Реинкарнация

Он убил человека. Словно дворовая псина. Словно Старший Веснински. Он защищал своего хозяина, поддаваясь моменту и своей всепоглощающей ярости. Тревожность и трезвость разума пожирали его изнутри, вместе с абстиненцией от наркотика. Его нос был заложен, а тело то и дело дрожало от судорог и мороза, несмотря на то, что в комнате было слишком душно. Он чувствовал подступающую тошноту и как холодные капли пота скатываются по острым позвонкам спины. Его выворачивает, но в желудке совершенно пусто, желчь наполняет его полость рта, которую он без зазрения совести выплюнул на пол. Желудок жжет, а он вновь достает шприц с ампулой из своих запасов. Вчера он был переполнен гордостью за содеянное, но сейчас в его мыслях лишь страх и та самая кровавая картина. Натаниэль хочет лишиться этого, хочет снова быть счастливым. На сгибе локтя гниющие раны и лунка от частых проколов в одно и то же место. Он не может найти вену в таком состоянии, когда его трясёт, а тело обдает дикой паникой, затмевающей разум, поэтому продолжается ширяться в ту самую гниющую лунку. Сейчас это не важно, сейчас бы просто вернуться в ту апатичную к проблемам и тревогам маску, маску, созданную тяжелыми веществами. Ему не важны риски, не интересуют последствия и как это скажется на его состоянии. В его авторитете лишь кайф от нетрезвости, от постоянно утекающего сознания. Он больше не может жить без дозы, не в силах радоваться за повседневные дела, ему ничто больше не приносит удовольствия помимо миллиграммов метадона. На фоне веществ вся жизнь стирается. Но ведь главное стираются и проблемы. Он чувствует, как жар обдает его тело, как его лихорадит, его зрение расплывчато, но он четко видит рану на руке, ориентируясь лишь на красную точку. В его зените лишь она, то что спасет его от отходов, но и убьет одновременно. Приход, будто тень обрушивается на его здравость. Накрывает, как одеяло, греет голову и душу, спасает от паники, погружая в такие крепкие и комфортные объятия, что заменили ласку матери, которая утешала его до контрольной точки отчаяния. Больше нет той грубой заботы и внимания, нет то, что поддерживало его на плаву в те самые трудные моменты, длинной в его жизнь, есть только капсула с химикатами, что сейчас медленно протекают по его венам, балансируя между убийством и спасением. Мэри никогда не хотела его убить, она лишь слишком сильно опекала мальчишку, что было на ровне с желанием уберечь от всего мира, уберечь от суровой правды и судьбы, навсегда храня под сердцем, вырезав клеймо на свой груди в виде сына, что только напоминал о прошлом, о монстре, которого она боялась и по-прежнему страшится встретить его в одном котле. Натаниэль узнает об этом после, когда наконец загнется под весом тяжелых наркотиков, когда до конца загубит свое тело химией, изначально представляя, как ему вновь придется встретиться и остаться лицом к лицу со своим страхом, когда он на веки будет гореть с ним в аду, только теперь никто не поможет, не освободит от тягости участи, от зверской судьбы, что только и делает, как потешается над ним, она будет глумиться над ним и после его конца. Кто знает сколько еще кругов ада ему придется пройти в итоге. Будто в жизни ему этого не хватило. Те мучения, что он прошел. Разве он заслуживает такого конца? Но уже нет сил бороться, он спустился на самое дно и доказал это буквально вчера, когда опустился до действий своего отца, когда утонул в глубинах своей покорности, верности своему хозяину, что посадил его на цепь и туго завязал ошейник. Ошейник благодарности своему господину за спасение, что давит каждый раз при малейшей оплошности, напоминая, что он должен быть милостив за свое существование, что подарил ему этот Падший ангел, он по гроб жизни обязан служить своему благодетелю, что за спиной творит немыслимые вещи, заставляя делать то же, что и он. Никуда он не выбрался, лишь погрузился в большие низы фрустрации, гнобя свою сущность за слабость и тревогу, за свои неудачи, за свою безнадежность, за страх. Страх жизни, ведь чем дальше, тем хуже. Его ничего не ждет в будущем, ничего не подпирает его костыль сломленности и он каждый раз только падает, позволяя ломать себя все больше и больше, хоть казалось, что больше то и некуда. Его тело больше не болит, он в принципе теперь ничего не чувствует, лишь его зрение слегка плывет от маленькой дозы