🏠🏠🏠
Чонгук очень нуждался в жилье. Ему не терпелось поскорее съехать от родителей, выпорхнуть из гнезда и жить отдельно. Он усердно работал, откладывал все деньги, которые ему дарили на праздники, экономил, работал и подрабатывал. Короче, копил со всей силы. Но накопить на что-то хорошее так и не смог. Потому что вы вообще видели цены на жильё? Чон долго обивал пороги всех риэлторских контор. Пока однажды около одной из них к нему прямо на улице не подошёл парень сомнительной наружности, назвался частным риэлтором и протянул свою визитку. Все в его облике буквально вопило о подозрительности. Чонгук даже спросил, не мошенник ли он, но риэлтор сказал, что нет, и Чон успокоился. И не надо думать, что Чонгук какой-то глупый. Он просто заебался жить эту жизнь. Каждый день работа-дом-работа. И ведь дом даже не свой. Под глазами синяки цвета моря, на котором он не был уже лет пять. И мешки, в которые можно сложить все его планы и мечты. Чон устал, разочарован в себе и в жизни, и все оставшиеся силы бросает на то, чтобы не опускать руки. Он пашет аки конь педальный, с одним выходным в неделю. Да и тот единственный выходной ему нужен только для того, чтобы приготовиться к работе. Рассрочка сама себя не оплатит, деньги сами себя не заработают, и дом сам себя не купит. Чонгук и риэлтор, который ни разу не мошенник, смогли договориться. Вышеупомянутый скользкий тип соловьём заливал в уши на все согласного Чона. «Ну мёд», — подумал Чонгук, когда забирал ключи от своего нового старого жилища с большой историей и маленькой кухней. «Удачи, парень, она тебе понадобится», — подумал риэлтор и скрылся со всеми деньгами.***
Чон стоял на пороге и не мог поверить собственному счастью. Небольшой, но весьма милый и даже двухэтажный домик вмещал в себя три комнаты, кладовую и кухню, на которой едва можно было разминуться вдвоём и не вписаться в угол обеденного стола. Зато своё. Без пап, мам, но немножко в ипотеку. Чонгук чувствовал прилив сил и гордости. А также моральный подъём. Ведь по договору ему обязательно надо было прожить ещё лет двадцать. Таков срок ипотеки. Мотивация к жизни отличная. Да и мысль уволиться с работы грозила перестать посещать Чонгука по пять раз в день: её сместила с пьедестала мысль о ежемесячном платеже. Вдохнув полные лёгкие теплого летнего воздуха, Чон уверенно шагнул в новую жизнь, не обратив внимание, как громко захлопнулась дверь за его спиной. Весь день Чонгук провёл за уборкой. Вокруг и без него было чисто. Дом подготовили к продаже и тщательно вымыли. Но Чон не знал иного способа справляться с волнением, кроме как три часа дотошно пидорить каждый сантиметр, стирая воображаемую пыль. И хотя в процессе уборки у Чонгука неоднократно переворачивалось ведро с водой, падали горшки с землёй на свежевымытый пол, который скрипел в самых неожиданных местах, а окна открывались сами собой, Чон не придал этому особого значения. Был слишком увлечён и горд собой. Чонгук так вымотался в свой неизменно единственный выходной, что, приняв быстрый душ, тут же вырубился на прохладных простынях. У Чонгука и до этого была своя комната, но теперь у него был целый дом. А это уже не хухры-мухры. В общем, Чон дрых без задних ног. Его не разбудили ни громыхающая рама, ни скрипучая форточка, которая, то распахиваясь на всю, то шумно захлопывалась, ни чужие шаги и цоканье обуви о пол в соседних комнатах. Чонгук слишком устал для всего этого дерьма. Проснувшись в пять утра, чтобы успеть на работу на другой конец города до разгара пробок, Чон на ходу позавтракал, на ходу же впрыгивал в брюки и ускакал навстречу новому рабочему дню, зная, что вечером вернётся в своё личное гнездышко, где можно не закрывать дверь, когда идешь в туалет, ходить голышом, напевать дурацкие песни и разговаривать с самим собой фразами из рилсов. Два слова: кайф чистейший. Декаданс на грани разорения. Заебавшись, как мельница в ветреную погоду, Чонгук, оказавшись дома за полночь, натянул перчатки и взялся наводить порядок, потому что кругом царила разруха. Словно на его маленькой кухне происходили разборки уровня Мстителей. Дверцы всех шкафчиков открыты, ящики выдвинуты, скатерть скомкана и валяется на полу с разной другой мелочью, кругом вода и пятна непонятного происхождения. Чонгук точно помнит, что когда уходил из жилища, все было на своих местах. И делает себе пометку: завтра перед выходом проверить, достаточно ли плотно закрыты все окна и двери. Возможно, среди бела дня к нему