Спасение утопающего

Эдгар часто поражался своей же способности соглашаться на что-то не особо задумываясь о собственном состоянии.  По и без еженочных часов самокопания знал, что не любит большие скопления людей, шум, глупости и пьяных, которые и так подходили под остальные пункты, создавая новый и самый невыносимый.    Пойти на многочасовые уличные посиделки с колоссальным количеством зачастую пьяных сверстников, больше половины из которых экстраверты?  -Конечно приду, если ты хочешь. -Отлично! Будет круто, я тебя уверяю! Там все поцики свои…    Пока что круто не было. К тому же «своих поциков» Эдгар с детства не имел      Он сидит на скамейке, которая показалась более безопасной и старается не подавать признаков жизни, смотря на громко сгущающийся народ и понимая, что в своей бежевой рубашке он не соответствует какому-то само собой разумеющимуся дресс коду. Ни зипки со стразами , ни брюк на низкой посадке нет. И это, по мнению Эдгара весомый повод для беспокойства.       Где то в оживлённой толпе то и дело взрывались взвизги в честь очередной открытой банки пива, которые сразу разливались расслабленным смехом. Понять его причину почти невозможно, но смех во всей эпопее иррациональных звуков был самым ярким акцентом. Разговоры и шёпот достаточно стабильны и привыкнуть с трудом, да можно. Но хохот будто нарочно не давал расслабиться, постоянно напоминая, что ты в оживлённой толпе подростков, что они могут смеяться и над тобой.      В шуме невольно начинаешь тонуть. И пока народ упивался суицидом, Эдгар всё продолжал барахтаться. Но спасение утопающих ведь дело рук самих утопающих так?     Спустя десять минут наполненные тревогами, нога, которую По видимо пытался использовать вместо мотора, трясется с такой скоростью, что не понятно, перестаёт ли он чувствовать её или наоборот чувствует слишком сильно. -У тебя что, нервный тик? -вырывает из мыслей голос бестактной брюнетки, которая уже теряет способности к прямохождению     Почему нельзя не отвечать, когда не хочется?  Почему нельзя просто оказаться в безопасности прямо сейчас?  -Ну, как видишь-получается выдавить с натянутой улыбкой. Ужас, это наверное звучало грубо. Сейчас её парень устроит публичное избиение и под чужие хохот и взвизги придётся плеваться кровью в перемешку с позором от которого всегда сводит челюсть, а потом…      Смех опять режет уши и По опять не понимает, что здесь смешного, но вместе с терпким стыдом чувствует долю облегчения. Эдгар знает, что выглядит глупо. Слишком жарко и громко, ломит плечи и болит голова.  Люди везде. Много рук, ног, длинных распущенных и коротко бритых волос, спин, но больше всего было лиц. Чем тревожнее становилось Эдгару, тем чаще он видел их, но в суматохе собственного разума не успевал разглядеть, смотрел на следующее, так и не запомнив предыдущее, вновь и вновь погружался в панику. А если случайно поймаешь чужой взгляд, в качестве штрафа придётся рассматривать свою обувь, чтобы не дай бог не увидеть чьи-то глаза.      Все, кто нахваливал прогулки шумной компанией ему видимо нагло врали. Но ещё наглее врал себе он сам. О том, что ему понравиться, ведь нравится всем. Значит только Эдгар, что-то выходящее из системы, слабое звено и трус, который должен заставлять себя находиться в обществе чтобы "измениться". Вдруг он всё пропустит, если останется дома? Папа регулярно рассказывал о своей юности, буквально проведённой на улице. Может это Эдгар ещё не распробовал вкус свободы и алкоголя и ему должно когда-нибудь понравится. Вдруг он просто симулирует свой страх, чтобы привлечь внимание? «Ааа ты же у нас социофо-о-об, меня не боишься?!» Почему люди говорят глупые вещи? Почему нельзя провалиться под землю?    Это наверно не совсем паника, скорее липкая тревожность от которой не получается избавиться. Эдгар трёт ледяные руки, хрустит пальцами, растерянно моргает и из-за всех сил пытается глубоко дышать. С ним говорили несколько раз и мозг всё не может справиться с позором который сам себе придумал. Он жалкий симулянт. Он должен быть нормальным. Но Эдгару страшно, стыдно и хочется домой. По жалеет, что согласился, но заранее знает, что не сможет отказать в следующий раз.     К скамейке кто-то уверенно подплывает. В отличии от остальной "тусовки" без брызг пива и криков.  Доски скрипят, незнакомец протягивает руку. -Рампо) По в растерянности замирает на пару секунд ожидая всех оскорблений света и самых странных вопросов, но собеседник всё ждёт чего-то. -А…Эдгар. Ещё не протянутую руку хватают и дружелюбно трясут. Но так и не отпускают. -Знаешь, Эдгар, я считаю, что слово «занавеска» совершенно недооценено!    По критически не хватало времени подумать над этим вопросом. Контролировать глупость своего внешнего вида, пытаться очухаться от резкого тактильного контакта, оценивать обстановку за приделами скамейки и успевать размышлять о занавесках оказалось очень сложно. Пришлось отчаянно закрыть глаза с вымученным стоном. Чёрт, он не справился даже с первым пунктом. -Э-эй! Не думай. -Что?  -Я говорю, не думай. Смотри лучше на меня. Не вздумай вспоминать об этих тупицах!    И он смотрел, пока Рампо принялся греть его руки в своих, и судя по хмурому выражению лица, уже начал причитать что то абсурдное. Это выражение лица Эдгар наконец мог рассмотреть, выражение которое не уносилось в водовороте людей, которое не смеялось.     Грудь до сих пор терзал остаток страха, но остальная толпа, о которой вспоминать ему запретили, уже куда то пропала. Видимо окончательно утонула, пока они с Рампо сидели в лодке-скамейке.   -Я вообще считаю что кошки-лучшие создания на земле…….Алло, говорит, я звоню по поводу сарая!!……..Казалось бы, причём тут ходаки и прыгуны?…….знаешь так приятно, когда в слова играешь и тебе говорят..ну скажем кот. Так ты сразу и ответишь…..    Эдгар совсем его не знал, но за десять минут самого интересного монолога в его жизни почти перестал нервничать. Буквально попал в вакуум, всматриваясь в зелёные глаза и чувствуя как в порыве эмоций Рампо слегка вскидывает их руки или щурит глаза когда считает что-то забавным. -Пойдём ка мы лучше отсюда. -Куда?… -Я знаю куда! Сейчас главное не нервничай, я до сих пор держу тебя, помнишь?          Сначала Эдгар не понял, почему должен нервничать, но как только они вылезли из своей спасательной лодки в толпу последних пьяниц, которые присвистывали что-то не понятное, понял в какую ледяную воду они нырнули.      Но тёплые пальцы мягко сжимают руку и ведут туда, где будет сухо и тепло.