***
Время шло, я узнавал о тебе всё больше. Я хотел найти путь к твоей душе, узнать, что меня так влекло к тебе, Эмбер. У тебя очень красивая улыбка, и я понял про себя, что хочу видеть её чаще. У тебя громкий, переливчатый смех, который не раздражает. У тебя такие проницательные глаза, что я был готов смотреть в них вечность. Когда мы пытались исправить утечку, ты снова удивила меня. Ты смогла помочь мне остановить поток воды, что мог затопить Огонёво. А твои способности… так поразительны, ведь ты принадлежишь к народу огня. Воднику не по силам поднять в небо воздушный шар и управлять им как вздумается. Или менять цвет при контакте с кристаллами. Или, например, превратить песок в стекло без специального оборудования. Даже у знакомой моей матери на стеклодувной мастерской не обходятся без специальных горелок. А тебе ничего не требуется. Только руки, жар и сила воображения. Ты особенная. Когда мы были вместе, я старался показать тебе мой мир. Это были самые светлые дни в моей жидкой жизни. Впервые пригласить на свидание, сходить в кино и посмотреть на Элементсити с высоты, это пожалуй, того стоило. Я видел в твоих глазах неподдельное любопытство ко всему, чего ты до этого не видела. Ты старалась быть хорошей дочерью. Всегда хотела всё исправить, шла до последнего, даже если ради этого приходилось кому-то врать. И очень огорчалась, когда боялась всё испортить. Никогда не видел тебя такой подавленной. Тогда, на пляже, мне казалось, что твоё пламя вот-вот потухнет. Как же это было похоже на меня… на мою недавнюю горечь от осознания своей беспомощности. Но вот мы нашли выход, и ты познакомилась с моей семьёй. Твой талант впечатлил их, но, как оказалось, внутри тебя тоже полыхают сомнения: ты хотела чего-то для себя, но в то же время боялась отвернуться от родителей. Неуверенность, выбор, чувство вины — это было знакомо тебе так же, как и мне. Вот только я успел забыть о своей горечи, благодаря тебе. Я испытывал разочарование и грусть одновременно. Почему ты не хочешь ничего рассказать отцу? Почему продолжаешь делать вид, что мы не можем быть вместе? Почему ты раньше мне казалась смелой, а теперь боишься? Ты же знаешь, что я волнуюсь за тебя. Знаешь, какое значение ты имеешь в моей жизни, ведь я лично признался в этом. Тогда, в доме моих родных, заставив тебя пустить свою первую, раскалённую слезу, которая упала в воду и с шипением превратилась в пар. Причин того, почему мы не можем быть вместе, было миллион. Но мне было плевать. Я верил, что смогу достучаться до тебя. Что ты скажешь правду отцу. Что наши чувства взаимны. И что признаешь это на глазах у всех жителей Огонёва, собравшихся в тот вечер у лавки. Как же я ошибался. Ты отвергла не только всё это, но и воспротивилась гаданию матери. Зачем ты это делаешь? Зачем? Я не понимаю. Мне больно, ты не видишь? Эмбер, ты же знала, как тяжело мне было слышать от тебя резкое и яростное «Я не люблю тебя». Но я никогда не был эгоистом. Я принял твой выбор, и ушёл. Горечь поднялась во мне снова, как яд, пропитывая всё нутро. Пока я шёл домой, то старался выкинуть, забыть тебя. Но не мог. Ты мой свет. Ты моя тоска. Я знал о тебе так много, столько всего с тобой пережил, что забыть тебя было невозможно. И эти воспоминания, первое прикосновение и тихий танец в объятьях друг друга я буду хранить в себе до конца моих дней.***
Но на следующее утро всё изменилось. Быстро и неожиданно я отбросил своё желание уехать и поспешил помочь тебе. Потому что я понял, что ты в опасности. И моя сущность позабыла про всё, когда я мчался к тебе сквозь вырвавшуюся на свободу стихии. Я спешил к тебе. Огонёво затопляло, потоки воды смывали и крушили всё на своём пути. Я нашёл тебя. Ты хотела спасти синее пламя, реликвию вашей семьи. Ты не хотела никуда уходить. Та же смелость, что заставляет тебя пылать ещё ярче. Но вода была сильнее, заперев нас с тобой в лавке. Я видел, как ты пыталась открыть путь наружу. Упорно хотела вытащить нас, не боясь быть затушенной. Ты и так слишком много для меня сделала. Я не хотел, чтобы ты погибла. Знаешь, когда я понял, что испаряюсь, мне стало как-то спокойно. Не было ни горя, ни тяжести, ни бессильной злобы на самого себя. Всё это исчезло, с тех пор как в моей жизни появилась ты. Твой свет, твоё пламя — в моих воспоминаниях были только они. Я не боялся испариться. Страх покинул меня — было только твёрдое, неизвестно откуда взявшееся чувство уверенности, что всё будет хорошо. С тобой уж точно. Лишь ты и только, больше ничего не имело значения. Ты подарила мне то, что другие ищут всю жизнь. И под конец я услышал твоё признание: ты тоже любишь меня. Большего мне и не хотелось. Я ни о чём не жалел. Свет любви озарил жаркую комнату. Я поднял глаза вверх — красиво. Все мерцало и переливалось блеском, отпечатываясь глубоко в моей памяти. Я ощутил давно забытое счастье. Моя улыбка стала чуть шире. — Я очень люблю, когда твой свет так делает… В последний раз посмотрел на тебя, Эмбер. Мы крепко прижались друг к другу. Закрыли глаза. Ты окутала меня своим теплом, обдавая химической реакцией. Перед глазами выступил пар… А потом всё исчезло.***
