легкой боли, выдыхая жарко. У него не сразу получается войти до конца, так что он толкается в узость еще несколько раз, прежде чем прижаться головкой к нужной точке и протолкнуться дальше, проезжаясь по ней. Ренджун всхлипывает, ищет его руками, но никак не может схватиться, поэтому прижимает ладони к губам, простанывая в них с каждым новым поступательным движением. Джемин крепко держит бедра, гладит коленки и мошонку, раздвигая ягодицы и завороженно наблюдая за тем, как Ренджун принимает его всего. Ренджун вновь всхлипывает, заметив это, и снова пытается дотянуться, но чем больше становился его срок, тем труднее ему удавалось согнуться, так что Джемин сам наклоняется, поймав его ладони и положив на свои плечи, зная, как Ренджун иногда нуждается в том, чтобы иметь возможность за него держаться, чувствовать, что Джемин никуда не денется. Ренджун продолжает скулить, получая новые толчки и несильные укусы, пока его член трется о их животы, будучи зажатым между ними. Он чувствует, что вот-вот придет, пальцы на ногах сжимаются, а глаза продолжают наполняться влагой. Обняв Джемина за шею, он утыкается в его волосы, ощущая, как пальцы На зарываются в его собственные волосы, влажные в этой духоте. — Джемин, Джемин-и, — роняет он, стискивая колени. — Еще чуть-чуть, — Джемин выпрямляется, но так, чтобы Ренджун еще мог держаться за него, а он сам имел доступ к чувствительному члену, чтобы обхватить у основания, и сжимающемуся колечку, продолжив поглаживать. Ренджун от этого дрожит, дергает бедрами и скулит протяжнее, почти вскрикивая, пока тепло не разливается внутри, и Джемин не ослабляет хватку, давая белесой жидкости остаться каплями на их животах. Джемин не спешит выходить из него, гладит щеки, целует подбородок и стирает влагу промокшей рубашкой Ренджуна, откладывая ее в сторону. Затем зачесывает влажные волоски назад, чтобы поцеловать в лоб, медленно вытягивая подушки из-под него и натягивая свою рубашку на его плечи. Только после этого медленно выходит. Ренджун сжимается, не желая отпускать его, но Джемин качает головой, как бы говоря, что это плохая идея. Ренджун морщится и ждет, пока Джемин выйдет до конца, позволяя влаге вытекать из него. Джемин, конечно, спешит вытереть все, откинув рубашку на пол, натянув штаны, и, опустившись на постель рядом с ним, укрыться одеялом по подбородок — даже в жаре, боится, что Ренджун застудится. Между ними молчание, но все хорошо, теплые взгляды говорят сами за себя. Ренджун нежится в его объятиях, ловя ладонями щеки и оставляя мягкий поцелуй на его губах. Джемин отвечает так же мягко, придвигая ближе к себе. — Спи, и, если тебя вновь что-то будет беспокоить, сразу буди меня. — Хорошо, — тихо говорит Ренджун, ткнувшись носом в его шею, после чего забывается крепким сном. Больше проблемы с грудью его не беспокоили, Джемин всегда был рядом, чтобы помочь.