Я ошибался насчёт тебя

В город Новосибирск приехал учиться юнец Палестина. Он с большим трудом поступил в колледж, чтобы не попасть в армию, но в общежитии жить не смог. Издевательство над ним со стороны соседей по комнате привело к тому, что его выселели, по ложному доносу одного из них. Идти Динару было некуда — друзей в Новосибирске у него не осталось. Несколько недель он спал возле мусорки, подложив под голову рюкзак с вещами. Теперь в колледж он таскал и одежду. В один день у него отобрали рюкзак. Палестина смог вернуть его, но одежда была безнадёжно испорчена. Динар впал в отчаяние — он, по сути, лишился всего, что у него было. Проверяя рюкзак, он обнаружил разбитый телефон и не обнаружил ни копейки из всех своих денег. С детства он жил с одним из своих друзей, ведь родители его были убиты, а Велибритания, который должен был забрать его, брезгливо отмахнулся. Ну а все вещи Динара были в этом рюкзаке. И все беды в его жизни были из-за врождённого деффекта — у Палестины был деформирован глаз. И теперь он сидел возле мусорки, плача от бессилия и проклиная тот день, когда родился. Тут его взгляд упал на подозрительно знакомый силуэт. Он поднял глаза и увидел Израиля — человека, с которым он враждовал в школе, но объединился с его классом во время пранка выпускников. Израиль направлялся домой после занятий в университете. Он перестал стесняться своей внешности и одежда — такая официальная рубашка с отложным воротником, чёрная жилетка, темно-коричневые брюки свободного кроя, подпоясаные кожаным ремнем с блестящей металлической бляжкой и белые кроссовки на небольшой платформе придавали его образу некий шарм. Этот шарм довершали очки, чёрные кудрявые волосы, борода, лисьи уши и хвост, аккуратно сложенные за спиной крылья и чёрный рюкзак со значком лисы, перекинутый через плечо. Израиль шёл широким шагом, грациозной летящей походкой и, казалось, не замечал Палестину. Тогда Динар поднялся на ноги, утер слезы и сделал то, чего не сделал бы никогда в жизни. Он взял рюкзак и пошёл в сторону Давида. Тот, заметив краем глаза движение, замедлил шаг. Палестина решил не упускать шанс и бросился к нему. — Давид! - крикнул он. Израиль, видимо узнав его голос, ускорился и, кажется, пошёл даже быстрее, чем до того, как Динар пошёл к нему. На это Палестина остановился на мгновение, но тут снова побежал за евреем. Он уже не сдерживал слез и, наконец, догнав бывшего одноклассника потянул его за подол рубашки. — Давид!? — Данил. - сурово ответил тот. - Чего тебе нужно? — Меня из общаги выселели и... — Превосходно. А теперь проваливай, чтоб глаза мои тебя не видели. Давид с силой оттолкнул его так, что Динар упал на асфальт. Араб захлопал глазами, поднялся и снова подбежал к Израилю. — Проваливай! - заорал тот, едва только Палестина подошёл к нему, - Убирайся! Видеть тебя не хочу! Палестина всхлипнул и уцепился за ногу Давида, ещё больше зарыдав. Израиль сбросил его, пнул где-то между животом и грудью и быстро ушёл, оставляя Динара плакать на асфальте. Араб поднял голову и, уже тише и не заметней, пошёл за Израилем. Выбора у него не было: либо пойти за ним — единственным кого он знал в этом городе — либо остаться на помойке. Он добрался до самого дома еврея, свалился на колени на крыльце и стал стучать в дверь в надежде, что ему откроют. Израиль и вправду открыл дверь и уставился на Динара с недовольным лицом. — Прости, Давид.. Ой, то есть Данил... - араб потряс головой, - Прости, если докучал в детстве, но мы же взрослые люди! Давай забудем об этом и поговорим, как взрослые! — "Прости, но..." не принимаются! - Израиль хотел захлопнуть дверь, но Палестина встал между ней и косяком. — Я знаю, Израиль, ты ненавидишь меня, но, прошу, выслушай меня! — Ну? — Мне негде жить, Израиль. На меня был сделан ложный донос и меня выселели из общаги. У меня отобрали рюкзак, где были все мои вещи, забрали из него последние мои деньги и сломали телефон. У меня нет одежды — её изорвали в клочья, я давно ничего не ел, поскольку не было денег. Меня не берут на работу из-за инвалидности... — Какой инвалидности? - Давид тут же переменился в лице. Палестина снял повязку, которой прикрывал свой