По другому пути

Когда юный зельевар и его друзья вернулись с прогулки, родственники Невилла были несколько удивлены их внешним видом, конечно. – Так, молодые люди! Кажется, вы несколько по-другому выглядели, когда уходили гулять. Заклятиями, что ли, баловались или опять зелий Тадеуш наварил? – Ну вообще да, мам, но это он уже давно наварил. У него вообще зелья с собой на все случаи. Ну и эти тоже захватил. Короче, у него всё есть. – Угу. И надолго вот это? – Часа четыре, ну пять, Тэд сказал. А, да, народ, а эта ваша Натали как, симпатичная? Ну, которая аврорша будущая. Вы ж её видели в школе. – Да ничего, – пожал плечами Тэд. – Ты ж тоже её должен был видеть, она поступила, ты ещё учился. – Я на седьмом курсе был и к тому же в Хаффлпаффе. Вряд ли обращал бы внимание на первокурсницу из другого Дома. И своих дел хватало тогда... В том числе присматривать за нашими мелкими. – Ну, это да. Короче, ну нормальная. Тёмненькая, глаза не помню какие. Обычного цвета, короче. – Так-так... Что за Натали? – Да Эдди жаловался, что девушки у него нету. Вот, подбираем. Эта вроде ничего. Но мы с сестрой Криса тоже тебя познакомим. Сам выберешь. – Хм... А девушки-то сами хорошие? – Дедуль, сказано же, ничего. – Ничего... Я за вашей прабабушкой лет семь ухаживал, комплименты ей делал, подарки дарил и так далее, а у вас, значит, если девушку назвать «вроде ничего», то она замуж сразу согласна, так, что ли? – Почему? Мы тоже комплименты умеем... Ну там, можно сказать, что у неё, ну там, типа красивые глаза и всё такое. Ну, что нравится. – Попробовал бы я тогда ляпнуть «у тебя, ну там, типа красивые глаза и всё такое», вас бы и на свете сейчас тогда не было. – Ну, дедуль, ты бегал на свиданки с прабабушкой ещё в восемнадцатом веке. А комплименты тогда совсем другие были. – Во-первых, Невилл, я родился во второй половине девятнадцатого, во-вторых, я не «бегал на свиданки», это вы сейчас делаете, а я ухаживал за любимой женщиной, и наконец, в-третьих, вам, молодым, тоже бы не мешало научиться вот этим «совсем другим комплиментам»! – Какая разница, как это называть? Проводил с ней время, если тебе так больше нравится. – А по поводу других комплиментов, тут уже от девушки зависит. Вот, та же Джинни Уизли. Попробуй-ка ей сказать, что у неё, например, щёчки словно едва распустившиеся розы или как там в то время говорили... У виска пальцем она в лучшем случае покрутит. Но вот Зосе, которой тот Тадеуш, который маггл, в письмах своих что-то такое как раз и пишет, это нравится. На самом деле Натали была весьма даже красивой, но для Тадеуша все девушки, кроме Лиз, попадали под категорию не более чем «да ничего», даже если являлись стократными победительницами всех конкурсов красоты вместе взятых. – А я тут хочу начать работать над новым зельем и ещё, надо бы нам вспомнить про наших хоббитов. – Про каких это хоббитов? – А, это Тэд про спектакль, который он хочет ставить в новом учебном году. А что за зелье? – Думаю, я готов попробовать что-то сделать для Асти... ну, помните, сестра Дафны. – Не Дафны Гринграсс случаем? Да, я тоже наслышан об их беде. Но ты уверен, Тадеуш, что... – А почему нет? – Да просто пробовали уже... – Ну вот и я попробую. Должно ведь это в конце концов получиться хоть у кого-нибудь, так? Так? – И почему бы этим кем-нибудь не быть Тэду? Он классно варит зелья. – Ох, мне б сейчас вашу молодость и уверенность, что всё обязательно получится, горы бы свернул... – А у нас и получится. Мы ж тут друг за друга в огонь пойдём. И в другие места тоже пойдём. Потому что мы, нахрен... ой, прошу прощения. Хотел сказать, хорошая команда. И вместе что-нибудь придумаем. И для Асти, и для других наших, если надо. – А у Волди одни фанатики и трусы, которые ему слово поперёк сказать боятся. Было двое нормальных, но их убили. Но, думаю, уж лучше быть убитым, но против Волдеморта, чем быть живым, но за него. – Только вот ты, дорогой кузен, не думаю, что сильно бы обрадовался, если убитым против Волди буду я. – Конечно, я бы не обрадовался. Но я бы хотя бы понимал, почему и за что, Тэд. Я бы понимал, чего ты этим хотел добиться. А они-то сами что? Да, орденцы активно участвуют в диверсионных акциях против них. Да, авроры тоже с ними сражаются. Но они действуют только против их самих. Ведь ни авроры, ни орденцы не громят их дома и лавки, просто ради забавы. И они не вламываются к ним, чтобы истязать и убивать их родных... И дети магглов вообще-то не устраивают в Хогвартсе травлю чистокровных. За что же тогда они сражаются? За шкуру свою? Или за порченную родственными браками чистую кровь? – Вы вроде как крадёте магию. И не хотите соблюдать традиции. – Чего-чего? Ладно ещё традиции, и то ведь не все не хотят. Но скажи-ка, Нев, вот какой