my best 2.

Амен буквально бежал, его сердце трепыхалось в разные стороны, отдышка и гул в голове давали о себе знать. Перед глазами все плыло, мерещился образ домашней Эвтиды, а в ушах застряло отдаленное эхо слов Виктора. «Вот, что такое твоя бытовуха, вот Амен. Это любовь.» — Бред! Бредятина! Исфет, твою мать! - крики и ругань сопровождались вплоть до снятого номера начальника. Такой грубиян, не привыкший к тому, что услышал, и в сто лет не переварит подобные слова. Амен никогда не видел таких девушек, ради которых можно было бы возвращаться домой, да что уж там, о семье думать. Сам ли он такой был, или же все его бывшие так отразились на его понимании? Он старался не думать об этом, ведь не было повода, а тут резко его голова почернела от этих мыслей. Амен неправильный? Или мир вокруг него делает из него неправильного? Сидя за рулём в холодном поту от стыда, от всех этих вопросов в голове, он слышит, как его телефон разрывается от сообщений. Альбинос понимал, что это Вик, и не желал до приезда брать телефон в руки, но они сами потянулись туда. — Подумай над моими словами, Амен, тебе пора понять, что ты не виноват в том, что видишь все по другому. Виноваты те, кого ты любил. Любил ли? — Подумай над вторым вопросом тоже. Это важно. — Эвтида расстроилась, к слову. Но, я сказал, что она ни в чем не виновата, и твоей вины в такой реакции тоже нет. Амен, у тебя есть голова на плечах, если ты хотя бы раз хотел быть счастливым, это самое счастье у тебя перед носом. Дерзай, но не так, как обычно. — Твою мать! - начальник швырнул телефон на задние сидения, чуть ли не врезавшись в машину. В попыхах он припарковался, шмыгнул в отель, поднялся в свой номер и тут же уселся на мягкую кровать. Изначально, когда его дыхание начало приходить в норму, а голова потихоньку трезвела, он поднял свои глаза на то,что его окружало. Белые стены, одна скучная картина, пару окон из которых есть невероятно красивый вид. Скучная кровать с белым бельем, пара тумбочек, душевая, которую пора ремонтировать. И тут же неосознанно принялся сравнивать с квартирой Эвы, девушки, у которой нет ни одной лишней копейки. Которая смогла сделать свой дом сама, при этом не имея выручки отеля, который на фоне ее квартиры сразу приобретал серые оттенки. Скучающие оттенки. Раздражающие. Дискомфорт смешался с негодованием и образами в сером веществе Амена. Чтобы поскорее избавиться от этого, он закинулся парой успокоительных, которые никогда не пил, и обнял подушку, желая провалиться в сон. Так и случилось, спустя пару минут, он забылся в кошмарах, но это показалось даже лучше, чем чувства, что он испытывал. Эвтида в то время обескураженно смотрела в одну точку, ковыряя вилкой пирожные, и пытаясь слушать доктора. — Ты не переживай, он всегда такой. Некомфортно ему. — Что? - она проморгалась, удивлённо посмотрев на Виктора. — Ну, такой вот он. С отношениями не везло парню, вечно каких то телок цеплял, которые деньги с него тянули. Путешествия, никаких зареканий о семье, ну и исход ясен уже. Вот и сложилось у него очень размытое впечатление о отношениях, о таких барышнях как ты. Не видел он таких. Амен грубиян, конечно, но ты прости его. - на кухне так же сидела Лисси, разглядывая свои швы. — Милая, прекрати думать об этом, так они быстрее затянутся и заживут. - девочка взглянула на доктора слезливыми глазами, после чего неуверенно опустила свою майку. — Эви, я хочу спать.. - она потянула девушку за руку, зазывая ее с собой. — Ложись пока что без меня. Если ты не сможешь уснуть одна, можешь лечь с Кристофером. — Тогда прямо сейчас так и сделаю. - благодарно улыбнувшись, Лисси скрылась за комнатой. Эвтида убедившись в отсутствии детей, снова непонятливо взглянула на Виктора. — Я же вижу, что ты очень расстроилась. - он понимающе взглянул на Эвтиду. — Ни капельки. Просто обычно никто не отказывался, я вкладываю в еду и подобные вещи свою благодарность и частичку любви, все-таки, это пока что самое большее, чем я могу отблагодарить человека. - Эва слегка