в дом забрался бродячий кот и устроил беспорядок. Почему бродячий? Потому что ближайший соседский участок, как вся остальная цивилизация находились километрах в трех. Но Чонгуку нормально, он на машине. Да и дом не выглядит как типичный особняк из фильма ужасов. Маленький, светлый и уютный. Как внутри, так и снаружи. Смущала, конечно, низкая стоимость, но Чон принял это за везение и вселенскую справедливость, решившую таким образом наградить Чонгука за все его старания и трудолюбие. Хотя найденную в кладовке фарфоровую куклу Чонгук всё же выбросил в мусорный контейнер в другом районе. Ну мало ли. Он смотрел все эти фильмы. Всё равно не боялся. Просто не хотел делить с кем-то ещё жилплощадь. На следующий день всё повторилось. Снова будильник, звенящий ровно в пять утра, снова сборы второпях, работа, усталость и… снова бардак. Чон точно помнит, как проверял все замки. Но история повторилась. Он выругался в пустоту, матеря всех гипотетических котов, и уже привычно натянул перчатки. Задолбался. Заснул раньше, чем голова коснулась подушки. А на следующий день все опять повторилось. И на следующий. И так всю неделю, вплоть до воскресенья — того самого единственного выходного. Который Чонгук решил потратить на поиски решения своей заёбистой проблемки. И тут мало просто вызвать клининг. Тут нужен или отлов бродячих животных, или Винчестеры, потому что попахивает сверхъестественным. В ночь с субботы на воскресенье Чонгук никак не может заснуть. Все вслушивается в непонятные шаги и звуки за дверью своей спальни. Ловит сердечный приступ от случайно задевшей от ветра окно ветки и, испугавшись, включает везде свет. Хватает чугунную и по совместительству пока единственную сковородку, которую прихватил из родительского дома. Чисто железной у него не было, как и любой другой. Но чугун — это сплав железа, поэтому должно сработать на призраках. Вспоминая, как ещё себя можно обезопасить, Чон принёс с кухни пачку соли и насыпал её на порог. Перенервничал, но под утро заснул со сковородкой в обнимку. А с самого утра проснулся от настойчивого стука в дверь. После столь тяжелой ночки и с квадратной головой Чонгук, который не ждал гостей, не спешил расставаться со сковородкой. Но дверь всё-таки открыл. На пороге стояла пожилая женщина с накрытым кружевной салфеткой блюдом в руках. Она доброжелательно улыбалась, демонстрируя морщинки в уголках глаз и очень вежливо представилась, сразу же завязывая разговор. Оказалось, что эта милая на первый взгляд женщина — ближайшая соседка Чонгука. Поэтому Чонгук решился разузнать у неё, кто раньше жил в его доме. О том, что узнавать подобное следовало перед покупкой, он предпочёл не думать. Женщина же на все расспросы только многозначительно и даже как-то испытующе-оценивающе смотрела. А потом вдруг переменилась в лице да схватилась за голову. Но по-прежнему ничего толком не рассказала. Зато выслушала жалобы своего малохольного соседа и посоветовала ему позвать на помощь шамана, чтобы тот избавил дом от нечистой силы. По очередной чистой случайности у соседки и номер хорошего специалиста имеется. Чонгук этот номер записал. И собрался позвонить после ухода сердобольной бабули. Вот только не решился. Чонгук вообще-то решительный парень. Если надо на лишнюю смену выйти или с тарзанки вниз головой сигануть — он тут как тут. Но вот шаманы… Чон во всю эту чертовщину не верил. Даже когда лично с ней столкнулся. Днём царят другие правила, и Чонгук быстро успокоился, осознав, что просто переутомился и накрутил себя, как волосы на плойку. Остаток дня он готовил себе одежду на неделю, спал и ел. Позволил себе отдохнуть и набраться сил. Потом наступил грёбаный понедельник. И ситуация возобновилась. Сковородка окончательно переехала под подушку, а соль появилась ещё и на окне. Чонгук вспомнил, что через него тоже можно забраться в комнату. Призраки ведь могут взлететь на второй этаж? Проверять Чону не хотелось. Вторник, среда, четверг… и все остальные дни и ночи всё повторялось с завидной регулярностью и точностью. И у Чонгука сдали нервы. На вторую неделю обживания нового дома Чон стал приглашать к себе разных священнослужителей. Были и священники-экзорцисты, и батюшки с кадилами, и буддийские монахи, и представители религий, о которых Чонгуку мало что было известно, но он был готов уже хоть в плоскую землю уверовать, только бы жить спокойно. Результат не увенчался успехом. Бардак появлялся, шум не пропадал. А вот терпение Чонгука