***
Серо-голубое небо заполонили облака, рассекающие нежно розовый ближе к разбитому желтку в виде солнца, катившегося за горизонт. Пятьдесят четыре выложенные, расписанные золотом рубашки карт в несколько рядов так ровно, что любой перфекционист обзавидуется, пытались хоть каплю развлечь двоих, облаченных в черно-циановый, скучающе восседающих на крыше одного из многочисленных домов с неплохим видом на основные улицы и площадь, на коей в очередной раз собралась приличных размеров толпа. Тем не менее сегодня там определенно был кто-то другой в качестве звезд. Пугод порою начинал задумываться, работают ли тут люди вообще, периодически поглядывая на размытое происходящее вдалеке, когда изредка наконец наступал чужой ход. Его соперник был еще больше погружен в игру и что-то свое, вместо нужного дела — трое безуспешно прослонялись по крышам несколько часов и внимательно высматривали… да что угодно на открытых взору улицах еще столько же, после чего уже молча сошлись на том, что опять какой-то затворник достался, вероятно, так что просто основались где-то в районе того, что им описывали. Отсюда даже от части виднелся лес, откуда троица и пришла. Жираф же, хоть и больше всех все еще высматривал прохожих, делал это уже скорее ради смеха, то видя кого-то уже не в первый раз, то просто кого-то, над кем можно было похихикать, находясь в недосягаемости от чужого восприятия. Тот не присоединялся к игре, поскольку не видел смысла — Пугод все равно выиграет. Второй в глубине души был больше заинтересован в понимании происходящего, нежели в победе, так что усердно пытался выудить из фокусника как можно больше информации с каждой новой партией. Пакет, совсем не думая, будто бы зная наверняка, безошибочно угадывал пары карт и, при желании, мог бы за один ход перевернуть их все, но старательно пытался делать вид, что ошибается не специально. Однако же, в один момент он сдался и ровно так и сделал, совершенно не удивляя другого. Он принялся перемешивать и раскладывать рубашкой вверх карты вновь, зная, что, скорее всего, его попросят сделать это еще и еще, несмотря на его пока нулевые шансы к проигрышу. Модди устало выдохнул, наблюдая за очередной победой другого. — Как ты вообще ‘’делаешь весь мир сценой’’? Просто представляешь, что ты выступаешь или как? На самом деле, Пакет сам был не особо рад в данной ситуации, поскольку уже совсем не контролировал это все спустя года. Выходило само собой. Тем не менее он попытался объяснить. — Ну, во-первых, ты видишь меня фокусником, по крайней мере отчасти. И вряд ли быстро перестанешь, даже если я закрою цирк и пойду на завод. Плюс, ты знаешь всю подноготную, так что даже ожидаешь от меня чего-то сверхъестественного. В свою же очередь я не просто перемешиваю карты и потом угадываю пары, а именно что показываю шоу, трюк. Точнее, в мой мозг такая установка уже въелась настолько, что это действительно работает, и я уже даже не могу себя остановить намеренно. Типа, раньше мне надо было концентрироваться, но сейчас это происходит автоматом. Теперь же наоборот: чтобы ‘’ошибиться’’ мне приходится несколько раз подумать, какую карту мне точно не хочется взять на самом деле. Хотя, после вашего присоединения, иногда эта установка уходит на задний план, но в основном все еще работает, особенно в случаях как сейчас. Так что да, наверное, можно сказать, что я просто всегда представляю, а конкретнее убеждаю свой мозг в том, чего, на самом деле, не происходит. Пугод начал переворачивать наугад карты, вновь безошибочно вскрывая именно парные. — Разве даже обычный зритель не подумает, что это невозможно? — задумчиво ответил Модди, имея ввиду происходящее. — Нет, это ты знаешь, а он либо голову сломает, если я буду подыгрывать, либо просто забьет. А если и не буду, то, может, подумает, какой я такой важный, что даже подыграть не хочу. — Так если я знаю, почему оно все равно работает? — Знаешь, но, видимо, не осознаешь. А вообще условие про то, что не должно выглядеть как чистая магия, уже больше массовая штука, а не индивидуальная. На самом деле, я не уверен до конца. Плюс, у этого действительно есть объяснение. Обычно подвох в том, что на узоре рубашек есть определенный, почти незаметный паттерн, который мне надо было бы выучить. У меня