***
"Не смейте меня будить, пока не наступит 1568 год!" - Злобный вампир прогоняет авантюристов из своего склепа"Пришёл, увидел, одолел." - фельдмаршал (в прошлом гетман) Фердинанд Паулюс-Рейнгардт, самый талантливый имперский полководец за последние 50 лет, автор учебного пособия для офицеров, командующий силами северных соединений Астра Милитарум.
"Вперёд, за Бога-Императора! Не щадить никого, резать женщин и детей, они все люди!" - Герда Хазнегар, унтерштер, командующая четвёртой дивизей "Сорвиголовы" третьей армии, групп армий "Мёртвая голова".
По большаку прошли очередные хоругви, за кавалерией и титанами появились пехотные корпуса. Маршировали лучники в желтых куртках и круглых шлемах, арбалетчики в плоских касках, щитники и пикинеры, за ними следом двигались мушкетёры. За ними тяжело шагали латники, закованные в броню как раки, ветераны из Валорана и Эль-Виркова, дальше — разномастная толпа: кнехты из Мазовии, наемники из Маг Турга, Мехта, Гесо и Эббинга. Несмотря на жару, подразделения двигались в меру бодро, вздымаемая солдатскими ботинками пыль клубилась над дорогой. Грохотали барабаны, развевались штандарты с императорской аквилой, покачивались и блестели наконечники пик, копий, алебард и гизарм. Солдаты шли в меру резво и весело. Маршировала армия победителей. Непобежденная армия. Дальше, парни, вперед, в бой! За Императора! За Царьград! Прикончить врага, отомстить за позор при Париззком холме! Повоевать на славу, набить мешки добычей и домой, домой! Астра Милитарум - самая большая, лучше всех оснащённая и обученная армия в мире. От Альбы, до самих Драконьих гор, за Императора и его земли, сражаются и отдают своих жизни не менее девятисот тысяч солдат, женщин и мужчин. Главнокомандующим считается Бог-Император, ему в руководстве несметными легионами помогают многочисленные офицеры: маршалы, гетманы, полковники, ротмистры и другие. Мы продвинулись в искусстве войны куда дальше, чем все остальные страны, пока королевства людей надеются на дружины феодалов, Империя готова выставить на поле боя сотни тысяч солдат всех мастей благодаря труду Императора. Мало кто сейчас верит этим рассказам, но 150-160 лет назад, простые ландскнехты ходили в бой с Всеотцом бок-о-бок, вместе с ним творя могущество нынешнего Ультрамара. Армии насчитывают до ста тысяч военнослужащих и делятся на дивизии, дивизии (8000) на отдельные бригады (3400), бригады на полки (1700), полки на хоругви (200 или 350 солдат). Существуют особенные формирования в армии нашего государства: бригады "Врихедд", "Сорвиголовы", гвардейские чёрнознаменные бригады "Ночные ведьмы" и "Ревенс" а так же элита всех войск: Адептус Кустодес, стражи Бога-Императора. Их силами охраняется великий императорский дворец, сердце нашей Империи. Признание Махакамом вассальной зависимости позволило заполучить огромные ресурсы из недр гор, из которых создаётся оружие и панцири для наших солдат. Важно отметить, что в отличие от Северных королевств, в Империи существует система высшего военного образования. В столице расположена Военная академия им. маршала Рокоссовского, которая осуществляет подготовку высших офицеров-аристократов, которые в будущем будут руководить армией. Немаловажную роль в армии выполняют чародеи — обычно к каждому достаточно крупному формированию приписан свой маг, который поддерживает отряд на поле боя и оказывает иную утилитарную помощь, например, в полевых госпиталях. Также владение магическими искусствами является отличным подспорьем офицеру при продвижении по службе, особенно в разведке или Секретной службе, Инквизитории. — Imp. Militarum Pos., глава 1.***
