***
Примерно через полчаса Люк, наконец, появился, свежевыбритый и проводящий рукой по своим недавно укороченным волосам. Он направился обратно в гостиную, заметив, что Джеза непринуждённо разговаривает с его родителями на диванах. Он улыбнулся про себя; по крайней мере, она ладила с его родителями. Люк подошел к ним, улыбаясь и слушая, как Джеза описывает некоторые приемы рукопашного боя, которые Люк ей показывал. Когда в разговоре наступил перерыв, Люк прочистил горло. Когда Энакин поднял глаза, он поймал взгляд своего сына и, казалось, знал, что Люк скажет, ещё до того, как он заговорил. — Я помню, что ты обещал мне рассказать эту войну, когда мне станет лучше, — многозначительно сказал Люк, когда Энакин встал. — Да, я обещал, — устало сказал Энакин. Он вздохнул, проводя рукой по лицу. — С чего бы начать… — Ты сказал, что, когда я отправился в изгнание, были джедаи, которые верили, что я должен был понести более суровое наказание, и что Джудро подтолкнул их к своему делу, — услужливо подсказал Люк, идя с ним к фонтану с водой. — Так я и сказал? Ну, Джудро утверждает, что Республика стала такой же коррумпированной, как во времена Войн клонов, и что её следует очистить и заменить чем-то более сильным и менее подверженным коррупции, — объяснил Энакин. — Империей? — тихо предположил Люк. — Скорее всего, — мрачно согласился Энакин. — Он собирал всевозможных союзников; любого, кто согласится с ним. Вот почему его армия такая разношёрстная, и он будет использовать всё, что попадется ему под руку, от дореспубликанских технологий до современных, таких как Нексу. Он планировал стратегические удары по Республике, выбивая ключевые планеты из-под нашего контроля, разжигая восстания, а затем подливая масла в огонь. Тёмные джедаи, которых он завербовал для своего дела, действовали как генералы или будут действовать под прикрытием и начнут эти восстания. Ему ещё предстоит по-настоящему проявить себя… но это заставило некоторых других членов Совета задуматься, является ли Джудро вообще вдохновителем всего этого или это кто-то другой. — Как с Сидиусом, — серьёзно пробормотал Люк. Энакин вздохнул. — Да, как с Сидиусом. Пока мы не видели никаких доказательств того, что во всём этом есть кукловод, но… — Лучше проверить, на всякий случай, — закончил за него Люк. — Когда я был там… Джудро вроде как противоречил самому себе. Он пытался обратить меня на свою сторону, и он был полон решимости сделать это. В то же время, казалось, что он действительно хотел убить меня; он бы это сделал, если бы я не увернулся несколько раз, когда он был близок к этому. Если бы он хотел обратить меня, зачем бы ему так стараться убить меня? Энакин повернулся к нему лицом, изучая его очень внимательно. — Ты думаешь, что есть кто-то ещё? Люк кивнул. — Я думаю, это хорошая возможность. Или у Джудро какое-то серьезное расстройство личности, или он не может решить, хочет ли он, чтобы я умер или был с ним. — Всё возможно, — сказал Энакин с улыбкой. — Стычки происходят по всей Галактике, и лучшее, что мы можем сделать, это попытаться выяснить, где они будут атаковать, прежде чем у них появится шанс нанести удар. — Ты хочешь сказать, что предсказывать их действия — всё равно что пытаться заглянуть в разум сумасшедшего? — В значительной степени, да. Мы смогли предсказать лишь некоторые из их целей, но большинство наших сражений — это ответ на атаки, подавление восстаний или освобождение планет. Обычно кажется, что мы на шаг отстаём. — Тебе нужен шпион, — тихо сказал Люк, глядя вдаль. — Нет, — сказал Энакин так твердо, что Люк вздрогнул. — Я не приму твоё предложение. Если мы действительно найдём шпионов, это