Сегодня меня усыновил главный злодей

Спустя чуть больше, чем неделю, Томми с ленной гордостью окрестил себя избалованным богатеньким сынком. Правду говорят, к хорошему быстро привыкаешь: десятка дней хватило на привыкание к роскоши, огромному дому и великолепной еде. А ведь ещё недавно была и школа, и прогулки допоздна с музыкой в ушах, и тёмная, душная квартирка… Будто это было вчера и одновременно вечность назад. Филза с ним взаимодействовал мало, надо полагать, был занят злодейскими хлопотами. Только на завтраках и обедах появлялся практически всегда. Так что Томми обживался в особняке в одиночестве, исследуя все помещения и территорию вокруг. Не облазил он лишь несколько запертых комнат, двумя из которых были кабинет и спальня Крафта. Ну и ладно, ценных безделушек и в остальном доме было навалом. Ну а когда исследование подошло к концу, на Томми навалилась заунывная скука. В этом треклятом мире не было ни интернета, ни телевизора, хотя бы и чёрно-белого, ни даже радио! Спасибо хоть, электричество и канализация с водопроводом есть. Спасением стали книги и газеты. С первым всё понятно, а вот газеты представляли большой интерес. Во-первых, их приносили вороны. Буквально. Вместо обычных почтальонов, почтовых голубей или на крайняк сов Филза Крафт использовал ворон. Птицы работу свою любили, исправно таскали на лапках письма и приносили свежие номера журналов. В оригинальной книге вороны являлись предзнаменованием Ангела Смерти, и да, несколько раз приносили с собой послания. Но Томми никак не ожидал, что почтальонами они работают на постоянной основе, живя у дома антагониста и целыми днями каркая на карнизах и балконах. Может, Филза любил общество себе подобных, ха? Честно говоря, в голове витала очень заманчивая идея расположить к себе не по-животному умных птиц. Будут ему по-дружески сладости таскать! Помимо этого, газеты давали информацию о здешнем мире, пусть иногда и совершенно занудную, то бишь политическую. Зато подросток выяснил, что он находится где-то в первой половине сюжета, что уже успел начаться: рассказ о победе Избранного (именно так, с большой буквы!) над Цветочным монстром (огромное земляное чудище, что притворялось безобидной полянкой и заманивало жертв красивыми цветами) печатался на первой полосе. Фотографий, к сожалению, нигде не прилагалось, так что увидеть, как же выглядит Уилбур Сут Томми не смог. Нужды в этом нет никакой, но всё-таки любопытно ведь, эх… Хотя, может, удастся на него как-нибудь поглядеть во время какой-то из стычек с Филзой? Украдкой, конечно, чтобы никто не заметил и сюжет не сбился. А вдруг он увидит Техноблейда?! Вот это было бы по-настоящему круто! Крафт с ним начал общаться и сотрудничать ближе к концу книги, при чём о родственной связи Избранного и Кровавого Бога не знал. Но да ладно, это всё мечты. Насущным же было то, что на следующей неделе Филза вознамерился наконец представить «сынишку» общественности. — Слухи уже достаточно расползлись и подогрели интерес, — говорил он, с ухмылкой рассматривая лениво плескающееся в бокале вино. — Сам распустил? — Томми с удовольствием выпивал из стакана с розочками вишнёвый сок. — Конечно, — улыбка чуть показывала острые зубы, — Нужно же подготовить публику. И ты произведёшь великолепное первое впечатление, верно? Подросток с лёгкой душой кивал и принимался высматривать ворон за окнами. Он по любому сделает всё в лучшем виде! К сожалению, выход в свет означал, что ему страсть как нужны новые наряды как раз для таких мероприятий. У Иннита уже появилась одежда взамен той, в которой он переродился, что заняла половину