неполноценного прихода, что сейчас ему и не нужен, он устроит себе выходные после, когда будет свободен от тягости долга перед своим хозяином, когда его никто не сможет осудить, помимо собственного осознания и мягкого расстроенного голоса сверху, что до сих пор надеется на его восход. Легкий стук отдается в его черепную коробку и он поворачивается к исходящему звуку, закатывая глаза. Видимо, Лорд подготовил для него дело в самую рань. Ватное тело не спеша подымается с мягкой кровати, обходя грязные пятна на полу, надеясь убрать все это попозже, не позволяя прислугам врываться в его личное пространство и творить беспредел в убранстве. Его тело истощенно постоянной тошнотой, его мутит буквально от выкуренной сигареты, не то, что от привычной порции адекватной пищи. Под глазами усталость, несмотря на то, что он спит большую часть свободного времени, этого недостаточно, чтобы выспаться. Он ищет приличную одежду, но выбирает лишь потрепанную толстовку и серые джинсы. Плевать, что он идет на встречу со своим хозяином, его не волнует внешний вид, да и Ичиро привык к его вкусу стиля. Он омертвело делает шаги и беспечно заходит внутрь кабинета, смотря в смоляные глаза с ноткой раздражения, ведь его подняли слишком рано и не дали подремать в эйфории еще немного. Натаниэль видит вака-гасира и немного хмурится, не понимая зачем ему устроили встречу с лейтенантом, ибо у того совершенно другой род деятельности. А он с самого начала отказался от грязной работы, требующей слишком большой выдержки и ненависти к всему живому, к тому же его здоровье и моральное состояние явно не позволит пережить еще несколько кошмаров и Морияма прекрасно понимает это. — Вы звали меня, Лорд?, — сразу начинает Веснински, не собираясь ждать каких-то прелюдий и петтинга, сразу переходя к делу, стараясь не подавать вида и не заострять внимания хозяина на его самочувствии, четко осознавая каким будет наказанием, если про его зависимость узнает кто-то другой. — Натаниэль, насколько я знаю, тебе известно, что с самого начала ты должен был отправиться к Воронам и быть игрушкой моему младшему брату, — секретарь напрягается, он то уж точно наслышан об отношении Рико к своим сокомандникам и совсем не хочет возвращаться в Гнездо по повелению судьбы. Он точно знает, что не переживет пыток еще раз. Его туша помнит и хранит все воспоминания о тех днях. Его тело изуродовано и места для новых шрамов там точно не хватит, — но мне совсем не нравится, что побочная ветвь имеет такое влияние На губах Ичиро расцветает улыбка, зловещая и явно не говорящая о благих намерениях, Натаниэлю она не нравится, несмотря на то, что Лорд не имеет грязных мотивов на Младшего Веснински. Лорд медленно выдыхает едкий дым дорого табака, что мимолетно оседает в легких, но не приносит сильного вреда, лишь его запах напоминает о том, как его кожу безжалостно жгли, уничтожая все больше и больше живых участков, теперь его тело было лишь мерзлотным куском мяса, что даже самый заядлый каннибал не хотел бы брать в руки. — Вы не можете просто так убрать Рико, я не сомневаюсь в ваших силах, но он важный актив и приносит неплохой доход в наши ладони — Вы мне в этом и поможете, не зря же у меня есть такие тузы в рукавах, вы вступите в Пальметто к Кевину и свергните с престола Короля, докажете, что его команда не так уж и хороша

***

Ему не были понятны желания Лорда, но он обязан был выполнять их, да и у него снова появилась возможность играть в экси, вновь чувствовать взрывы адреналина по своему телу, наконец любить что-то всей своей душой и жить этим, но он был не уверен, что это получится. Он совсем не вынослив, он устает буквально через пару минут ходьбы, его раздражает ходить на учебу и ему не нравится перспектива проходить бесполезные осмотры. Он не удивится, если его выкинут из команды через пару дней, он вообще не ожидал, что Ваймак возьмет к себе стремных и подозрительных типов, хотя возможно дело в брате Эндрю. Он раньше и не знал, что у его сожителя есть кто-то помимо работы, но видимо тот все равно не в ладах со своей родней, Натаниэль может спросить позже, но не видит в этом смысла, единственное, что он должен делать, так выполнять свою работу. Они проходят в помещение, опоздав на добрых пол часа. Ичиро все уговаривал надеть приличную одежду, поэтому он стоит тут в ебучем неудобном пиджаке и футболке вместо своей драной