***
Коридоры Немезиды давили ощущением мрачности и безжизненности. Тёмно-фиолетовые тона здешних стен казались почти чёрными, подсвечиваемые тонкими неоновыми прожилками, напоминая человеческие сосуды. Архитектура обходилась простотой и угловатостью, как свойственно корпусам многих боевых трансформеров, вероятно, оставив свой исконный вид ради простоты и удобства. Многие трансформеры, покинув Кибертрон, селились на разных планетах, принимая ту или иную внешность, чтобы не выделяться и не вызывать подозрений. От самых маленьких до больших, трансформер мог стать кем угодно, но это требовало больших затрат энергии, было болезненным и часто влияло на сознание, сводя попросту с ума. Перестройка изменяла т-шестерню в каждом нанометре, что делало её починку практически невозможным без имеющегося огромного опыта и времени. И теперь, каждый шаг раздавался громким эхом. Корабль когда-то был живым трансформером, разум которого запечатан за весомый проступок перед самим Мегатроном, сделав его невольной игрушкой в чужих руках. Единожды Немезис не сумел остановить побег команды автоботов, и поплатился чрезвычайно сильно. Поразительные размеры, боевая мощь и то, что он теперь полностью находится в руках десептиконов, позволяет ему быть одним из самых опасных оружий во всей Вселенной. Превосходит всё то, что осталось у практически уничтоженных автоботов. Каждый из присутствующих на корабле чувствовал глухой отголосок, что находиться внутри него — большая ошибка, словно вирус, который собираются немедленно уничтожить. Давление, оказываемое кораблём, приносило дискомфорт постоянно, не собираясь отпускать. Арси и Бамблби исследовали один коридор, Оптимус другой, Уилджек и Балкхэд занялись третьим. — «Как-то здесь слишком тихо, совсем ни одного вехикона», — сообщил по КОММ-линку Уилджек, заглядывая в очередной сумрак коридора, — «Они сами ждали нас, но струсили и убежали, оставив корабль нам? Даже странно такое видеть от этих шлакососов» — «Рэтчет, где мы сейчас?» — Оптимус обратился прямиком к Рэтчету, разделяя подозрения рэкера. — «Вы находитесь на втором уровне, прямиком над энергоновым складом. Вам нужно подняться на два уровня выше, чтобы добраться до капитанского мостика. И без происшествий! Избегайте боя!» — «Ну, друг, это как получится, хе-хе. Тут колыбель энергона под нами, как бы не одолжить у десов пару десятков кубиков, м? Даже стражи нет», — ехидно пролепетал рэкер, с намеком поглядывая на Балкхэда. Тот лишь пожал плечами, не смея перечить Рэтчету даже в защиту Джеки. — «Исключено! Это слишком опасно!» Уилджек обиженно выдохнул. — Рэтчет, активности на корабле засечь не получается, что делать? — Рафаэль подбежал к автоботу прямо с ноутбуком, показывая результаты геолокации. Доктор медленно повернулся, даже лениво. — У корабля сильные электромагнитные волны, которые позволяют ему становиться невидимым для всех видов приборов. То, что мы имеем способ узнать местоположение Немезиды — большая услуга Саундвейва. Мы не сможем засечь сигнатуру тех, кто находится внутри, без доступа к ней. Проще говоря, они маскируются очень хорошо. Либо их действительно нет, что маловероятно. — Вот как, — кивнул мальчик, выглядя расстроенным. Он жалел, что ничем не может помочь, запертый в стенах базы. Да и нахождение на корабле могло стать для него слишком опасным. Безвыходно. — Что они могли бы сейчас делать? — Саундвейв его знает, — с прищуром на один из экранов глянул доктор, — и мне хотелось бы знать, о чем он сейчас думает. Уилджек прошёл дальше, оборачиваясь на каждый подозрительный шорох. Казалось, что эта гробовая тишина полна звуками, и даже отдаленный гул работающих внутренних систем