внушительного шкафа и была явно чуть дороже, чем старые вещи из предыдущей жизни. И гораздо вычурней. Чёрт возьми, по меньшей мере с десяток рубашек с оборками! Что это за хрень, Томми что, ебучий поэт или зазвездившийся принц? Безусловное спасибо, конечно, но глядя на своё хмурое лицо и тощие запястья, никак не сочетающиеся с белизной богатой вещи в зеркале, мальчик ощущал себя каким-то клоуном. Или младенцем, которого обрядили для фотоссесии. Но рубашки носил. Зря они что ли место занимают? Но эту одежду Филза покупал не особо тщательно, только чтобы Томми было, в чём ходить дома. А теперь пришёл черёд настоящего модного приговора. С Томми снимали мерки. На втором этаже, в первой гостиной, пустоватой и ослепительно белой, подростка поставили на маленький табуретик, и он стоял, как дурак, раскинув руки и послушно вертелся так и эдак, пока две барышни проворно измеряли его сантиметровой лентой и тщательно записывали результаты. Томми не эксперт в шитье, но на кой хрен им нужен обхват его локтя и мест около него? При чём с двух рук? Ну, видимо, нужен. Очень, потому что все цифры подвергались двойной перепроверке. Пока Томми стоял и изображал святого мученика и от души корчил несчастные рожи, мужичок с залысинами, видимо, модельер, взбудоражено толковал с Филзой и показывал тому эскизы в своём альбоме. Злодей хмыкал, удовлетворённо кивал, улыбался и охотно учавствовал в обсуждении. — А какой цвет для этого экземпляра, сеньор? Под цвет вашего костюма? — спросил мужичок. Филза задумался, прищуренным взором долго осматривал Томми (заметив его взгляд, тот скривился ещё больше и показал язык, ни то дразнясь, ни то изображая умирающего), поприкидывал чего-то в своей умной птичьей голове, хмыкнул и покачал головой. — Нет, не стоит. Лучше подойдёт нежно-голубой, чтобы подчёркивать простоту и невинность, — ответил Крафт. Костюм для подчёркивания «простоты и невинности» пообещали доставить в ближайшее время, а потом заняться и множеством других. Томми только вздыхал. Интересно, это и правда доброта господина Ангела Смерти, или он просто желает прихвастнуть перед всеми своей щедростью к подопечному? А за изменениями гардероба последовало ещё одно, несколько неожиданное. Томми тогда стоял у больших часов с маятником в коридоре и вертел стащенную с тумбочки рядом вещицу: маленькую стеклянную коробочку, внутри которой крутился лилово-малиновый вихрь. Крохотный ураганчик ускорялся и сыпал красивыми мелкими искрами, когда мальчик наклонял коробку, и успокаивался, когда долго оставался в одном положении. Этакий снежный шар, только ветряной куб, магический. — Небольшой сувенирчик, достался мне в подарок к заказу у одного начинающего, но хорошего мага, — Филза подкрался так бесшумно, что Томми от неожиданности чуть не выронил вихрь и ругнулся. Злодей выдохнул смешок. — Можешь взять в свою комнату, если хочешь. — Спасибо, — хмыкнул подросток, повертел кубик в руках ещё немного, наслаждаясь игрой солнечного света на стекле, а затем снова поднял взгляд на старшего. Тот непривычно выглядел без шляпы и в домашней зелёной одежде. — Что хотел сказать? Портные забыли снять мерки ушей? — Разве я не могу просто поболтать со своим сыном ни о чём? — улыбнулся Филза, шелохнув крыльями. — Готовишься к спектаклю? Молодец, — с ухмылкой кивнул Томми. — Привыкай изображать гордого отца. Только это, палку не перегибай с «драгоценными ребёнками», а то даже для тебя подозрительно выглядит. В лице Филзы произошло какое-то микроскопическое изменение, из-за которого высветилась неясная эмоция, которую он никогда не проявлял. Будто брови поднялись и