была такая колода, но сейчас она бесполезна. Тот уже переворачивал последнюю карту, вновь одержав абсолютную победу за один ход. — А ты не пробовал ‘’отключать’’ способности во время реальных представлений или хотя бы репетиций? Пугод остановился с золотистой семеркой червей в руке, осмысливая услышанное пару секунд. Заметив его замешательство, Чат продолжил: — Ну, насколько я понял, не важно, действительно ли ты на сцене. Так что, получается, ты бы мог, в теории, сделать наоборот и избавиться от них, может быть, не совсем по-настоящему, но хоть как-то. А если пойти дальше, то как с выключателем. Ты бы мог придумать много прикольных вещей, дергая за него в любой момент, ведь они, выходит, подчиняются правилам фокуса, а не твоим желаниям напрямую. Пугод моргнул несколько раз, все еще находясь в ступоре. Он почувствовал себя максимальным идиотом, поскольку никогда в серьез не задумывался об этом, хоть это и было так очевидно. — Но как мне убедить себя в том, что я не выступаю, когда я буквально это делаю? Я не могу игнорировать зрителей. — Представь, что ты во сне. — В моих снах зал пустой… — Ну, вот, а когда надо, чтобы снова заработали, вспоминай об этом. — Сомневаюсь, что это возможно… Его больше интересовала мысль о том, что способности принадлежат не конкретно ему. Пугод не мог вспомнить, когда последний раз принимал участие в номерах как ассистент. Или даже нет, просто как человек из публики, доброволец. Может быть, на их репетициях какого-то парного номера, но если он совместный — это уже другое, он все еще оставался ведущим своей части, а если, и вправду, был в качестве помощника, то ему никогда не приходилось лезть со своей магией в ход событий. В таком случае, даже если он на сцене, и имеются наблюдатели, возможно ли… — Модди, ты сможешь убедить себя в том, что я на самом деле не являюсь частью игры? Что я твой зритель? Представь, что ты сейчас на моем месте, а я просто наблюдаю, хоть и нахожусь на одной с тобой метафорической сцене. Я отвернусь, ты можешь подсмотреть расположение карт или просто разложить их в определенном порядке, просто как-нибудь, чтобы, скажем, ты был ведущим, а не я или мы оба, и чтобы ты мог безошибочно отгадать ну где-то половину пар. Я потом объясню. Тот вопросительно посмотрел на другого, но повиновался. Жираф, наконец также сдавшись, спрыгнул с бортика крыши, подойдя ближе к другим, до этого подслушивая их разговор. Скоро уже следовало возвращаться. Потребовалось несколько минут, прежде чем Модди позвал Пакета, плавающего в каком-то стремительном потоке мыслей. Теперь Пугод пристально пялился на карты, пытаясь засунуть свою установку куда подальше, надеясь, что и второй сможет перестроить свое мышление на пару минут. Жирафу очень хотелось испортить момент шуткой, но, кажется, серьезность остальных дошла даже до него. Модди начал неуверенно переворачивать пары карт, выученных заранее. Наконец, когда большая часть уже была вскрыта, тот потянул наугад, и, несомненно, удача не стала ему помогать. Как только тот перевернул не сочетающиеся обратно, Пугод тут же перевернул две карты, даже не успев особо посмотреть, что было на первой. Пары не сложилось. Забив на правила, тот потянул еще две карты, и те также не сочетались. — Кто-то наконец научился проигрывать, пока я там единственный хотя бы просто наблюдал за окружением? Двое других продолжали смотреть на карты, будто бы находясь на какой-то своей волне. Модди, кажется, все понял сам, но Пугод все равно отрицательно помотал головой и уточнил, переводя взгляд на Жирафа: — Просто не я — тот, кто проворачивает трюк. А, как мы уже проверили до, если Модди или ты просто перемешаете колоду сами, это не сработает, только если все условия для работы моих способностей вовсе будут нарушены, я ведь все еще могу стать ведущим или просто поделить его роль. Я никогда об этом не думал, но, действительно, эта магия будто бы принадлежит самим фокусам, а я просто могу ее контролировать, когда представляется правильная возможность. Почти как со шляпой. Он добавил шепотом так, чтобы только сидящий рядом мог услышать, будто бы делясь чем-то совершенно сокровенным, видимо, уже самостоятельно вручая ключ от души в чужие руки после утренней беседы, освобождая от нужды бесконечно ломать отмычки: — В моих снах не совсем я руковожу процессом… поэтому, ничего и не работает даже на сцене. Прежде чем, не особо успевший что-либо понять, Жираф успел вставить свою лепту, подул ветер, и всем троим пришлось быстро ловить по всей крыше норовящие сбежать карты. В любом случае пора было возвращаться.***