пропало, как его отец, который однажды вышел за хлебом и больше не вернулся. Чон его больше никогда не видел, но не сильно горевал по этому поводу. В конце концов, у него были отчимы, которые сменяли друг друга раз в несколько лет. Характер у мамы Чонгука — не сахарная вата. Хуже него только её вкус на мужчин. Чонгук в этом плане преуспел больше. Нет, в отношениях он не состоял. Ему было некогда. Чонгук работал и поставил себе цель обзавестись собственным домом, а уже потом обустраивать личную жизнь. Вот только в последнее время ему совсем не до этого. Полтергейст одолел, будь он неладен. Зато Чонгук всегда был уверен в своей способности найти себе подходящего партнера. Адекватного, да.***
Вспомнив о номере, который надиктовала пожилая аджума и по совместительству ближайшая соседка, Чонгук долго готовился. Он обдумывал каждое своё слово и даже прорепетировал, прежде чем сделать звонок. Подумывал было написать смску и избавить свою интровертную задницу от необходимости разговаривать с незнакомым человеком словами через рот, но вопрос требовал безотлагательного решения. Чонгук принял душ, переоделся в чистое, быстро глянул на себя в зеркало, пока приглаживал ещё влажные волосы, почистил зубы, соблюдая все рекомендации своего дантиста, выпил стакан воды, посмотрел в окно, пару раз обошёл весь дом, проверяя каждый угол на наличие чего-либо подозрительного, минут пятнадцать сверлил свой яблофон пустым взглядом и, печально вздохнув, нажал кнопку вызова нужного номера. У него даже руки не тряслись. Почти. Череда длинных гудков всё никак не прекращалась, и Чонгук бы обрадовался, что ему не ответили, но тогда он не избавится от своей огромной проблемы, которая порядком подзаебала. И именно поэтому Чон продолжал звонить, даже не зная толком, кому он так настойчиво названивает. На седьмом гудке седьмого по счету звонка ему, наконец, ответили. На том конце послышался раздраженный выдох и не менее разложенное: «ёбосеё, блять». Чонгук сначала опешил от такого приветствия, но быстро смекнул, что чтобы давать отпор призракам, просто необходимо обладать некоторой долей жесткости и грубости. Не до церемоний с ними. — Чего надо? — глубокий голос неизвестного звучал устало, но приятно, даже несмотря на интонацию, с которой выплевывал каждое слово. — Здравствуйте! — Чонгук формально поздоровался и поспешил вывалить заранее заготовленную речь, часть которой успела расплыться на руке чернильным пятном. — Меня зовут Чон Чонгук. Мне вас рекомендовали как хорошего шамана. — Я не выйду из дома меньше, чем за миллион вон, — спустя секунду рубанул безымянный голос, который не торопился представляться. Но, услышав замешательство и скрип Чонгуковых шестерёнок, все-таки смягчился и уже более снисходительно уточнил: — Кто рекомендовал? — Моя соседка, — Чонгук не был готов к этому вопросу и начал расстраиваться, что разговор отклоняется от намеченного им же самим сценария. — Я недавно приобрел дом, и тут творятся всякие вещи. Странные. Не могли бы вы приехать и посмотреть своим профессиональным взглядом? Может, надо сделать какой-нибудь обряд или типа того? — Это можно, — голос звучал по-кошачьи игриво. — А что конкретно беспокоит? Ну Чонгук и рассказал всё, как на духу. Плотину прорвало, и он вывалил на незнакомца всё что беспокоило его уже не первый день. — Вот же блядский курваежик, — чертыхнулся шаман, не дослушав пламенную речь потенциального клиента. — Я тоже так думаю, — безропотно согласился Чонгук, принявший ёмкий комментарий на свой счёт. — Да нет, — поспешили оправдаться на том конце трубки. Впрочем, голос звучал скорее разочаровано, чем участливо. — Я не об этом. У тебя там пожрать есть чё? — Пожрать? — переспросил Чон, потерявший нить разговора. — Ну да. В холодильнике настолько пусто, что его можно сдавать эмигрантам, как элитное жильё с кондиционером. — За еду работаете? — попытался пошутить Чон и подавил нервный смешок. — За еду? — было слышно, как шаман гремит шкафчиками и тихо причитает себе под нос. — А ты где живешь-то? Чонгук всё рассказал, объяснил, как до него доехать и даже предложил заехать за своим спасителем и привести к месту бедствия. Только бы тот согласился. — Не, — отмахнулся тот. — Сам подгребу. Жди, — и сбросил вызов. Чонгука не покидало сосущее под ложечкой предвкушение нарастающего в геометрической прогрессии пиздеца.***