уголки рта чуть опустились. Но Томми не успел разглядеть и понять, не почудилось ли ему, ведь Крафт прикрыл глаза и кашлянул в кулак. — Кхм, да, у меня есть одна новость, — он скучающе сложил руки на груди. — Я хотел уточнить, как тебя представить. «Томми» — это прозвище, и оно немного не подходит для формальных приёмов. Могу я назвать тебя Томасом? — Томас… — Томми с сомнением поморщился. Он уже слишком привык к сокращению, потому что практически никто никогда не называл его полным именем. Да и вообще… Томас и Филза. Кгх. Он тоже хочет круто звучать, раз уж выпал шанс! — Не, биг мэн, погодь, я сейчас что-нибудь другое придумаю. Э-э… Филза, видя, как Томми сосредоточенно скрипит шестерёнками в мозгу, вскинув глаза к потолку, весело приподнял брови и решил помочь. — Теодор? — Бу-у, не. — Теренс? — Херня. — Тоби? — Ха, почти как— Э, короче нет, не то. — Тревельян? — Кого? Я похож на Тревельяна? Не, погоди, — Томми постучал пальцем по виску, зажмурился, а потом обрадовался: — Ага! Придумал! Тесей! — Тесей? Герой древнегреческих мифов? — Филза ухмыльнулся, удивлённый, а его ушное оперение всколыхнулось. «В фэнтезийном мире знают о Древней Греции?» — подумал Томми первым делом, но потом гордо кивнул. — Ага! Тесей Крафт для богатых выпендрёжников, и Томми Иннит для настоящих ценителей прекрасного! Ну как? Клёво же? Филза захихикал и одобрительно сверкнул голубыми глазами с щёлочками зрачков. — Отличный выбор, приятель. Крафт ушёл, а Томми остался слушать тиканье часов и с самодовольной улыбкой рассматривать волшебный вихрь в коробочке. Да, Тесей звучит что надо. Прямо злодейское прозвище! Точно, гениально! А если ещё и учесть, что оригинальный Тесей был героем… О-о, он такой неебически поэтичный, ха-ха! Не зря он носит эти дурацкие рубашки с оборками! Со счастливыми мыслями Томми вприпрыжку направился к своей спальне, ставить на тумбочку у кровати сувенир.

***

Томми снова покрутился перед зеркалом, наморщил нос и оттянул воротник рубашки. Филза сидел к нему спиной, за туалетным столиком, и бережно расчёсывал светлые пряди волос гребешком. — Ну и хрень, конечно, это ваша высокая мода, — пожаловался подросток и отпустил ворот. С несчастным видом выдохнул. — Филза, она меня душит! Если я помру посреди приёма, это точно плохо скажется на твоей репутации! — Томми, тебе просто немного неудобно с непривычки, — Крафт даже от своего отражения не оторвался, поганец. Мальчик показал язык ему в зеркало и звонко стукнул по полу новёхонькими туфлями с позолоченной шнуровкой. Надо отдать должное, они сидели на ногах как влитые, и жаловаться на них было не за что. Да и на остальную одежду, откровенно говоря, тоже. Просто уж очень смущала дороговизна всего этого великолепия, то, как странно он себя в ней ощущал, и непривычная стеснённость. Иннит вообще не помнит, когда в последний раз носил пиджак — на официальных мероприятиях в школе ограничивался хранимой только на эти случаи рубашкой. Сейчас же на нём был светло-голубой костюм с золочёными застёжками и мелкими серебристыми узорчиками по краям, такие же прекрасные брюки, выглядывали из-под рукавов обшлаги рубашки с красивыми пуговками, с какими-то драгоценными камешками. Слово «обшлаг» Томми узнал некоторое время назад, когда грязно материл никак не желающие выправляться концы рукава, от Филзы. Тот помог справится с несносной тканью и даже предложил помочь с пуговицами, которые оказались запонками, но раздражённый подросток его послал. А что? На его слова злодей никак не реагирует, так что ничего страшного. Вон, сидит себе, марафет наводит. У него наряд тёмно-синий, тоже