Двенадцать

- Пиздец, Медведева, удивляешь..- Слышался задорный голос Захаровой на том проводе побитого айфона Киры - Это еще почему? - С легким смешком и сигаретой в руках спрашивала девчонка. - Зачастила со звонками...- Тараторила та. - Но, мне нравится, признаюсь. - Захаровский неуместный флирт...Я по делу, вообще то. - Кататься поедем? - Ну, почти. - Начала Медведева. - Надо будет через пару дней девчонку забрать отсюда, только незаметно и без номеров, и не у главного входа... - Ну то есть выкрасть, правильно понимаю? - Да, только без мешка на голове и сопротивления. - Эту твою что-ли? Виолеттку? - Нет, но близко. - Ладно, а везти куда? - Ко мне, и помочь ей немного там, чтобы она из дома не выходила, ей нельзя, продуктов там купить вай-фай настроить чтоб не скучала. - Так, украсть девчонку и держать взаперти...- Рассуждая, смеялась Кристина. - В целом, мне нравится... - Это для ее же блага. - Да да...А что ее там у вас в санатории обижают что-ли? - Порасспрашиваешь она сама тебе расскажет, она доверчивая, моментами даже слишком. - От тюрьмы меня потом отмажешь? Я так, для удостоверения.... - Все, не нагнетай, вместе если что сядем. - Ладно, напишешь когда и как тогда, мафия преступного мира. Короткие гудки разрезали слух. Идиотская привычка Захаровой - резко сбрасывать звонки. Но, в целом, Кира уже почти привыкла. Она, сидя на холодном подоконнике, рассуждала обо всем происходящем. И вроде бы проблемы с Лизой ее правда заботили и напрямую касались, о шатенке мыслей было больше. Больше, чем обычно. Хотя их обычно последнее время и без того слишком много. Глупости. Детские глупости. Непроработанные травмы или, еще чего хуже, одолевающие воспоминания. Миллионы дурацких причин для того, чтобы неугомонной Малышенко поселиться в недавно проветренную слабую голову. И вот она вроде истина. Но внутри все иначе. Все кажется сложнее. Как, впрочем, и для Виолетты, что глаза не сомкнула, вспоминая этот красивый жест, что на шрамы от ожогов засматривалась частенько, что татуировки на ногах чужие себе пальцами ночами вырисовывала, лишь бы рисунок не забыть. Малышенко, в отличии от других, перед собой была честна. Ее чертовски манила эта Кира. До мурашек. До чертиков. До одури. Но страх ошибиться и желание поиграться делали свое дело в очередной раз. Однако обе были рады быть особенными в головах друг друга. Обе были рады быть сладость и горечью, приятным ветерком в летнюю жару и бодрящим душем. До операции по спасению Лизы оставалось всего ничего. План был предельно прост и все ему следовали ни на шаг не отставая. Утром Виолетта в столовой вела себя шумно, размахивая руками, разбила чашку, самодеятельность и неразвитый актерский талант дают о себе знать. Неравнодушная к ней Медведева не торопясь отправляет ее на кухню работать. Пока что ничего не упущено. Сообщение с подробностями Захаровой написано, а необходимые вещи Лизы собраны еще с ночи. И пока Виолетта строит из себя "плохиша" на кухне с губкой в руке, Кира неумолимо считает минуты и изредка поглядывает на Лизоньку, что напугано так весь день из угла в угол мечется, рассуждая обо всем. Вечер близок. Малышенко по плану неспешно выносит мусор и не запирает заднюю дверь, от неумелости и глупости. Направляется в свою комнату спешно, лишь ни на кого не наткнуться и не сбиться с плана. - Малышенко! - Знакомый прокуренный голос отскакивал от стен, заставляя вздрогнуть немного. - Куда бежишь то? - Диан, отъебись, будь другом. - Извиниться не хочешь? - Давай потом как нибудь, ладно? Я устала. - От поебушек с Медведевой? Или от ночного душа? - Смеялась Янголенко. - Может от охранников, что на давно проебанную в подъезде девственность твою позавились? - У тебя че пальцев дохуя, я не пойму? Ты че доебаться вдруг решила? - Остановилась вдруг Виолетта. - Просто не понимаю с чего вдруг все решили, что ты особенная? Схуяли тебе вдруг все можно стало? Там не ночую, там дебоширю, там пальцы ломаю.... - Ну вот такая вот я, особенная, завидуешь? Или тоже в пещеру к блондиночке тянет? - Она пальцами шевелит неприлично, колким языком по небам водя. - Не светит, она тупых не переваривает. - А каких переваривает? Побитых и грязных? - Язвила Диана. - Не у тебя одной живот в ожогах и не ты одна туда ночами бегаешь... Одно лишь упоминание ожогов вдруг ковырнуло больное внутри побитого тельца. Заставив прижать девчонку к шершавой стенке. - Показывай. - Шептала громко Виолетта. - Что тебе показывать? - Ожоги показывай, иначе придушу нахуй. Диана с улыбкой края футболки серой поднимает, оголяя живот и заставляя девчонку присмотреться особенно. У пупка два