Начало конца

Глава 15 Свет белой луны — Блять, как же они все заебали. — Проговорил шатен, оторвавшись от розовых губ, которые успели опухнуть от настырных терзаний парня. Хмельные девичьи губы изобразили что-то по типу невинной улыбки. По её блестящим глазам было понятно, что она немного расстроена, и он это почувствовал. Он не очень умело попытался поставить её на ноги, потому что стояла она не очень уверенно. Вадим не знал, что был у неё первым мужчиной, которому она позволяла так много. Признаться честно, ей очень неловко от своей неуверенности в таких развратных по её мнению вещах. Опустив взгляд и разрывая зрительный контакт, она уперлась своим маленьким носиком в его шею. В этот момент она чувствовала, как пульсирует венка на его шее. В мыслях она представляла, как аккуратно проводит языком вдоль этого выпирающего сосуда, и как Вадим стонет, оттягивая её волосы назад, чтобы насладиться всеми эмоциями, которые выражает её лицо. Вкусить все возбуждающие стоны, вылетающие из её рта, как алые губы раскрываются в немом вздохе, чтобы поймать как можно больше воздуха. Она задыхалась только от одной мысли об этом. — Мне нужно идти, пока они там все не разнесли. — Шатен приоткрыл дверь, и выглянул в маленькую щёлку, незаметно осматривая помещение, в котором могут быть лишние глаза. Они вдвоём переживали скорее из-за Крыловой, нежели Галины. Гиена сразу бы подняла переполох, опозорив их на всю школу. Стерва! Незаметно выбравшись из укрытия, пара разбрелась по разным углам школы. Уваров разрешил Королёвой не идти на оставшийся урок, а сам направился в зал. Пытаясь выветрить запах вина, Виктория в голове прокручивала момент на кухне невольно краснея, на губах растягивалась улыбка, а руки хватались за подушку, дабы заглушить эмоции, которые выражались в небольших радостных вскриках. Боже, она даже подумать не могла, что будет себя так вести. Это на неё совсем не похоже, нужно быть немного спокойнее! *** На уроке у Войтевича ребята заметили, что старик себя странно ведёт, недобрая ухмылка на его лице появлялась каждый раз, когда он осматривал их компанию, а в частности Викторию. — Что за чёрт? Почему он на тебя пялиться? — Не стесняясь в выражениях высказался Макс, который был готов протянуть старика за его галстук по всему кабинету. — Может они что-то задумали? — Старкова не сводила глаз с учителя, пытаясь хоть что-то понять. — Да, хотят перебить нас по одному! — Рома явно запаниковал, не хватало ещё лишиться лекарства и сдохнуть прямо перед Новым годом. — Ром, не говори так! — Даша занервничала. Андрей видя состояние своей девушки решил её взбодрить, ущепнув за ляжку под партой, от чего девушка в испуге подпрыгнула, коленом задев стол. Класс заполнил огромный грохот, на который повернулись все присутствующие. — У вас все в порядке, Дарья? — Своим старческим голосом Войтевич начал диалог, а имя девушки протянул так, словно пробовал на вкус, смакуя каждую букву. — Да, извините, все в порядке. — Девушка потерала больное колено под столом, пока не почувствовала прикосновение Авдеева, такое лёгкое, словно перышко. Стукнув парня по плечу, она уставилась в свою тетрадь, показывая, что обиделась, от чего Андрей заулыбался этой милой гримассе. — Ладно ребят, вечером узнаем, лишат они нас лекарства или нет. — Сказала Виктория, делая вид, что усердно конспектирует, и, тут же заметила на себе взгляд Кузнецовой, наполненный злобой. Её карие глаза сузились, давая понять, что она замышляет что-то недоброе. *** За день все очень сильно проголодались, направляясь на вечерний ужин. Столовую уже начинали украшать, создавая новогоднюю атмосферу праздника. На окнах были приклеены снежинки, вырезанные второклашками. На столах красовались новогодние скатерти, а на стенах