… Пар. Всё, что было после него, куда-то ушло. Мне не передать, что было со мной после этого. Видимо, потому что я распался на множество частиц. Мой разум перестал быть единым. Всё по отдельности, и как короткие вспышки, то и дело мелькали воспоминания. Может, это и называют… смертью? Но потом случилось странное. — …Эмбер… моей мечтой была не лавка. Ею была ты. Ты мечта моей жизни… Что это? Этот голос… знакомый… что происходит… Затем раздались всхлипы. — Я его люблю, папочка… Ещё один голос. Он был таким красивым и печальным… Почему? Кто кого любит? Почему голос плачет? Так грустно, так больно… Какофония эмоций начала охватывать испарины. Не надо плакать… иначе они тоже начнут плакать. Всхлип вырвался сам собой. Кап. Пауза. Долгая, как сама вечность. А после… — Бабочка. … — Бабочка, стеклоочистители… надвое бабочку! Подождите. Приятный голос настойчиво заговорил вновь. В глубине что-то отозвалось. Непонятно почему, но эти слова кажутся знакомыми… так трогательно, плакать хочется… Кап-кап. — На смертном одре старик вспоминает день своей первой любви! Я… я вспомнил. Это. История. А ещё был вечер, много воды, стекло, радость, песочные часы, телефон. Много-много деталей, они вспоминаются одна за другой. И с глубокими вздохами падают вниз. Но куда?.. Странное чувство. Как будто все эти капли-воспоминания сливаются вместе! Образуя что-то целое! — Она была прекрасна, а он ужасно с-стеснительный! — голос рассказывает и смеётся одновременно. — Он так и не подошёл к ней, думал, будет ещё шанс, а вот и нет! Какая грустная история… как с неё не плакать? Как слезам не течь рекой от грусти несбыточного счастья? Оплакивать молчание, недопонимание, безответную любовь… А этот голос. Это же она… вспомнился твой жар, твоё тепло. Воспоминания, связанные с тобой. Труба. Погоня. Матч «Паровозов». Полёт на шаре. Свидания. Вивистерия. Сплетение рук в сочетании воды и огня. Ссора. Наводнение. Любовь. Свет. Кап-кап-кап-кап… Эмбер! Я вспомнил! — Вы идеальная пара! Десять из десяти! Новый голос, но тоже знакомый. Новые воспоминания, что сохранились после того вечера. Миссис Люмин. Мать Эмбер. Выходит, мы подходим друг другу? Какое счастье! Слёзы радости текут ручьём, несите ведро. Хотя, кажется, всё и так стекает в него. — Эм… ты больше не в чёрной миске! Подождите. Чего? В какой ещё чёрной миске? Это что, отец Эмбер? Звучит также громко и внушительно. Может, он хотел сказать… — Списке… Это наш голос. Или, быть может, мой?.. Я же когда-то был одним целым. — Списке! Да. Всё верно. То есть, отец Эмбер на меня больше не злится?.. Спасибо. Спасибо вам большое, мистер Люмин! Кажется, я никогда не перестану рыдать… Но кто я? Как меня зовут? И я получаю ответ из уст моей дорогой, любимой Эмбер. Её голос не скрывает радости, слова летят одно за другим, подобно клятве: — Я хочу открывать с тобой этот мир, Уэйд Риппл! Делить с тобой каждый миг, каждое мгновение, до конца жизни! … Я тоже. Тоже хочу быть с тобой. Всегда и везде. Я ведь… Кап. … я люблю тебя. А ты любишь меня. Последнее воспоминание. И будто свет предстал передо мной: распахнулись глаза, сама собой появилась улыбка. Я взметнулся вверх. И увидел тебя, Эмбер. Твоих родителей. Прочих посетителей лавки. И себя самого. Я всё вспомнил. — Воу… Ощущения были непередаваемые. Я будто заново родился, моя сущность была чистой и заполненной позитивными эмоциями. Я осмотрел себя и свои руки. Ой, я без одежды. Как неловко, на меня все смотрят. — У вас, э-э, дымоход забился, — я взял с пола свою майку, обнажив зубы. Не самое лучшее положение. Ты дрожишь от восторга и, подбежав ко мне, прыгаешь на шею. Я тут же прижимаю тебя к себе, наслаждаясь теплом твоего тела сквозь кольчужное платье. Такая горячая, такая светлая. Моя Эмбер. Ты смотришь на меня, одаривая самой прекрасной улыбкой на свете. Я очень люблю, когда ты улыбаешься. Я улыбаюсь в ответ. Всё происходит само по себе — и наши губы сливаются в поцелуе. Так горячо. Так приятно. Твои руки обхватывают мой затылок. Я придерживаю тебя за талию. Пар струится вверх, внутри меня бурлят пузырьки. А от тебя исходит свет. Мы забываем про всё и про всех. Я помню о тебе. И больше никогда не забуду тебя, Эмбер Люмен. Мы в настоящем. А будущее полно надежды на счастье. Ты стала моей жизнью. Я обещаю, что всегда буду рядом. Сегодня, завтра и всегда.