Ферелденская беглянка

      — Как тебя зовут?       — Мариан.       — Кто твой хозяин?       — Пошёл нахрен!       Надсмотрщик фыркнул и облил девушку ведром холодной воды. У Мариан перехватило дыхание, тело замерло в напряжении, и лишь взгляд выдавал то, что эту бестию не покорить так просто.       — Повторяю, кто твой хозяин? — с нажимом спросил надсмотрщик.       — Пошёл. Нахрен! — женщина дернулась, и цепи отозвались жалобным лязгом.       Больше часа надсмотрщик пытался сломить девушку, но безуспешно. Будь его воля — переломал бы ей пальцы на ногах, повыдергивал ей ногти, но приказ хозяина — не наносить физических увечий. У него были большие планы насчёт новой рабыни.       История пленённой Мариан началась в ночном Киркволле. Отрабатывая долг треклятого дядюшки перед Антериль, Хоук втянулась в контрабанду лириума. Кто бы знал, что после Мора помимо ферелденских беженцев город наводнили торговцы живой плотью? И что самое отвратительное — ловили одних беженцев, которых не хватятся.       Как назло, в этот раз Хоук решила выйти на задание одна. Она словно чувствовала, что сестре может угрожать опасность, поэтому не стала её будить. Она лишь взяла мечи и тихонько выскользнула из дома. Само задание вызывало подозрение, не говоря уж о пирате, что передал партию товара Хоук. Стоило Мариан передать деньги за покупку, как её тут же окружили наёмники. Пирата как ветром сдуло, его люди прихватили товар с собой, а между Мариан и дюжиной наёмников завязалась кровавая резня.       В отличие от порождений тьмы, у наемников скорость реакции была быстрее, а удары точнее. Но это не помешало Мариан расправиться со всеми. Но как бы ни была сильна старшая дочь семьи Хоук, противник имел численный перевес, и наёмники всё прибывали. У Мариан не было шансов выстоять против тридцати охотников. Когда в живых осталось пятеро, они схватили изнемождённую ферелденку и…дальше как в тумане. Хоук слышала приглушённый скрип корабельной палубы, ругань командира, а затем она увидела перед собой эту мерзкую небритую рожу надсмотрщика.       — Довольно! — послышался хриплый голос, и надсмотрщик отошёл в сторону. Мариан подняла голову и её лицо исказилось в яростном оскале: перед ней стоял мужчина средних лет, с виду маг-аристократ, а его холодные серые глаза были полны презрения. Она поняла, что явился «покупатель», или уже «хозяин».       — Магистр Данариус, эта дрянь так просто не покорится вам! Уж слишком буйная, боюсь, нам придётся укрощать её по-другому…       — Я сказал довольно! — тон магистра оставался спокойным, но в глазах читалось раздражение, — Оставь нас наедине.       Надсмотрщик поклонился и удалился из темницы, а Мариан бросила дерзкий взгляд новому хозяину.       — А ты весьма интересный экземпляр, — задумчиво протянул мужчина, оценивающе рассматривая женщину, — сильное и крепкое тело, взбалмошная и отчаянная. Ещё бы покорности — и из тебя выйдет отличная бойцовская собака.       — Слышишь, хрен с припаянной башкой, не боишься, что собака перегрызёт глотку? — могло показаться, что Хоук намеренно его провоцировала. Может, так оно и есть? Как бы то ни было, провокация сработала, и магистр наградил женщину заклинанием, которое прошило её тело резкой и сильной болью, от чего та распахнула рот в немом крике.       — Не успеешь, — ехидно улыбнулся мужчина, — у моего волчонка реакция быстрее.       — Ой, какая жалость, — процедила Хоук, едва отдышавшись, — предположим, я покорилась. И куда же ты отправишь меня пахать, «хозяин»?       Мужчина усмехнулся, уловив сарказм в голосе женщины. Дикая кошка, которую невозможно приручить и сложно укротить.       — Я мог бы отправить тебя в шахты, или в поле — силы тебе не занимать. Но есть альтернативный способ заработать на такой, как ты.       