гирлянды. Правда ёлку только что завезли, и украсить не успели. Галина Васильевна пыталась распушить её каждый раз, когда столовая оказывалась пуста, вот только много других дел мешали ей. Володя старался радовать детишек новыми блюдами, по типу пирога с яблоками и корицей, и уже планировал меню на Новый год, дабы удивить всех оставшихся несчастных, которые будут праздновать в школе. Многие учителя удивлялись таким детям, неужели они не нужны своим родителям, которые не забирают их на такой важный семейный праздник? Виктория уже заранее понимала, что на каникулы останется в школе, родители за границей, и приехать никак не смогут, а она темболее. Эта мысль её тревожила, впервые девушка будет отмечать без семьи, и без друзей, почти все сыщики разъедутся. Ребята бурно обсуждали прощальную вечеринку перед отъездом, как услышали звук разбившейся тарелки. Эта белобрысая стерва снова за свое! — Вадим Юрьевич, извините пожалуйста! — Тараторила Мальцева, пытаясь вытереть остатки пюре со штанов Уварова. — Все в порядке, я сам уберу. — Со стальной ноткой спокойствия он убрал её руки, давая понять, что ему не приятно. — Я настаиваю, пойдёмте я застираю. — Хватая его под руку, белобрысая всячески тянула шатена на себя, то ли пытаясь поднять, то ли прижаться. — Я сам! — Встав, Вадим направился к двери, оставляя Мальцеву в своих мыслях, которые подталкивали ее только к одному выводу, —" Ему плевать на меня" — что собственно было верно. Королёва наблюдала за ситуацией с полным интересом, ей было важно понять, что же случилось между ними в этой школе 11 лет назад. Спросить у Вадима прямо? Хотя с чего вдруг ему рассказывать ей о своей жизни? Глупая затея. — Ну что, давайте расходиться? Уже поздно. — Уведомила всех Старкова звуками зевания. Глаза уже закрывались, а рука тянулась к шее Авдеева, желая одарить поцелуем перед сном. — Вы идите, ребят. Я приду чуть позже: Елена припрегла сделать реферат, иначе не допустит до экзамена. — Лицо блондинки выражало полное негодование. Почему именно к ней такое предвзятое отношение? Хотелось уже лежать и отдыхать, а она будет сидеть в библиотеке. — Я могу с тобой позаниматься. — Вотдушевленно проговорил Макс, бросая косой взгляд на Андрея. Тот сулил лишь один вопрос: —" Чем же ты планируешь заниматься, если с трудом читаешь?" В ответ парень получил лишь задорный смешок. — Нет, Макс, спасибо! Одной легче сконцентрироваться. — Сероглазая одарила парня прощальной улыбкой и двинулась к выходу из столовой. *** Необходимой информации в этих книгам было явно маловато, видимо гиена специально дала сложное задание. Да и пошла она! Королёва открыла нужную ей вкладку в интернете и принялась копировать важные детали. Девушка даже не замечала как летит время, на часах уже было два ночи, а в библиотеке явно холоднее чем обычно. Чёрт бы побрал эти пижамные шорты и майку. Её мать–Ольга, выбирала ночнушку по принципу: "чем дороже, тем лучше", и вот теперь настало время мёрзнуть, но зато на теле шёлк. Глаза уже начинали закрываться, как вдруг Виктория услышала звук открывающегося камина. Конечно, кто же это мог быть, Морозов собственной персоной. — Ты что тут делаешь ночью? Опять вынюхиваешь?! — Мужчина поправил седую чёлку, своей большой рукой, на которой красовался порез. — Пётр Алексеевич, ваша жена, заставила меня делать реферат, от которого зависит моё будущее. Поэтому не могли бы вы не мешать? Или вразумить её на более человечные поступки. — Виктория уперла свой взгляд в нужный ей файл и попыталась сосредоточиться на тексте. Это было трудно, Морозов стоял и смотрел на неё впритык, жадно рассматривая девичью фигуру. — Пойдем со мной. — Этой фразы было достаточно, чтобы девушка сразу же послушалась. Его голос словно гипнотезировал, и она шла прямо в