отодвинула от себя тарелку с пирожным, после чего откинулась к стене. — Поэтому ты и расстроилась. Но ты не вини его, он правда тут ни причем. — Все хорошо. Все на что я рассчитывала, на помощь. И это была попытка отблагодарить. И вам спасибо большое, я думаю, нам нужно теперь всем отдохнуть. - доев последнее пирожное, Вик кивнул и поспешно двинулся к входной двери. — Большое тебе спасибо за такое угощение, рад был помочь. - доктор еще раз довольно улыбнулся, после чего Эвтида закрыла за ним дверь и пошеркала в свою комнату. Эва стянула с себя майку, позволяя своему телу подышать этой ночью. Она легла на живот, подложила руки под подушку и приняла удобное для себя положение. Если так подумать, у самой секретарши тоже не складывались никогда отношения. Хотя скорее она их и не искала, даже не пыталась думать об этом в такой сложный период ее жизни. Любовные интрижки отошли на второй план, когда на неё упала ноша воспитания брата и сестры. Конечно же в такой обстановке готовка, уборка, всякие детские дела стали привычными, и ей казалось это нормой. Поэтому дом всегда был чистым, ухоженным, вещи постираны, стол накрыт, и вся еда которую можно делать было своими руками, она делала. Не увлекалась, а работала для семьи. И это даже больше, чем хобби, это выше. Понятие о любви у нее было не совсем размыто, скорее не до конца построено. Ей не хватало той последней частички, которая завершила бы пазл. В ней было все, после чего женщину действительно можно было называть идеальной. Той, о которой мечтают все. Ну, может за исключением некоторых моментов характера? Эвтида невольно задумалась о внешнем виде своего начальника: широкая спина, сильные плечи, такие же руки. Альбинос, с невероятным цветом глаз, бледными губами, такой же кожей. И весь из себя такой босс.. Что может не складываться с отношениями у такого мужчины? Красивый, богатый, обеспечит тебя и твою семью. Но после слов Виктора все сходилось: девушки Амена пользовались его деньгами, а парень даже толком и не понимал, что это так. Примерно она поняла, каких девушек он выбирает, кто его привлекает. Это обязательно ядовитая девушка, с блондинистыми волосами, ухоженная, с силиконом во всех местах. Которой только и нужны деньги, чтобы продолжать колоть эту дрянь во все, что можно. Стерва, которая заманит его своими колкими шутками в постель, заставит его озвереть при первой встрече, не дав опомниться. — Мерзость.. - от этого образа, Эва уткнулась носом в подушку, потарабанила ногами постель и расслабилась. А ведь Амен будет думать, что это и есть любовь. Теперь Эва понимала, почему он так среагировал на неё, словно увидел призрака в первую встречу. Ведь девушка не полезла на шест, а до последнего ставила свои условия, сказала, что не даст растоптать свое достоинство. Получается, из них двоих, растоптали его. Насколько сильно уже другой вопрос, этого нельзя понять сразу, но по словам Виктора, еще не все потеряно, еще можно показать альбиносу то, что пытается он до него донести. — А что если он полюбит не такую, а.. - мысли вслух, которые сопровождались противоречиями. — Ему лишь нужно показать какого это.. ему нужно лишь привыкнуть к этому чувству. - она перевернулась на спину, положив ладони на живот, вздохнув. Теперь Амен казался ей таким жалким. Не в плане того, что она возненавидела его с подобной информацией, а что ее сердце болело. Ведь он бы мог стать примерным семьянином, даже больше.. Как и сама Эва. Так девушка и уснула, позволяя мыслям раствориться в голове. С утра все было в спешке. Из-за позднего сна, шатенка проснулась соответственно позже, а готовка занимала очень много времени, как и подготовка к школе детей. Ей нужно было сварить кашу, приготовить второе, и параллельно повторять пройденные материалы с Крисом и Лисси, которые частенько вредничали в этом плане. Вся растрепанная, она кричала из ванной таблицу умножения, чища при этом зубы и приводя себя в порядок. — Нет Лисси! Пятьдесят шесть! Крис? Крис ты тут? - она быстро вытерла лицо, выглядывая