уродливый глаз. — Этой... — Как это случилось? - Израиль присел возле Динара, поднёс руку к его лицу и стал осматривать глаз. — Вот такой я уродился... - Палестина снова заплакал. Еврей снова поднялся — он никогда не плакал на людях и не любил, когда кто-тоделал также. Динар ужаснулся: неужели сейчас дверь захлопнется? — Умоляю, Израиль! - взмолился Палестина. Слёзы градом лились по его щекам. - Сжалься надо мной! Не выбрасывай на улицу, я не хочу спать на улице до конца жизни! Прошу, Израиль! Он крепко обхватил его ноги. Давид вздохнул: не выбрасывать же этого мальчишку на улицу? Тем более с инвалидностью, хотя сам Израиль предпочёл считать это лишь небольшим деффектом. Он оторвал араба от себя. — Тебе правда некуда идти? — Да... - Палестина снова завязывал повязку. — Ну, заходи! - Израиль отошёл от двери, впуская его внутрь. - Не реви только. Динар поднялся на ноги и потянулся к рюкзаку. — Оставь. Если там ничего ценного нет, конечно. - Израиль кивнул в свою прихожую. Палестина бросил рюкзак в угол комнаты, прошёл внутрь и оглянулся. Прихожая выглядела не очень: кроме старых вешалки и шкафа с одеждой и полки с обувью был только такой же старый коврик для ног, а стены, больше напоминали сарай, чем жилой дом. Но деваться Динару было некуда. Он уткнулся в рубашку бывшего врага и опустил енотьи уши. — Но ты объясни мне, - попросил Израиль, - почему ты пришёл ко мне? — Не знал, куда ещё пойти... Я никого тут не знаю... — Ладно, идём. Израиль открыл дверь в дом и подтолкнул туда Палестину, а сам пошёл запирать входную дверь. Динар перешагнул порожек и поднял голову, увидев очень необычный пол. Он был сделан из досок из красного дерева, залитых эпоксидной смолой. Прихожая являлась лишь пристройкой и с её стороны торчали косяки. Стены были заклеены светло-коричневыми обоями с изображениями лис, медведей, панд и оцелотов в разных позах, а огромные окна закладывались подушками и по их краям висели красные шторы, по текстуре нопоминавшие бархатные. Рядом с окнами стояли кресла-мешки нежно-голубого цвета. На стенах висели несколько картин. Динар раскрыл рот, оглядываясь по сторонам. У дома был второй этаж, куда вела мраморная лестница, обитая на ступеньках пушистым ковром. Динар подошёл и дотронулся до него — на ощупь ковёр был, как мех. Мягкий, нежный мех. И это был только коридор, за стеклянной дверью находилась гостиная, где, помимо пары мягких белых диванов и нежно-голубых кресел-мешков, в глаза бросились мини бар и караоке, над которым висела большая "плазма". Гостиную застилал мягкий ковёр. — Классно, да? - спросил Израиль, хлопая Палестину по плечу. — Да... - протянул тот. — Пойдём. Я сделаю тебе тёплую ванну. Он повел Динара по коридору. Араб заметил, что картины на стенах похожи на те, что Израиль рисовал на уроках ИЗО в школе. Только чуть лучше. В ванной тоже царил покой и обстановка отражала состояние еврея. Плитка с бело-голубыми разводами, довольно большой душ, такая же большая ванна, умывальник — по виду все это было мраморным. Санузел помещался за отдельной перегородкой с дверью. Полки с вещами и стиральная машинка, стоявшие там, скорее, чтобы заполнить пространство. На полу расстилался пушистый голубой коврик. — Не обольщайся, это не настоящий мрамор. - Израиль улыбнулся. — А что тогда? — Керамика. Имитация. - он направился к ванне и стал крутить кранчики, чтобы выровнять температуру воды. - разденься пока. Палестина стянул с себя изорваную, грязную футболку и огляделся, ища куда же её положить. — Брось просто на пол. - Израиль наконец настроил воду. - ты же не наденешь её обратно. — И мне типа... - он стащил штаны, - Вот так ходить? — Я дам тебе свою одежду на первое время, потом схожу и куплю тебе новую. Динар просиял и бросился к Израилю. Из его глаз снова потекли слёзы. — Спасибо, Данил! Ты такой хороший! - Он уткнулся ему в рубашку и быстро промямлил - Прости меня. Я так ужасно к тебе относился, а ты теперь помогаешь мне. Я был неправ на счёт тебя, Израиль. Прости меня! Прости, пожалуйста! Ты, наверное, злишься на меня сейчас. — Я не злюсь. - еврей поднял Палестину на руки и осторожно посадил в ванну. - Тебе помочь помыться? — Не хочу тебя