будешь не ты и точка. — Я думаю, что это мой выбор, — тихо сказал Люк. — Возможно, это твой выбор, но я могу остановить тебя. Кроме того, ты провёл достаточно времени в ловушке тьмы, я не отправлю тебя в подобное место, особенно когда ты приходишь в себя после последнего раза. — Что ты хочешь сказать? — испуганно спросил Люк. — Сейчас ты намного лучше разбираешься в Силе, но я могу сказать, что ты ещё восстанавливаешься, — мягко сообщил ему Энакин, обнимая Люка за плечи. — Я понимаю. Я тоже до сих пор борюсь со своими внутренними демонами. Кажется, что восстановление после искупления требует времени. — Это сложнее, когда ты один, — внезапно сказал Люк. — Я уверен, что если бы рядом со мной не было Джезы, я бы продвинулся назад, а не вперёд. — Ну, теперь ты снова в кругу семьи, Люк, и мы поможем тебе всем, чем сможем, — мягко сказал ему Энакин. Люк кивнул, уставившись на фонтан, по которому счастливо стекали маленькие струйки воды. — Я просто…— начал он, раздраженно фыркнув, прежде чем начать снова. — Я просто хотел бы… Люк замолчал, почувствовав дрожь в Силе, глядя на горизонт в том направлении, откуда, он был уверен, он почувствовал… — Ты это почувствовал? — Что? — спросил Энакин, нахмурившись. Он уставился в ту сторону, куда смотрел Люк, очевидно, напрягая свои Силовые чувства, чтобы попытаться уловить то, что уловил Люк. Лёгкая морщинка тронула его губы. — Я не… — Там, корабль на горизонте, — сказал Люк, указывая на чёрную точку, которая быстро увеличивалась в размерах, приближаясь прямо к ним. Люк отошёл от отца на другую сторону фонтана, уставившись на точку, быстро принимающую форму космического транспортного корабля, который выглядел сильно модифицированным даже с такого расстояния. Люк инстинктивно придвинулся ближе, открывая свои силовые чувства, чтобы увидеть, что он может уловить на корабле. Как только он это сделал, Энакин, наконец, казалось, понял. — Они получили сообщение, — просто сказал Энакин. Люк резко втянул воздух, становясь абсолютно неподвижным, когда он почувствовал знакомое присутствие на корабле. Первый поздоровался в нетерпеливом приветствии, в то время как другой бросился к нему с такими необузданными эмоциями, что у Люка перехватило дыхание. Корабль теперь имел определённую форму; он был гладким, чёрным и быстрым, а также хорошо оснащённый. Он не был знаком Люку, но, по-видимому, его отец безошибочно узнал корабль даже на таком расстоянии. В течение следующих нескольких мгновений корабль достиг квартиры и уже приземлялся на небольшой посадочной площадке у края веранды. Люк застыл от шока, наблюдая, как корабль опускается, чтобы приземлиться на посадочную площадку. Трап начал опускаться ещё до того, как корабль оказался на платформе, и опускающийся трап был тем, что вывело Люка из его ошеломлённого состояния. Даже не задумываясь, Люк обнаружил, что пересекает веранду, чтобы встретить одинокую фигуру у трапа, которая спрыгнула с трапа до того, как-то коснулся платформы. Почувствовав шок, Люк подсознательно перешёл на бег, и они врезались друг в друга прямо между верандой и посадочной платформой. Люк чувствовал себя так, словно был во сне, запуская пальцы в огненно-рыжие волосы, которые в данный момент были влажными от слёз в его глазах, в то время как проворная фигура в его объятиях рыдала у него на груди в таком же экстазе. Аромат вечнозелёных лилий и ягод камбилликтуса был ошеломляющим, но он не отстранился. На самом деле, он зарылся лицом в растрёпанные рыжие волосы, вдыхая аромат, как умирающий от голода человек, почуявший предстоящий ему пир. — Мара… — хрипло прошептал он, притягивая женщину ближе и нежно кладя руку ей на