Немезиды кажется чересчур подозрительным. Джеки старался не брать в голову тот факт, что они на прицеле. В конце концов, оказалось, что вирус Рэтчета — не просто одна букашка, а целое их сборище, способное рассыпаться на несколько сотен особей. Иначе говоря, мужчина засиживался в своей лаборатории не просто так. Уничтожение данных сразу и трансформера, и корабля, и похищение этих самых данных… Чего эти букашки только не могут. Хуже, чем скраплеты, однозначно. Восхитительное вредительство! Если Рэтчет не мог быть гениальным доктором, то одназно был бы гениальным изобретателем. Пол скрипнул. Двери лифта в конце мрачного коридора распахнулись, издавая смесь рокотания и скрипа. — О, Праймус! Нет-нет! Нокаут выронил пару кубов энергона, не успев сделать и шага из лифта. Его глаза настолько округлились, что Уилджек был готов рассмеяться, но первым делом ринулся догнать сумасбродного доктора, судорожно нажимающего все кнопки подряд. Балкхэд сделал несколько выстрелов, проделав в стенах пару тёмных дымящих вмятин. — «Хэй, солнышко, мы тут заметили одну красную пташку, она тебе нужна?» — со скрипом дентов спросил Уилджек, раздвигая двери лифта. Прижавшийся к стене Нокаут был зажат между клинков, пытаясь обороняться циркулярной пилой. — «Уилджек, надень на него блокираторы», — скомандовал лидер, уловив сообщение на общем канале, — «И доставь к Рэтчету. С ним больше никого нет?» — Побери Юникрон! К черту Старскрима! Он вызвал меня, о-он! — шипел Нокаут, перестав ерзать. — Аргх, дурацкие автоботы, вы совсем не понимаете, что такое уход за кожей! Убери свои ржавые клинки, сейчас же! Я зову Брейкдауна, он ва-ас…! Балкхэд протиснулся между Уилджеком, надевая блокираторы на руки десептиконского доктора. Подобной вещи рэкер за собой не таскал, не считая себя полноправным членом команды, а вот Балкхэду приходилось, учитывая важность миссии. — «Не-а», — Уилджек окинул лифт взглядом, а потом оглядел Нокаута. Он смиренно сверлил взглядом в автоботах дыры, но при выборе между отпором и сохранением внешнего вида, все-таки придержался второго. — «Где-то рядом должен быть Брейкдаун» — «Принято, возвращайтесь», — скомандовал Прайм. Два разрушителя переглянулись. И, показав несколько знаков, что-то между собой утвердили. Нокаут выглядел относительно спокойным, закусывая губу. — Говоришь, Старскрим звал тебя? Доктора попросил принести энергон в тот момент, когда на базу прибыли враги? — наигранно удивлённо вскинул бровь Уилджек, выведя из лифта десептикона. — Ну, да? — Саркастично съязвил десептикон, пожимая плечами. — Откуда мне было знать, что целая шайка Оптимуса Прайма явится сюда? Рэкер нахмурился, и его улыбка спала. Балкхэд оставался слегка позади, поторапливая доктора идти быстрее, но тот, словно назло, старался вести себя более вальяжно, чем положено для пленника. — И откуда тебе было знать, что мы пришли все? — Уилджек наклонился к Нокауту, заглядывая ему в глаза. Доктор нервно сглотнул. — Я-я. — глуповато посмеялся тот, — просто предположил, как же иначе? Один придёшь — и всё, считай, что в плавильне. Ведь Немезида что ни на есть опасное место! Глупые вы автоботы, — закатил глаза Нокаут. — Ясненько, — выудив гранату, рэкер принялся скучающе её подкидывать. — И где же твой друг Брейкдаун? Но лучше бы надрать зад самому Старскриму, скучаю по его напыщенным речам. — О-ох, Лорд вечно где-то пропадает… Кто знает, кто знает. Балкхэд, Уилджек и Нокаут наконец-то дошли до развилки. Оптимус и Рэтчет, готовые принимать пленного для транспортировка на базу, бросали на подоспевшего десептикона в блокираторах оценивающие взгляды. — Хм, доктор Нокаут, — сказал автоботский медбот, похлопывая