с узорами и драгоценностями где надо и где не надо, но смотрится это со вкусом и подходит ему и под лицо, и под волосы, и под оперение. На нескольких чёрных пальцах перстни. И шляпы, оказывается, он носит разные: на повседневность и для торжественных случаев, разных оттенков и иногда со всякими висюльками. Золотыми или серебряными, естественно. Крафт стал чаще находится рядом и болтать с Томми о всяких пустяках. Не иначе, действительно настраивался изображать любящего приёмного папашу. Мальчик ответственный подход к делу одобрял и охотно участвовал в разговорах, что служили неплохим развлечением в одинаковых буднях. Филза закрепил аккуратный низкий хвост застёжкой с вычурным тёмно-синим бантом и повернулся к подростку. — Может, тебе всё же зачесать волосы, хм? — задумчиво спросил Крафт скорее себя, чем мальчика. Томми представил, как он будет выглядеть с зализанной назад причёской и в такой одежде, и сдержался, чтобы не помчаться закапывать все предметы обихаживания внешности в саду. Волосы он уже расчесал, так что хватит с него! Видно, Филза опознал по лицу, что Томми от этой затеи не в восторге, похихикал и встал на ноги. — Ладно, золочёная растрёпанность, лёгкая небрежность тебе даже к лицу, — кивнул Крафт с весёлой ухмылкой. Пока Иннит силился понять, был ли это такой своеобразный комплимент, Филза уже подошёл и аккуратно прикрепил ему жабо. Томми от неожиданного вторжения в личное пространство смутился, но против ничего не сказал. Не ощущался этот светловолосый, с пышными чёрными перьями и лукавой улыбкой мужчина опасным. Наверное, он просто привык. — Ну вот, готово. Между прочим, костюм очень хорошо сочетается с твоими глазами, — злодей отошёл на пару секунд и вновь окинул подростка взглядом, не опуская ухмылки. — Только прошу, воздержись от сквернословия на время приёма. — Ладно, ладно, — Томми взглянул на своё отражение. Точно, ребёнок на утреннике. — Но если что-то и прорвётся, то ничего, наверняка только на меня зафыркают. А тебя даже больше уважать станут — ребёнок трудный, а ты святой мученик, — со знанием дела заверил он. Филза застыл и опять сделал это своё странное лицо, но быстро оклемался. Взглянул на часы, надел одну из полосатых шляп, с более тёмными синими полосками в тон одежде, и жестом поманил Томми за собой. — Пора отправляться, Тесей. Время тебе дебютировать в высшем обществе, — спина Крафта, такая же нарядная, как и всё остальное, скрылась за тяжёлыми чёрными крыльями. — Поразим этих сучек! — Томми подпрыгнул и побежал следом. В этот раз у широкого крыльца особняка их ждала карета. Иннит хоть и думал, что уже привык ко всякой роскоши, но всё равно потрясённо открыл рот. Вроде и не золотая с оборками из драгоценных камней, а довольно простая, но всё равно красивая. И лошади! Какие милые, хорошие лошади! Он обязан позже их погладить или хотя бы постоять около них. Они сели внутрь, и Филза отдал кучеру команды выдвигаться. Томми присел на сиденье напротив злодея. Ну, ни пуха ни пера! Вечерело. Весь путь мальчик глядел в окно и чувствовал бурлящее внутри предвкушение. Филза сидел, пристроив ногу на ногу, и внимательно читал газету. Интересно, как ему удаётся всегда пристраивать свои крылья? Ему удобно? Это какая-то пространственная магия? Ехали они не медленно, но по дороге Томми уже успел заскучать. Зато потом за окнами возник город — большой, со множеством разномастных прохожих, красивыми зданиями в несколько этажей и фонарями. Подросток снова прилип к стеклу, рассматривал округу и людей, что оборачивались посмотреть на их карету. Вскоре они приблизились к какому-то особняку, только