— Ну… — многозначительно произнёс довольно высокий и неожиданно молодой парень в домашних тапочках в виде голов динозавров, смешной короне из перьев, белой футболке и рваных джинсах, которые явно были ему велики. Какой-то нео-шаман с Алиэкспересса, которого потеряли на почте. Парень почесал подбородок и, кинув задумчивый взгляд на фасад, бесцеремонно отодвинул подохуевшего от такого расклада Чонгука и зашёл в дом. — Поебанатили твоих инородных мымриков истреблять. Чонгук тяжело сглотнул. Хотелось узнать, кто такие мымрики, но ещё больше хотелось спокойно поспать и не устраивать принудительную генеральную уборку каждый день, а точнее ночь. — Я, кстати, Тэкукхугмен, — как по навигатору двигаясь в сторону кухни, объявил шаман. — Но ты можешь назвать меня Тэхён. — Вождь краснокожих? — изогнул бровь Чонгук, пока Тэхён, как дикий кабан, нападал на его холодильник и своими длинными руками сгребал всё содержимое полок. — На кой черт я припёрся, если ты в состоянии самостоятельно всех квартирантов распугать своими шутками? — возмутился шаман, но быстро забил рот наспех организованным бутербродом. — Мог бы и приготовить что-нибудь, пока меня ждал. — Я не думал, что ты так быстро припрёшься, — у Чонгука отпало всё желание соблюдать формальности с наглым типом, который едва ли старше его самого, а если и так, то Чон всё равно не собирается ему выкать. Пусть жилплощадь очистит, докажет свою профпригодность, а там посмотрим. — Там в ковшике вода для рамёна закипела. — Вот же-ш! — всплеснул руками Тэхён и принялся устраивать беспорядок на чужой кухне. — Одним рамёном не отделаешься! — Можешь съесть два, — пожал плечами успевший приуныть Чонгук. И на это он тратит свой драгоценный выходной? — Я что говорил насчет шуток? — кинул через плечо Тэхён, пока помешивал своё варево из рамена, сосисок, сыра, яиц и всего, что смог откопать в холодильнике. — Я сьто гавалил насёт сютак, — прокривлялся Чонгук, надеясь, что его не услышит тот, кого он пародировал. — Знаешь, почему у людоеда нет друзей? — вдруг спросил шаман и только теперь соизволил снять свою перьевую корону. — Почему? — Чон решил, что лучшим вариантом будет подыграть. Может, этот петух гамбургский быстрее свалит и прихватит с собой всю нечисть? Потому что создавалось впечатление, что теперь именно он являлся главной нечистью в доме. — Он ими сыт по горло, — Тэхён улыбнулся, довольный собой, и принялся поглощать самолично приготовленный ужин. Чонгук понятия не имел, что делать с этой информацией, но почувствовал, как от неё сжимается всё, что умеет сжиматься. Когда шаман доел и блаженно откинулся на невысокую спинку стула, Чон с риском для жизни напомнил, для чего того вообще позвали. — Не суетись ты, — отмахнулся Тэхён. — Ты чего такой напряженный? Эм… Как тебя? — Чон Чонгук, — напомнил. — Точно, Чонгук. Призраки не любят суетливых, — делился мудростью шаман. — Им торопиться некуда. У них впереди целая вечность, — и для усиления эффекта развёл руки пошире, больно ударившись о дверцу. Кухня явно не была рассчитана на такие широкие жесты. — Так я же не против! — громче, чем хотел ответил Чонгук и от избытка чувств вскочил. — Только пусть они свою вечность проводят где-нибудь подальше от меня. В противном случае, передай им, что проживание платное. Тэхён расхохотался, ослепляя своей квадратной улыбкой и наполняя кухню каким-то незнакомым Чонгуку уютом. — Так и передам.***
— А ты точно шаман? — ходил по одним и тем же граблям Чонгук. — Конечно, — вздёрнул подбородок Тэхён и достал из кармана брюк удостоверение шамана высшей категории. — У меня и документ есть. — И шапка с перьями, — Чонгук успел разглядеть чужую фамилию. Это ему ничего не давало, но любопытство взяло верх. Чиканутый шаман носил фамилию Ким. — Невежа, — обиделся Ким и принялся доставать из полупустого пакета какие-то странные вещи. Чонгук даже не сразу заметил, что шаман явился не с пустыми руками. Что творилось дальше описать простыми словами трудно. Но, говоря на языке фактов, это был полный пиздец и перманентный ахуй. Тэхён то ли танцевал, то ли его так сильно пучило после целой кастрюли рамена. Издавал страшные звуки где-то между спятившей кукушкой и глохнувшим трактором. И Чонгук почувствовал, как постепенно отъёбывает уже его многострадальная кукуха. Если нечисть, которая обитала в доме, видела, что вытворял на их территории шаман, то должна была испугаться. Ну не могли же в этот момент призраки отойти за хлебом? Чон отказывался принять тот факт, что он может быть единственным зрителем. — Ну всё, — запыхавшийся Тэхён вытер рукавом