✙✙✙
Плац был закрытым длинным помещением глубоко под землёй. Большая часть военной базы находилась глубоко в толще литосферной плиты. После прорыва 538-го года на побережье начали строить защищенные укрепления даже в самых дальних городах материковой части. Базы, расположение по периметру границы с океаном, изначально строились как бункеры, способные продержаться несколько лет полностью изолированными. Ониты во время активной фазы, если бы почуяли внутри живое, все равно вскрыли бы эти консервные банки с человечиной. Но они могли и не почувствовать. После трагедии 38-го года полстраны оказалось в руинах. Миллионы пострадали. Спустя сто лет на побережье все ещё строили укрепления на случай прорыва и каждый год отражали волны Цветения. Иден смотрел на застывшего перед строем своих подчинённых Ориона. Он был потрясающе красивым альфой. Породистым. Таких обычно снимают в голо для подрастающего поколения, чтобы утвердить в их головах образ благородного героя. Светлые волосы, волевое лицо, холодный взгляд, кажется, способный крошить неугодных на куски. Сейчас этот взгляд из голубой стали и могильного пепла срезал с Идена ленты спокойствия. Как нож скорняка. Длинными лоскутами, медленно отрывая наживую. — Вижу, у нас некоторые изменения в личном составе, — все-таки цедит сквозь зубы концентрированное презрение капитан. Все молчат. Иден с любопытством рассматривает человека, который впервые показал ему, что такое эротические сны. И что такое тотально ошибаться в собственных выводах. А ведь дедушка учил его разбираться в людях. Всегда и во всем найдется какое-то ебучее исключение. — Никак нет, капитан, сэр! — сухо рапортует Кайран, сержант их группы. Идену нравится, что имя этого парня созвучно с именем его брата и что у него очень редкие для побережья зелёные глаза. Этот бета не очень красивый на фоне огромных Альф, но спокойный и рассудительный. Сейчас он со всей этой своей рассудительностью пытается делать вид, что не понимает, о чем говорит Орион. — Боевая группа построена в полном составе. Никаких изменений, сэр! Кайран на Ориона не смотрит, метка на плече нулевки в системе координат сержанта не существует. Как большинство бет, он очень прохладно относится ко всей феромоновой возне и зачастую сдерживает более горячих подчинённых. Ну или капитана, который сейчас пялится на Идена в конце строя. — Правда? А я вижу одну продажную шлюху, которая появилась в моем отряде за ночь. Не скажешь, откуда эта ошибка природы в строю? Иден молчит. Если командир надеялся услышать возражения и влупить ему взыскание за неуставную болтовню на построении, он сильно просчитался. Уж скорее Дэван рядышком взорвется от негодования. Он так громко сопит, что этот звук разносится по плацу эхом. Другие боевые команды отделены от них звуконепроницаемыми мембранами, и можно только следить за утренней вычиткой менее удачливых сослуживцев. На базе несколько тысяч бойцов, три подобных плаца. Все устроено так, чтобы обеспечить терпимый уровень комфорта солдатам. И Своры не видно. Они сейчас на другом плацу, и Иден не уверен, что это плохо. Ленарт все равно ничего бы не услышал. А его вмешательство сделало бы только хуже. Странно, что при первом же конфликте Иден начал задумываться о местоположении Ленарта в пространстве именно в эту секунду. Словно это имеет какое-то значение. Нужно радоваться, что альфа сейчас точно не встрянет в чужой конфликт и не сделает эту ситуацию еще более абсурдной. — Капитан, сэр, никаких изменений в личном составе не произошло. Команда построена и ждет дальнейших приказов. Кайран так мастерски игнорирует очевидное, что Иден начинает думать, а не промахнулся ли этот бета с выбором профессии. С такими талантами нужно идти в политику. Дипломатичнее зеленоглазого сержанта может быть только посол