Борьба на ринге и вне его

Ом и Нанон сегодня впервые выступают соперниками в рамках долгожданного полуфинала любительского чемпионата по боксу. Для волнения почти нет причин. Постоянные совместные тренировки позволили узнать соперника, как облупленного. Есть только одна маленькая загвоздка. Они встречаются. Уже два года. А влюблены и того дольше. Оба в своё время оказались профессиональными кретинами, вечность ходившими вокруг да около объекта своей любви и боявшимися признаться в чувствах. Пока однажды Ом в порыве ревности к подруге Нанона – Фим, которая вечно вешалась на того и приходила на тренировки, когда ей вздумается, – не взорвался и не наговорил другу "лишнего", чем и раскрыл себя. Тогда, поняв, что проболтался, он готов был провалиться на месте, но получил губы на своих губах и ответное признание. И сейчас проблема заключается в том, что каким бы сильным ни было желание победить, каждый из них готов отдать победу другому. Но игре в поддавки на чемпионате нет места. Как-никак сегодня решается, кто выйдет в финал, и только у одного из них будет шанс получить чемпионский кубок. Бой должен быть зрелищным для всех, кто соберётся в зале, и всех, кто будет наблюдать за ними онлайн. Не сосчитать количество часов, которые они провели, просматривая отснятые материалы по другим бойцам, делясь впечатлениями о боях с ними, помогая друг другу найти слабые места и бреши в их технике. Только благодаря командной работе они смогли зайти так далеко и впервые добраться до полуфинала. Раздевалки для будущих соперников разнесены в разные концы коридора, чтобы весь боевой пыл сохранился до назначенного времени, а не вылился в драку вне камер. Несмотря на это Ом успевает заскочить к Нанону с пожеланием удачи и последующего горячего вечера, поигрыванием бровей намекая на себя в его постели. Нанон лишь отмахивается, улыбаясь с коротким «пошёл ты, придурок», и ухмыляющийся Ом исчезает за дверью.   Пават первым выходит на ринг под ставший родным тяжёлый трек, еле заглушающий орущих болельщиков. Обводит взглядом заполненный до отказа зал, подмигивает особо рьяным в выражении чувств фанатам, и обращает всё своё внимание на огромный экран, ожидая выхода Нанона.   При появлении своего красавчика улыбка просится растянуть губы, но он должен быть суров, поэтому держится.   И тут происходит то, что заставляет его по-настоящему сжать челюсти и устремить яростный взгляд в сторону соперника.   К Нанону подбегает Фим и обнимает за шею. И ладно бы только это, Ом почти привык к постоянной тактильности с её стороны и терпит девушку из уважения к Нанону. Он мог бы понять. Полуфинал, бой, адреналин и предвкушение. Поддержка подруги нормальна. Но эта стерва наклоняет его Нанона к себе своими тонкими ручонками, загораживая от камер его лицо, и целует! При всех!   Павата будто ударяют под дых, хотя он всё ещё стоит один на ринге.   Он сжимает кулаки. И чертовски злится. Гнев на девушку бурлит в нём, грозясь вылиться через край и привести к непоправимым последствиям. Только усилием воли он заставляет себя не сорваться с места и не побежать к транслируемой на экране парочке, чтобы оторвать загребущие руки Фим от шеи Нанона, а губы от его губ.   Вторым ударом под дых становится улыбка Нанона, когда его лицо вновь появляется на экране. Он не зол, и даже не недоволен. Будто для него это нормально. Будто ему нравится. Теперь сильнейшим желанием Ома становится желание врезать Нанону по довольной улыбке, чтобы стереть её с губ. А потом вырвать с корнем его руки, приобнимающие талию подруги.   