The White Lie

      Альхайтам только взял в руки книгу, когда услышал звук открывающейся входной двери вместе с голосом своего соседа. Он напрягся. Голос только лишь Кавеха не насторожил бы его, если бы следом не последовал звук шагов еще одного человека и женский шепот. Она говорила тихо и закончила предложение пищаще смеясь, как главные героини ужасных любовных постановок на Большом базаре. Кавех однажды затащил его на такую. Несмотря на то что, танец мисс Нилу был сносным, он все равно презирал всю любовную чепуху. Да, ему не хватало оптимизма, но Кавех это компенсировал.       Женщина снова посмеялась и сказала что-то ласковое, судя по ее тону. Кавех же либо проигнорировал это, либо ответил слишком тихо, чтобы услышать.       Это нахальство приводить кого-то со свидания в дом Альхайтама в его же выходной. Он захлопнул книгу на столе и зашагал в прихожую. Но все, что он хотел высказать своему соседу застряло в горле, стоило ему лишь мельком увидеть происходящее.       Те, кто не знали Кавеха, могли быть сбиты с толку его очаровательной улыбкой, но Альхайтам жил с ним достаточно долго, чтобы заметить то как его пальцы были напряжены в желании сжаться в кулак. Кавех стоял, загораживая проход женщине, и старался говорить не напрягаясь, однако было видно, что он не хотел ее впускать. Его улыбка была чересчур яркой, чтобы быть настоящей, его дыхание было прерывистым, когда он наигранно смеялся. Альхайтам видел раздраженного Кавеха множество раз, но эта ситуация была особенной, потому что недовольство было направленно на другого человека.       — Тебе действительно не стоило провожать меня до дома, — сказал Кавех.       — Ах, мне только в радость, — промурлыкала женщина и вцепилась в руку Кавеха, который напрягся от прикосновения. — Mon chéri, не пригласишь меня на кофе?       — Пожалуйста, хватит называть меня как черри, — его рука отпрянула.       —Chéri, ты не помидорка. Ох, mon chéri, ты такой смешной.       — Это была не шутка, — сквозь зубы ответил Кавех. — Слушай, Моника, я уверен ты занятая женщина и мне бы очень не хотелось тратить твое время, так что лучше, если ты пойдешь к себе.       — Как раз наоборот, mon chéri. С тобой мое время всегда проведено с пользой.       Что-то в их взаимодействии заставило живот Альхайтама сжаться. Может он отравился этими слащавыми словами.       — Кавех, кто эта женщина?       Они оба взглянули в его сторону. Женщина опомнилась первой, протягивая руку Альхайтаму.       — Рада встрече, я Моника, партнер Каве-       — Деловой партнер, — исправил Кавех.       — Мелочи. В любом случае, сейчас мы вместе работаем над дизайном нового здания нашего бренда в Сумеру. Я думала, что могу заглянуть к вам, чтобы обсудить наш проект.       — Как мило, — Альхайтам проигнорировал протянутую руку. — Сейчас я буду очень признателен, если вы покинете нас, мисс Моника. Сегодня мой выходной, и я дорожу потревоженной минутами назад тишиной.       Моника опустила руку и выражение ее лица изменилось.       — Хайтам, не груби моему клиенту, — отрезал Кавех, но не так энергично, как делал это в их обычных перебранках. — Но боюсь признать, он прав, Моника. Тебе следовало бы идти.       Моника проигнорировала Кавеха, вместо этого поворачиваясь к Альхайтаму, нацепив улыбку обратно.       — Пожалуйста, мистер Альхайтам, не волнуйтесь, мы будем тихо. Мы не потревожим ваш выходной, не так ли, mon chéri?       — Если вы так хотите встретиться, то поищите какое-то другое место, а не мой дом, — с этими словами Альхайтам захлопнул дверь.       — Какого черта, Хайтам? — прокричал Кавех, не собираясь, однако, открыть дверь для Моники.       — Всегда пожалуйста.       — Ты не можешь просто закрыть дверь перед моими клиентами.       — Это мой дом. Кстати, почему тебя это так сильно волнует? Ты тоже казался не сильно доволен ее совершенно неожиданным визитом, — Альхайтам пожал плечами.       — Возможно, — неохотно сказал Кавех. — Но это не значит, что тебе можно было закрывать дверь перед ее носом!       — Ну и смотри куда твой настрой привел.       — Поручение слишком хорошо оплачивается, так что я не могу просто комментировать ее эксцентричное поведение, — закатил глаза Кавех, взглянув на место, где только что стояла Моника.       — Так что, ты просто потакаешь всем ее хотелкам, как недалекий щенок? — Альхайтам вернулся в гостиную, в надежде наконец-то насладиться своим выходным.       — Все не так плохо… Уф, просто замолчи, — раздраженно, Кавех плюхнулся рядом с ним на диван. Злость едва ли перекрывала его внутреннее истощение, словно оставаясь последней силой, заставляющей его функционировать. От прежнего пыла не осталось и следа.       Вопросы мучали Альхайтама, однако он сдерживал себя. Не было нужды спрашивать, потому что скоро Кавех начнет болтать, даже если его об этом не просили. Через 3… 2… 1…       — Моника просто невыносима!       Он усмехнулся. Как и ожидалось.       — Она даже надоедливее тебя, — кисло добавил Кавех. — Ты просто не уважаешь старших, невероятно придирчив к домашним обязанностям и несведущ в искусстве…       — Я, кажется, понял.       — … но она, по-другому, ужасно надоедлива. Она ходит за мной повсюду словно тень, даже иногда до дома. Дешевые любовные романы, которые она читает, должно быть промыли ей мозг, потому что она просто помешана на идее, что мы должны быть парой. Она постоянно придумывает какие-то смущающие прозвища и не пропускает возможности оставить неуместный влюбленный комментарий. Кажется, Амур слишком глубоко прострелил ей мозг.       — Просто скажи, что ты не заинтересован в ней.       — Какая замечательная идея. Сам бы я ни за что не догадался так сделать, — голос Кавеха был наполнен сарказмом. — К сожалению, мой отказ только мотивирует ее стараться усерднее. Я даже флиртовал с другими мужчинами, чтобы избежать ее одержимости, но она все еще продолжает звать меня mon chéri и вести себя так настойчиво.       Альхайтам оставался на первой странице книги. Как бы ему не хотелось вести себя незаинтересованно и продолжить читать, беспокойство захватило его мысли. «Привычки» Моники напоминали сталкинг.       — Тогда просто откажись от поручения.       — Ни за что! Я почти закончил. Дай мне месяц и проект завершен. Если бы не причуды Моники, это могли бы быть легкие деньги, — Кавех закрыл глаза и протяжно выдохнул. — Просто еще один месяц, — прошептал он. Это звучало больше как молитва, чем утверждение.       Что-то в этом не давало Альхайтаму покоя. Как зудящая заноза в руке, но он не мог определить, что за странное чувство скручивало его желудок. Раздражение? Нет. С этим чувством он был знаком давно.       Между ними воцарилась тишина и Альхайтам наконец-то смог дочитать первую главу. Его сосед был непривычно молчалив, так что он краем глаза взглянул на него. Кавех уснул, располагаясь поперек дивана как тряпичная кукла с перерезанными веревками. Настораживающим было то, как легко он задремал, должно быть архитектор сильно устал. Расположившись на подушках, Кавех раскинул свои конечности, занимая как можно больше места. Ожидаемо.       Альхайтам покачал головой, улыбка тронула его губы. Если бы он позволил Кавеху спать в такой позе, то завтра у него болела бы спина и Альхайтаму пришлось бы терпеть его нытье весь оставшийся день. Жалобы и так уже отражались эхом в его голове.       Он отказался от прочтения второй главы сегодня и проскользнул рукой под колени и спину Кавеха, чтобы поднять его. В процессе его голова легла на грудь Альхайтама. Он задержал дыхания в страхе, что его сосед может проснуться в любой момент.       Но Кавех продолжал спать.       Уже аккуратнее, Альхайтам отнес Кавеха в его спальню, чуть не споткнувшись о кучу чертежей и одежды. Он редко бывал в комнате своего соседа, и когда в глаза бросался повсеместный хаос, он вспоминал почему все же редко заходил туда. Разве так сложно хоть иногда прибираться? Альхайтам пинком отбросил несколько вещей с прохода, опустил Кавеха на кровать, и натянул на него одеяло.       Нужно было ему оставить все как было и насладиться остатком выходного, но что-то в этом редком моменте было странным образом очаровательно. Когда хмурый взгляд не искажал его черты лица, Кавех выглядел более уязвимым, и даже мягким. В таком состоянии никто даже не смог бы представить, что это тот же человек, который оскорблял его всевозможными ругательствами, когда ему напоминали об обязанностях.       — Хайтам? — пробормотал Кавех и Альхайтам замер. Секунды тянулись мучительно медленно, прежде чем он понял, что его сосед говорил во сне. Это было уже интересно. Может ему стоило подшутить над этим завтра. Или лучше не упоминать вообще, чтобы потом не пришлось объяснять почему он слушал, как его сосед спит.       По пути обратно Альхайтам снова чуть не споткнулся и сделал мысленную заметку, что нужно заставить Кавеха прибраться в своей комнате завтра. Его собственная спальня выглядела обнаженной, по сравнению со спальней его соседа, в ней находилась только самая необходимая мебель, и никакая бесполезная мишура не украшала полки. Цветовые акценты составляли только книги, стоящие в шкафу около кровати, на которую Альхайтам тоже вскоре решил лечь спать. Все эти помехи отбили у него какое-либо желание читать вечером. ***       Кавех прикончил уже третью чашку кофе, задумываясь, что стоило бы уже переключиться на алкоголь, чтобы хоть как-то вытерпеть Монику. С самого утра они сидели в кафе Пуспа. Чертежи полностью покрывали стол, их уголки свисали вниз, и не смотря на то что они были заняты делом, Монику интересовал только Кавех.       — Ты выглядишь уставшим, mon chéri. Плохо спал?       — Можно и так сказать, — несмотря на то, что Кавеха привлекал проект, он в конце каждого дня чувствовал себя изнеможенным. Вчера он вообще уснул на диване и, скорее всего, смог доковылять до своей комнаты где-то ночью, потому что проснулся он уже не в гостиной. Но он и не помнил, как вставал с дивана. Странно.       — Я снова размышлял насчет расположения входа, — Кавех вытащил голубое перо из своих волос и небрежно набросал небольшой чертеж. — Если мы перенесем вход на север, то сможем разместить большие окна на юге, так что солнце будет освещать помещение к полудню ежедневно. Таким образом, комната будет с естественным освещением, что будет добавлять книжному магазину домашнего уюта. Освободившееся пространство позволит нам разместить книжные шкафы дальше друг от друга, и больше чем два человека смогут поместиться в проходе.       Кавех стер наружную стену и добавил еще несколько линий.       — Кстати об этом, предлагаю нарушить строгий порядок полок и вместо них поставить впереди стол, чтобы на нем можно было разместить бестселлеры Тейвата и комната будет выглядеть менее нагроможденной. Что думаешь?       Казалось, Моника даже не взглянула на составленный им набросок, и вместо этого одарила Кавеха улыбкой.       — Я думаю тебе стоит больше заботиться о себе. Mon chéri, не пренебрегай своим сном.       — У меня все нормально, — Кавех отпил кофе, скрывая за этим жестом хмурый взгляд. Еще одно «mon chéri» и он клянется, что кинет эту чашку. — В любом случае, если мы увеличим каркас здания, то стоит побеспокоиться об устойчивости. Предлагаю добавить колонну или стену по середине основного зала, чтобы придать зданию опору. Стены у входа не несущие, здесь от них толку не будет. Кроме того, я еще думаю о том, как лучше реализовать применение другой стены. Например, мы можем использовать ее как разделитель между жанрами?       — Это из-за того Альхайтама? — выглядело так, словно она пропустила все сказанное мимо ушей.       — Что? Почему он должен влиять на мою работу?       — Нет, я имела ввиду твою усталость, — пояснила Моника. — Он мешает тебе нормально отдыхать? Я слышала вы часто спорите, и он не ценит искусство и архитектуру. Если тебе нужно другое место проживания, то ты можешь просто съехаться со мной. Бесплатно.       Хотя это и было правдой, они часто спорили, но слова, сказанные ими, не несли за собой никакой подоплёки. Даже если Альхайтам и грозился выкинуть его из дома, он никогда этого не делал, как и Кавех никогда не оскорблял его по-настоящему. Это было лишь способом скоротать время. Но гораздо более раздражающим было то, что Моника продолжала менять тему.       — Давай все же вернемся к чертежам?       — Нет, послушай меня! Я очень ценю искусство.       — Замечательно. Так что же нас останавливает от размышлений о планировке магазина? Это — искусство.       — Mon chéri, ты всегда так поглощен работой, — она наклонилась над столом и закрыла собой его чертежи. — Знаешь, если бы я была твоей девушкой, я бы никогда не вела себя так грубо как твой сосед вчера, — Моника придвинулась ближе и, протянув руку, погладила Кавеха по щеке.       