от Журавлиного клана. Шадофы славились своим умением сглаживать все углы до состояния идеального шарика и лить воду на ветряные мельницы любой конструкции, пока у собеседника не отвалится башка. Шадофы были самым дружелюбным к Вистерам кланом. Они часто пересекались и сотрудничали. Журавлиный клан, помимо дипломатической работы, держал множество банков. Вистеры обеспечивали им силовую защиту. Шадофы вели их счета и представляли на многих переговорах. Идеальный симбиоз. — Сегодня после приема пищи весь состав проследует на полигон 34-05. Нас ждет боевое слаживание с полной выкладкой. Во второй половине теоретический блок. Отряд, проследовать в пункт приема пищи! Вот теперь все было правильно. Голос Ориона, отдающий привычные сухие команды, даже немного успокаивал. Дарил шанс на то, что самое худшее уже позади и на этом проблемы закончатся. Иден никогда не был оптимистом. Но мог же он хоть раз понадеяться на лучшее?✙✙✙
Надеяться он, конечно, мог на что угодно. На объективную реальность это никак не влияло. До общей столовой они добрались без приключений. Другие боевые группы, идущие в том же направлении, сохраняли молчание. Время посещения столовой было у каждой боевой бригады и отделения свое. Например, медики приходили самыми первыми. Весь старший офицерский состав питался в другом помещении. А технари появлялись в столовой настолько поздно, что их никто почти не видел. Все из-за того, что их рабочий график был сильно смещен в ночное время суток, чтобы иметь возможность осматривать узлы и агрегаты после работы с ними боевых групп и подготавливать оборудование для следующего дня. База напоминала огромный живой организм, где у каждого была своя четко обозначенная функция. И сейчас это организм замер. Столовая была огромной и заполненной только наполовину. Окна автоматической раздачи в одном конце, мусороприемники — в другом. Столы на каждую боевую группу под мерно светящимся потолком. Они прошли почти половину пути до выдачи, когда раздался первый свист. Это стало сигналом к обрушившемуся на Арго гвалту. Альфы хлопали, стучали ложками по столу и топали ногами. Свист и ржач. Поток комментариев о том, что заносчивого нуля наконец-то обкатали, тонул в этом шуме, почти неразличимый. Орион остановился и схватил Идена за локоть. Сжал с такой силой, что у кого-то послабее мог раскрошиться сустав. — Сержант Кайран, проследите за приемом пищи боевой группы. Я отведу нарушителя дисциплины для получения взыскания. Прекрасно. Иден молча шагал рядом с альфой, пытаясь представить, каким образом нарушение можно приписать именно ему. Ничего толкового в голову не приходило. Сложно нарушить устав, просто шагая от двери к окну раздачи пайка. — Разрешите обратится, сэр! — На одном из поворотов все-таки нарушил молчание Иден. — Чего тебе? — Орион процедил сквозь зубы, даже не скосив на своего подчинённого взгляд. Альфа был слишком занят идеей поскорее доставить нулевку в пункт назначения. — В чем мой проступок? Интерес в голосе звучал очень отстранённый, словно речь не о нем сейчас. Орион об этот спокойный голос споткнулся. Тормознул посреди коридора и уставился на запаску, словно только сейчас заметил присутствие «прицепа», который он проволок через полбазы. На красивом волевом лице альфы читался чистый ахуй. В глазах сияло кричащее «Ты издеваешься?!». Орион совершенно не мог понять, как презренный кусок мяса может не осознавать своего преступления. Выпустив локоть омеги, капитан развернул свой комлинк и быстро отстучал на нем сообщение. Спустя долю секунды на портативный ком Идена прилетело извещение о дисциплинарном взыскании. С пометкой «За непристойное поведение, порочащее честь военного». Пришла очередь Идена удивленно таращится на своего командира. В раскосых черных глазах недоверчивого