задерживать... — Вижу улица научила тебя манерам. - Давид ухмыльнулся. — А у тебя по-прежнему твой мерзкий характер. - огрызнулся Динар. Со стороны Израиля раздался рык и араб немного вздрогнул. — Пойду принесу тебе одежду. - с этими словами, хозяин дома покинул ванную. Палестина обратил внимание, что дверь тоже нежно-голубая, хотя снаружи была белая. Он быстро нашел мыло и мочалку и стал мыться. Вскоре в дверь постучали. — К тебе можно? - это был Израиль. — Д-да... Еврей быстро заскочил в ванную, положил на тумбочку возле ванны чистую одежду и полотенце, стараясь смотреть в пол или стену, и также быстро удалился. Тем временем домой вернулись другие жильцы дома: Россия, Китай и ЮАР. Они переселились сюда по приглашению Израиля, иначе тому "было бы очень и очень скучно одному в таком дворце". Давид радостно встретил их и предупредил, чтобы в ванную пока никто не входил. — У меня пока Динчик поживёт. - сказал он. — Он же уехал с другими арабами в другой город? - удивился Китай. — Может учиться вернулся? Он и в наш колледж доки подавал — мало ли, взяли ток сюда. - предположил Россия. - ЮАР, ведь, также съездил — Сначала в Куйбышев, а потом обратно, когда доки не приняли. — Это было больно, благо, поездки почти бесплатные. - заметил африканец. — Пусть остаётся. Комнат у тебя дохера — одну выделим для него. - Россия хлопнул друга по плечу. — Огромный дом — три этажа. - Китай потянулся. — Ты так выше не станешь, Саня, не дури. - пошутил Африка — Бомжи неадекватные. - процедил азиат за что получил подзатыльник от России. - пошёл нахер! Иван схватил его под ребра обеими руками и, несмотря на попытки Китая вырваться, потащил его наверх. ЮАР немного задохнулся от смеха и пошёл в гостиную, откуда был проход на кухню. Израиль, насмотревшись на этот цирк, пошёл к ванной. — Динар? Ты долго? — Можешь зайти? Израиль юркнул в ванную. — Ты спёр мою фишку! - он хохотнул и подошёл к арабу. — Я не могу понять, как включить лейку. Израиль повернул переключатель и на Динара полилась тёплая вода из душевой лейки. — Ой, я её не увидел. - он посмеялся. — Я могу сменить тебе воду, чтобы ты немного полежал в тёплой ванне. Хочешь? — Если можно... Н-не знаю... — Чего ж ты так стесняешься? На тебя не похоже. — У... у меня... - Палестина покраснел и закрыл лицо. - У меня течка! - пискнул он и сжался в комочек. — Почему ты не сказал раньше? - спросил его Израиль, - и почему ты не пил подавители? — У меня их тоже вытащили из рюкзака.. - он всхлипнул. - ты же не воспользуешься мной, так? — За кого ты меня принимаешь? - Израиль отшатнулся. - Можешь не бояться, пока ты не дашь согласие, я ничего не буду с тобой делать. — Честно? — Честное еврейское! - Израиль состроил стереотипную гримасу, чем заставил Динара расхохотаться. — Хорошо. - он поджал хвост, когда Данил стал вытаскивать его из ванны. Тот в свою очередь стал возиться с краниками и пробкой. — Готово! - он проверил, не слишком ли горячая вода, поднял Динара на руки и усадил в ванну. — Ммм... - выдохнул тот, - я никогда не чувствовал себя таким расслабленным... — Хочешь, я ещё кое-что сделаю? - Израиль достал из шкафчика бомбочку для ванны. — Ого! Я слышал о таких штуках, но сам никогда не видел. И не знал, что ты таким балуешься. — Да, переодически делаю себе такой сюрприз. Это... приятно... - он немного повозился с упаковкой и опустил небольшой яркий шарик в воду. Раздалось характерное шипение и вода стала окрашиваться в нежно-голубой, а вокруг стал распространяться приятный запах. — Отдыхай! Ты явно не видел такой роскоши. — Хвастун. - процедил Палестина. Тут в поле его зрения попала рубашка Израиля. Он посмотрел в ту сторону и увидел, что тот разделся и направился в душ. Пока Израиль возился с краником, Динару представился неплохой вид на его тело. Несмотря на спортивное телосложение, говорившее о том, что Давид крепко дружил со спортзалом и качалкой, он был очень худым и все его тело было исполосовано шрамами, а на груди красовалась татуировка звезды Давида с очень детальными крыльями. Такая же татуировка, только с разными витыми узорами, закрывала всю его левую руку. — Не хочешь перестать пялиться? - наконец спросил Израиль, скрестив