Нанону, видимо, мало тактильности. Потому что он на глазах своего парня наклоняется к девушке и что-то шепчет на её ушко, от чего та потупляется, засмущавшись, отрывается от него, прикрывая рот ладошкой, чтобы скрыть скромную улыбку, и отходит в сторону.   Восторженные вопли болельщиков, получивших бонус в виде сладкой парочки, грозят перейти на сверхзвуковой предел, чем бесят Ома ещё больше, а Нанон как ни в чём не бывало улыбается широчайшей улыбкой и спускается по лесенкам между рядами, следуя на ринг.   Что там Ом думал? Он зол? Чёрта с два! Он в бешенстве! Руки чешутся, и он готов прямо сейчас наброситься на Нона и отделать его рожу так, чтобы из-за синяков она перестала сиять таким довольством.   Нанон пролазит сквозь канаты на ринг и улыбается всему залу. Бросает взгляд в сторону Ома и, наконец-то, к удовлетворению Павата, его улыбка меркнет. О, Ом прекрасно знает, как он выглядит. Нанон не раз ему говорил, что злым он выглядит устрашающе.   Нанон хмурится и приподнимает брови в немом вопросе. Ому плевать на его вопросы. Он лишь дерзко задирает подбородок, а затем опускает голову вниз и смотрит исподлобья, ударяя перчатками друг о друга и расправляя плечи, всем своим видом показывая, что он готов надрать сопернику задницу.   Нанон поджимает губы и качает головой, а Ом вспоминает, сколько раз Нанон так же качал головой, смотря на него, как на ревнивого придурка, и при этом говорил, что между ним и Фим ничего нет, они просто друзья. Каким же Ом был тупицей, что из раза в раз верил. Сколько же Нанон морочил ему голову, встречаясь с Фим за его спиной? Какое ещё может быть объяснение тому, что они так запросто целуются на виду у всех?!   Ом его размажет. Мокрого места не оставит. Так же, как Нанон за несколько секунд не оставил ровным счётом ничего от их любви...   Бой проходит для Ома, как в тумане. Всё, что он помнит, это как мечется по рингу, пытаясь нанести Нанону как можно больше болезненных ударов, но тот извивается, как змея, уклоняется от беспорядочных ударов и наносит свои, чётко выверенные и бьющие точно в цель.   В спокойном состоянии Ом бы запросто от них уклонился, но в ушах шумит, глаза застилает ярость, и он ошибается. Из раза в раз ошибается, что бесит его ещё больше. Перерывы между раундами не помогают. Злость не проходит. Перед глазами стоят эти двое, что дурили ему голову так много времени, и смеются над его тупостью и легковерностью, втаптывая его никому не нужную любовь в грязь.   Спустя три раунда по три минуты Нанон одерживает победу. Рефери поднимает его руку в боксёрской перчатке вверх, а Ом сплёвывает на ринг, вырывает из хватки свою опущенную вниз руку и уходит с ринга. «Нахуй кубок, нахуй бокс, нахуй Нанона!» – крутится в голове, как заезженная пластинка. Он перечёркивает в голове красным крестом все нарисованные ранее картинки их светлого будущего. Бесконечных доверительных разговоров обо всём и ни о чём, уморительных шуток на двоих, игр в приставку, страстных занятий любовью... первой совместной квартиры...   Пават разражается язвительным смехом. Лёгкие горят, и получается только хрипеть. Это так смешно. Он хотел съехаться с Наноном, копил деньги, искал им квартиру, а тот в это время трахался с подругой. Прекрасно. «Ом, ты охренительно тупой придурок, олух, каких поискать», – говорит он сам себе и не может остановиться, идя по коридору и хрипло хохоча, как сумасшедший, заглушая смехом звук разрывающегося сердца.   Заходя в раздевалку, хлопает дверью и срывает с себя потную одежду, бросая, куда придётся. В душ, чтобы смыть с себя этот вечер. И домой. Нахуй бокс. Нахуй Нанона. Залетает в душ и выкручивает краны до максимума, чтобы шум воды перебил шум в ушах. Давит гель на мочалку изо всей силы, выливая почти половину на пол. Трёт тело что есть мочи, пытаясь содрать с себя кожу, чтобы наружная боль перекрыла внутреннюю. Кожа горит, но этого мало, и он встаёт под холодные струи, задерживая дыхание и пытаясь замёрзнуть, чтобы дрожь от ярости сменилась на дрожь от холода.   