сомнения в реальности происходящего было в разы больше, чем возмущения. — Орион, я… — начал было омега, но хватка на локте оборвала попытку коммуницировать с начальством. — Захлопни пасть! И не смей обращаться ко мне не по уставу, кусок ебливого дерьма! Процеженное сквозь зубы шипение резануло куда больнее пальцев, сжимающих начавший пульсировать болью локоть. Иден шагал, куда его волокли, пытаясь уложить в своей голове текущую ситуацию. К приказу о взыскании не было прикреплено ни единого доказательства вины. Ни видео со столовой, никакого согласования от сержанта. Ничего! Просто приказ и красная плашка с приговором: пять часов нейроплети. За нападение на старшего по званию давали только два. За отказ выполнять прямой приказ — час и временное понижение в звании на одну ступень. Но нулёвку ниже уже не понизить. И ограничение в физических наказаниях, предусмотренные для граждан побережья, на них не распространяются. Пять часов. Нормальный человек после такого может впасть в кому. Иден под понятие «Нормальный» не подпадает и потому подарок от Ориона переживет. Он просто пропустит общебоевое слаживание и обед. А на теоретической части вряд ли сможет что-то понять и усвоить. Завтра на стрельбище будет сложно держать винтовку. Мысли о том, что день подготовки к Цветению вылетит псу под хвост, сейчас кажутся почти смешными. Они помогают успокоиться.✙✙✙
— Ты смог что-то узнать? — Ленарт разговорчив больше обычного. Сержант смотрит на него, забывая сделать беззаботное лицо, и красивые черты на несколько мгновений леденеют, превращая златокудрого бету в кусок промороженного насквозь мрамора. — Сэр, вы переоцениваете мои силы. Я не могу вытащить такую информацию за сутки. Особенно когда не совсем понимаю, откуда ее тащить. Они идут по коридору к столовой, и группа позади хранит гробовое молчание. Дэмиан более чем уверен, что половина из них едва сдерживает желание поздравить капитана. Вторая половина — посочувствовать. Сегодня от него разит омегой за версту, и это просто невероятное событие. Раз чужой феромон демонстрируется так открыто, значит, там все серьезно. И только бедный Дэмиан знает, насколько все сложно в этой возникшей снихуя ситуации. — Не прибедняйся, я знаю, на что ты способен. Если не решил, откуда начать, начни со списков смертности нулевок. То, что они никогда не живут дольше трех лет, кажется мне очень странным. Особенно учитывая, что служба в армии на протяжении четырех лет гарантирует им гражданство. Дэмиан завидовал идиотам, которые считали Ленарта почти немым жженым сухарем, который лишен человеческих эмоций и думает уставом вместо мозгов. Командир был поразительно въедливым и дотошным. И когда начинал рыть в каком-то направлении, желание зарыть его самого появлялось автоматически. Вот и сейчас, нагрузивший своего заместителя повелением «Нарой-ка мне все, что можно и нельзя на Идена Азари, клан Вистер, традиции Империи за Заградительными Хребтами» решил, что этого маловато будет, и Дэмиану нужно еще вскрыть внутренние протоколы, скорее всего слегонца так засекреченные, и вытащить оттуда ведомости про смертность нулей. С одной стороны, Дэмиан радовался тому, что капитан настолько в ком-то заинтересован, нашел себе наконец-то омегу. Да и положению этого омеги-запаски в армии чужой страны он сочувствовал и искренне хотел помочь. С другой стороны, от количества предстоящей работы и проблем поджималось все внутри и чувство опасности фонило так, что хотелось нахрен уволиться и свалить домой, рассказывать папочке, какие все служивые долбоебы. От постыдного бегства сдерживал только стыд перед братом и чувство благодарности Ленарту. В свое время кэп прикрыл его и спас от больших проблем. Желание отплатить тем же перевешивало чувство самосохранения, вопящее о том, что ситуация с