поясницу. — Люк, — рыдала Мара у него на груди. — Ты действительно вернулся. Сначала я не поверила, когда услышала это — с тобой всё в порядке? — Я в порядке, теперь я в безопасности, — пробормотал Люк. Он снова вдохнул, закрыв глаза, чтобы насладиться моментом. — Сила, я скучал по тебе… Неужели это вообще реально? Пара просто постояла там мгновение, крепко прижимаясь друг к другу, прежде чем неохотно расстаться. Мара быстро ударила его по руке, в её глазах теперь не было никаких признаков слёз. — Не смей никогда, никогда больше так со мной поступать, фермерский мальчик, понял? — отругала она, хотя её голос слегка дрожал, когда она произнесла «Фермерский мальчи». Люк улыбнулся этому прозвищу. — Я понял, — сказал он серьёзным тоном, наклоняясь, чтобы быстро поцеловать её в щеку. Корабль наконец-то закрылся, и двое других его пассажиров теперь спускались по трапу. Люк продолжал обнимать Мару, но его улыбка ещё была заразительно широкой, когда он увидел Галена Марека и Джуно Эклипс. Позади них дроид тоже спустился по трапу, всего в нескольких шагах позади Галена. Когда Гален подошёл к Люку, он крепко сжал плечо Люка, ухмыляясь. — Более пяти лет рыскал по галактике в поисках тебя с двумя очень самоуверенными женщинами, только для того, чтобы ты вернулся самостоятельно, — отругал Гален, прежде чем внезапно заключить Люка в крепкие братские объятия. — Здорово видеть тебя снова, Люк. Люк слегка усмехнулся, прежде чем стать серьёзней. — Спасибо, что сдержал своё обещание, Гален. — Не надо об этом. Ты бы сделал то же самое для меня, — Люк переключил свое внимание с Галена на дроида, который терпеливо стоял в стороне. —Почему бы тебе не представить меня своему новому компаньону? — Ах, Люк, это ПРОКСИ, твой отец построил его для меня несколько лет назад. ПРОКСИ, это… — Люк Скайуокер, — сказал дроид восторженным голосом, протягивая ему руку для пожатия. Тончайшая кожа, соединённая с металлом, превратила дроида в идеальную копию Люка версии более пятилетней давности, в комплекте с черной одеждой со Второй Звезды Смерти. Люк был так поражён, что подпрыгнул и выпустил руку дроида. —Приятно наконец-то встретиться с вами лично, сэр. Гален усмехнулся реакции Люка. — Я забыл упомянуть: он голоид. — Я вижу, — возразил Люк, качая головой. — Мне тоже приятно познакомиться с тобой, ПРОКСИ. — И, ах, я уверен, что ты уже несколько раз посмотрел на мой новый корабль. «Румяная тень», — гордо сообщил ему Гален. — Красавец, — похвалил его Люк. —Выглядит как сильно модифицированный имперский транспорт. — Что ж… скажем так, — сказал Гален с легкой улыбкой. — Поскольку Империи никогда не существовало, это не имперский транспорт, но… Я понимаю, что ты имеешь в виду. Люк склонил голову к Юноне, которая стояла в стороне. — Всегда рад видеть тебя снова, капитан, — сказал он уважительно, не желая оставлять её в стороне от счастливого воссоединения. — И я тоже тоже, Скайуокер, — ответила Юнона. Люк снова обвел их всех взглядом, притягивая Мару и Галена друг к другу для ещё одного крепкого объятия. — Хорошо быть дома, — пробормотал он. Его осенила мысль, и он отпустил пару. — О! Вам двоим нужно кое с кем встретиться, — нетерпеливо сказал он, поворачиваясь к троим, оставшимся в гостиной, чтобы дать Люку и остальным немного уединения. Люк протянул руку и ободряюще улыбнулся серокожей тви’лечке, которая застенчиво стояла рядом с Падме. — Джеза, я хочу, чтобы ты познакомилась с моими близкими друзьями, — позвал он. Джеза колебалась всего мгновение, прежде чем медленно приблизиться к Люку, позволив ему обнять девушку за плечи в защитном жесте. — Джеза, это Гален Марек, Джуно Эклипс и Мара Джейд, — сказал