логово зверя не озираясь по сторонам. В кабинете директора все так же царил мрак, и вновь один тусклый свет от настольной лампы заставлял увидеть прошлое, вернуться в те дни, когда она только узнала обо всей этой херне, творящейся здесь, на месте бывшего детского дома. Как только глаза девушки устремились на кожанный диван, в сознании моментально возник образ Уварова, мужчина так фривольно раздинул ноги, заставляя блондинку краснеть от одной мысли о разгоряченном мужском теле. Как только Виктория повернула голову в направлении Морозова старшего, глаза ослепил свет белой луны, пробирающийся через щёлку, плотно присланяющихся друг к другу штор. Не успела Королёва придти в себя, как уже лежала на этом самом диване, а над ней нависал Пётр Морозов. Его старческие руки блуждали по невинному телу ученицы, а глаза были чёрными от похоти, когда он смотрел на вздымающуюся грудь. Инстинктивно Виктория свела колени, так как почувствовала топорчущуюся ширинку этого ублюдка. На девичьи глаза навернулись слёзы безысходности. Слезинки оседали на густых чёрных ресницах, не решавшись упасть. И вот снова она видела свет белой луны, пробирающийся через шторы, этот свет озарял только эту сцену в комнате, вновь ослепляя блондинку. Жадные руки Морозова разорвали тоненкую майку девушки. Теперь в его глазах был подчеркнут каждый изгиб женского тела: плавные линии тонкой талии, подтянутый живот. — " Блять, эта девка хороша!" Морозов смотрел горящими глазами, а комнату заполнил вопль, который разлетался звоном в ушах. Сероглазая поняла, что становится жертвой насилия. Каждый раз, когда она смотрела фильмы, не понимала, почему жертва ничего не может сделать. И вот оказавшись на месте главной героини, осознала, что ничего сделать не получится. Мужчина намного сильнее её, и все что остаётся, это громко рыдать, в надежде, что кто-нибудь услышит её истошный плачь. Но... никто так и не приходил, а этот урод уже почти полностью раздел её. — Отвали от меня, ублюдок! — Крик вырвался огромным импульсом эмоций вместе со слезами, которые копились как клубок. — Заткнись! — Старик прильнул к её губам, щетина заколола лицо, оставляя неприятные ощущения. Виктория не выдержала и полоснула ногтями по лицу директора, оставляя свежую рану на щеке, из которой сочилась кровь. Мужчина не сразу понял, что произошло, и аккуратно дотронулся пальцами до истерзанной щеки. Порез ссаднил, а на его пальцах осталась алая жидкость. — Ёбаная сука! — Замахнувшись, Пётр ударил тыльной стороной ладони Викторию по лицу. Перед глазами все плыло, а лицо полыхало смесью жара и боли, из носа шла кровь, от чего, девушка почувствовала во рту металлический привкус, смешавшийся со слезами. — До последнего будешь сопротивляться? Я научу тебя покорности. — Поцелуй стал напористее, глубже, заглушая надрывный всхлип отчаяния. Его грязные руки блуждали по телу, грубо сминая кожу на бёдрах, груди и животе. На бархатной коже моментально появлялись багровые отметины. Девушке прямо в этот момент хотелось убежать и смыть с себя всю эту грязь, все эти ужасные касания. Ей так хотелось, чтобы это все оказалось сном. Она пыталась вырваться, но все безрезультатно, руки были плотно сжаты, словно кандалы, или этот эпизод жизни можно было сравнить с приёмом психотропных веществ, которые сковывают сознание и движения, ты становишься заложником собственных страхов, и, не можешь что-либо сделать, не можешь убежать... Блондинка рыдала так громко, что Морозов уж было начал переживать, не услышит ли кто, пытаясь закрыть её рот ладонью. Раздвигая ноги сероглазой он столкнулся с сопротивлением, в виде маленьких трясущихся ручек, и скулежом. — Нет, пожалуйста, не нужно! — Для него это было так жалко и не важно. Все, что ему хотелось, это выебать её