нулем-иностранцем пахнет очень нехорошо. Зато вот Ленарт благоухал, как весенняя клумба. Настолько сильно, что это улавливал даже очень слабый нюх беты. Как весело это цветочно-лесное амбре прилетало по рецепторам альф, оставалось только догадываться. На построении весь состав Своры давил улыбочки и активно делал вид, что ни разу не понимает, что, откуда и куда. — Хорошо, я проверю. Это будет проще и быстрее поиска информации по ту сторону границы. У горцев совершенно долбанутый способ кодировки. И связь с ними очень мутная. Я вышел на парочку ребят из нужного клана, но они не спешат выкладывать все, что нас интересует. Понадобится несколько дней, чтобы наладить контакт. Огромным плюсом Ленарта было умение анализировать способности своих подчиненных и требовать только то, что укладывалось в их рамки. Беря под крыло не совсем легально попавшего в армию бету, он точно знал, что он может. И сейчас было бессмысленно отпираться. Прослужив два года под началом капитана, Дэмиан понял, что принцип круговой поруки в Своре работает на ура. Они все были в чем-то друг другу обязаны и все скопом обязаны командиру. Из Своры не увольнялись. В Свору сложно было попасть со стороны. Когда они вошли в столовую, Ленарт первым делом нашел взглядом стол, занятый Арго. Дэмиан поступил так же. Черноволосой головы среди подручных Ориона не было. Самого Ориона тоже. Ленарт остановился в паре метров от входной двери и, развернувшись на каблуках, гаркнул: — Карг за старшего, Дэм со мной. Выполнять! О том, что происходит что-то хуевое, догадаться было несложно. Дэмиан, развернув над предплечьем экраны портативной станции ИИ, начал шерстить последние уведомления в системе и свод приказов. Ленарт молча шел в сторону штаба.✙✙✙
Злость. Холодная, жалящая, кипящая внутри, как сжатый почти до состояния кристаллизации газ. Она то обжигала весь ливер под ребрами, то обрастала шипами-клыками и норовила прогрызть изнутри дыру. Дэмиан, зарывшийся в свои светящиеся таблицы-символы-строчки кода, прямо на ходу помогал сдерживать этот хтонический пиздец внутри. Сержант распространял вокруг себя волны деловитой невозмутимости. Ленарт помнил его в бою. Только этот человек мог с одинаковым выражением копаться в проводах и в потрохах онитов. Иногда чудилось, у него попросту нет человеческих эмоций. У Ленарта этих эмоций сейчас было выше головы. Кажется, они уже распирали коридор, норовили сломать бронированные опоры конструкций и высадить всю подземную базу в воздух. Не обнаружив Идена за столом вместе с его группой, Ленарт сразу понял, что дело дрянь. И дрянь эта носит капитанскую форму, пользуется всеобщим почетом и считает себя лучшим бойцом на базе. Дрянь эта всегда чувствовала загривком, что занимает первое место в рейтинге только потому, что Ленарт не желает светить своей уродливой рожей на торжественных мероприятиях и постерах в честь дня Содружества. И получив шанс ударить его по живому, дрянь решила, она может это сделать. Что это сойдет ему с рук. Оставалось надеяться, самообладания хватит удержать себя в рамках и не выдрать ублюдку позвоночник. Он же не рискнёт всерьез навредить Идену? На носу кризисная фаза. Каждый боец на счету. Особенно боец, способный держать рубеж на передовой. Только полный дегенерат навредит своему же бойцу перед Цветением. — Нашел! — говорит сержант. — Твоему омеге только что влупили пять часов нейроплети за непристойное поведение, — голос Дэмиана оставался таким же спокойно-сосредоточенным, хотя золотистые брови поползли вверх, выдавая удивление своего хозяина. — Я вот понять не могу, у Ориона совсем мозг отсох за ненадобностью? Без согласования и кода вторичного подтверждения от сержанта. Пять часов в шкуродерне. Это что же тот бедный нулевка должен был сделать? Выебать генерала древком