Кавех, как ошпаренный, отскочил от прикосновения и чуть не упал со стула. Усилием всего своего самообладания, он смог не закричать. Моника продолжала становиться все смелее и смелее с каждой встречей, но это было слишком даже для нее. Еще один месяц.       От отказа улыбка пропала с лица Моники. Какое замечательное зрелище.       — Почему ты предпочитаешь жить с этим невоспитанным Альхайтамом, а не со мной?       «Подождите — она приревновала к Альхайтаму?», — эта мысль заставила бы его засмеяться, если бы он не был так разочарован. Кавех думал над ответом, когда идея возникла в его голове. Он мог бы использовать эту нелепую ревность в свою пользу… Здравый смысл был категорически против этой идеи, но когда он вообще к нему прислушивался?       Усмешка украсила лицо Кавеха, когда наступила его очередь наклоняться и говорить шепотом.       — Хочешь узнать секрет?       — Конечно, mon chéri, — это вернуло искру в глаза Моники.       —Что ж, я живу вместе с Альхайтамом, потому что он… ну, он мой парень. — Кавех дополнил свое изречение глуповатым смехом. — Извини меня, я думал, это было очевидно. В конце концов, мы провели столько времени вместе.       Глаза Моники округлились.       — Но… Вы же соседи.       — Это то, что думает общественность. Знаешь, мой, эм, парень — высокопоставленная фигура в Академии, у которого изрядное количество врагов. Его романтический интерес для них — легкодоступная цель, которой могут воспользоваться те, кто хочет навредить Хайтаму, так что мы решили держать все в секрете. Я рассказал тебе об этом только потому, что проникся доверием к тебе, — волна смеха зародилась внутри него, но Кавех сдержал ее, и насладился своей радостью в тишине.       — Я польщена, что ты располагаешь таким доверием ко мне, — Моника теперь смотрела не на него, а на пол. — Позволь спросить, как долго вы встречаетесь?       — Несколько лет. С тех пор как мы съехались, наши отношения стали официальными, — Кавех продолжал сочинять ложь. В конце концов, это была его процессия — быть креативным, и он в этом преуспел. — Именно поэтому он мог показаться таким грубым вчера. Ничего личного, просто, ну, знаешь…       — Конечно, я поняла, — уныло сказала Моника.       — Тогда почему бы нам не продолжить работу?       — Да, конечно, почему бы и нет.       Работа Кавеха продолжалась без обычных беспокойств, и Моника вынуждена была не отходить от темы своими ответами, несмотря на то, что они были краткими и бесстрастными. Кавеха все устраивало, и ему бы хотелось, чтобы так было с самого начала. Моника молчала по большей части и вставляла некоторые правки время от времени. Если они так и продолжат, то проект может быть закончен меньше, чем через месяц.       Кавех должен был понять, что что-то пошло не так, когда Моника взглянула на него, и тонкая ухмылка появилась на ее лице. Она взглянула через его плечо.       — Смотри кто это. Почему бы тебе не поздороваться? Тебе нет нужды больше секретничать.       Кавех обернулся, и его лицо побелело. Альхайтам шел по улице, его лицо было обычно серьезным, пока он нес пакет с продуктами. Почему он решил пойти за покупками именно сегодня? У его соседа был скрытый талант — появляться в самое неподходящее время .       — Ну же, чего ты ждешь? — настаивала Моника. Она издевалась над ним? Это закончится ужасно.       — Эй, Хайтам! — помахал ему Кавех, вместе с тем молясь, чтобы сосед проигнорировал его, и он мог сказать Монике, что секретарь не услышал… Не важно, он уже повернулся к ним.       — Кавех, — выражение лица Альхайтама даже не изменилось. Только когда он подошёл прямо к столу, то его нос сморщился, как будто он смог почувствовать запах напряжения, витающего вокруг. — Что такое?       — Привет, дорогой. Приятно видеть, что ты уже сходил за покупками. Правда, какой же ты заботливый парень, — улыбка Кавеха была похожа на ту, что использовала Моника, когда наклонялась и флиртовала с ним. Но вместо того, чтобы выглядеть милой, его ухмылка скорее была угрожающей, потому что Альхайтам казался шокированным. Он окинул свирепым взглядом своего соседа, пытаясь понять, был ли тот пьян или получил какую-то серьезную травму головы. Прежде чем у Альхайтама появилась возможность задать какие-то вопросы и разоблачить ложь своего парня, Кавех кинулся вперед и заткнул его поцелуем.