в два этажа, но зато широкому. Томми почему-то подумалось, что снаружи он немного похож на театр со всеми этими колоннами и торжественно-красными вкраплениями. Карета остановилась, и Филза ободряюще ухмыльнулся. — Держаться меня, не волноваться и улыбаться так обаятельно, как можешь. Вперёд! У дверей Крафт показал охране их приглашения, и они прошли внутрь. На первом этаже практически никого не было, кроме слуг, и Филза повёл его вверх по лестнице, к ещё одним дверям. Стоящие рядом охранники почтительно поклонились и открыли двери. Появление получилось что надо. Филза и Томми прошествовали внутрь и на миг остановились в дверном проёме, казалось, весь свет из окон и люстр осветил их, и все в зале прекратили разговоры и повернули к ним головы. Когда толпа сбросила оцепенение и послышались первые удивлённые вздохи, Филза возобновил шаг, улыбаясь расслабленно и непринуждённо, и Томми едва успел опомнится и последовать за ним, стараясь улыбаться не слишком нервно. Самые любопытные тут же подступили к ним, окружив. Богато одетые мужчины, кто в пиджаках, кто в щегольских жилетах, дамы в пышных платьях или костюмах с оборками, все вежливо, но очень нетерпеливо пытались ухватить кусочек внимания. — Ах, мистер Крафт, как дивно видеть вас здесь сегодня! — Здравствуйте, как ваше здоровье, мистер Крафт? — Неужели это и есть ваш новый сын? — Здравствуй, юноша, приятно познакомится. — Мистер Крафт, так значит слухи правда? — Какой чудесный мальчик! Как вас зовут, юный сэр? — Господин, как вам ощущается быть отцом? Филза кивал, улыбался и отвечал на приветствия, но пару минут позволял толпе подтягиваться ближе, а вопросам сыпаться градом. Томми следовал его примеру, только голоса пока не подавал. Когда присутствующие начали забывать о тактичности и стали чуть ли не лезть друг другу на головы, чтобы рассмотреть прибывших, Филза наконец поднял одну руку. Все замолчали и уставились на него в ожидании. — Любезные, хочу представить вам Тесея — моего милого сына, что скрасил мои одинокие будни своим светом, — злодей оскалился в своей широчайшей радушной улыбке, показывающей зубищи, и указал ладонью на подростка. — Добрый вечер! — Томми задрал подбородок, а потом, подумав, смущённо потупил глаза в пол. Все зашушукались, большая часть гостей умилительно заохали, благосклонно засмеялись и покивали. — Это большая честь для меня, принимать вас с сыном, мистер Крафт, — вперёд выступил мужчина, по-видимому, являющийся хозяином дома. — Надеюсь, юному Тесею запомнится его дебют в светском обществе. Пройдёмте же, господа, мне бы хотелось порекомендовать наши закуски. Вопреки ожиданиям, сегодня Филза никуда не отлучался. Он неспешно ходил по залу туда и сюда, заводил разговоры, отвечал на вопросы и отвлекал шквал внимания от Томми, благодаря чему тот смог вдоволь поразглядывать убранства зала и насладится едой на столах. — Да, мадам, я увидел этого мальчика и сразу понял, что он именно тот, кого мне не хватало, — с чувством кивнул Филза. — Тесей, а как тебе новая жизнь? Рад, что обзавёлся отцом? — спросил у Томми подвыпивший дядька с усами. — Я так счастлив, что добрый господин Крафт приютил меня, — мальчик приложил руку к груди и заломил брови в высшей форме признательности, — Теперь у меня есть такой чудесный отец! Филза тоже растрогано приложил увенчанную перстнями ладонь к груди, тихо вздохнул и с улыбкой покачал головой. Многие умилились, кто-то восторженно запричитал, кто-то уважительно загромыхал. Томми, по его собственной оценке, держался молодцом. Он старательно тянул на лице любезную улыбку, раскланивался со всеми, пожимал