прямо здесь и сейчас. Неудачные попытки Королёвой были прерваны ненавистными руками Морозова. Схватив девушку за запястья, он свёл их над головой блондинки, удерживая одной рукой, так легко, словно перышко. Мужчина будто не слышал охрипших криков и попыток остановить его, хрипя и потираясь выпирающей ширинкой между её ног, опаляя лицо своим горячим дыханием, от которого начанало тошнить. Руки блондинки адски голели, она уже не могла так интенсивно вырываться как прежде. Теперь оставалось только жалко скребсти травмированными пальцами по пиджаку, натянутому поверх широких плеч. Видя глаза Петра, девушка поняла, что они горят, в прямом смысле этого слова, в зрачках она видела свое никчемное отражение. Она выглядела так, словно с ней можно обращаться соответствующим образом. Сероглазая не понимала, что ей делать. От непрерывных рыданий уже болела голова, а лицо от нескончаемых потоков соли чесалось, хотелось вырвать руки и содрать с себя всю кожу. Девушка услышала, как звякнула пряжка ремня, страх застрял комом в горле и не позволил вырваться крику протеста, тело будто онемело, а глаза были раскрыты в немом шоке, и лишь одна дрожащая слезинка скатилась по щеке. Язык Морозова поймал её с лёгкой ухмылкой. Лицо Виктории обдало жаром и запахом виски, девушку невольно затошнило. Старик начал терять терпение: раздался характерный треск ткани, одним ловким движением руки, он разорвал розовые трусы. Мужчина в последний раз посмотрел на вырывающуюся девушку, под его большим телом. Готовая принять свою судьбу, блондинка закрыла глаза и услышала долгожданные шаги. А вдруг ей кажется... Нет, это её спасение, они отдавали такт, идя по коридору размеренной походкой. И тут она закричала! А шаги были все ближе и ближе... — Помогите! Пожалуйста! — Морозов не успел одуматься, как попытался заткнуть ей рот рукой, и вновь ударил по лицу. Волосы спутались, образуя на голове колтун. На лице красовались синие отметины, а сознание снова мутнелось. Кровь размазалась по лицу, оставляя следы ярко выраженных пальцев мужской руки. В директорский кабинет заходит неизвестный, и в тот же момент долгожданный спаситель. Если не один из дружков Морозова... Виктория повернула голову рассмотреть человека, который дал ей шанс на спасение, но увы... перед глазами пелена, не позволяющая чётко рассмотреть объект. Маленькой тело, которое содрагалось от веса взрослого мужчины ныло. Она задыхалась, кашляла, давилась собственными слезами, ей так сейчас нужен был этот чёртов воздух... И в эту же секунду кислород ворвался вихрем, от чего в глазах заплесали звезды. Кто-то резким движением стянул с нее Петра. Она так жадно хватала ртом воздух, будто рыба оказавшаяся на суше. Когда сил стало чуть больше, сероглазая метнулась в угол кабинета, забиваясь туда как мышка, сидя и всхлипывая себе под нос. Одежда была вся разорвана, она не знала, что делать и просто сидела в темноте, прикрываясь руками. Слезы продолжали литься из глаз, скатываясь по лицу, а потом и по маленькой аккуратной груди, которая была еле-еле прикрыта женскими костлявыми коленками, на которых красовались синяки. Сжавшись и глядя слезившимися глазами на силуэт спасителя, она поняла... поняла, что это Вадим. Да, точно, его спортивные штаны, и белая футболка, облегающая спортивное тело. — Вадим Юрьевич, я... — Морозов не успел закончить фразу, как помещение разрезал глухой удар. Рёв старика оглушил девушку, от чего та невольно дернулась. Уваров резко сжал его челюсть, не давая упасть камнем на пол. Во рту ублюдка что-то забулькало и он не смог закончить фразу, сплевывая бардовую жидкость себе на колени. Достав пистолет, Вадим приставил его к виску мужчины. У того же в свою очередь вырвался хрип, после которого физруку стало тошно, и, он ещё