проступивший пот со лба. — Ещё сеансов десять, и квартиранты съедут. Ещё десять таких сеансов и съедет Чонгук. — Но учти, что рамёном ты больше не отделаешься, — предупредил Тэхён и пригрозил своим длинным и слишком изящным пальцем. — Это я сегодня голодный был. — А можно как-то побыстрее? — неуверенно уточнил Чон и замялся. Было в Тэхёне что-то неописуемо-притягательное. Эдакое очарование с ебанцой. Потому и перспектива увидеть его ещё раз заставляла немного порадоваться. Он, может, и странный, но и Чонгук себя никогда нормальным не считал. К тому же, если подружится с шаманом, есть шанс, что нечисть сгинет. Но что-то подсказывало Чонгуку, что десять сеансов он не потянет финансово. — Можно телегу с разбегу, — оскорбился Ким. — На Ким Тэхёне не экономят. — Понял, — сдался Чонгук, приняв как факт, что спорить бесполезно. — Я заплачу, если будет результат. — Вот так бы и сразу, Чонгук-и, — похлопал его по плечу шаман. — Считай, что у тебя начался пробный период, — улыбнулся игриво. Вот же флиртун! — Увидимся на следующих выходных.***
Чонгук спал и видел, как изменится его жизнь в лучшую сторону. Так, собственно, и произошло. Он наконец-то выспался, а утром застал все вещи на своих местах. И не мог поверить своему счастью. Но по-настоящему прихуел, когда вечером вернулся домой, а там все ещё все вещи на своих местах. Обычное дело? Кому как. Для Чонгука это настоящая победа. Он с непривычки даже не знал, чем себя перед сном занять. Хорошо, что всегда можно три часа смотреть видосы, расслабляя мозг после загруженного понедельника. Заснул Чонгук, придавленный собственным телефоном, а вот проснулся от характерных звуков. По ощущениям, на первом этаже обезьяны играли свадьбу, короновали Симбу и репетировали гиений смех. Что было на практике, Чонгук проверять не рискнул. Вместо этого потёр переносицу и набрал уже знакомый номер. Который привычно ответил далеко не с первого раза. — Ещё раз позвонишь мне среди ночи, замучу тебе порчу на понос, будешь какать и плакать, — изрёк Тэхён куда-то в свою подушку, нежели в телефон, но Чонгук всё прекрасно расслышал. — Да я тебя сам прокляну! — оборонялся Чон с нотками обиды в сонном голосе. — Шарлатан! — Я знаю, где ты живёшь, — зачем-то напомнил Ким тоном, который не предвещал ничего хорошего. Или хотя бы нормального. — Вот именно! И ты обещал мне, что… — а что он обещал? Вообще-то ничего конкретного, да и то только через 10 сеансов. — Ладно, не гунди, гиперкроль, — Тэхён раздражённо вздохнул. — Сейчас научу тебя засыпать без задних лапок. — Очень хочется тебя на хуй послать, — оскорбился Чон. — О, давно там не был, — усмехнулся Тэхён. — Без компаса и карты дорогу не найду. — Могу нарисовать тебе карту. — Молодец, возьми с полки пуноппан, — было слышно, как Тэхён забавляется и как вместе с тем хочет поскорее закончить этот разговор. — И запомни, а лучше запиши, что тебе надо делать каждый вечер перед сном. Чонгук, как послушный мальчик с синдромом отличника, выхватил из прикроватной тумбы ежедневник. Да, когда живешь один, в прикроватной тумбе вполне может заваляться бумага и ручка, а не то, о чём можно было подумать. И принялся записывать то, что на полном серьёзе надиктовывал Тэхён: покрутиться вокруг себя ровно сто раз, попрыгать на каждой ноге по пятьдесят раз, затем попрыгать уже на двух ногах и при этом считать от ста до одного в обратном порядке, бросить через плечо горсть соли, проговорить крайне сомнительную мантру и всё в таком духе. Какая-то выматывающая зарядка. Не защитится от полтергейста, так заебётся и заснёт от усталости. Чонгук всё сделал, как было велено. Закончил, когда на улице уже почти рассвело, и ожидаемо вырубился поперёк кровати. А когда проснулся и спустился на первый этаж, кругом царил хаос, но на столе стоял завтрак. Вот это поворот. Подумал Чонгук и с недоверием стал сначала разглядывать, а затем ковырять глазунью, овощной салат и даже кофе, от которого ещё шёл ароматный пар. — С-с-пасибо? — неуверенно поблагодарил Чонгук. А кого благодарить? В ответ прямо за его головой громко захлопнулся шкаф с посудой. Завтракать Чон не рискнул. Но еще десять раз поблагодарил и на всякий случай во все стороны поклонился, предпочитая не думать, как выглядит со стороны. В конце концов, он этой ночью уже опозорился перед местными обитателями, как мог. Пока прыгал на одной ноге и приговаривал:Я помню чудное мгновенье:
передо мной явилось ты.
Пошло ты на хуй, привидение!
Оставь в покое мои сны.
