Solo una pesadilla

      Шепот облегчения, с которым Азирафаэль произнес его имя, донёсся до него как далекое поверхностное эхо во время пребывания в океане снов.       Демон открыл глаза, узнал размытую фигуру, свернувшуюся калачиком на своей половине во тьме комнаты, и вновь закрыл их, побеждённый ленью. Он смутно осознавал то, что кто-то держится за рубашку его пижамы и в полусне не придавал этому значения.       Только когда он услышал всхлип, демон начал чувствовать тревогу, которая наполняла воздух. Всë ещë сонный, он обнял своего ангела за пояс и погладил по спине, чтобы утешить его. — Кошмар?       Азирафаэль кивнул, уткнувшись лицом в шею любимого.       Влага, просачивающаяся сквозь ткань, говорила о том, что ангел плачет. Кроули взмахнул рукой и прикроватный светильник замерцал, пока комната не стала достаточно яркой, чтобы увидеть блондина в полумраке. — Хочешь рассказать мне его?       Теперь он окончательно проснулся, готовый выполнить миссию, старую как Земля: позаботиться о своем ангеле.       Азирафаэль прижался ближе к нему из-за клочьев страха, грусти и отчаяния, которые выступали на коже. — Это было… накануне Апокалипсиса, — сказал он почти неслышно.       Кроули вздрогнул и ему пришлось напомнить себе, что это было давно и то время осталось позади.       Он погладил его по волосам, побуждая продолжить. — Ты улетел к звездам, и я пытался предотвратить войну, но… Меня никто не слушал!       Боль была реальной: больше похожей на воспоминания, нежели на сон. Кроули никогда не уходил, но прекрасно знал, что субъективные ожидания не всегда соответствуют реальности. — Хоть я и был рад, что ты в безопасности, я нуждался в тебе. Я был уверен, что только ты сможешь придумать гениальную идею в последнюю минуту, чтобы спасти мир.       Демон расплылся в ласковой улыбке. Забавно, что Азирафаэль думал об этом даже во сне, когда именно ему удалось расшифровать пророчества и узнать, где планируется начало конца всего. — В общем, я пошел искать тебя у тебя дома. Но внутри ничего не было: ни мебели, ни растений… Как если бы тебя там никогда не было.       Кроули поцеловал его в висок и продолжил поглаживать по спине, как будто это сдерживало его ужасную версию, которая была способна оставить его позади. — Габриэль приходил ко мне и яростно отчитывал, что я зря теряю время. Меня отправили на небеса, заставили надеть униформу и отправили искать мой огненный меч.       Кроули чувствовал, как его сердце бешено стучит в груди, и нужно было приложить огромное усилие, чтобы не перебивать его ободряющими словами… Или чтобы не выругаться c лихвой на Габриэля, которому он никогда не простит всю ту боль, которой подвергался его ангел. — Тогда я осознал, что у них его нет, — продолжил Азирафаэль дрожащим голосом, — и решил, что нужно подчиниться этой операции, чтобы… Чтобы заполучить себе, — уже не таким приглушённым шёпотом, — огненный меч в руки.       Демон отпустил его, чтобы посмотреть в его заплаканные глаза, и Кроули воспользовался этим, чтобы поймать и поцеловать того в тыльную сторону ладони, в пальцы и запястье. — Было очень больно. Но хуже всего было то, что… Я знал, что ты вернёшься. Я это знал! Но даже так… Мне было больно думать, что если ты вернёшься, я уже никогда не смогу обнять тебя, потому что я, коснувшись, убью тебя! — закончил он со сдавленным рыданием.       Ангел отдернул руку, словно всё ещё опасаясь своей разрушительной силы. Кроули аккуратно взял ее обратно и разместил на своей талии. — Обнимай меня сейчас, давай. Видишь? Ты можешь обнять меня всегда, когда захочешь, не причиняя боли. — Если Азирафаэль надавил бы слишком сильно, он всë равно не сказал бы об этом, — Это был просто ночной кошмар, моя любовь. Я с тобой. И никто из этих ублюдков не сможет более ни к чему тебя принуждать.       Азирафаэлю понадобилось несколько минут, чтобы снова стать собой: удобно, непринуждённо, спокойно лежать вместе со своим возлюбленным. — Мелкая ерунда. Да ведь? —тогда он застенчиво сказал. — Ты не способен бросить меня, даже когда опасности подвергается твоя жизнь.       Демон вытер пальцами слезы, выступившие на розовых щеках его возлюбленного. — Никогда, — он пообещал. — И знаешь почему?       Азирафаэль посмотрел на него вопросительно, как будто не зная, что это было самое ценное в мире, свет, освещавший его самые тёмные дни, солнце, согревавшее его душу и дававшее ему жизнь, самая прекрасная песня, звучавшая во Вселенной. — Потому что я знаю, что эти руки никогда не делали ничего большего, кроме как защищали меня, — яростно заявил Кроули.       Демон вернулся на поиски ангельских рук, и на этот раз Азирафаэль не оказал ни малейшего сопротивления. Кроули целовал костяшки пальцев одну за другой, все еще глядя любимому в глаза, внимательно следя за любым изменением в выражении округлого лица, и был рад видеть блеск, зажигавшийся в зрачках напротив по мере получения любви и абсолютного доверия, которые Кроули хотел передать.       Миссия выполнена. — Хочешь заварного чая? Какао?       Азирафаэль отрицательно помотал головой, сияя от радости. — Нет, спасибо, дорогой. — он лег, аккуратно положив Кроули так, чтобы он повторил его позу, и сам устроился на изгибе плеча демона, счастливый и довольный. — Это прекрасно… Спасибо, что остаёшься на нашей стороне. — Не за что благодарить, — проворчал Кроули, гладя ангела по волосам.       Азирафаэль улыбнулся, как он это делал, когда собирался говорить о нем что-то нежное, доброе и хорошее, пока щеки Кроули не запылают, и демон хотел было зацеловать его, чтобы заставить замолчать, но у него уже настолько укоренилась привычка спать по ночам, что его глаза закрылись и, после короткой борьбы, сонливость с насмешкой победила. — Вернемся ко сну? — Пробормотал ангел, наклоняя голову к пальцам своего возлюбленного. — Мгм, — согласился Кроули, — но пообещай, что разбудишь меня, если тебе приснится ещё один кошмар.       Кроули снова почувствовал, как намерение говорить уступало свинцовой тяжести тянувшего его сна. — Обещаю, — сказал Азирафаэль своему любимому еле слышно. — Люблю тебя.       Слабость на лице и вялость в теле, которое было прижато к нему, дали понять, что мгновением позже Азирафаэль уже спал. Тем не менее, демон не видел причин, чтобы не ответить с улыбкой, прежде чем оказаться вместе с ним в безмятежном сне. — Я тоже тебя люблю. Спокойной ночи, ангел