раз выбросил перед собой кулак, попадая прямо в челюсть. Морозов уже не пытался говорить, лишь кашлял и мычал что-то бессвязное. Вадим схватил Петра за волосы, дабы тот не свалился на пол прямо сейчас. — Ну же, чёртов кусок дерьма, расскажи мне, что я сейчас видел? — Его голос был таким спокойным, ласковым, словно он разговаривал с маленьким ребёнком. Морозов мычал, не в состоянии что-либо ответить, тогда Вадим прижал ствол к бедру, а в рот директора засунул его же галстук, и, не задержавшись даже на секунду спустил курок. Звука оружие почти не издало, что было огромным плюсом для физрука, и его садистских методов допроса. Он так пристально рассматривал все эмоции, сменяющиеся на лице выродка, эта гримасса боли, побледневшее лицо, на котором образовались капельски холодного пота – злили ещё больше. — Сука, лучше не испытывай моё терпение! — Заорал Вадим, прямо в лицо Морозову, а пистолет вновь приставил к виску, вдавливая ствол так, что голова кринилась в левую сторону. Виктория наблюдала за всем с самого начала, её пугало увиденное и то, на что способен Уваров. Слезы все так же лились градом, даже не думая заканчиваться. В чем же причина? Девушка ждала ответа Петра на вопрос, внимательно слушая. Этот грязный кусок дерьма с трудом связывал слова, вначале было вообще ничего не понятно, а дальше все началось складываться, мешаясь с кровью и кашлем старика. — Вы же разрешили... Сказали, что можно... Вы не помните? Сказали, что вам плевать, и я могу её трахнуть. — Он лепетал эти бессвязные слова, без предложений, такие короткие, но понятные. Вадим услышал за спиной, как девушка судорожно ползает на коленях по полу, собирая остатки своих порванных вещей. Он слышал всхлипы, и ненавязчивый скулёж, который она пыталась отчаянно заглушить ладонью. Выпустив из рук волосы Морозова, от чего тот мешком рухнул на пол, Уваров повернулся к девушке, наблюдая за её неуклюжими движениями. Руки тряслись, а ноги еле удержали хозяйку при ничтожной попытке подняться. Она так нежно держала свою изодранную одежду, дрощащими пальцами. Виктория не осмеливаясь поднять взгляд, когда же все таки переборола себя и их глаза встретились, Вадим смог различить отпечаток руки старика на впалой щеке. Волосы прилипли к лицу, фиксируясь кровью и слезами, которые хаотично были размазаны по физиономии. Какое же жалкое зрелище. Ему хотелось застрелись этого выродка на месте. Смотря на беззащитную девушку, шатен смог различить вновь скатившуюся по щеке слезинку, ему сразу же захотелось подойти к ней и обнять, дать понять, что уже все хорошо. Но сделав один шаг к ней навстречу.... — Не подходи... — Сероглазая выставила вперёд трясущуюся руку, пытаясь прикрыть тело остатками одежды. И она рванула к выходу словно стрела. Вот только не учла одного, Уваров спортсмен и намного быстрее её, за долю секунды он схватил девушку за локоть, разворачивая к себе лицом. Не ожидая такого, блондинка выронила вещи, стоя абсолютно нагой перед ним, маленькое тело было скрючено и содрогалось от рыданий. — Я сказал тебе остановиться. — Плохо соображая, что делает, она принялась отпихивать его своими маленькими ручками, но безрезультатно. Мужчина пытался унять её, сделать так, чтобы она успокоилась, но тут помещение разрезал отчаянный крик. — Я ненавижу тебя, Уваров! Почему ты так поступаешь со мной? — Тело блондинки билось словно в конвульсиях, лёгкий плачь перешёл в рыдания, граничащие с истерикой. Он продолжал крепко сжимать её руку, но тут же прозвучал рассекающийся звук. Она... что она только что сделала? Она ударила его по лицу... В ступоре шатен отпустил тонкое запястье, поглаживая себя по щеке. Только и оставалось наблюдать, как голая девушку, рванула в темноту холла, оставляя его наедине со своими мыслями.