нормальный человек будет верить в такую чушь? Да это похлеще статей Риты будет, она вот не додумалась до того, что магию можно взять и у кого-то умыкнуть для личных целей! Так бы ни нас, ни сквибов не было, если бы я или там Кази мог забрать магию у кого-то! – Да, Тадеуш... но ты рассуждаешь, как разумный человек, а мы сейчас говорим о тех, кто служит Волди. – Хи-хи, в точку, Марианна. Мы щас тут не о разумных людях, а о тех, кто служит Волди... отлично сказано. – Такое мнение было и в моё время. Но уж слава Мерлину, МакМилланы никогда не были обижены мозгами. – Да уж, дедуль. Но тогда ведь его ж не было ещё, и Гриндевальда тоже... – А фанатики чистой крови и тогда были, а за этими они просто пошли, как близкие им идеи предложили. И кто из-за власти обещанной, кто из-за того, что хотел жестокость свою оправдать, а кто и вправду просто трус, что за себя трясётся пуще, чем за мать родную. Вот так оно бывает. И очень, очень редко кто эти мысли оставляет. Это уж что-то из ряда вон должно быть, чтоб Пожиратель – и вдруг к нашим перешёл. Что-то с ног на голову должно повернуться. – Угу, чаще наоборот, как Петтигрю. Или Снейп, который типа в школе маму мою любил. – Любил? Не смеши. Элис говорила мне, что она видела. Так вот, мятое сердечко из бумаги на втором курсе стало одним-единственным знаком внимания от Северуса. Остальное время до их ссоры он занимался тем, что или жаловался на Джеймса Поттера и его друзей – но когда его слизеринские друзья делали что-то плохое, говорил, что те шутят – или обвинял Лили в том, что та посмела поздороваться с Поттером в Зале. Какая тут любовь, я бы и другом-то не назвала такого. А уж когда Лили заступилась за Северуса в который раз, а он ответил, что, мол, не нужна ему помощь поганой грязнокровки! – Так и сказал?! – Да как он посмел?! – Ох, будь это мой сын, он бы потом месяц не мог сесть. И рта бы месяц не посмел раскрыть. – Суровый у тебя дедуля, Нев. – Наш бы тоже за такое по мозгам надавал, и не смотрите, что маггл. – Угу, правильно, Гарри. – А потом он пришёл извиняться, но не при Джеймсе с Сириусом, не при Мэри МакДональд, не при Пандоре, не при Френке с Элис и не ещё при куче народу, кто был там! Нет, Сев явился ночью, когда все спят. Видно своя репутация важнее чувств Лили. Я вот не удивилась, узнав, что Лили не простила его. И я бы не простила. Наконец они вернулись, привезя с собой кучу ярких впечатлений и волшебных фотографий, и парочку сувениров, конечно; Станкевичи в августе заехали к Селинджерам на три дня, Слободзянеки заглядывали тоже. И Зося повидала своего «пока что просто друга». Вернулись они в Польшу почти вместе, расставшись лишь в аэропорту: самолёты были у них разные, хоть и в один день. Тэд и Гермиона всем хвастались новым статусом школьных старост, о чём они узнали из письма Дамблдора; в Хогвартс-экспрессе те, кто побывал в Италии, показали фото тем, кто не был; на распределении радовались за Мэри и Тео (первая поступила в Хаффлпафф, второй в Гриффиндор). После пира Тэд и Гермиона были должны устроить перекличку перед тем, как первокурсников «разберут» старосты Домов. – Абрамсон? – Здесь. – Эндрюс? – Я. – Блоксэм? – Тут. – Клинтон? – Я здесь. – Дэнман? – Присутствует. – Дорси? – Ага, тут. – Эллистон? – Здесь. – Флауэрс? – Тут. – Джилз? – Тут я. – Хэндри? Хэндри! – Да тута я. – Чтобы я больше не видела, как ты таскаешь девочек за волосы. – Хорошо, буду таскать, пока никто это не видит. – Хэндри... Так, дальше. Гербертс? Где Гербертс? Наконец первокурсников собрали, поделили по Домам и передали их старостам подопечных. Старосты Домов же повели новых учеников в спальни: был уже довольно поздний вечер, и младшим пора было спать. Старшекурсникам дозволялось ещё час не ложиться, потому они решили обсудить, что и как делать дальше. Чтобы сварить хорошее зелье, мало хороших мозгов. Нужно иметь ещё ответственность и усидчивость. И потому не удивительно, что лучший зельевар на курсе Тадеуш проявил ответственность и сказал: – Кто на седьмом, не забываем о ТРИТОНах, во-первых. – Тэд, у нас в этом году могут быть дела поважнее, – возразил Дэни. – О них я тоже помню. И да, Дэни... и все, кто играет у меня в театре... ну, то есть будет после Хогвартса... – А ведь ты не оговорился, дорогой кузен. После Хогвартса мы просто... – Поменяем дислокацию. – Верно, Лиз. – А также перейдём с формата «на часик или меньше» к чему-то более. – Да-да. Интересно, это, конечно, не сейчас, а в будущих перспективах, и весьма не факт, что близких, но как думаете, у нас получится балет? – Попробуем, Лиз. Если найдём тех, кто может это всё... – Вот опера точно не наше. Разве что рок-опера... – Почему? И таких, может, найдём. – А рок-опера – тоже хорошая идея, дорогой кузен. А что? Попробуем.