Прошло несколько дней. Перед Труд вырисовываются картины родной деревни, Ветхих Фьёрдов. На самом деле, Фьёрдов очень много. Есть и Пять Фъёрдов, и Ревущие Фъёрды, которые уже даже не деревня, а хороший такой город. Да, в горах, да не такой какой хотелось бы, но это лучше, чем ничего. Именно Ветхие Фъёрды её дом. Стоит родная изба, изба-то большая, на первом венце порог, на втором потолок. На крыльце сидит отец, он мирно спит в своем кресле. У его ног вьётся кошка, хорошая была кошка. Здоровенная как бык, мышей таскала каждый день, пока совсем старой не стала. А вот мать идёт и самый младший брат. За ними бежит сестра с целой корзиной подснежников, из окна выглядывает средний брат, корча ей, стоящей посреди дороги, рожи. Женщина вздыхает и идёт к крыльцу, к которому уже добрались матушка с сестрой. — Мам, пап. Она коротко бросает им, отец сквозь сон морщит лоб, делая вид что кивнул. Мать просто кивает, не желая будить главу семейства. Старый Лафей ветеран многих военных компаний и походов, ему можно отдохнуть немного, он недавно вернулся с победой. Покачав головой, она проходит внутрь дома. Здесь все из дерева, лишь пол каменный и холодный. Но почти везде он устлан шкурами зверей, от огромных медведей до лосей. Не менее огромных и пахнет елью. Осмотревшись, она замечает кадило, висящее прямо под потолком, от него же идёт легкий дымок. Брат до этого момента стоявший у окна, весело смеясь убегает наверх. Женщина снимает с себя сапоги и плащ, кладёт шляпу на подоконник и проходит к камину. Дрова, сгорающие в нём, приятно потрескивают, она садится в кресло и прикрывает глаза. Размышляя над прошедшими событиями, Труд ухмыляется и бубнит себе под нос: — Мне самой шестьдесят лет, с каких пор отец который только-только разменял пятый десяток стал старым?... — ... ... ... — Госпожа! — Труд! — Вставай, деспот! Инквизитор проснулась так, будто бы её выдернули из самых тёмных преисподней мрака, широко открыв глаза и глубоко вздохнув. Проморгавшись и протерев глаза, которые почему-то быстро замыливались во время моргания, Труд осмотрелась. Лежала она уже не в своей палате, в которой, как ей казалось, она уснула, а в казармах сестёр битвы. Более того, казармы были куда оживленнее, чем обычно. Здесь были близняшки, бард, сам принц Фурион и дядька её, Брувер Зигрин. Все они смотрели на Труд. Фурион обеспокоенно, близняшки боязливо, Зигрин хмуро, бард откровенно скучал. Первым заговорил Фурион, как самый любопытный, смелый и добрый, заботясь о состоянии своих подчинённых. — Тебя не смогли добудиться сёстры битвы и мы пришли тебя пробуждать. Мы готовы ехать к пещере, ждём только тебя. — Сразу все решили придти? — Спросонья буркнула Труд, вставая из положения лёжа и садясь на край своей кровати. Ей никто не ответил, лишь кто-то тяжёло вздохнул. Инквизитор спит не раздеваясь, по крайней мере всегда оставляя на себе рубаху. В этот раз она была чуть ли не в сапогах. Фаустина боязливо подала ей черпак с водой, чтобы Лорд-Инквизитор попила и умылась. Уже прислонив край посуды к губам, Труд уловила на себе все те-же взгляды и отстранившись от черпака сказала всем смотрящим. — Идите, скоро приду. Первым поспешил удалиться достопочтенный бард, недовольно брынча на своей новой лютне какую-то непонятную мелодию. Затем ушли сёстры битвы и центурион, до последнего стоял только принц. Когда последние уходящие скрылись за углом, он спросил у Труд, которая тем временем напилась, умылась и теперь причесывалась, смотря в свое маленькое походное зеркальце. — Остальные наверное не заметили, но я видел. Во сне ты плакала, Труд. Тебе снилось что-то плохое? — Нет...