по плечу юношу. — Не ожидал, что всё закончится именно так. — Может, я смогу предложить вам услугу? А вы снимите с меня эти паршивые блокираторы! Запястья млеют! — фыркнул Нокаут, демонстративно уклоняясь от руки Рэтчета. — И не смейте меня поцарапать! — Проведешь нас до капитанского мостика, — Прайм разблокировал наручники с рук Нокаута, но отпускать подальше его не стал. — И где Саундвейв и Старскрим? Уилджек сказал мне, что ты хотел позвать Брейкдауна. Десептикон развёл руками. — Понятия не имею. Но если вы хотите пройти к капитанскому мостику, то я вас проведу, — безразлично отмахнулся Нокаут, направляясь обратно к лифту. — Нужно выбирать сторону сильнейших! Весь путь Нокаут, как обладатель немного экспрессивного характера, жаловался на условия: как ему неудобно, какие автоботы плохие, даже волосы на голове Балкхэда ему казались чересчур безвкусными! Комплимент, к слову, о неплохом вкусе в одежде и внешности удостоился только Уилджек, отдающий предпочтение белым цветам и спортивно-азиатскому стилю, так выбивающимся из тёмных коридоров Немезиды и, как рассказал сам доктор немного позднее, от «убогой безвкусицы» остальных автоботов. Не считая Рэтчета, который характеризовался как «типичный врач с журнальной обложки». Лишь ступив на новую территорию, гораздо более светлую и обширную, Нокаут наконец-то сменил тему. Вся команда выдохнула с облегчением, устав слушать жалобы и препинания около-модного эксперта. — Вот и сам капитанский мостик, господа автоботы! — улыбнулся Нокаут, жестом делая обзор на большое свободное пространство. — Вехиконов на всем пути не встретилось, даже обычных рабочих. Тишь да гладь. Будьте как дома! — Саундвейв — связист, и должен находиться возле главной панели, так где он? — скрестил руки Рэтчет, недоверчиво глядя на Нокаута. — В игры с нами играть задумал, малец? — Да откуда мне знать, что у него на уме! Он делает, что хочет, и когда хочет! Старскрим… Пропал. Вот и всё, — проворчал десептикон, откровенно устав от расспросов. — Покомнадовал и смылся, кусок оплавка. — Ну, нам же и проще, — хмыкнул Уилджек, подходя к панелям. — Даже жаль как-то. Совсем не разогрелись. — И не говори, Джеки, — в унисон грустно выдохнул здоровяк, даже не зная, куда ему применить оружие. — Кулаки чешутся. Оптимус и Рэтчет подошли к компьютерам, запуская двух жуков. Те, распустив крылья и что-то прострекотав, выпустили несколько тонких проводов, подключаясь к системам. Пару секунд экран горел привычным светлым фиолетовым цветом, как внезапно поток данных полился бурной рекой. Рэтчет был не очень всему рад, хоть и принялся за дело моментально. Жук лишь похищал данные, а расшифровку приходилось делать прямо на месте, раз выпала возможность, обходя многоуровневые блоки Саундвейва, сделанные на совесть. Уилджек оглянулся. Подойдя к Рэтчету, он заглянул тому за плечо, нахмурился, а после глянул на Оптимуса. Чем-то смущенный, рэкер выудил клинки. — Что такое, Джеки? — Балкхэд стоял рядом с Оптимусом, но почувствовал передвижение Уилджека и его обеспокоенность через ЭМ-поле. — Чёрт! Рэкер взметнулся к Рэтчету, отталкивая того от аппаратуры в сторону, как сам, неожиданно для всех, оказался в воздухе. Небольшой разряд искр, громкий лязг и прошедшая волной вибрация. Кабель, выпущенный из тьмы коридора, пробил твёрдый металл груди, спрятанный за тонкой кожей, рассекая насквозь. Рэтчет, словно завороженный, несколько мгновений смотрел на капающий сверху энергон. Губы Уилджека дернулись, словно он собирался что-то сказать, но из его груди вырвался лишь болезненный хрип, и он совсем обмяк, становясь всё более серым. Связист, не теряя хватки, выстрелил в автобота, но тот