Неизменно черный туз треф легко подлетел в воздух и перевернулся в след за тузом пик. Одним точным броском обе карты в полете были пронзены кинжалом, усыпанным рубинами. Те оказались вонзены в одну из деревянных перекладин на противоположной стороне шатра, оставляя не самую приятную отметину там. Можно было легко сказать, что владелец цирка был сегодня в хорошем настроении, позволяя такое озорство после репетиции в ожидании начала представления. Тот лишь ухмыльнулся в ответ на такого же раззадоренного Модди, совсем недавно спорившего со шляпником, сможет ли он провернуть это, и пошел забирать испорченные тузы. Он вытащил кинжал, смял пронзенные карты и бросил их в шляпу. Только на полпути обратно, почувствовав под перчатками драгоценные камни, он обратил внимание, что тот определенно был собственностью Чата, покрытый мелкими рубцами и царапинами, а не одним из обычных Пугода чисто для выступлений. На рукоятке, помимо рубинов, также красовался череп, обвитый серебряными розами. Будто бы лунный блеск тех отражался в солнечных глазах другого. Пугод вопросительно посмотрел на Модди, передавая кинжал обратно. Тот лишь усмехнулся, поднимая взгляд наверх. Порою Пакет начинал забывать, что они были не вдвоем, растворяясь в недавно обретенной атмосфере комфорта, чьи объятия он никак не ожидал встретить спустя столько лет под все тем же бело-золотым куполом и теплым, достаточно ярким светом, при этом деля ее с кем-то еще. Потому ему стало неловко, когда он встретился с ехидным взглядом третьего сверху, к счастью, кажется, довольствующимся этим маленьким, камерным шоу, не особо желая принимать в нем участия. Однако же, такое место сверху было далеко не самым удобным для наблюдений за происходящим прямо под собой, так что незаметно кинжал уже скрылся из виду. Было что-то в том, что только Пугоду было позволено его увидеть. Он вспомнил про завязанный на шляпе бант и хотел было развязать тот, но остановился на полпути и оставил эту идею. Модди ухмыльнулся, заметив это. Оставался всего битый час до представления, и Пугоду уже следовало идти на улицу на радость особо нетерпеливым гостям. Каждый раз он тихо надеялся, что как минимум пока не останется всего минут пятнадцать до начала, никому не взбредет в голову гениальная идея попытать счастье и побеседовать с ним, ведь тогда уже на это не будет времени. Ему было достаточно одного раза, когда на протяжении всего дня к нему наведывались без особой причины, чтобы никогда не хотеть это повторять вновь. Как только Пугод спрыгивал со сцены и направлялся на выход, это было своеобразным знаком, что все уже готово и другим пора также освободить зал. Ночная черная мгла уже укутала небосвод, и луна скрылась за дымом мрачных облаков, оставляя лишь один желтый источник света, привлекающий внимание. Было довольно прохладно. Если подумать, стройная хвойная блокада вокруг сгущала краски и навеивала довольно стремные мысли, будто бы намекая на истинную натуру гостей. И тем не менее та оставалась не способна отпугнуть людей, и только пробило сорок пять минут до выступления, как Пакет под шляпой уже метался взглядом в панике, пока куда более энергичный и открытый, чем на первый взгляд, недопомешанный на рептилиях уже прошипел ему все уши. Не то чтобы ему было особо некомфортно, на самом деле тот особо и сказать то ничего не успел, но что-то в этих слишком схожих с реальным голосом змей вытягивание шипящих напрягало того. Хоть их самих в этот раз не было, иначе бы на порог Пугод бы его и вовсе не пустил. И тем не менее через пару секунд напряжение сменилось знакомым любопытством, хитрой улыбкой и вереницей расчетов и догадок в голове. Пугод был готов поклясться, что с этим все тоже было не так просто, однако в отличии от ’’крылатого’’ он лучше умел это скрывать. Это было немного странно и подозрительно, но, насколько понял Пугод, другой пожаловал так рано, поскольку был озабочен тем, что не принял коллег как следует, хоть и