- А что было бы если..

Джон сидел в темной комнате. Его тело было во множестве разных порезов на коже и так же синяков. Он насильно был посажен на деревянный, неудобный стул, а его руки были туго связаны за спинкой стула, из-за долгого такого положения, писатель перестал как-либо чувствовать кисти рук. А также ноги были превязаны к ножкам стула. Это все произошло после возвращения Элайджо после тюрьмы, за хорошее поведение. Джон пропал уже как пять дней назад. Бесследно и таинственно. Полиция не могла ничего сделать, тогда Линч начал своё расследование что затянулось на три дня без сна. Егор понял ценность своего товарища только после того как потерял его. Хотя не совсем. И до этого он терял его, на разных заданиях, одним словом везде где можно и нельзя потеряться. Но этот случай, давал Линчу лишь безумное чувство беспокойства, ведь надеяться что человек еще жив, уже маловероятно. Был еще один вариант, позвонить Лембтону. Но в этот раз предложить что-то стоющее, Линч не мог, увы. Уже закладывалась мысль кончить свою карьеру блогера, да и свое дело. Он подверг опасности жизнь дорогого ему человека и этого простить себе не сможет. Потерять остальных своих близких людей тот не мог. Тяжелый груз на душе, будто журналист сам убил Джона, что таковым не являлось. Джон же не терял надежды выбраться из неизвестного места. Спустя же 2 дня, тот бросил эту идею, это было невозможно. Элайджо все предусмотрел. *** Шел. Очередной день, писатель уже потерял счет времени. От него все время пытались что-то узнать. Номер телефона Линча, адрес Линча, как зовут его родителей, кто его родственники и прочее. На что естественно, никакого ответа не следовало, было лишь подливание масла в огонь. За что естественно же огребал, но и эта смелость продлилась не долго, и в итоге просто молчал, мол, «Хееей! Я немой, ты не знал? Твоя шиза пририсовывала голос, не лупи по братски 🙏». Да и это не прокатило. В ход шло разное оружие, от обычного ножа-бабочки до пилы, хорошо что ничего не отрезали, только кожу поцарапали и угрожали. Да и слава богу что это не зашло слишком далеко. Очки уже давно лежали где-то в углу комнаты слегка треснув. В глазах от регулярных пыток и допросов уже не было видно признаков живого человека. Голова смотрела в пол, как и мертвый взгляд. В комнате стоял запах железной крови, от которой уже тошнить хотелось. На теле было много засохшей крови, а где-то ещё текла. Послышались шаги. Даже не одного человека, практически толпы! Но оставаясь присмерти, даже не подняв взгляд на новопришедших людей, а после ему что-то вкололи. Теперь все точно поплыло, как вода и провалился в сон. Но виден был только черный экран. А после все-таки очнулся. Сколько времени прошло? Уже кажется что очень много, месяц, два, три, полгода, год. Что делает только что проснувшийся человек после всего ужаса как после очень страшного сна, от которого никак нельзя было уйти? Вскакивает, резко и неожиданно, жадно глотая воздух, будто его душили. Минута, и приходит осознание что он находится в комнате — спальне. Лежит в кровати, боковым зрением замечая зашторенные окна из-за которых виднелось солнце, и кажется на них была решетка? К счастью или сожалению, писатель не имел ни малейшего понятия о том где он находится, как оказался и жив ли он вообще? Такой невидимый напор информации, ломал голову парню. А так же боль. Боль что была во всем теле, и эта боль приносила большой дискомфорт, что весьма ожидаемо. Отодрав рукав бледно-голубого медицинского халата на руке, единственное зрелище — раны. Разные: короткие, глубокие, длинные, большие и немного застывшей крови, а дальше шел бинт который мешал дальше рассмотреть свое тело. Но это давало первый ответ. Те пытки — не сон. А где он, это еще стоило выяснить. Тяжело вздохнув, чуть ли не простонав. Поменяв позу с лежачей на сидящую и опустив голову теребя волосы рукой, надеясь что это поможет ему думать. Но все это прервала громко открывающаяся дверь в комнату, что после долгой тишины и спокойствия напугала парнишку. В комнату влетела девушка, в одежде напоминающий обслуживающий персонал. Она явно бежала из-за всех сил, так как слегка согнулась, жадно глотая воздух. А после подходя ближе и стоя уже перед Джоном слегка кланяется. — Здравствуйте, мистер Джон. Мистер Генри Лембтон попросил предупредить что в скором времени придёт к вам, а после прибудут врачи дабы осмотреть вас. Не буду мешать вам отдыхать, всего доброго! — договоря в спешке, а после так же быстро покинув комнату. Помещение наполнилось неловким и непонимающим молчанием, а потом дошло. Генри! Он и тут! А что если он имеет дело к тем пыткам и к его краже! Хотя. Врачи. Очень странно получалось, зачем врачи приедут. Время покажет, в любом случае. Дальше осматривая комнату, на его глаза попалась прикроватная тумба, и как он раньше не увидел её. На ней стоял стакан воды в прозрачной кружке, искуственные цветы, явно для интерьера. И. Записка. Отбросив мысли того что это явно ему, взгляд быстро перебежал на картину — натюрморт. На ней красовались пара яблок, груш и какие-то ягодки, что красиво были расположены, так что подходили друг другу. Однотонные стены белого цвета, шкаф довольно большая и красивая люстра. В добавок Джон лежал на двухспальной кровати. Комната выглядела довольно прилично, даже красиво. Комнату наполнял слабый свет с улицы, день явно жаркий будет. Записка. Вновь кинув вгляд на прикроватную тумбочку, на которой до сих пор лежала та записка. Аккуратно взяв записку, что была написана на заметке тускло жёлтого цвета, а на ней черной, видимо гелевой ручкой написано: «День добрый, мистер Джон. Думаю у вас очень много вопросов. Почему вы здесь? Что было? Где вы? Думаю, у меня есть на это ответы, но оказать данную услугу, я смогу только лично и после того как вы очнётесь. Генри Лембтон. " Никакой особой реакции не последовало, так как еще не успел полностью придти в себя и понять всю ситуацию, и почему такой человек как Лембтон няньчится с ним. Мог бы просто кинуть помирать, но скорее всего это связано с Егором. Ведь белобрысый считает его довольно полезным, а с пропажей Джона тот положил огромный болт на призраков и прочих тварей, занимаясь лишь поиском друга. Но и с другой стороны, Линч из-за отчаяния мог и помощи попросить, естественно, не за просто так. От всех раздумий аж голова закружилась. Что делать, тот не знал, но живой, уже хорошо, значит что-то сделать да можно.