он, представляя каждого человека по очереди. — И отношения между вами двумя.? — спросил Гален, пожимая руку Джезы. — Я его дочь. Приёмная дочь, — добавила она, увидев шок на лицах всех троих. — Но, тем не менее, дочь. Люк неловко поёрзал на этом заявлении, но ничего не сказал. Он почувствовал волну любопытства со стороны Мары и понял, что его движение не осталось незамеченным. Хотя с этим придётся подождать. — Ну, не стоит просто стоять там весь день, — весело сказал он с ослепительной улыбкой. — Заходите внутрь. Я уверен, нам есть о чём поговорить …***
Вместо того, чтобы ночью уютно спать в постели, Люк был совершенно бодр, только что увидев очередной кошмар. Этот был особенно ярким, полным ужасных смертей из его прошлого и пылающих золотистых глаз, которые выглядели слишком явно… на его лице. Он чувствовал себя плохо, когда пробирался босиком и без рубашки по коридорам квартиры так тихо, как только мог, надеясь никого не разбудить, пока подышит свежим воздухом на веранде. Направляясь к середине веранды, Люк не мог не думать о похожем выходе другого Скайуокера посреди ночи, горько улыбаясь иронии всего этого. «У тебя тоже был плохой сон?» «Я не уверен, что на самом деле это можно назвать сном». «Как те, что были у меня раньше о моей матери, незадолго до ее смерти»… «Но эти сны не такие», — подумал Люк, делая всё возможное, чтобы успокоить себя, когда он занял место на подлокотнике дивана, глядя на тихо журчащий фонтан перед ним. — «Это кошмары о том, что уже произошло, о том, что я не могу изменить и от чего ещё нужно избавиться… если я когда-нибудь смогу». Люк переплёл пальцы, уперся локтями в колени и наклонился вперёд, положив подбородок на руки. Мысли кружились в его голове, большинство из них были неприятными воспоминаниями, которые решили преследовать его сегодня вечером и омрачить тёплое воссоединение. Предательство Мары тоже было в его кошмарах, и ему было трудно выбросить из головы образ того, как она приставляет бластер к его голове. Слёзы проскользнули сквозь его защиту, стекая по щекам, несмотря на все его усилия сдержать их. Он был настолько отвлечён своими внутренними размышлениями, что едва осознал, что к нему кто-то приближается. Рука на его спине заставила Люка подпрыгнуть. Он обернулся, чтобы увидеть, как Мара медленно останавливается рядом с ним с выражением искренней озабоченности. Люк тут же отвел глаза, пристыженный тем, что она застала его плачущим. Мара обошла его с другой стороны, садясь на диван рядом с ним. Она не спросила, всё ли с ним в порядке, и не убрала руку с его спины. — Ты хочешь рассказать мне об этом? — тихо спросила она. Люк на мгновение заколебался. «Давай, стреляй. Ты бы сделала мне одолжение». Он покачал головой, не доверяя своему голосу, который дрогнет, если он попытается заговорить. Лицо Мары слегка вытянулось, и она кивнула в знак согласия. — Ты хотя бы позволишь мне составить тебе компанию? Люк рискнул взглянуть в её сторону, прежде чем пораженно вздохнул и соскользнул с подлокотника дивана. Мара отодвинулась подальше от дивана, давая им двоим достаточно места, чтобы Люк мог растянуться на диване, положив голову ей на колени по нерешительному предложению Мары. Люк держал глаза закрытыми, борясь с воспоминаниями о кошмаре, в то время как Мара начала нежно перебирать пальцами волосы Люка. В комнате было совершенно тихо, единственными звуками были журчание фонтана и глубокое, несколько неровное дыхание Люка. В конце концов, Мара решила попытаться отвлечь его. — Как ты познакомился с Джезой? — тихо спросила она. Люк фыркнул. — Очки за попытку отвлечь меня засчитаны, но эта тема не намного лучше, — мягко проинформировал