Его хватают за руку и швыряют об стену.   - Ты какого чёрта там устроил?! – орёт на него Нанон.   Ом отлепляется от стены, натягивая на лицо ухмылку, не обращая внимания на то, какой болью отозвалось тело на встречу с твёрдой поверхностью. Эта боль всё равно не перекрывает душевную.   - А что тебе не нравится? Ты же выиграл? По всем фронтам, – скалится он.   Нанон злой, как чёрт, ноздри раздуваются, грудная клетка ходит ходуном.   - Ты лучше меня дерёшься, ты мог выиграть! И выйти в финал! Какая муха тебя укусила?!   - О, это не меня муха укусила, это в тебя клещ по имени Фим впился! – кипит Ом. – Что, понравилось с ней целоваться? Давно практикуете за моей спиной?!   - Что ты несёшь? – Нанон в шоке уставляется на него. – Если ты про поцелуй до боя, то она меня в щёку поцеловала! Опять себе напридумывал?!   - Чёрта с два! Я на экране видел!   - Значит, хреново смотрел, ревнивый ты придурок! Очки себе купи! – злится Нанон. – Про ракурсы съёмки не слышал? Я тебе говорю, что это был просто поцелуй в щёку!   Пават застывает с открывшимся было для ответа ртом. Он ведь и правда не видел соединения губ, а лишь голову Фим, закрывшую друга под очень (не)удачным углом. Он резко выдыхает, смотря на Нона новыми глазами. Очень хочется верить, что тот говорит правду и их продолжительные отношения не были фэйком. Но душу скребёт ещё один вопрос. Есть то, что он видел ясно, как день.   - Что ты тогда так мило шептал ей на ушко, пока обнимал за талию и лыбился, как влюблённый идиот?   - Сам ты влюблённый идиот, – шипит Нанон. – Я сказал ей, что она может обнять меня после боя, а сейчас подошла совсем не вовремя. Сколько можно повторять, что мы с ней друзья?   - Меня ты так не обнимаешь! – Ом бросается первым пришедшим в голову обвинением, потому что начинает злиться уже на себя, что верит. Верит в который уже раз. Беззаветно, опираясь лишь на слова любимого.   - Как «так»? – Нанон дёргает его за руку на себя, врезаясь в обнажённое тело на полпути, и жёсткой хваткой обнимает за талию дёрнувшегося было от него Павата. – Так не обнимаю?   - Пусти, – упирается Ом руками в плечи, пытаясь вывернуться. Ему надо спокойно подумать, сделать выводы. А объятия с Наноном, да ещё и в обнажённом виде не способствуют мыслительной деятельности. Никогда не способствовали.   - Может так не обнимаю? – Нанон не обращает внимания на тщетные попытки вырваться, усиливает хватку и вцепляется губами и зубами в шею, заставляя Ома охнуть от неожиданности. Нанон ту же проводит языком по шее до уха и прикусывает его, втягивает мочку в рот и посасывает её, с каждым движением языка по крупицам забирая у Ома волю сопротивляться.   Ом застывает и впитывает крышесносные ощущения, чувствуя, как умелый рот втягивает и отпускает чувствительную раковинку, облизывает её и ныряет кончиком языка внутрь. Это запрещённый приём, который каждый грёбаный раз превращает боевого Павата в нуждающуюся размазню. Руки против его воли перемещаются с плеч на спину и обнимают Нанона, пальцы впиваются в кожу. Реакция следует незамедлительно. Нанон отрывается от уха и вцепляется поцелуем в губы, терзая и обсасывая, ловя дыхание отвечающего ему Павата. Руки обоих приходят в движение, оглаживают тела, прижимают, мнут и царапают, заявляя права на другого человека и подтверждая их.   