Голос разума тонко намекал Чонгуку, что он занимается чем-то не тем, но отступать было некуда.***
Становилось все страньше и страньше. Перед сном Чонгук выполнял кардио от Тэхёна, разгонял лимфу и своих потусторонних соседей. А утром его неизменно ждал завтрак. Беспорядок локализовался только на кухне. Видимо, доставшиеся Чонгуку призраки не умели мыть посуду. Да и сама еда на вид стала настолько сносной, что Чон в пятницу даже решился её попробовать. И ничего плохого с ним не случилось. Кажется, стали вырисовываться плюсы. И Чонгук уже не был уверен, что все ещё хочет выгонять привычную нечисть. В субботу Чонгук проснулся от звуков варгана, доносящихся с улицы и сразу понял, кто в этом замешан. Сбежав по лестнице вниз, Чон с разочарованием обнаружил, что завтрак съеден. И не досчитался одного из двух стульев. Чонгук проследовал за монотонными, капающими на мозг и жутко бесящими звуками и увидел Тэхёна, восседающего под палящим солнцем. Его ярко-красный костюм украшала бахрома, на носу сползли тёмные солнцезащитные очки, а острыми носами его налакированных ботинок, казалось, можно проткнуть саму ткань бытия. И при всей нелепости ему это шло. Чонгук не мог себе представить ни одного человека, который был бы таким прекрасным, имея такие явные беды с башкой. Колдун, блять! — Раздражаешь, — вместо приветствия крикнул Чонгук. Ему необходимо было перекричать звуки из преисподней, которые извлекались из совсем маленького, но адского орудия пыток. — Двадражаешь, — Тэхён отвлекся только на секунду и вернулся к своей хаотичной мелодии. — Ты чего тут расселся? — щурясь от не по-утреннему палящего солнца, Чонгук пнул ножку стула. — Знаешь, как называется место, где сидит сторож на кладбище? — с невозмутимым видом задал вопрос Тэхён. А Чонгук опять повёлся: — Как? — Живой уголок, — пожал плечами Ким и уже открыл было рот, чтобы зажать зубами варган, но Чонгук его перехватил и зачем-то спрятал в карман своих домашних штанцов с Майком Вазовски. — Брючки — класс! — Тэхён оценил креатив. — Мне бабуля подарила на Рождество, — засмущался Чонгук, понимая, как глупо выглядел, но потом вспомнил, что перед ним Тэхён и полегчало. Тэхён точно не из тех, кто способен осудить его странные пристрастия в одежде. — А ты чего сегодня без шапки? Не боишься, что голову напечёт? — Я подпитываюсь энергией солнца. Чонгук неловко переминался с ноги на ногу и неуверенно начал то, о чём думал последние два дня. — Я тут подумал… — О, я и сам хотел предложить, — Тэхён по-своему понял чужое смущение. — Давай поужинаем вместе, но не рассчитывай на скидку. — Что? — не понял Чонгук. Он вообще-то о другом хотел поговорить. — Ну ладно, — Тэхён поднял руки, уступая. — Как насчет трёх процентов? — Чего, блять? — Чонгук начал догонять. — А ты умеешь торговаться, — улыбнулся Ким и показал пять пальцев. — Ладно, так уж и быть. Пять процентов, и ты платишь за ужин. — Тэхён… — Что опять не так? Окей, ужин тоже с меня, доволен? — Да, — как-то само вырвалось. Чонгук просто очень любит халяву. А тут ещё и красавчик. Да с ебанцой, но кто без греха? Чонгуку вон барабашка завтраки готовит. Точно, вот о ком он хотел поговорить: — Но вообще-то я хотел попросить не очищать мой дом от… от… от кого бы то ни было. Мы вроде как поладили. Тэхён от неожиданности хлопнул в ладоши и вскочил со стула, наконец поравнявшись с Чонгуком. Медленно снял очки, сложил и повесил за нагрудный карман. Не хватало только музыки из вестерна и огромного кактуса за спиной. — Они пускают тебе пыль в глаза, оленёнок, — так ласково Чонгука ещё оленем не называли. — Думаешь? — засомневался Чон. — Я почти уверен. — И что тогда делать? — Чонгук поджал губы. Он-то уже размечтался, как призраки будут ему в старости приносить стакан воды, но Тэхён все безжалостно растоптал своими лакированными ботинками. — Наблюдать и продолжать. Думаю, мы имеем дело с домовым, — предположил Ким. — Но ведь домовой — это хорошо? — Если с ним подружиться, то да. Но есть одно но, — предостерёг. — Это какое же? — надо было просчитать все риски. — Даже если вы поладите, ты вряд ли сможешь привести кого-либо жить в этот дом. Никто по доброй воле не согласится на такое соседство, — и, помолчав, добавил. — Ну, кроме тебя.***