на груди руки. Палестина отшатнулся, едва не уйдя под воду с головой, еврей на это хмыкнул и вернулся к своим делам в душе. Пока он мылся, Динар не сводил с него глаз. В какой-то момент он почувствовал ком в животе, катившийся вниз, что отдавалось небольшой болью. Палестина постарался погрузиться в горячую воду, в надежде ослабить боль и предотвратить неизбежное. Но чуда не произошло — он тихо выдохнул, когда смазка хлынула наружу, распространив по ванной запах кофе с молоком. Израиль этого не почувствовал — запах не проник за стеклянные стенки душа. Но то, что Динар сразу напрягся и покраснел не заметить он просто не мог. И Палестине, сидя в ванне, оставалось с ужасом наблюдать, как Данил подходит к дверце, открывает её и высовывается наружу. — Всё в поряд... - стоило Израилю выйти в ванную, как ему в нос ударил запах кофе с молоком. Динар случайно заметил, что резинка его трусов натянулась. - Это ты на меня потёк? - спросил он. Палестина ещё со школы знал, что Израиль — альфа, но впервые видел его в таком состоянии. Давида немного тряхнуло и Динар сжался в комочек. — Не бойся. - промурлыкал Данил. - я ничего не сделаю тебе. Давай я отнесу тебя в твою комнату? — У меня будет своя комната?! — Именно. Хочешь я помогу тебе? — Если тебе не трудно... Израиль поднял Динара из ванны, поставил на коврик и протянул ему полотенце и одежду. После этого он отвернулся и терпеливо ждал, пока араб оботрется и оденется. — Израиль, а ты точно не будешь меня..? — Точно. Я за обоюдное согласие. Палестина продолжил одеваться. Как только он закончил и оповестил Давида, тот поднял его на руки и понёс в спальню, предварительно намотав на бедра полотенце. Как только Динар оказался в комнате Израиль мгновенно выскользнул за дверь. Эта спальня была напротив комнаты еврея, но Палестину больше интересовало не это, а то, что хозяин жилища не свалил его на пол и не воспользовался его течкой для своих целей. Он оглядел комнату. Ему повезло жить возле окна, теперь Палестина смог подойти и коснуться шторы, чтобы убедиться, что они не бархатные, а из более дешевого хлопкового плюша. Такими же были подушки на окне. В комнате стояла большая кровать, платяной шкаф для одежды, мягкая софа у входа и компьютерный стол в углу. Возле кровати стояли маленькие тумбочки, но самое главное, что рядом с ней были розетки. Через время Израиль зашёл к нему снова. — Хочешь кушать здесь или пойдёшь на кухню? Палестина поднялся с кровати и подошел к нему. Израиль снова поднял его на руки и направился вниз. Кухня тоже была богато убрана, не смотря на политический строй. — Как ты этого добился? - Палестина был не слишком доволен, что его таскали на руках, как ребёнка, ведь ему было уже семнадцать лет. — Мне этот дом ещё в 1948 году построили. Под руководством ООНа. - ответил Израиль Он усадил араба за стул и поставил перед ним тарелку со своим любимым омлетом и чаем. — Спасибо. — Сиди ешь. - Израиль покинул кухню. Палестина быстро закончил с едой, помыл за собой тарелку и поспешил уйти к себе в комнату. Скоро он снова услышал стук в дверь. — Разрешишь? - это снова был Израиль. — Заходи. - когда тот оказался в комнате, Динар спросил, - Но почему ты все ещё держишься, чтобы не..? — Такое чувство, что ты только этого от меня и хочешь. — Просто другой на твоём месте уже бы три раза мне ноги раздвинул. — Слушай, я не буду что-либо делать с тобой, пока ты не скажешь мне прямо, что ты не против. — Ну, допустим, что... — Допустим без допустим. Не хочу прослыть насильником. Палестина медленно подошёл к нему и взял его за руку. — А ты сам этого хочешь? - он нервно сглотнул, видя натянутую резинку на штанах Давида. Израиль смущенно отвернулся, высвободив свою ладонь из руки араба. — Я же вижу, что хочешь.. - Динар покраснел и приобнял еврея. - а я и совсем не против... — У тебя течка. Залетишь. Палестина просунул руку в его штаны и стал подбираться к трусам. — Рискуешь. - из горла Израиля вырвался рык. Он сжал руку араба и вытащил её. Тот отшатнулся и Давид отпустил руку, от чего Палестина упал на пол. — То есть вот настолько, да? — Получается так. Израиль вышел из комнаты, оставляя Палестину наедине со своими мыслями.