знал об их визите еще до вчерашнего дня, вот и хотел поймать подобный момент. Под небосводом тьмы хищные голубые глаза пришедшего смешивались с синим и больше напоминали океан. Тот представился и протянул руку: — Секби. Пакет не без доли сомнения пожал ее, чуть не вздрогнув от укола холодом, смягченного тканью перчаток. — Пугод. Обычно людям требовалось достаточно много времени, чтобы заставить себя смотреть ему в шляпу, не то что еще и правильно попасть в расположение глаз, однако Секби смотрел прямо в них, от чего тот даже на секунду подумал, что забыл ее надеть. — Вы ведь тут проездом? Надолго ли? Пакет старался выглядеть наиболее дружелюбно. — Показываем все самое лучшее, а дальше уже куда судьба приведет. Улыбка гостя выглядела максимально неестественной и хитрой, но шляпнику не с чего было придираться, так он просто перехватил инициативу, пытаясь направить в не самую желанную беседу в выгодную сторону лишним вопросом. Он попытался изобразить реальную заинтересованность: — Классные рептилии у Вас, а как они себя чувствуют среди стольких людей? Там же еще рядом другое шоу куда громче… Чужое выражение лица стало чуть менее подозрительным. — Уверяю Вас-с-с, они все в прекрас-с-ном состоянии. Обычно меня на площади не бывает. Но вчера была благоприятная погода для них, и у Нео обычно собирается достаточно… скромная… публика. Отлично, его план работал. Плюс одно имя в копилку информации. Пугод продолжал искать нужные ниточки, за которые можно было бы потянуть. Он предположил, что другой знал об их небольшом вмешательстве. — Ого! Тогда, полагаю, мы с труппой сорвали куш! Надеюсь, мы не помешали своим появлением там. А то у меня довольно громкий голос. Тот пожал плечами, мол, не понимаю причины ваших извинений. — Этот город любит шоу, даже через-с чур, а вы его любезно предоставили. Кс-с-тати, не познакомите с остальными? Ну вот, начиналось перетягивание каната инициативы. Нет уж, Пугод не выйдет отсюда проигравшим. Его собственная улыбка была не менее подозрительной, но куда более уверенной. — Конечно, если захотите остаться ненадолго после, а они не разбегутся в мгновенье ока. А, как я понял, тут есть еще множество интересных личностей, помимо Вас с Нео? — Разумеется, но, я думаю, Вам будет интерес-с-нее познакомиться с ними лично на площади. А что, получается, у Вас нет ос-собой сплоченности? — Скорее нет жестких правил и диктатуры. Но, поверьте, в мою смену никто ни разу не опаздывал, и вчера мы вместе прогуливались по окрестностям. А что на счет вас, тут есть что-то вроде большой компании всех артистов? — он добавил в шутку, — или группки по интересам? Другой усмехнулся. Их маленькое сражение пока выходило скорее в ничью. — Ну, можно и так сказать. Все друг друга знают, но близ-с-ки уже определенные лица. Расписания по часу, кто когда выступает, нет, хоть сами место бронируйте. Присоединитесь? — Вполне, может быть, заглянем. Но, кажется, шуму тогда будет много, — он изобразил грусть с очевидным намеком на рептилий, — как вообще народ, думаете, отнесется? — Думаю, завис-сит от сегодняшнего вечера. Но после дебюта весь поселок на ушах стоял. Собственного цирка, на удивление, у нас пока не наблюдается, так что вся сцена – ваша. — Тогда используем ее на полную. Послышался шорох травы, и показались первые зрители. Все еще довольно рано… Впервые за долгое время, стоя всего в паре метров от света прожекторов, Пугод не решался сократить расстояние, оттягивая момент до последнего. Он никогда не боялся сцены, но что-то удерживало его на месте. Секунды тикали все медленнее, давя на нервы. Пережитые кошмары загноились в голове, и паутина сомнений все больше липла к горлу, не позволяя сосредоточиться на нужном. Мир перед глазами плыл и медленно угасал. В мыльную кашу ворвалась фигура, и с теплым ощущением прикосновения к плечам, фокус постепенно вернулся, позволяя разглядеть нахмуренного Модди. Немного с трудом, но Пугод разобрал чужие слова: — Ты в порядке? Тот неуверенно кивнул. Еще пару секунд его сверлили взглядом, после чего принялись поправлять ему лацкан пиджака и ворот рубашки. Это окончательно вывело Пакета из транса и, не совсем зная, как реагировать, он сам потянулся убрать свои волосы назад, пока за него уже сделали все остальное, и даже успели бант на цилиндре одернуть. Закончив, ему мягко улыбнулись и скрылись из виду. Пугод натянул привычную улыбку и сделал шаг на свет.***