её Люк. — Лучше выплеснуть это из своей груди раньше, чем позже, — предложила Мара. Люк нахмурился от её слов. «Тебе нужно отпустить свое чувство вины, или оно уничтожит тебя, пожалуйста, Люк. Отпусти его». Люк сглотнул, молясь, чтобы на этот раз, когда он сойдёт с пресловутого утёса, она будет там, чтобы поймать его. — Она единственная выжившая после резни на планете, на которой меня изолировали. Другая женщина была старше и умерла в день моего прибытия. Денна — другая выжившая, заставила меня пообещать позаботиться о ней, чтобы… Люк замолчал, не желая говорить больше. Однако ему удалось продолжить. Ему просто нужно было попытаться не думать о том, что он говорил. — Чтобы очиститься. Я был тем, кто уничтожил всю её деревню. Я тот, кто убил её друзей, её родственников, тот, кто убил её родителей прямо у неё на глазах, и убил бы её тоже, если бы знал, что она была там в то время, — теперь, когда это вышло наружу, Люк не мог остановиться. — Из-за меня она сирота, но всё же она смотрит на меня снизу вверх и называет отцом. Я мог бы убить её, но она доверяет мне свою жизнь. Я — причина всего плохого в её жизни, и всё же она говорит мне, что любит меня, и называет отцом. Мне больно каждый раз, когда она называет меня так, и я просто не могу понять, как она могла простить меня после всего и так сильно заботиться обо мне! К тому времени, как он закончил, слезы снова потекли из его глаз, а его дыхание было неровным и напряжённым из-за переполнявших его эмоций. Мара запустила пальцы в его волосы. — О, Люк… Он ещё не закончил. — Каждый раз, когда я начинаю думать о том, что я сделал с ней, с её деревней, я возвращаюсь к тому, что я сделал со всеми этими людьми по всей Галактике, ко всей боли и страданиям, которые я причинил, ко всем жизням, которые я разрушил, и я даже не могу начать прощать себя за это. Я не понимаю, как другие могут простить меня за это. Тогда я так злюсь на себя. Я не знал, сколько я мог потерять. Почему я не видел, что у меня есть всё? Почему я так легко забыл всё это? Почему я позволил себе пасть так глубоко? Почему я не боролся сильнее или не пытался вырваться на свободу.? Люк прервал свою тирадой ненависти к самому себе, когда Мара внезапно прижалась своими губами к его губам, заставив его замолчать быстро и эффективно. Люк застыл на несколько долгих мгновений, прежде чем, наконец, смог ответить, позволив своим губам двигаться в такт её губам. Он давно простил её за то, что произошло. Это причиняло боль, но всё было позади, и он хотел, чтобы она снова была с ним. Особенно после того, как так долго был вдали от неё. Мара отстранилась после нескольких долгих мгновений, откидывая его голову назад, чтобы он посмотрел ей в глаза. — Хватит, — твёрдо сказала она. — Я знала человека, которому причинила боль одним из худших возможных способов. И всё же, несмотря на то, что я сделала с ним, через что я заставила его пройти, он простил меня и никогда не выказывал никаких признаков сомнения в своем решении. Он самый чистосердечный, честный, удивительный человек, которого я знаю, и я не могу понять, как он нашёл в себе силы простить меня и оставить всё это позади, в прошлом. Смотреть на меня и не убегать в противоположном направлении, обнимать меня без принуждения, произносить моё имя без всякого презрения и охотно доверять мне, даже несмотря на то, что я бросила это доверие ему в лицо. Скажи мне, Люк. Заслуживает ли человек, который с такой готовностью прощает тех, кто причинил ему зло, каким бы ужасным ни было их преступление против него, погрязать в страданиях до конца своей жизни и не получить прощения за его преступления? Или он должен получить ту