полкового знамени? Под гимн республики прямо на столе в столовой? Он совсем рехнулся? Монолог бета вел все с теми же экранами, полукругом окружившими высокую тонкую фигуру. В отряде из альф Дэмиан выглядел обманчиво хрупким и невнушительным. Чуть крупнее обычного омеги. Рожей настолько смазливый, что к нему без сомнения подкатывали бы все кому не лень, если бы не молчаливая угроза, исходящая от самого техника и от его собратьев по Своре. Известие о том, что Орион потащил рядового в штаб для начисления физического взыскания, повергло Ленарта в шок. Он даже испугаться поначалу всерьез не смог. Мозг отказывался верить в происходящее. Как он посмел? Как решился на подобное? Неужели подумал, что Ленарт пустит все на самотёк? Закроет глаза? Позволит пытать своего омегу? — Шли полковнику рапорт о нарушении параграфа 9-81! От моего имени. И запрос на личную встречу с пометкой «Срочно»! Держать себя в узде становилось все сложнее. Обгоревшую щеку дёргал нервный тик, прошивая старые шрамы болью от уголка рта до самого виска. Длинный коридор перехода из основных казарм в штабные помещения тянулся, как нервы из омертвевшей плоти, как сырая, успевшая остыть кишка. Этот белесо-серый перешеек в толще скалы хотелось ухватить клыками и перегрызать. Его мальчик сейчас в пыточной в лапах отъехавшего к хуям от чувства собственного превосходства и безнаказанности ублюдка, а он должен сохранять хладнокровие и ясность рассудка! Поступать правильно! Просчитывать свои ходы! Делать все так, как надо, а не так, как хочется! Почему нельзя просто пристрелить Ориона? Он бы и без оружия справился. Разодрал на лоскутки так, чтобы только кровавая пена и парующие ошмётки. Боец из капитана Арго посредственный. Такого прикончить дело пары ударов. Самое жуткое, со своим обидчиком справился бы и сам Иден. Без посторонней помощи. Но они на военной базе. И здесь не получится не подчиняться приказам только потому, что их отдал лишенный совести урод. Нулевку за попытку атаковать старшего по званию сразу спишут в утиль. Активируют нейрочипы, закатают в «Железную деву» и отправят на самый передок, принимать грудью удар первой волны онитов и взорваться потом. Даже без возможности самостоятельно принимать решения и сражаться. Ленарту сейчас придется лизать задницу ещё одному уроду, чтобы вытащить своего омегу из кандалов. Мир — дерьмо! И в нем можно только выгребать и барахтаться до последнего. Ленарт на ходу набирает самый ненавистный номер, чтобы увидеть на том конце голосвязи недовольное холеное лицо альфы в сером костюме за хуеву тучу кредитов. На протяжении последних суток он видел это ненавистное лицо уже дважды. Ровно вдвое чаще, чем за весь последний год. А хотелось бы не видеть его никогда. — Сын. Чем обязан? Твоя просьба уже выполняется. Скоро вся нужная техника поступит на базу. Я не могу ускорить этот процесс. И, пожалуйста, поверни голову. Альфе на экране было с виду немногим больше, чем самому Ленарту. Породистый, холеный, с золотыми волосами, зачесанными со лба тяжёлой волной. Ленарт, как никто другой, знал, все это только иллюзия. Конгрессмен Рау давно разменял пятый десяток и плохо выносил вид изуродованного первенца. Лен повернул голову так, чтобы шрам не попадал в фокус камеры, кося теперь на холеного господина одним дымчато-серым глазом. — Мне нужно быстро договориться с полковником по одному вопросу. Ты можешь поспособствовать? — Ты все-таки решил продвинуться по службе? — Возможно. Для начала мне нужно добиться хороших результатов в это Цветение. А там посмотрим. — Славно. Я готов содействовать. Передай полковнику Митти, что его рапорты о переводе могут получить одобрение, если он примет правильное решение. — Хорошо. Рад, что мы поняли друг друга. — Тем более, получение тобой более высокого звания поможет