— Ты, кстати, как в мой дом попал? — нашёлся Чонгук, когда Тэхён уже собирался уходить. — Запираться надо, — закатил глаза шаман. И сделал несколько шагов в сторону выхода, как вдруг резко вернулся. — Проведём эксперимент. — Будем загонять яйцо в бутылку? — Пошляк! — оскорбился Ким и развалился на чужом диване. — Давай проверим, как твой домовой отреагирует на постороннего человека, раз уж ты теперь часть команды, часть корабля. — А разве для этого не нужен нормальный человек? — Нет, не нужен, — а теперь Тэхён оскорблённым не выглядел. — Не бывает нормальных людей. Мы все немного того, просто кто-то может найти в себе силу это признать, а кому-то удобнее делать вид, что он нормальный. Если честно, я сначала подумал, что ты второй вариант. — Я вроде и есть второй вариант… — Чонгук кивнул. Он не чувствовал себя нормальным, но необычного в себе ничего не замечал. Эдакий среднячок. — Эээ… нет. Нормальный не нанял бы меня… — Самокритично. — Я не договорил. Нормальный просто собрал бы манатки в узелок, перекинул через плечо и упиздил в закат. Подальше от этого всего. — Я просто мнительный. И… я не уступлю какому-то там призраку или домовому, — для большего эффекта стоило ударить себя в грудь, но Чонгук смог сдержаться. — Вот это экспрессия! Вот это настрой! — рукоплескал Тэхён, подхихикивая. — Такой только у тебя и у Бэтмена. И Чонгук сам не понял, как привык. К этим бесконечным перепалкам, чудаковатым нарядам и выходкам Тэхёна, перьям, разбросанным по всей гостиной, потому что его корона линяла, как престарелый орёл. Чонгук привык ждать воскресенья с особенным трепетом. Он ждал встречи с Тэхёном, потому что с ним можно было хорошенько чудить. Громко смеяться и плакать при просмотре фильмов, устраивать шуточные драки за последнее мороженое, говорить всё, что взбредает в голову. А ещё он красивый, зараза. Да и нечисть в доме явно приняла его за своего. Они законектились лучше, чем аирподсы с айфоном, и идеально дополняли друг друга. Чонгук окончательно понял, что влюбился, когда увидел, как Тэхён без рубашки наносит на тело какие-то рисунки, а потом объясняет этот тем, что готовится ехать на рынок. Выбирать арбуз. И если это не любовь, то что?***
Время пролетело незаметно. Тэхён никак не мог уложить в голове всё, что с ним произошло за эти три месяца. Да, количество сеансов пришлось увеличить, потому что, во-первых, Чонгук вёлся, во-вторых, Чонгук нуждался, в-третьих, просто Чонгук. И этим всё сказано. Тэхён хоть и обладал силой земли, унаследованной напрямую от троюродной внучатой бабки сводного деда, но в его арсенале было оружие помощнее. Театральные курсы и тяга к приключениям, а ещё желание помогать людям, пусть даже таким извращенным способом. Но Ким свято верил, что это ложь во благо: и он с голоду не помрёт, и доверчивые люди психосоматике проиграют. А минусы? Только один — пришло время расставаться с Чонгуком. Перед этим получив от него своё нескромное жалование. Тэхён тогда не шутил про миллион вон. И хотя они договорились на скидку пять процентов, к оплате оставалось девятьсот пятьдесят тысяч. Но на душе противно скреблись одинокие мартовские кошки.***
— Мы ведь уже ужинали, — Чонгук покосился на телефон с недоверием. Они действительно ужинали вместе и не один раз. Когда за ужин отвечал Чон, всё было в порядке. Но от Тэхена можно было ожидать чего угодно. От пьяной креветки* до сушеных ящериц и корней растений с труднопроизносимыми названиями. Шаман объяснял это простым желанием быть ближе к природе. Чонгук же думал, что он колдун ебучий, который просто жаждет его травануть своим зельем. — Это другое, — в голосе смешались улыбка и напряжение. — Заеду за тобой в восемь. Тэхён, не прощаясь, положил трубку, чем сломал Чонгуку остатки мозга. И это всё? Ни подъебов, ни шуточек? Сеансы закончились, с домовым удалось договориться. Значило ли это, что Тэхён хотел таким образом отпраздновать завершение сотрудничества и получить свои кровные? Логично предположить, что да, но Чон чувствовал подвох. И совсем немножечко обиду. Не хотелось верить, что проведённое вместе время имело значение только для него. Да, большую часть этого времени Тэхён был занят своими бесоёбскими делами. Но всё остальное время? Чонгук приуныл, как голодный мопс. Но на всякий случай привёл себя в полный порядок, чтобы Тэхён хотя бы обратил внимание, кого он потерял. Такой вкусно пахнущий и разодетый Чонгук в глаза вроде бы не долбился, но когда открыл дверь, всё равно им не поверил. На пороге стоял Тэхён. Нет, не так. ТЭХЁН. В таком виде, каким он себя ещё не подавал. В нём решительно ничего не осталось ни от шамана, ни от городского сумасшедшего. Его или подменили, или вообще непонятно, что произошло. У Чонгука мозг отказался функционировать. Тэхён в белой рубашке и белых брюках. Всё сидит по фигуре. Волосы аккуратно уложены, а пиджак перекинут через согнутую руку. Ну, прямо-таки джентльмен. Единственная вольность в его идеальном образе — подогнутые задники кед. Но тут Чонгук не осуждал. Жара же на улице, пусть пяточки подышат. Чонгук так залип, что случайно забыл, что и сам расстарался не на шутку. Только вырядился во всё черное. Почти инь и ян, получается. Почти. — Чудненько выглядишь, — Ким обворожительно улыбнулся во все свои тридцать два. — Тебе зачем пиджак? — ляпнул первое, что пришло на ум, Чонгук. Он никогда не умел правильно реагировать на комплименты. — На улице плюс триста. — Триста? — Даже не начинай. — Не буду, — Ким мягко улыбнулся. — У нас сегодня