же милость, которую он проявлял к другим, и, наконец, научиться прощать себя и отпускать свою вину, возможно, с помощью всех тех, кого он простил в прошлом? — Мара… — начал он, готовый возразить, но она шикнула на него, приложив палец к его губам. — Нет, я не хочу этого слышать. Ты замечательный человек — лучший, кого я знаю, фермерский мальчик… и я скучала по тебе, — сказала она, её тон стал мягким ближе к концу. Люк смотрел на неё несколько мгновений, слезы ещё текли из его глаз. «Отпусти свое чувство вины…» Люк поёрзал на диване, снова садясь прямо и поворачиваясь лицом к Маре, обхватив ладонью её щеку. — Я так сильно скучал по тебе, — прошептал он. — Я никогда тебя не забывал. Ты оставался со мной всё время, пока я был на Ксеноне, даже в моих снах. Даже с таким количеством световых лет между нами, ты была там, чтобы помочь мне пережить годы, и теперь ты снова здесь… И я не могу передать тебе, как сильно мне нужно было услышать, как ты говоришь это мне. Как только он закончил говорить, он поцеловал её так сильно, как только мог, притягивая её ближе с отчаянной потребностью в том, чтобы она исцелила его, как она делала на Биссе. Теперь, конечно, это был другой вид исцеления, в котором он нуждался, но вряд ли это имело значение, потому что Мара могла обеспечить это, и она была готова дать ему это исцеление. Её руки обвились вокруг его шеи, позволяя ему углубить момент между ними. Руки схватили пучки его волос, притягивая его ещё ближе в момент страсти. Медленно он уложил её обратно на диван… — Не на моем диване, пожалуйста. Двое оторвались друг от друга, удивлённо подняв глаза, чтобы увидеть Энакина, направляющегося к веранде. Зрелище немедленно заставило их обоих покраснеть, хотя кто был более смущён, было трудо сказать. Они оба почти сразу же откинулись назад, приглаживая непослушные волосы и чисто инстинктивно устанавливая между ними родительски приличную дистанцию. Энакин остановился у фонтана перед ними, к счастью, избегая сверлить этих двоих отеческим взглядом и решив вместо этого осмотреть менее оживлённую часть фонтана, которая, вероятно, нуждалась в починке. — Ты знаешь… Я уже говорил с Люком о подобных вещах, так что я чувствую, что мне не обязательно повторять, но я скажу вот что: если ты собираешься сделать что-то вроде того, что я только что видел, по крайней мере, сделай это где-нибудь наедине, а не там, где семья собирается ежедневно? И убедись, что это не перейдёт ту черту, которую я уже заранее установил, Люк, хорошо? Люк неловко кашлянул. Он никогда, никогда не думал, что окажется в подобной ситуации, и его отец, казалось, сейчас выбрал худший момент, чем несколько лет назад. — Понял, — сказал Люк, всё ещё ярко-красный. Энакин выглядел так, словно подавлял смешок, когда повернулся, чтобы выйти из комнаты, остановившись, чтобы утешающе сжать руку Люка. — Вы двое, поспите немного. Когда его отец вышел из комнаты, Люк наклонился и поцеловал Мару ещё раз, гораздо нежнее и чище, чем тот пылкий поцелуй, которым они только что обменялись. — Увидимся утром, — пробормотал он. — Разве тебе сейчас не почти тридцать, фермерский мальчик? — Мара слегка поддразнила его, потянувшись, чтобы снова поцеловать. — Да, но это он. Я не собираюсь спорить со своим отцом. Кроме того… нам действительно нужно немного отдохнуть, — смущённо признался он, целуя её в последний раз, прежде чем отстранился, повиснув на её пальцах несколько мгновений, и, наконец, заставил себя отпустить её. —Спокойной ночи, Мара. Глаза Мары провожали его всю дорогу до холла. — Спокойной ночи, Люк… Надеюсь, тебе лучше, — прошептала она ему вслед. Излишне говорить, что Люк спал намного лучше.