твоему брату в предвыборной кампании. Постарайся ради семьи ещё немного, Ленарт. Ещё немного. Потерпи ещё немного. Сделай ещё чуть-чуть. Принеси в жертву ещё кусочек себя. Чтобы Митчелл получил все, что он захочет. Это была стандартная политика внутри семьи. Ленарту понадобилось достаточно много времени и одна почти смерть, чтобы понять, что именно стояло за этими речами. До несчастного случая с десантным транспортом и уродства, после которого он пропал со всех семейных фотографий и семейных торжеств, Ленарт правда думал, его любят хоть немного. Отстранённо, холодно, даже не в половину так явно, как младшенького. Но хоть на толику. Шрамы обнажили не только его уродство. Шрамы показали гораздо большее. Связь капитан прервал первым, наконец-то перестав выворачивать голову так, чтобы отец не видел его обгоревшую сторону. — Кэп? — осторожно зовёт Дэмиан. Поразительно, насколько хорошо этот технарь улавливает чужие эмоции. Ленарт дёрнул головой, сбрасывая ощущение налипшей на кожу грязи. — Пошли быстрее. Ответ от полковника пришёл? — Ещё нет. — Скажешь, когда будет.✙✙✙
— Кто тут у нас? Пара альф из камеры взысканий смотрела на Идена с плотоядным интересом. — Рядовой. Начисление физического взыскания я оформил лично. Принимайте это мясо. — Орион кривил рот, словно любое упоминание об Идене вызывало у него приступ тошноты и зубную боль одновременно. Один из альф пролистал записи на голодоске, нашел нужное уведомление. Отметил факт приема штрафника и присвистнул, сверив начисленные пункты наказания. — Пять часов нейронки? Сурово. Что он такого выкинул? Непристойное поведение, формулировка очень размытая. Его товарищ уже отошёл к рамке стенда, готовя крепления для нового «клиента» машины наказаний. — Не вашего ума дело! — Орион не в духе и не настроен трепаться. Хотя Ид послушал бы, как командир объясняет свое охуительное решение влепить ему максимальное из допустимых наказаний просто за то, что прошелся от двери столовой до окна раздачи. Впрочем, никто тут не настаивает на доказательствах. Интерес экзекуторов сугубо спортивный. Они жаждут сальных подробностей. Пять часов нейроплети — это максимум, который может вынести человек без угрозы для жизни. В теории. Иден не слышал, чтобы кого-то подвешивали в рамку на пять часов. Праздный интерес разбавляет чувство отвращения и злость на самого себя. Какого хуя он полез тогда к Ориону? Неужели оно того стоило? Метка все ещё пульсировала в такт сердцебиению и горела. Ощущение жара растекалось по плечу, словно кто-то уложил на него огромную тяжёлую лапу. Мысли сами обернулись вокруг массивной фигуры Ленарта, в деталях выпотрошили перед внутренним взором самые постыдные подробности их близости. Если смотреть на все с этой стороны, вспомнить, что в штаны к чужому капитану Иден полез, только следуя тупому приказу Ориона, может и стоило. Пять часов нейроплети в обмен на три недели отношений с альфой, с которым действительно охуеть как хорошо проводить время. Не такой уж плохой обменный курс. Ид встал под металлической рамкой стенда, безропотно вкладывая запястья в раскрытые кандалы. — Не затягивайте слишком туго, мне ещё Брайта этими руками прикрывать. Он спасибо не скажет, если в Цветение я буду с перерезанными сухожилиями. Говорил он почти в шутку, но опасения были небеспочвенны. Физические взыскания Идену прилетали не так уж часто, всего пару раз на других базах, по полчаса, но даже этого хватало, чтобы щиколотки и запястья форменно охуели в процессе. Медики потом кололи какую-то восстановительную хрень прямо в места опоясывающих черных кровоподтеков. Если неправильно зафиксировать тело, из-за конвульсий и предельного напряжения конечности сильно страдали. Особенно у него, учитывая превышающий норму коэффициент физической силы. — А ты шутник, — хмыкнул