Облака растворились, освобождая царствование ярким звездам и луне. Синий свет заливал атмосферу мистикой, а стройные высокие ели будто бы тянулись куполом, с интересом наблюдая за происходящим. Двое, отправив, а точнее заставив последнего пойти спать, ссылаясь на безмерное излишнее ожидание утром, перетащили из все еще душного от недавнего сборища людей шатра скамью, и пялились кто, неистово щурясь, на небо, кто на сияние золотой радужки, проскакивающее сквозь пряди. Вроде, кому-то по графику тоже уже и спать пора, а вроде и не хочется совсем. Еще с первых минут шоу Пугоду удалось забыться и без особого труда управлять картами (сегодня его часть была завязана в основном на них), но зато теперь навязчивые мысли нахлынули вновь, и только чья-то компания помогала не погрязнуть в них полностью. Сказать, что он был удивлен, когда Модди не испарился в очередной раз, как он всегда это делал, а остался, да еще и помог не дать сбежать Жирафу — ничего не сказать. Правда, пришлось их потом вести к Секби, чего изначально, на самом деле, Пугод не то чтобы планировал, хоть и остался довольным разговором с тем. Немного бесполезной трепки да любезностей, и вот… Чат все еще тут? Неужели он выглядел настолько плохо после кошмаров? Вообще, у него всего за эти пару дней накопилось не мало вопросов к данному молодому человеку, но пока он предпочитал их держать при себе, заинтересованно наблюдая, что же будет дальше. Если подумать, вероятно, действительно, чувствовал он себя не очень, если еще когда к нему нагло вломились в комнату, он ничего не сказал. Нет, все же, пришла пора мстить. Пакет уверенно резко повернул голову в чужую сторону и тут же чуть не подпрыгнул, когда осознал, что на него пялились еще до этого. Другого это ничуть не смутило. — Я, вообще-то, все еще жду, когда мне отплатят таким же изливанием души. Пугод не был до конца уверен, был ли он, и вправду, любопытен настолько или просто хотел напакостить, но определенно знал, что это должно быть интересно. — Не припомню, чтобы я на это соглашался. — Ты теперь обязан. И я не позволю тебе сбежать. — И как ты заставишь меня говорить? На картах расклад сделаешь? — Ты серьезно в это веришь? И для этого ты мне не нужен. — Бездонных шляп я раньше тоже не встречал. С тобой во все что хочешь верить начнешь. — Сочту за комплимент… — Так ты все-таки умеешь? — Да, умею. — Сбывалось? — Я уже не вспомню. Да и это было всего пару раз. Там серьезно надо, а мой смех уже было не остановить еще на правилах. — Погадай на мое прошлое, а я тебе скажу, верно или нет. — Да там же что угодно может быть… — Повышенный уровень сложности, специально для тебя. Если совпадет, сделаю тебе подарок. Пугод вопросительно изогнул бровь. Он раздраженно выдохнул, но таки потянулся за шляпой. Он даже не был уверен, не выкинул ли он колоду. На обычных картах он не умел. Вроде там еще свечи или алтарное покрывало нужно было… Ай, пофиг. Вместе с тем, как он пытался нащупать злосчастные карты, в голове неохотно всплывали правила и значения. Между прочим, он даже запарился и зачем-то проводил эти дурацкие ритуалы очищения и знакомства. Вообще, его всегда больше бесило как раз отсутствие конкретных правил в толковании, количестве карт в раскладе… ну, на то оно и гадание ведь. На удивление, он в итоге нашел не одну, а целых три колоды в трех отдельных мешочках, но связанных вместе. С трудом он припоминал, что, вероятно, одна была классическая — нейтральная, а другие две, соответственно, темная и светлая, выбранные уже не по какому-то стандарту, а им конкретно. Пугод развернулся в сторону Модди и скрестил ноги в позе лотоса. И все же, хотелось использовать именно темную. Таро вампиров. Логика упорно подсказывала, что ничего хорошего из этого не выйдет, даже опираясь на сами заветы гадания по типу наполнения энергией карт, вообще постоянного взаимодействия с колодой, даже не считая расклады, да и в целом знания каждой детальки на картах. Тем не менее, Пугод попытался расслабиться и засунуть внутренний диалог куда подальше, вспоминая изображения. Вообще, если ему не изменяет память, то при ‘’знакомстве’’ сами карты