на кухню. — ГОРЯЧЕЕ! Не трожьте, вы что, ожог хотите получить?! - Эва замахнулась на детей с горячими тарелками в руках полотенцем, а те в свою очередь звонко смеялись. — Неугомонные, вас съест во сне Анубис. — Нее-ет! Только не Анубис, мы больше не будем. — Так бы и сразу. Продолжаем карнавал. - она села за стол, достала тушь из косметички и блеск. Пока она наводила красоту на своем лице, она спрашивала определения из русского языка, математики, английского и старалась усложнять их. Ответы брата и сестры стали четче, послушнее, а затем все превратилось в соревнование: кто больше верно ответит. На голое тело Эвтида набросила черную рубашку, надела юбку, забыв напрочь о колготках и пошеркала в коридор. Там она быстро натянула на себя босоножки на платформе, поцеловала детей в щеку, и закрыла их на ключ. Она опаздывала. Проснуться в четыре часа дня, и успеть за два часа сделать все просто нереально. Уже как двадцать четыре минуты она должна быть на работе. На дорогах пробки, и считая каждую минуту, она не выдержала, попросив высадить ее прямо на проезжей части. Пешком она была уверенна, что дойдет быстрее. Эва летела как турбо улитка, если сравнивать ее скорость и скорость проезжающих машин. — О боже, да прекрати ты мне написывать! - выругнулась она в трубку. — Где тебя носит? Ты время видела? - Амен был зол. — Уж прости, вчера была хорошая ночка! — Я у тебя копейки украду с зарплаты. И с каждой минутой ставка повышается, Эвтида. Вплоть до тысяч. - Эва успела лишь ахнуть в трубку, после чего он ее положил, а она принялась бежать. Без двадцати минут она уже залетела в кабинет, вся растрепанная и задыхавшаяся. Ожидая ее появления, Амен держал возле входа стакан с водой, и она ничего не сказав, осушила его до дна. — Я посчитал. Итого тысяча семьсот тридцать два рубля. - поперхнувшись водой, Эва прыснула ею в начальника. — Твою мать! Эвтида! - его рубашка тут же намокла. — На улице жара, чего разорался? Хорошо же. И тебе очень идет прилипающая к твоему телу рубашка. - с какого-то непонятного для них момента, она перешла к начальнику на ты. Амен округлил от удивления глаза, непонятно уставившись на неё. — Да я посмотрю, тебе тоже идет. Не боишься без нижнего белья ходить? - он похотливо усмехнулся. — Ой, а ты глаза повыше подними, на лбу можно блины пожарить. - Эва закатила глаза, обогнув мужчину и юркнув за стол. — Много сегодня документов? — Я почти все закончил. — В смысле? - теперь она была в удивлении, а от ее реакции он засмеялся. — Я же говорил, что хотел сделать коллаборацию, и благодаря тому, что ты разобрала те документы, все увенчалось успехом. Там немного нужно было заполнить, поэтому я управился за час, пока ты добиралась сюда. — Не знала, что начальники занимаются такой "грязной" работой. — Попытался понять, какого внизу. Не понравилось. — Ой, еще не один раз там побываешь, авось изменится твое мнение? - она скрестила руки на груди, замечая все еще взгляды Амена на ней. Мужчина резко отвернулся к окну. Он походил туда сюда несколько минут, взглянул на свои часы, после чего вновь повернулся на взвинченную Эву. — Отметим? — Извини? - она усмехнулась. — Как тебе идея добраться до моей квартиры, посидеть, отметить успех сделки? Ты же все таки приложила к этому свои ручки. - но на лице Амена почему-то застыла серьезность. — Отметить? Мы будем пить? А как же рабочий день? Я что, зря бежала? - она встала из-за стола, подбоченившись. — Далеко не зря. Иначе те тысячи превратились в две. - после его слов Эва без стыда швырнула в него скомканную бумагу. — Эй! Не мусори, сама ведь будешь убираться! — Ничего страшного, если ты снова окажешься внизу и сам подберешь несчастную бумажку с пола. Неженка. - Амен рассмеялся, действительно нагибаясь за бумажкой. — Вау.. легендарный момент. — Запомни его. Сегодня у меня хорошее настроение. - и ведь действительно, если так подумать, от того, что произошло ночью все исчезло. Как-будто бы той неловкой ситуации и не было. И Амен, и Эвтида, не давали себе забивать этим