руки и смог ни разу не сматериться. Конечно, иногда он чудом успевал не оттоптать кому-то подол платья или не врезаться в кого-то, а его запас витиеватых речей ограничивался похвалами Филзы, но он всё равно чувствовал себя победителем. Некоторые особо снобские типы с вечно кислыми лицами молча выражали ауру осуждения и негодования, когда Томми неаккуратно ел или просторечно говорил, но большинство гостей были в восторге. Ну или не показывали так явно своё неодобрение личностью новоявленного Крафта младшего, но и хрен с ними! Зато у него клёвая одежда и куча вкусной еды в распоряжении! Когда Томми уже порядком заскучал и замаялся улыбаться и болтать, а ноги начали гудеть от нескончаемого стояния и неспешной ходьбы, Филза начал потихоньку закругляться. Поняв, что главное событие вечера собирается их покинуть, остальные гости тоже начали расходится. Должно быть, не терпелось поделиться новостями. Хозяин приёма проводил их до главных дверей на первом этаже, пожал обоим руки и в который раз поблагодарил Крафта за присутствие. — Всегда будем рады видеть вас здесь снова, — в который раз заверил мужчина. — Приятно было провести здесь вечер, — Филза поклонился, крылья чуть расправились. — Ага, было круто, пока! — Томми, у которого уже болели щёки от улыбки, помахал рукой. Снаружи синее небо уже лишилось закатных красок и потихоньку темнело. Окна особняка с силуэтами гостей сияли жёлтыми квадратами. Стуча по мощённой дорожке туфлями, они подошли к подготовленной к их появлению карете и забрались внутрь. Томми свалился на сиденье сразу в лежачее положение и сокрушённо вздохнул. На него обрушилась тяжёлая усталость, в десять раз превышающая ту, что он чувствовал в зале: хотелось немедленно лечь в кровать и отключиться. — Едем! Ну что, устал? — Филза тоже вздохнул и сел на своё место. В ответ подросток издал грохочущий стон и закрыл глаза рукой в нарядном рукаве. Карета тронулась, поцокали лошади, покатились по дороге колёса. Филза рассмеялся и откинулся на спинку сиденья, расправив крылья пошире. — Ты отлично справился, приятель. Прекрасное первое появление! Томми улыбнулся. Похвала от главного антагониста — это определённо достижение! — Да-а, ты тоже блистал, — он хихикнул. — Ахереть, так слащаво получилось, меня сейчас стошнит розовыми блёстками. Эй, а когда следующее представление? — Пока не могу сказать определённо, — Крафт хмыкнул. — Но уверен, ты и там произведёшь фурор. Томми отнял руку от лица и довольно прикрыл глаза. Да, он постарался на славу. Когда они приехали, Филза подал ему руку и придерживал за плечо всю дорогу до этажа со спальнями. Мальчик не возражал: к адской усталости прибавилась сонливость, и он брёл с практически закрытыми глазами. — Спокойной ночи, Томми. Отдыхай, — затуманенный разум воспринял голос Филзы каким-то мягким и почти что ласковым. Кажется, Томми уже спит. Подросток промычал, что означало ответное пожелание добрых снов, и направился в свою спальню, а Филза, проводив его пару секунд взглядом, пошёл в душ. В комнате Томми, не зажигая электричество, щёлкнул дверью, наотмашь бросил жабо на недавно появившийся стол и небрежно свалил остальную одежду на спинку стула. Затем не стал переодеваться в пижаму, а просто рухнул на кровать. Пришлось приложить неимоверные усилия, чтобы заставить себя ещё немного подвигаться и забраться под одеяла. Голова подростка легла на пышную подушку, приятная прохлада постельного окутала тело, а в воздухе витал запах свежести. Томми припомнил тяжесть тёмных рук на плечах, улыбнулся и заснул, глядя на мерно крутящийся в стеклянной коробочке магический вихрь.