затянувшихся ожога виднелись слишком отчетливо, под ребрами еще парочка. Малышенко ее отпускает скоро, стараясь мысли в кучу собрать, пока Янголенко вдруг снова не заговорит: - Нихуя ты не особенная, Виолетта - Шепчет близко та и удаляется в глубь потемневшего в один момент коридора. Глаза девчонки замыливаются вдруг сами, дыхание предательски ускоряется, а сердце биться быстрее начинает. Она дышит громко, рот ладошкой прикрывая, и чувствует как несколько крупных слез быстро катятся, до самых губ. Она жмуриться, чтобы быстрее заглушить это все. Заигралась. Сглупила. Оступилась. По шершавой стене медленно спускается, на корточки усаживаясь. И плачет. От обиды самой чистой и самой искренней. Плачет по детски так, по девичьи, иногда со всхлипами тихие стоны выпуская. И ей сейчас как никогда хочется вместо Лизы сбежать в ту незапертую дверь, накуриться всем, что только попадется и сжечь в пьяном угаре все это гнилое "Равновесие". Но осознание того, что Лизе все это нужнее, что Лиза ни в чем не виновата, вдруг одолевает сильнее подростковых порывов. Она сидит так еще минут 10, приходит в себя, глаза намокшие ладонью потирая. Шатаясь до комнаты добирается, понимая, что все это до конца довести нужно. Медведева подождет и любовь эта больная подождет. Виолетта добирается до знакомой двери, слыша оттуда уже отчетливо голос Киры. Она пару раз вздыхает громко, смелости набираясь, пока дверь вдруг резко не открывается. - Малышенко, ты заблудилась что-ли? - Раздраженно спрашивала блондинка, осматривая коридор. - А мы торопимся? - С язвой отвечает. - До полуночи времени дохуя, что за паника без причины? - Заходя в комнату и усаживаясь на кровать заявляет Виолетта - Ты все сделала? - Перемыла две горы посуды, протерла пол, поела раз сто...- Перечисляла девчонка. - Я про дверь. - Какую дверь? - Смеется та. - Да все я сделала, можешь звонить мужу. - Лиза, - Повернувшись на напуганную девчонку, начала Кира, - Ты тихо проходишь по коридору, когда услышишь стук по двери, я в этот момент отвлеку охранника, ты дойдешь до кухни и выйдешь на задний двор. Твоя задача сесть в машину, там будет Кристина, она твой лучший друг на ближайшее время, ей я доверяю как себе. - Кира в карман вдруг рукой залазит осторожно. - Вот ключи от квартиры, там разберешься и передашь Крис что тебе надо будет, она все привезет. Сама из дома ты не выходишь, поняла? - Поняла. - Забирая ключи, отвечала Андрющенко. - Ты в это время сладко спишь, ничего не слышишь и не видишь. - Обратилась блондинка к Виолетте. - Без всяких прощаний и шума. - Ничего не обещаю. - Кратко отвечает та. - Все в порядке? - Спросила вдргу Лиза. - В полном, Лизок, тебя не подведу. - Ответила Малышенко. - Вот и славно. - Заключает Медведева. - Постарайся не уснуть, - Говорит Лизе, - А ты уснуть как можно скорее. И как только Кира нешумно закрывает дверь, предварительно выскочив в коридор, Виолетту вдруг вновь охватывает то самое чувство. - Маленький, ты чего? - Подсаживается к ней Лиза. - Маленький будет скучать... - Мы не прощаемся ведь, - С улыбкой говорила Андрющенко. - Мы еще точно встретимся. - Я хочу в это верить... - Ты только глупостей не делай. - Ну...- Задумывается наигранно, улыбку сквозь слезы натягивая. - Я очень постараюсь. - Я в тебя верю, Виолетта, как ни в кого никогда не верила. До ужаса соленые девичьи слезы падали на костлявое плечо Лизы. И хоть ей и хотелось верить в то, что это слезы предстоящего расставания, она понимала, где то в глубине, почему на самом деле Виолетта так горько плачет. Однако допрашивать не стала, просто ласково гладила по спине рукой, пока Малышенко по детски так не засопела. А Андрющенко оставалось только ждать тихого сигнала. Около полуночи. В глубочайшей тишине Лиза услышала неспешные шаги в коридоре. А после аккуратный удар по деревянной двери. Понимала только одно, минута на то, чтобы взять сумку и чмокнуть спящую Малышенко, всего две чтобы добраться до кухни, там иномарка без номеров и какая то Кристина за рулем. А еще дикий и охватывающий все тело страх, прямо как в ту ночь, когда она спонтанно перекусила ремень и сбежала с больницы через окно. Она выходила тихо, но быстро, не закрыв за собой до конца дверь, чтобы не шуметь. Прокралась по коридору и, затаив дыхание, вышла на улицу. Холодный ветер обдал голую шею, а запах недавнего дождя надолго останется в памяти. Черная иномарка стояла совсем близко. Без номеров, как и говорила Кира. Андрющенко не медля усаживается в машину, и та, также не медля трогается с места. А корпус давно ставшего родным "Равновесия" все сильнее прячется за высокими соснами.