другая программа. Чонгук вопросительно уставился, осознавая, что давно пора сдвинуться с места. И речь сейчас не только о пороге его дома, на котором они все ещё стояли и разглядывали друг друга. — Французский ресторан и, если повезет, французские поцелуи, — на лице Тэхена всего на долю секунды промелькнуло что-то похожее на смущение. Или Чонгуку это только показалось, потому что сам он смутился неиллюзорно. — А можно пропустить первое и сразу приступить ко второму? — робко поинтересовался Чонгук, смотря куда угодно, но только не на Кима. И потому физически не мог заметить чужое, стремительно приближающееся лицо. Поцелуй вышел мягким и осторожным, как и подобает первому поцелую в самом светлом и почти целомудренном его проявлении. Но Чонгук не сумел сдержать вздох разочарования. — Весь план мне портишь, — ухмыльнулся Тэхён. — Я должен был накормить тебя высокой кухней и сразить искромётными шутками. А потом, когда ты окончательно и бесповоротно в меня влюбишься… — В ресторан пойдём в другой раз. Сейчас мне надо решить проблему, — бескомпромиссно перебил Чонгук, утягивая за собой прихуевшего от такой резкой смены настроения Тэхена. — Какую? — захлопал глазами Ким, пока его за руку вели на второй этаж. Дверь в спальню распахнулась изящным движением ноги: — У меня проблемы с кроватью, — Чонгук, не церемонясь, подтолкнул объект своей страсти к выше упомянутой кровати и слишком серьёзно добавил: — В ней нет тебя. — Скажи честно… — хохотнул Ким и потянул за собой Чонгука. — Ты репетировал? — Да. И у меня в запасе есть ещё подкаты, на случай, если этот не сработает, — Чонгук с трудом вставлял слова между поцелуями, но в груди грело от того, что сработало, и его уже приятной тяжестью тела прижимали спиной к промявшемуся матрасу. — Я, конечно, не потолок, но ты можешь меня натянуть, — добил контрольным в голову Чон и услышал то ли смех, то ли скулёж, щекочущий шею, которую Тэхён крайне ответственно покрывал поцелуями. Одежда, которая так тщательно выбиралась и отглаживалась, ощущалась крайне лишней и потому со скоростью боинга оказалась безжалостно смятой на полу, пока её обладатели слипались друг с другом на влажных от смазки и пота простынях. Чонгук долго не продержался, но его сложно за это осуждать. Потому что Тэхён оказался тем ещё искусителем. Целовал до китайских фейерверков перед глазами, когда не знаешь, в какую сторону стрельнет, но точно будет пиздато, а в конце ожидает самое интересное. Долго растягивал своими невъебенными пальцами. А потом идеально трахал своим идеальным членом, и Чонгук бы подумал, что нельзя быть таким идеальным, но простата подавала в мозг один единственный сигнал: нам заебись, думать будешь потом. Когда к поту и смазке добавилась сперма, а простыня окончательно скомкалась, Чонгук пытался отдышаться, наслаждаясь постигнувшей его негой, но Тэхён вновь прижал к себе и на ухо прошептал что-то вроде: — Ты, конечно, не жизненные обстоятельства, но под тобой я бы тоже прогнулся. Зараза. У Чонгука от такого заманчивого предложения зрачки расширились, а член дёрнулся, давая понять, что он, чёрт возьми, в деле. Хотя чёрта лучше не упоминать. Ой, у них же там домовой! Чонгук совсем про него забыл. — Как думаешь, он за нами наблюдает? — поёжился Чонгук, но своими шаловливыми ручками уже тянулся к самому сокровенному. — Будем надеяться, что он гомофоб и уже сбежал, — между низкими стонами ответил Ким. — Если нет, то это его проблемы, а не наши. Чонгук подтвердил своё согласие влажным глубоким поцелуем и неспешно толкнулся на всю длину, наслаждаясь жаром и узостью чужого тела. — Я, конечно, не совесть… — Тэхён подался бёдрами навстречу. — Но ты можешь меня поиметь. Пришлось затыкать этот фонтан юмора очередным поцелуем, иначе сосредоточиться на таком желанном процессе будет трудно. Всё-таки Тэхён — это Тэхён. Хоть в одежде, хоть без.***
Решение съехаться даже не нуждалось в озвучивании. Это произошло само собой. Тэхён сначала просто появлялся почти каждый день. Помогал с уборкой, иногда встречал с работы вкусным ужином, в выходные оккупировал кровать. Чонгук быстро привык к хорошему и каждый день спешил домой с щемящей в груди радостью. Потому что дома его ждал уже не какой-то там домовой, а любимый Тэхён. Похоже, что нечисть в доме и правда гомофобная оказалась, ибо не объявлялся никто с той самой ночи. Как говорит Тэхён: да и хуй с ними, главное, что хуй с нами. Высокая философия. Во французский ресторан они всё-таки сходили. Когда Чонгук по неосторожности своей стал размышлять о странных вкусовых предпочтениях потомков галлов, у Тэхёна и на этот счет нашёлся ответ: — Знаешь, почему французы предпочитают улиток? — вещал довольный собой Ким. — Они не любят быструю еду. Но Чонгук уже привык и принял правила игры. Кивком подзывая сомелье, обратился к партнеру: — С тебя вино, а с меня ты что-нибудь снимешь.🪶🪶🪶