альфа, затягивая на ногах нулевки кандалы. — Какие шутки, ребят? — Иден стоял, вскинув руки над головой, смотрел вниз на экзекутора. Наладить сносный контакт с теми, от кого будешь полностью зависеть ближайшие пять часов, было очень важным пунктом. — Я ж сейчас выплясывать начну. Сам себя пораню. А если слишком сильно затянуть крепления, они прорежут мне и кожу, и все, что под ней. Мне, правда, некогда валяться в лазарете и потом травмированные конечности восстанавливать гимнастикой, реген-супом и молитвами напарника. Альфа задрал голову, чтобы встретиться с невозмутимо спокойным взглядом жертвы. — Крис, ты посмотри на него. Не истерит! Стальные яйца у омежки. На этом этапе обычно ссутся и визжат даже бывалые вояки. Сухо хмыкнув чему-то своему, исполнитель наказания принялся по второму кругу осматривать кандалы на руках и ногах нулевки. Крис не отреагировал. Он был занят оформлением протокола с Орионом. — После процедуры верните его в казарму нашего отряда, — на прощание приказывает капитан. Альфа, который уже начал на панели настраивать нейроплеть под физиологические показатели Идена, саркастично заржал. — В казарму? А ты оптимист. Я удивлюсь, если он сможет внятно разговаривать или шевелиться после такого. Но так уж и быть, доставим его прямо в твою комнату. Раз уж других вариантов совладать с омегой-нулевкой у вас в боевой группе нет. Двойной подтекст в словах палача читался на раз. Официально ответственные за камеру наказаний числились низкоуровневыми техниками. Офицерских званий им никогда не давали. Но подчинялись они напрямую командующему базы и были защищены условной неприкосновенностью от сослуживцев и старших по званию во избежание возможной мести. При наличии приказа они могли подвергнуть наказанию любого. Оставлять офицерам возможность ими командовать было крайне глупо. Так и получилось, что парочка рядовых не подчинялась никому, кроме полковника Митти. — Если ему будет нужна медицинская помощь, я сам приму об этом решение. Это мой подчинённый. Орион упрямо стоял на своем. И тут было два варианта, либо он беспокоится, как бы альфы не воспользовались беспомощным состоянием омеги после наказания. Либо хочет лично полюбоваться результатом. Сейчас, подвешенный под рамкой нейроплети, Иден уже не знал, какой вариант более реален. Просто смотрел. Орион получил подтверждение о передаче своего подчинённого в руки экзекуторов, бросил на него ничего не выражающий взгляд и вышел. — Это что ж ты такое непристойное сделал? — интересуется альфа, который не Крис. — Не знаю. Иден отвечает сразу и честно. Запрокидывает голову, глядя на то, как по рамке пробегают холодные перемигивания огоньков. Ему все ещё не страшно. Просто хочется поскорее со всем покончить. И речь не только о пытке, речь обо всем. — Это из-за метки? Кто это тебя наградил? — Наверное. Альфа. — Ты глянь, какой юморист. Ну, приступим. Идену в пасть сунули каппу. Крис в этой парочке был явно молчаливее своего напарника в разы. Машину наказаний включал тоже не он. Альфа у панели что-то нажал, и по телу Идена прокатилась волна боли. Так, наверное, чувствует себя человек, с которого сдирают кожу и варят живьём. Нейроплеть накинула на тело нулевки сетку электроконтактов, которые развернулись прозрачной пленкой и впились иглами тонких дендритов сквозь одежду прямо в мясо. Болевые импульсы ударили по нервным окончаниям. Идена вывернуло дугой. Звякнули цепи. Он застонал. — Натяни кандалы. Он же сейчас себе что-то сломает. Это было первое, что удосужился сказать второй исполнитель. Сухой, похожий на шорох жучиных крылышек голос не выражал ни единой эмоции. Иден откуда-то издалека чувствует металлический лязг, и его вытягивает в струнку так, что ноги перестают касаться пола. Это уже неважно. В мире существует только боль.