Нанон отрывается от губ и смотрит в чуть приоткрытые глаза напротив. - Люблю тебя и только тебя. Когда ты уже запомнишь? - Ну что я поделаю, если она всё время... – Ом не успевает договорить, затыкаемый поцелуем. Нанон всасывает нижнюю губу и кусает её на грани еле выдерживаемой боли, выпуская страдалицу только после стона Ома. - Тебя и только тебя, – снова пробует Нанон, глядя упрямо в глаза и опуская руки на ягодицы Ома, сжимая их и вжимая в себя, подкрепляя слова своим стояком как неопровержимым доказательством. - Чёрт с тобой, единорожка, верю, – Ом сам подается вперёд, сливаясь с Наноном в новом обжигающем поцелуе, ловя ртом облегчённых выдох и притягивая к себе. Губа слегка болит после укуса, но это даже лучше. Так острее. Так чувствительнее. Ом в нетерпении добраться до желанного тела стягивает с Нанона промокшую одежду, целуя попутно соленую кожу и покусывая мстительно за потраченные сегодня нервы. Нанон только вздрагивает, но не ругается. И даже на секунду не хочет отрывать жадных рук от тела Павата. Избавившись от разделяющей их ткани они, не сговариваясь, перемещаются под струи воды, "моют" друг друга, до предела возбуждая каждое нервное окончание прикосновением кожа к коже, блуждая руками и губами по обнажённым телам.   Нанон разворачивает Ома лицом к стене, прижимается всем телом, сжимает бедро цепкими пальцами, накрывая другой рукой член Ома и надрачивая задыхающемуся от ощущений парню перед собой.   - Сведи ноги вместе, – шепчет он, и Ом безоговорочно выполняет просьбу, сводя ноги и утыкаясь лбом в согнутые в локтях руки. Спустя мгновение он слышит звук открывающейся крышечки геля для душа и ощущает скользкие пальцы на внутренней стороне своих бёдер. Пальцы сменяются скользким членом, и Пават благодарит свой тупой ревнивый мозг, что не позволил вылить ему весь гель для душа на пол.   Нанон снова обхватывает ладонью его член, надрачивая, и тут же начинает трахать бёдра. И целует, кусает шею, плечи, загривок Ома. Ом не может удержать в себе стоны и прикусывает ребро ладони, чтобы заглушить их, теперь лишь одной рукой упираясь в стену.   - Нравится, как я тебя обнимаю? Нравится, как целую? Нравится, как трахаю? – Нанон говорит сбивчиво, хрипло, обхватывает крепко рукой за талию и резче подаётся вперёд, со шлепками встречаясь бёдрами с задницей Ома.   Ом боится отпустить прикушенную ладонь. Вряд ли его рот сейчас способен на что-то более вразумительное, чем просто стоны. Поэтому лишь кивает на каждый вопрос и качается между кулаком Нанона и его бёдрами, стремительно приближаясь к оргазму, сжимая свои ноги крепче, чтобы Нанон последовал за ним. Ещё чуть-чуть, ещё немного, ему нужна самая малость.   - Люблю тебя, мой ревнивый, мой красивый, мой… – горячо шепчет ему на ухо Нанон. – Я твой, только твой, весь, без остатка… – льётся из его уст мёдом. И Ом уже хочет оторвать ладонь ото рта, чтобы попытаться ответить взаимностью, но Нанон снова засасывает его многострадальное ушко, и Ом кончает, сжимая ноги и утаскивая через несколько толчков Нанона за собой в оргазм. Спустя время Ом разворачивается к Нанону и прижимается нежным благодарственным поцелуем к губам. - Жалеешь теперь, что вспылил и не смог выйти в финал? – аккуратно спрашивает Нанон. Ом качает головой. - Не всё ли равно, кто из нас будет в финале? Я считаю любую нашу победу общей, мы столько усилий приложили для этого, – улыбается Ом, а затем, подумав, добавляет: - Главный приз всё равно достанется мне. - Какой ещё главный приз? – не понимает Нанон. - Ты, тупица, – смеётся Ом и чмокает улыбнувшегося парня в губы. – И ты мне должен поцелуй и обнимашки перед следующим боем! – делает он капризную мордашку, перед которой, он знает, Нанон не может устоять. - Отдам долг с процентами, – нежно улыбается ему Нанон и сгребает в объятия, намеренно громко чмокая в губы.