никак не отреагировал, совсем стихнув. Оптимус сделал ответный выстрел в кабель, яростный и безжалостный, но Саундвейв вовремя вытащил его из тела, бросив Уилджека как ненужную игрушку в метре от автоботского доктора, вывев на экран визора улыбающийся смайлик. Рэтчет скрипнул дентами. — «Ничтожества», — механический, скрипящий голос, лишенный эмоций, раздавался громким эхом в помещении. Саундвейв менее всего напоминал человека, чем больше он выходил из тени: отсутствие кожи, угловатые бронепластины и визор чёрного цвета, серые вставки прямиком на подобии ног и рук, фиолетовый знак, пара неоновых элементов по всему телу. Связист двигался плавно, расправляя пару кабелей в направлении автоботского доктора. — Десептикон! Где Старскрим?! — громыхнул голос Прайма, выстрелы которого беспощадно целились в Саундвейва, но раз за разом все было бестолку. Связист уворачивался, целился в ответ, и делал это играючи, игнорируя все слова и действия. Он выглядел тенью, которая следовала за своим телом, словно несуществующий, слишком неуловимый. Балкхэд не отставал, помогая отбивать путь к отступлению. Лазербик, выпущенный из груди, подсоединился к компьютеру близь Рэтчета, и отгрузка данных прекратилась. Жук юркнул в одну из щелей среди панелей, чтобы скрыться от птицы, в то же время запустив программу спасения. — «Оптимус, плохие новости», — голос Арси предательски дрогнул, когда подключилась к КОММ-линку, — «похоже, Мегатрон жив. Он в медблоке» — «Отступаем! Рафаэль, открой мост, сейчас!» — вспыхнул Прайм, отражая очередную нападку десептикона. — «Да, Оптимус», — мальчик спустя пару мгновений откликнулся, шустро клацая по кнопкам ноутбука. — Нужно дождаться Арси и Бамблби, прежде чем вернуться, — процедил Рэтчет, стараясь закрыть рану на груди Уилджека. — О, Праймус… — Не нужно, мы и так здесь! Арси синей молнией оказалась в помещении, делая несколько выстрелов по Саундвейву. Но одно лишь уклонение, как лазер, выпущенный мотоциклисткой, проходит за спину связиста, где находился Уилджек. Нокаут, почувствовав, что его дело закрыто, испарился с глаз долой посреди сражения. Бамблби хотел было остановить его, но увидев состояние Уилджека, ринулся защищать сокомандников от Саундвейва, не давая связисту прохода к доктору. — Так-так, кто же тут… Голос Старскрима казался мерзким, неровным, со скрипучими нотами, но то и дело переливался в бархатный. Он зашёл следом за автоботами, натянув кривую усмешку. И все звуки, бьющие в голову, быстро утихли, разлившись тишиной. Рэтчет продолжал проводить манипуляции первой помощи, игнорируя все происходящее, и новоприбывшего в том числе. Безжизненный и тусклый взгляд доктора не сочетался с той лёгкой, сохранившейся улыбкой на лице юноши. Весь мир дрожал перед глазами, мрачнея и мрачнея. — Ох, Рэтчет, что же с твоим верным другом? — прощебетал десептикон, совсем незаметно подобравшись до Рэтчета. — Выглядит паршиво. Как и нужно любому автоботу. Тот, не дрогнув, и даже не поведя взглядом, пытался запаять рану, но искра в корпусе слабела: она тускнела, напоминая еле видный огонёк в искореженной груди, небесно-голубого цвета. Рэтчету хотелось выть от того, какие ненужные и бесполезные воспоминания лезут в голову, ассоциируя Уилджека с Землёй. Этой гадкой планетой…! Старскрим, подцепив подбородок доктора, повернул его лицом к себе, впиваясь взглядом в зелёные глаза напротив, и его шёпот раздавался болезненным эхом: — Его страдания — твоя жадность и глупость. Запомни это, доктор Рэтчет.***
