Быт и община оккультных и эфирных сущностей

Предатель вернулся на поле боя спустя две недели, изо всех сил размахивая белым флагом и вымаливая прощения, прося присоединиться к их стороне, дабы восстать против соперника, более сильного, устроившего новую войну. Гонцы пристыженно смотрели в глаза друг друга, солдаты с недоверием разглядывали лица старых знакомых, не успев поверить, что те — предатели. Военачальники радостно приобнимали за плечи тех, кого и по сей день считали братьями. Шумное застолье решило всё, разом помирив любого. Нашивки летели в огонь, гневные письма рвались, а сапёр, улыбающийся до ужаса подозрительно и мрачно, закапывал топор войны, словно пораженного чумой. * * * Колокольчик звякнул, оповещая всех о новом, столь бесполезном и больше для вида, чем для получения прибыли, клиента. Но хозяину магазина, усердно разбирающего новые книги в дальней комнате, ровно как его помощнице, столь увлеченно читающей «преступление и наказание» в комнате на втором этаже это ничего не дало. А зашедший, явно оскорбленный таким невниманием к своей далеко не скромной персоне, змеёй заскользил по комнате, лавируя между давно выученными книжными полками и подбираясь, наконец, к заветной двери. Приказывая двери из морёного дуба не скрипеть, он юркнул в щель, обращая свой взор на хозяина лавки, одетого в классический бежевый пиджак. Тот согнулся, изо всех сил пытаясь поднять неподъёмную, высокую и опасно шатающуюся башню из внушительно толстых, справочников, энциклопедий и словарей. Кроули, не говоря не слова подошёл сзади к Азирафаэлю, засовывая пальцы в пространство, которое было вывоёвоно его ангелом в неравной борьбе с физикой и не без труда и чуда поднял стопку книг в воздух на уровне груди. Игнорируя удивленный взгляд херувима он попытался двинуться вперёд, но быстро понял, что если не провалится в Ад под давлением столь объемных томов, то то точно проломит пол и сломает себе пару конечностей. — Куда нести? — сдавленным и хриплым от тяжести голосом едва выдавил демон, глядя, как Азирафаэль торопливо открывает дверь и отстраняясь. — На письменный стол в комнате... — сказал ангел, тут же отходя в сторону. Через минуту, когда Кроули бессильно швырнул книги, которые он так усердно проклинал последние секунды на стол, то вспомнил, почему он здесь и сразу же пришёл в себя. Да, он здесь из-за ангела. Своего, причём, не ворованного. Оборачиваясь к нему, он снял солнечные очки и сделал шаг в его сторону. — Я хотел бы извиниться за... — начал демон, подбирая слова, ведь кинуть «извини, что засосал тебя прямо на этом месте две недели назад,но если хочешь, можем повторить.» было как минимум нетактично, — то, что сделал несколько недель назад. — Извиниться? — Азирафаэль поднял бровь, насупившись. — Да, извиниться. — дело плохо, язык заплетался, а мысли варились в одной кастрюле. — Если ты хочешь, мы можем остаться друзьями и я забуду о том случае и никогда больше не заикнусь...— быстро и взволнованно затараторил Кроули, подбираясь всё ближе. — Кроули, нет. — отрезал светловолосый, ловя шокированный и испуганный взгляд демона. Тот тут же замолчал, выпрямившись и смиренно ожидая своей участи. — Я не считаю, что ты должен извиняться, но я бы хотел узнать конкретную цель твоего визита сюда. — сказал Азирафаэль, как всегда попав в самые больные и нужные места. — Помнишь, как ты говорил, что сможешь вернуть меня на небеса, сделав ангелом? — издалека начал Кроули, подходя всё ближе к сути. — Так вот, я хотел узнать, предложение ещё в силе? — Да, в силе. — подтвердил ангел, уже строя догадки, но не осмеливаясь поделиться ими. Между ними повисла тишина, которую прервал сам же Азирафаэль, которого внезапно осенило. — Ты хочешь снова стать ангелом?! — не веря собственным мыслям и едва не срываясь на крик спросил он. — Да, я хочу стать ангелом! — с готовностью воскликнул Кроули, заражаясь счастливой улыбкой до ушей. — Отлично, тогда, тогда.. — херувим быстро зашагал по комнате, не сумев устоять на одном месте из-за столь приятной новости, — тогда я прямо сейчас пойду в главный офис рая и подготовлю нужные документы! — В рай? — уточнил рыжеволосый, начав рыться в карманах узких джинс и выуживая довольно таки помятую записку, запечатанную темно-зелёным воском, — тогда передай это Михаэль. — Что это? — спросил Азирафаэль, принимая записку и вертя её в руках. — Не открывай! — предупредил он ангела, уже решившего изучить содержание, — передай Михаэль, скажи, что от Томаса. * * * Сейчас Верховный Архангел Азирафаэль сидел за столом, бегая глазами по строкам и зачитывая некоторые вслух. Рядом с ним корячился у внушительной длинны свитка другой ангел, светловолосый, кудрявый, одетый в просторную белоснежную рясу. На краю стола лежал небольшой, сложенный вчетверо лист бумаги, надёжно запечатанный воском темно-зелёного цвета. Азирафаэль порой поглядывал на него и раздумывая, что же там может быть. Нет, его сжирало любопытство, он горел в адском пламени, желая узнать, что же там такое. Никто не утверждает, что это не любовное письмо, написанное столь загадочным Томасом, дабы покорить холодную и неприступную Михаэль. Но если это и так, то он всё равно не имеет права изучать содержимое записки, ведь это личная информация. Но всё таки.... Нет! Азирафаэль мысленно прервал себя, резко оторвавшись от изучения столь заманчивой вещицы. Сейчас он обязан заполнить кучу документов, большинство сток которых абсолютно нечитаемы для неподготовленного глаза, ведь выглядят словно неаккуратные чернильные царапины. Он бы мог сделать всё сам, без дотошной регистрации, без помощи писаря, неофициально. Но также нелегально. А если кто-то вдруг решит разобраться с этим, пороется в архивах и не найдет не единого упоминания об архангеле Рафаэле, только Камаэль, которая успешно подменяла его с начала времён? Так не пойдет. Именно поэтому Азирафаэль терпеливо сидел и полушёпотом, под нос, бормотал писарю содержание документа. Стук каблуков оторвал его от столь нудного занятия. Он поднял голову, встретившись лицом к лицу с Михаэль, проходившую мимо и даже не взглянувшую на своего начальника. — Михаэль! — окликнул её ангел, торопливо выходя из-за стола и хватая записку. — Да? — она скептически подняла бровь, сжав губы в тонкую полоску. — Вот. — он пихнул ей запечатанную воском записку в руки — это от Томаса. Эмоции на лице женщины менялись от строгого недоумения до лёгкой, мечтательной улыбки и лукавого прищура, мелькнувшего, впрочем, на долю секунды. Через несколько секунд та вновь вошла в свой извечный образ строгой начальницы, нацепив привычное выражение лица. Строгое, чуть надменное и холодное, без единого намека на тот образ, который мелькнул на несколько мгновений, а Азирафаэлю посчастливилось запечатлеть его в своей памяти. — Я думаю, что мне необходимо проверить некоторые записи времён 13 века, там, по словам писаря 17 разряда, Афодия, наблюдаются несостыковки. — осведомила она своего начальника, разворачиваясь. — Ну, с Богом. — только и успел сказать херувим, перекрестив её напоследок и наблюдая, как она удаляется. Последующий час на его лице витала улыбка, которую он не смог бы согнать даже самой мрачной вестью, пришедшей когда-либо людям.