Не много?

      Настенные часы отбивали свой ровный ритм, но его заглушал стук сердца, будто бы готового вырваться из груди.       Новый роман.       Идеальный роман.       Эдгар едва не давился дыханием, до того волнительно это было. В тёмной комнате не на что было отвлечься от перелистывающихся страниц книги, а свет способности казался слишком ярким, чтобы на него можно было смотреть без боли. Карл, сидящий на плече хозяина, думал точно так же: он перебрался к По на колени и уткнулся влажным носом в Эдгара, прячась от жёлтых лучей в уюте знакомых тканей.       На жёсткую шёрстку легла худая дрожащая рука, мягко поглаживая зверька. Не ясно, кого это больше успокаивало: Карла или самого Эдгара, но главное, что это хоть что-то, способное помочь, даже если самую малость.       Эдгар понимал, что нельзя допустить проигрыш. Сегодня он должен одержать победу, да такую, что этот день станет вторым днём рождения для По, а то и важнее. Да, однозначно важнее.       Но во всём теле звенела невыносимая тревога.       В животе плотно затянулся ледяной и саднящий узел страха и паники. Будто огромный червь прямо внутри двигает своим холодным и склизким телом, заставляя ком волнения подступать к горлу. Чем-то угрожающим ощущалось невыносимое чувство потери контроля: ход сделан, но последний шаг за Эдогавой, ищущим ключ на страницах рукописи, в которую Эдгар вложил не душу — кровь. Свою кровь из вырванного сердца. Всё ради победы.       Стены давили со всех сторон, будто с каждой минутой сдвигаясь и уменьшая комнату, лишая её воздуха. Поэтому ли так сложно дышать? Эдгар поправил воротник рубашки и чуть ослабил нашейный платок, едва не натëрший дрожащий острый кадык.       Вдохи обжигали, а сердце с каждым щелчком часового механизма пронзала настоящая боль от сковавшего страха. Плечи ломило, хотелось вырваться из собственной кожи, но как бы По ни старался прогнуться, заломить руки, хрустнуть пальцами — ничего не помогало снять напряжение, и оставалось лишь терпеть, ждать и надеяться на лучший исход. Каков он, лучший исход? Победа? Конечно победа! Для неё нужно ведь не много!       Смерть Рампо?       Не много…       Смерть Рампо.       Не много?       Сердце медленно успокаивалось, дыхание замедлялось. Разум пустел, и к кончикам пальцев подбирался холод.       Стоит ли победа смерти соперника? Наверное, стоит… Смерть в борьбе вполне логична. Что может быть закономернее? Выживает сильнейший — это известно каждому, так ведь? Так?       Да, именно. Выживает сильнейший. И Эдгар станет сильнее, если Эдогава погибнет! Это будет результат его трудов, результат многих лет стараний и бессонных ночей, многих обмороков и пролитых над страницами слëз боли!       На миг Эдгар ощутил, как уверенность к нему вернулась. Это то, к чему он шёл, ведь так?       Эта уверенность не таяла, но внутри внезапно зародилось что-то новое. Фоновое. Но почему? Почему так не вовремя?       Если Рампо погибнет, то По навсегда потеряет своего соперника. Кто будет читать и разгадывать его романы первым ещё до того, как страницы попадут в руки издателей? Кто будет играть с ним в интеллектуальные игры за чашкой чая? Кому Эдгар скупит едва не весь магазин сладостей? Кто пригласит По праздновать Рождество в кругу друзей?       Друзей…       Смерть Рампо — потеря и соперника, и друга. Вот что за чувство тянет мышцы и давит на рёбра.       По ощущал, как вновь начинают трястись руки. Если случится непоправимое, только он будет повинен в этом. Только себя он сможет ненавидеть за эту ошибку. Что страшнее — винить себя за слабость или за убийство друга? Почему перед ним такой ужасный выбор?!       Нет, это невыносимо! Невыносимо!       Эдгар резко встал, пошатнувшись и даже не заметив, что Карл давным-давно перебрался с его колен на стол. Стул за По с грохотом упал, спугнув зверька, который метнулся в угол комнаты с писком и шипением. Неосторожным движением задев бедром стол, Эдгар растерянно посмотрел на свои худощавые руки. Голова начинала идти кругом. Что делать? Вытащить Рампо и сдаться? Позволить ему рисковать жизнью?       Ноги слабели, голова заболела от переполняющих чувств и тревог, что кипели внутри, сложно было сдвинуться с места, а время неумолимо шло.       Сделав глубокий дрожащий вдох, Эдгар в одно движение оказался рядом с книгой, но едва он протянул руку к сияющим страницам, его ослепила яркая жёлтая вспышка, на пару мгновений лишившая По чувств.       — Ну и накрутил ты заморочек! — пусть слова и звучали как обвинение, но голос Рампо обиженным не звучал, напротив, Эдогава, кажется, был вполне доволен. — А ты чего на коленях?       Эдгар поднял голову, приходя в себя. Обошлось…       Он быстро поднялся и принялся спешно осматривать Эдогаву, крепко держа его за плечи и двигая за них, чтобы как можно скорее проверить, всё ли в порядке. Он то ли забыл, то ли проигнорировал, что его способность не переносит раны из мира в мир — было слишком важно убедиться лично.       — По-кун, ты в порядке? — спросил Эдогава, позволяя крутить себя как вздумается. Хотя, конечно, было странно.       Эдгар выдохнул и согнулся, уже не держа плечи Рампо, а опираясь на них: тело обмякло и не слушалось, оставалось полагаться лишь на такую стороннюю и не самую добровольную помощь. Надо отдышаться.       — Да… Да, всё в порядке. Не переживай.       Быть может, стоит писать менее опасные романы?