Оптимус уложил Уилджека на прохладную платформу. Убедившись в том, что помощь больше не нужна, Прайм удалился из медблока, оставив рэкера на попечение друга. Сталь тихо скрипнула под весом пациента, слегка прогнулась, подстраиваясь под форму. Яркий свет ламп пролился на лицо Уилджека, подсвечивая все многочисленные раны: разбитые скулы и губы, текущий с головы энергон прямиком через растрепанную копну волос, слегка расплавленная кожа после косвенного попадания лазера. Спецодежда напоминала тряпье: обгорела и теперь со множеством дыр, царапин и даже не хватало рукава. Рэтчет нервозно выдохнул, подключая первые устройства к телу юноши, а затем приступил к основной работе. Доктор едва заметил, как у него трясутся руки. Прошедший бой звуками выстрелов отзывался в голове, не давая покоя. Лицо рэкера то и дело мелькало перед глазами: этот идиот улыбался, смеялся и жаждал драки, а после, заметив движение за спиной нерасторопного доктора, ринулся на защиту, отталкивая от себя на безопасное расстояние. Один из кабелей Саундвейва распорол грудь, и, словно издеваясь, не гася искру сразу же, как положено в бою, пробил корпус. Связист наглядно игрался, лишенный понимания сострадания. Скорее, ему очень нравилось владеть чужой жизнью и вертеть ею на глазах у всей команды. Вынуждая их отступить, и тем самым чувствуя свое превосходство. Вот же ублюдок. Ворочаясь и хмурясь, находясь на границе с бессознательностью, Уилджек пытался увернуться от врачевания, едва ли успев прийти в сознание. — Ещё бы немного, и в камеру Искры… Воу-у, — по-глупому посмеялся Уилджек, пытаясь встать, чтобы лучше себя самого рассмотреть, напоминая при этом оживший труп. — Как тебе? Всё са-ам! — рэкер тут же закашлялся, ощущая острую волну боли по всему телу. — Лежи, шлак недопереработанный, — гаркнул медик, силой заставляя полуживое тело принять лежачее положение, хмурясь. — Если бы я не пришёл, ты бы не пострадал… Я старый идиот, — сердито выдохнул Рэтчет, отводя взгляд от измученно-улыбчивого лица напротив. — Он явно ждал, чтобы убить нас всех разом, но в первую очередь — меня. — Не-а, — мотнул головой Джеки, рукой потянувшись к лицу доктора. — Ты ни в чем не виноват… Я рад, что спас тебя, а это — пустяки, и не такое бывало… Кстати, Саунду будет очень несладко! Есть один секретик… Хех. Я молодчина? Пальцами призрачно скользнув по щеке доктора, юноша обессиленно упал, погрузившись в сон, так и не успев рассказать в чем же «секрет». Его белоснежные волосы с парой прядей апельсинов-красных и зелёных цветов казались куда более серыми, безжизненными, словно выцвели от перенесенной боли, а на лице, улыбчивом и хитром, проглядывалась мука, страдания. И Рэтчет почувствовал… Укол в искре после ощущения холодных пальцев на своём лице, такое тягостное и изнывающее чувство засевшее в груди, что его нельзя ни выдохнуть, ни отключить с помощью систем! Хотелось действовать, хотелось проклясть самого себя, забрать на себя всё, что испытал Уилджек, находясь на пороге смерти, стереть из памяти свой идиотский смех, вернуться в прошлое и не пойти на Немезиду! «Глупым был всё это время я, а не ты, Джеки…» Сколько раз он срывал свою злость? Пару раз? Нет, намного больше! Старый, глупый дурак, а не автобот, знающий медицину и корпуса наизусть… Как часто он ошибался, разговаривал с Уилджеком, как с несмышленым ребёнком? От этого и страдал Оптимус, и все остальные, и он сам. Завысился, прикрываясь… Заботой. Какая же это забота… Аппараты мерно пиликали, оповещая о стабильном состоянии. И, шепотом гневаясь на свою беспомощность, Рэтчет крепко сжал ладонь Уилджека. Она была едва ли тёплой, почти не напоминая о том, что бот перед ним — живой. — Ты молодец, Уилджек, — тихим осипшим голосом произнес Рэтчет, ощущая, как больно сдавило грудь, а глаза предательски блеснули, — я… очень горжусь тобой.