толстовки. Перчатки он снимает лишь дома, не желая показывать посторонним какое месиво находится на гладкой коже. Он осматривает каждого Лиса, его лицо враждебно, но на самом деле никто из сокомандников не нанесет ему больших травм. Никто из присутствующих не представляет для него угрозы, кроме Эндрю, который то и дело пускает в его сторону заинтересованные и оценивающие взгляды. Они разговаривали лишь раз, на том банкете, когда кровь пролилась на его руки и кажется, что любой может видеть эту вязкую жидкость, в которую окутаны его ладони и никакие перчатки не спасают его от паранойи. Натаниэль до сих пор уверен, что под ногтями застряла запекшаяся кровь, хоть и в приступе он содрал совершенно всю область пальцев и вымыл руки неимоверное количество раз. Он видит Кевина, но больше не узнает в нем того счастливого мальчишку, всегда помогающего своему брату и объясняющего маленькому Веснински все правила экси, которого помнил с самого детства, его взгляд загнан и он нервно держится за свою сломанную руку, волнуясь, что кто-нибудь вновь принесет ему ту боль, что он испытал лишь единожды, но теперь боится, как огня. Натаниэль может понять его, ведь теперь от его уверенности не осталось и следа, он был при смерти и не смог выбраться самостоятельно, а сейчас его силы на исходе, он уже постепенно умирает, превращается в труху, что одним днем разнесется по ветру и никто больше не вспомнит его. Остальные игроки Пальметто его не интересовали, возможно Аарон был любопытен, но он сразу же заметил разницу между близнецами и мог их отличить даже не в трезвом состоянии. Мэтт так же был бывшим наркоманом, но его совсем не привлекала идея раскрыть кому-то свою зависимость. Он знал историю каждого, ведь Ичиро заставил изучить тонну материала о сложных подростках, коими и являлись Лисы. Эндрю надежными шагами прошел вглубь помещения, даже не удостоверив взглядом свою родню, а просто кинул на небольшой стеклянный столик бумаги, опуская свою тушу на мягкую поверхность одноместного кресла. Ему места не нашлось, поэтому он не нашел решения лучше, чем просто умоститься на рукоять дивана, в котором горделиво сидела никто иная, как Элисон Рейнольдс — полузащитница Лисов, от которой отреклись чрез мерно богатенькие родители, но девушка не утратила своей высокомерности даже после такого. Она его не интересовала, а просто находилась рядом с креслом Миньярда, с которым он не хотел расставаться, ибо здесь этот человек единственный кого он знает в лицо. Вака-гасиро сидит гордо, внушая в каждого страх и сразу обозначая свое превосходство, в его глазах дремучая тьма, что заставляет ежиться и усомниться в своем предназначении. — Приступим сразу к делу, Ваймак, — Эндрю обращается к Дэвиду, так как этот мужчина может контролировать свою команду, — мы пришли с серьезными намерениями и хотим победить Воронов в финале Натаниэль заткнул всех сокомандников своей речью, уменьшая едкие высказывания и постоянно ощущая на себе пару зеленых глаз, что со страхом смотрела на него и явно прожигала все шрамы на худощавом лице. Веснински в принципе был не силен, наркотики забрали всю его массу, от него остались лишь кости и толстые слои рубцовой кожи, ему не приносит радости приемы пищи, ведь его завтрак, обед или ужин, не важно, всегда окажется в унитазе, он не помнил когда последний раз нормально ел: — КРЭ в ближайшее время оповестит всем о смене округа пташек, — он кивнул на бумаги, заставляя всех опустить взгляд на документы, его смешит, что краски медленно сползают с лица Дэя, Веснински находит это очень забавным и не может сдержать тихого, слегка издевающегося, смеха. Он смотрит на Миньярда и черт возьми, сейчас этот выглядит прямо, как босс мафии: расслабленная поза, надменный тон и холодный взгляд. Интересно он выглядит так же властно или как психопат-напарник? Скорее всего второе, ведь на него глупо начали пялиться. Эндрю же вообще не показывал никаких эмоций, Натаниэль пытался читать его, но бросил эту затею в первый же день, сочтя это бессмысленным делом. Какая разница, ведь зависимость убьет его прежде, чем он сможет сблизиться с вака-гасира?:— поэтому мы надеемся, что вы сможете продвинуться в своей игре, ради такого представления, — его смех умолкает, наполняя пространство тишиной. Каждому здесь нужно обдумать сию новость от новичков, что явно навеет в их команду неудачников проблемы.