оказывались довольно истеричного характера, если уж вообще начинать серьезно относится к этим вещам. Классическая словно по канону ему досталась наиболее нейтральная, светлая была самой непредсказуемой, а третья более сговорчивая. Он вспомнил, что, возможно, следует объяснить виновнику торжества происходящее. — Учитывая, сколько я ими не пользовался, вряд ли что-то получится даже по меркам самого гадания, но а так, я просто сделаю расклад себе, спросив про твое прошлое. Скорее всего мне много карт понадобится. Кстати, не трогай их. Тот начал перемешивать карты, стараясь концентрироваться лишь на них самих, абстрагируясь от окружающего и стараясь задобрить свою интуицию. Наконец та сжалилась над ним и подсказала, что пора бы задавать вопрос и перемешать колоду снова, дабы та встала на свои места. Следить за легким и непринужденным тасованием карт в руках шпрехшталмейстера было до странного завораживающим. Будто и впрямь сейчас собственная судьба в чужих руках шептала тому все свои секреты. Не прошло и минуты, как Пугод потянул самую нижнюю карту и оставил ее рубашкой вверх. Будто бы колоде и так все стало ясно, как только им рассказали о своей жертве. Они громко сплетничали между собой под ясным одобрительным взором луны и были совсем не прочь поделиться с хозяином. Пара карт из середины и вновь возвращение к самой нижней. Снова пара из середины, снизу, ближе к верху и, каплю неуверенно, одна верхняя. Девять карт по три в трех рядах. Если уж трогать и нельзя было, то разглядывать, вроде, не запрещали. Чуть помедлив, Пугод перевернул, как перелистывая страницу в книге, первую карту: смерть. Изображение девицы в гробу с черепом на нем да алыми, и черными розами вокруг. Две последующие не заставили себя долго ждать: Фортуна и девятка кубков. Рука скользнула к следующей тройке. Башня, правосудие, десятка кубков. Пауза. Куда медленнее и с еле заметным напряжением Пугод перешел к третьему ряду: Мир, шестерка мечей, любовники. Тот пару минут молча, не двигаясь, пялился в одну точку. Было не совсем понятно, увидел ли он там что-то такое или наоборот пытался сообразить хоть что-либо, но в конце концов он перевел взгляд на Модди то ли с осуждением, то ли с сочувствием. — Ну, э-э-э… не то чтобы я удивлен, но, полагаю, здорово, что все закончилось? — Хочешь сказать, прочитал меня? — В общих чертах вполне, у меня есть причины думать, что примерно так все и было, а уточнять мне лень. Только третий ряд немного странный, но я и потянул не совсем откуда следовало. — Разве это не рандом? — Да, но совсем отказаться от логики у меня все равно не получается, так что как только мне подсказали, что она плюс минус перемешана от прошлого к настоящему и будущему, то я решил отдать последний ряд под связь прошлого и настоящего, но, кажется, выпало будущее в наказание за то, что я не пользовался интуицией, а следовал логике. — Почему такие выводы? Пугод уже начал собирать карты, мысленно, как это требовали от него правила, благодаря те за сотрудничество, точно не собираясь забыть о них еще на несколько лет. — Ты ведь вроде не влюблен ни в кого? — А что? Пакет на секунду остановился и смерил того подозрительным взглядом. — Ну-у, первая карта в ряду была все же к прошлому — Мир. В принципе по названию все понятно, потом шесть мечей. Мечи обычно отвечают за настоящее, но в целом, учитывая последнюю — любовников, может, была и будущем, а может, просто связующим, типа: первая — прошлое, вторая — настоящее, третья — будущее, вот я и спрашиваю. Раз шестерка, то это вторая половина, так что, хоть в целом и означает уже скорее успех и важность для тебя, но на грани, так что спорно. Это, если опираться на какие никакие основы и мое собственное виденье. Колода грянула обратно в цилиндр. — Короче, не знаю, может тебе просто будет сложно добиться кого-то, но реально. — Допустим. Что насчет других рядов? Пугод закатил глаза, но это осталось незамеченным благодаря волосам. — Да тебе то еще с первой карты, по-моему, все понятно стало. Кто-то мне подарок обещал за мои невероятные способности к гаданию. — Вот, сбудется про любовь, тогда и напомнишь. Если честно, подобного Пугод и ожидал, так что, будучи уже уставшим, так и быть, забил и развернулся в обратную сторону, вызывая улыбку у другого.