голову. Попавшись на удочку начальника, шатенка все таки согласилась поехать к нему, отметить то, что она разгребала несколько часов, сидя на одной точке, и не слезая с неё вплоть до окончания рабочего дня. Иногда ведь можно, правда? Эва быстро отзвонилась сестре, оповестив ее о том, что она будет возможно очень поздно, и двинулась вслед за широкой спиной в его машину. — Любишь музыку? — Не только музыку. - на свой ответ она уловила еле заметную улыбку Амена. Салон тут же потускнел, наполнился какой-то незнакомой для неё мелодией. Девушка вжалась в кресло, чувствуя, как мужчина наращивает скорость. Посмотрела в его глаза, такие холодные и уверенные в том, что он сейчас делает. Руки крепко обвивали руль, изредка постукивая по нему в такт песни. — Когда-нибудь каталась с открытой крышей? — Я вообще на машинках не катаюсь! — Машинка? И ты меня еще называешь неженкой? - Амен обернулся на неё, и Эва тут же уловила разницу между начальником, и тем, кто сейчас перед ней. Альбинос буквально всем видом показывал, что чувствует свободу в такие моменты. Что его ничего не тревожит, а глаза были настолько расслабленными, что казалось он употребляет. Его ладонь резко скользнула на какую-то панель, щелкнула на кнопку, и затем волосы Эвы начали подниматься и колыхаться на ветру. По нему же разнесся легкий визг от неожиданности, ремень безопасности отстегнулся, заставляя ее схватиться за кожаный чехол сидения. — Расслабься! - крикнул он, перехватывая ее ладонь. — Просто приподнимись! — Не могу я! Боюсь! Сделай как было! - Эва от страха схватилась за руку мужчины только сильнее. — Ветер тебя не обидит, Эва. - оставив руль в одном направлении, Амен схватил Эвтиду за талию, заставляя оторваться от сидения и параллельно давил на газ. Крик ужаса и страха, в перемешку с нехваткой воздуха разнесся по проезжей части. Когда волосы начали лететь по направлению ветра, открывая взор Эвы, она на секунду замолчала, неуверенно опираясь на дверцу машины. Она смотрела как огни фонарей сменялись, не успевая следить за ними, как другие марки оставались позади них. Скорость, которую набрал Амен, нельзя было даже назвать ненормальной, это было еще хуже! Но то, что почувствовала впервые Эвтида, заставило её дыхание сбиться, воспоминания за всю ее сознательную жизнь всплыть снова, дышать тем, чем она еще никогда не дышала. Сердцем? Адреналин, заигравший новыми красками сделал из крика смех, неуверенные первые движения руками, которые она подняла к верху, позволяя рубашке колыхаться на ветру. Ветер действительно не обидел ее, а ласкал лицо, играл с волосами и гонял мурашки по телу. Амен отвел глаза от дороги, глядя на неё. Обычно все, кто находился в этой машине, реагировали спокойно, ведь это было далеко не впервые. Но Эвтида совершенно отличалась от всех, и от этого улыбка на лице начальника становилась лишь шире. Ему нравилось наблюдать за тем, как быстро сменяется реакция его секретарши на это, нравилось, как она позволяет ветру трогать себя, как расслабленно вздымалась её грудь. Такой же кайф он поймал, когда сам сделал это впервые. И это привело его в восторг. Её реакция. Такой домашней, нетронутой, такой тихой. Пробуждать в ком-то новые ощущения он умел только с помощью своей любимой машины, и это было его самым любимым занятием, а Эвтида сделала так, что он больше не захочет видеть никого в ней, кроме неё самой. Ведь из всех, её реакция была самой искренней, самой девственной, самой красивой. — Ты красивая.. - прошептал он непроизвольно. — Что? Ты что-то сказал? - на фоне все так же играла музыка, она нагнулась, чтобы переспросить. — Сядь, а то простудишься. Ветер то сильный. - она расстроенно взглянула на него, но села, ведь действительно не хотела простудиться. — Вау.. Это было правда здорово. - теперь ее волосы были похожи на мочалку, губы пересохли, и Амен рассмеялся, закрывая крышу. — Захочешь еще, просто набери. - оставшуюся дорогу они ехали молча, лишь изредка кидая друг на друга косые взгляды и спрашивая о совершенной мелочи.