Во взгляде Хоук вспыхнуло возмущение. Она не знала, что могло быть на уме у циничного мага, но сознание подкидывало самые отвратительные варианты её дальнейшей участи. Что-что, а она не позволит пустить себя по рукам…       — Я говорю о боях между рабами, дорогуша, — старикан тут же уловил похабную догадку Мариан, — всё просто: я выставляю тебя против чужого раба и ставлю на победителя. Для других это прибыльное дело, а для меня и моих учеников — развлечение.       Ещё лучше! Мариан казалось, что она оказалась в тяжёлом бреду. Неужто остались в Тедасе люди, которые практикуют подобные зверства? И уж лучше сдохнуть, чем калечить рабов на потеху публике.       — Думаешь, сможешь меня укротить?! — Хоук плюнула в лицо наглому старикану, — мне интересно, как ты это сделаешь!       Прежде холодные глаза магистра вспыхнули яростью, он развернулся в пол-оборота и приказал кому-то за дверью:       — Проучи её!       В темницу вошёл смуглый эльф с седыми волосами и странным белым рисунком, что пронизывал его кожу по всему телу. По лёгким кожаным доспехам и внушительным мечом за спиной было ясно, что он — телохранитель магистра.       Хоук ждала какой угодно пытки, но даже не предполагала, что эльф сотворит с ней: светлый рисунок на его коже ярко вспыхнул синим светом, а рука прошла сквозь плоть, сжимая её внутренности. Женщина взвизгнула, в её испуганных глазах заблестели слёзы.       — Умница, Фенрис. Так и держи её, — растянул магистр и подошёл к пленнице ближе.       Хоук заглянула в лицо своему мучителю, но вместо жестокости и злости увидела на дне его зелёных глаз тот же испуг, что испытывала она. Испуг, который он прятал под маской спокойствия. Эльф не хотел причинять ей зло, но не мог ослушаться хозяина.       — Итак, кто твой хозяин, Мариан? — с нажимом спросил магистр, сокращая между ними расстояние.       Мариан понимала, что если съязвит, то эльф намотает её кишки себе на руку. Она громко застонала от боли, но промолчала.       — Ещё, Фенрис.       Новый приступ боли временно лишил её чувств. Женщину окутала беспросветная тьма, и казалось, что даже её сердце перестало биться. Рабство для Мариан было страшнее смерти, что может быть хуже хозяйского ошейника? Лишение возможности помочь близким? Быть зависимым от воли хозяина? Не лучше ли умереть достойно?       Хоук вновь ощутила бодрящие брызги воды на её коже. Перед глазами стоял размытый силуэт магистра и его раба, а в ушах стоял жуткий крик. Крик её младшей сестры, плач матери по погибшему Карверу…       Нет-нет-нет! Надо выбираться! Надо бороться! Магистр производил впечатление богатого и влиятельного мерзавца, у такого наверняка рабы охраняются за семью печатями. Сбежать отсюда будет непросто, но Мариан видела возможность побега лишь в проявлении мнимой покорности. Если оказываешься в лапах хищника, надо проявить не силу, а хитрость. Подобно ядовитой змее, усыпить его бдительность, и только после ужалить.       — Этого недостаточно, — раздался голос магистра, — Идём, Фенрис, навестим её завтра. Посмотрим, как она заговорит после твоего вмешательства.       Мариан подняла измученный взгляд на эльфа, чтобы запомнить лицо своего мучителя. Тот слегка наклонился и едва уловимо прошептал:       — Пожалуйста, покорись.       Мариан протестующе мотнула головой и обессиленно зарычала. Нашёлся добряк! Его положение при магистре явно выше всех рабов, и оно не даёт ему право давать жизнеспасительные советы!       Но что если Мариан не единственная такая? Что если магистру попадались более упрямые и буйные пленники, которых эльфу тоже довелось мучить? И что если он уже знает удел непокорённых? Может, он устал смывать с себя кровь невинных, исполняя эгоистичные капризы хозяина?