Запах сигарет и мяты.

Дети, два ребëнка, мальчик и девочка, бегают во огромному полю, полному разных цветов. Запах каждого цветка стал для детей таким родным и приятным. Где-то сбоку, чуть ниже, течëт речка. Вода в ней прозрачная, словно миллиарды маленьких кристалликов плывут. Нет, даже кристаллы не могут так переливаться на свету, как она. Ребятишки толкаются, падают на мягкую, мягче пуховой перины траву и смеются. В конце концов оба, обессилев падают на землю и лежат в тишине, смотря на кровавый закат. — Ты ведь скоро вернëшься? — нарушает идиллию мальчик. — Я не знаю, — отвечает его подруга, — Юра, я буду очень сильно скучать по тебе... — Рэйчел, сколько бы времени не прошло, я буду тебя помнить, — заверяет еë Юра, — И скучать... — Я постараюсь как можно скорее вернуться сюда. Ненавижу родителей, это всë из-за них! — Рэйчел знатно вскипятилась, — Всë из-за их глупого развода, мама меня забирает с собой... — слëзы покатились по щекам девочки. — Ну, Колокольчик, что ты разревелась то? Не навсегда ведь уезжаешь! — Юре очень хотелось верить в свои-же слова. На этом моменте воспоминания обрывались. Девушка где-то 16 лет сидела в машине, в наушниках и думала о прошлом. О том что было 9 лет назад, она никак не могла забыть своего давнего друга, Юрку. Сахарок... Она его так называла. На то были несколько причин. Первая: он был альбиносом, с белыми, как снег или сахар волосами. Вторая: он любил есть сахар рафинад, да и в принципе сахар и всë, что с ним связано. Интересно, а узнаёт ли он Рэйчел? Наверно только по имени, оно довольно редкое, так звали еë пра пра бабушку. Рэй очень изменилась. Не только внешне, но и внутренне. И всë-же, глубоко внутри, в лабиринтах души, осталась та, маленькая девочка, с невинным сердцем. От рождения у неë были разные оттенки волос, цвета молочного шоколада. Но Рэйчел было этого мало. Берём красную краску, наносим на кончики волос. Идеально! Мятная жвачка и сигареты — еë лучшие помощники в борьбе со стрессом. Другого выхода не нашла... Недавно умерла еë мама... Нет, не так... подохла эта мразь-мамаша! Нарко и алко зависимая, тиран, в разводе, с ребëнком. Супер-комбо! Эта тварь каждый божий день била девочку тем, что попалось под руку. Руки, ноги в шрамах. Где-то от побоев, а где-то от... лезвие, стекло, что-то острое... не суть. А подохла мамаша от передозировки наркотиками. Так ей и надо. И не надо ей Царства Небесного, не заслужила! Тварь... Сейчас Рэйчел едет к отцу, в деревню . Родную ей деревню. — Рэй, дорогая! — до боли знакомый голос... папа... Девушка выскочила из машины, прямо в объятия папы. Этот родной запах. Деревня вообще не изменилась с того момента, как она уехала. — Я так рад тебя видеть... Как твои дела? — Я тебя тоже очень-очень рада видеть! Мои дела... — Рэй задумалась,  — Не так плохо как могло быть... — Ладно, ты наверно устала, иди занеси коробки, я тебе помогу, и можешь отдохнуть. Коробки занесены, даже разобраны. — Паааааап! Я пойду прогуляюсь! — она пыталась докричаться до папы с первого на второй этаж. — Хорошо, чтобы до двенадцати была дома! — ура, отпустили. — Хорошо пап, я пошла! Рэйчел захлопнула входную дверь и спустилась с крыльца. Она шла по улице, но вдруг, на огромной скорости в неë прилетает мяч. — Аааай! — Рэй обернулась в сторону, откуда прилетел мяч. Да ладно... там стоял Тëма, по прозвищу которое она дала ему "Баран". — Оуууу... Прости... — Баран, ты как был конечным идиотом, так и остался! — проговорила она которая ушибленное место. — Всмыс... Рэй? — у парня отвисла челюсть. — Ага, — она рассмеялась, — Знаешь, может внешне ты и именился, но характером... ты такой-же оболтус. — Куда идëшь? К белобрысому? — спросил Артëм ухмыляясь. — Личное не публичное, поэтому советую тебе идти нахуй. — девушка гордо махнула волосами и ушла. Рэйчел вспомнила их любимое место. Гнездо. Путь пролежал нелëгкий. Она прошла через кукурузное поле и лес и наконец попала к месту назначения. Лестница была спущена. Домик находился выше, видимо Юра его усовершенствовал. Рэй поднялась по лестнице максимально тихо, а потом заглянула в дверной проём. Юра стоял спиной и делал что-то на столе. Она решила не доводить его до пердечного сриступа и только тихо произнесла: — Сахарок? Парень обернулся. Он несколько секунд стоял в шоке, но по итогу, запинаясь проговорил: — Колокольчик? — Он самый. — девушка кинулась обнимать Юрку. Он особо не изменился, только лишь стал выше и сильнее. — Господи, как я скучал! —  сказал парень до сих пор не размыкая объятий. — Ты не представляешь как я... — Рассказывай, каким чудом ты опять тут? — он указал рукой на стул, и девушка села туда. — Если я скажу: "Эта мразь наконец сдохла." тебе это ничего не скажет? — Не пойму, о чëм ты?... — Короче, моя сраная мамаша наконец подохла. — произнесла Рэйчел, доставая из кармана сигарету и поджигая еë. — Я думал, что когда родные умирают, об этом жалеют, — Юра сидел в недоумении, — Во вторых: пожалуйста, не порть здоровье, не кури! — Только ради вас, милорд! — она затушила окурок и кинула его в окно. На лице альбиноса появилась лëгкая улыбка. — Ах да, по поводу родственников, только не в этом случае. Эта тварь меня била всем, чем только можно и нельзя, орала, бухала... — в глазах появились слëзы, но она смогла их сдержать. — Рэй, не парься, подохла же, всë хорошо, — Юра еë обнял. Почему- то в его объятиях она почувствовала невесомость и лëгкость... Неужели она заново влюбилась? Похоже — да. — Спасибо... —  она посмотрела на часы,— Блин, домой надо... — Я тебя провожу. Они шли и разговаривали обо всëм, абсолютно. Юра то и дело бросал взгляды на еë глаза, губы, нос, волосы... Похоже он тоже влюбился. — Ладно, пока, завтра погуляем? — Юрка заключил Рэй в объятия, — Сможешь в 12? — Конечно, с вами, граф страны немытых унитазов, хоть на край света. Юра проводил взглядом девушку и побрëл домой.