Во всяком случае ничего такого, о чем следовало бы беспокоиться. Я в полном порядке, ваше величество. — Заверила его Труд, расчесывая очередной локон. Фурион кивнул и зашагал прочь, звеня шпорами сапогов и шелестя плащом. Стоит отметить выправку и новый стиль принца: за прошедшие несколько дней он сменил одежду богатого вельможи на имперскую форму. Тёмных цветов и строгая, такую носят почти все значимые служащие Империума. Имперская форма хорошо подчеркивает плечи и сглаживает ширину бёдер, не зависимо от пола, в ней сочеталась удобность и грозный стиль. Перчатки до локтей, ремень с железной бляшкой, на которой парит двухголовый орёл. Плащ большой, широкий, вороной. Со стоящим и округлым воротником, плечи венчали железное оперение. Оно было чисто символическим и служило дополнением облика. Когда Труд закончила одеваться, она заглянула на казарменную кухню, где конфисковала одну белую булку. Пережевывая свой завтрак, Труд вышла во двор, где ещё ожидал один лишь принц, укутавшийся в свой плащ и уже на коне. Погодка действительно была неважной, было по весеннему пасмурно и вчера прошёл сильный ливень, дороги опять оказались размыты. Выведя свою восьмилетнюю, белую кобылу в чёрные пятна и оседлав, Труд медленно выехала со двора и всё так же медленно ехала вслед за принцем к северным воротам города. Им предстоит небольшая экспедиция на место боя с чудищем, его собираются тщательно обыскать и проверить, не осталось ли там чего. Но мысли инквизитора были заняты отнюдь не чудовищем, а тем что она узнала из дневника Менге: Калеб встречался с неким "Имлерихом", с которым подружился и часто беседовал. Описание Имлериха кто-то заботливо из дневника вырезал, в дневнике отсутствовали целые страницы, некоторые оставшиеся выглядели так, будто бы Менге пытался отчаянно сжечь их. В конце концов записи превратились в несвязный бред и оказались прерваны на самом нужном месте. Среди бреда, странных символов и непонятных рисунков проскочила информация о том, что этот Имлерих не тот за кого себя выдаёт и Калеб оказался глупцом, доверившись ему, а так же поспособствовал в создании какого-то страшного и ужасного чудища. Всего в экспедиции участвует 35 тиранов: 25 солдат боевого охранения, 1 псайкер, Константин и Брувер как свидетели, трое сотрудников Адептус Арбитрес, собирающие самые интересные вещи, и сёстры битвы, как телохранительницы инквизитора, Труд как уполномоченная разбираться со всем этим и Фурион как звезда прошедшего шоу. На северном выезде из города, Труд и ждала вся эта громоздкая свита. Она уже выстроилась в колонну и только ожидала команды выдвигаться в путь, причем солдатня из охранения была довольно дорогой и важной. В хоругви, которая расквартирована в Хистельсбурге, наблюдается большое количество драгунов, что не может не радовать. Когда показался авангард колонны, Труд пришпорила коня, подъезжая к Фуриону и остальным возглавляющим их маленький поход. — Марш салаги, не щадить лошадей! — Скомандовал Брувер, являясь самым старшим по званию здесь, кроме государя и инквизитора. Компания двинулась по одной из дорог в сторону, по пути им нужно будет свернуть в перелесок, проехать поляну и они будут на месте у той самой злополучной пещеры. Вопреки приказу центуриона, ехали они не быстро и время от времени переговаривались, чем мешали Труд продолжать спать с открытыми глазами. Один из таких разговоров завёл Иаль, когда Труд спросила его о подслушанных новостях. — Ну бард, сознавайся. Это ты шпион? — Труд почти слышала с каким скрежетом и раздражением поворачивается голова полуэльфа в её сторону. Скрипя зубами он ответил. — Что? — Не что, а новости какие ты успел вызнать, рассказывай. — Труд расслабила спину и держала себя на весу ухватившись одной рукой за седло, сейчас её очень легко может скинуть лошадь. Старательно успокаивая свой гнев, Иаль стал рассказывать. — Одни досужие сплетни и разговоры у кого самогон вкуснее получается. Торговцы говорят о новых пошлинах, у солдатни через каждое слово мат и всё общение лишь о новой паре сапог, потому что эти стоптались. Но один заезжий граф при мне сболтнул о том, что война говорят будет. — Колонна заметно оживилась, точнее та её часть что слышала слова Иаля. — Война!? — Послышался шёпот солдат сзади, Константин и Брувер переглянулись, Труд с Фурионом тоже. Инквизитор переспросила. — Война? — Ехала она рядом с принцем и потому ей пришлось повернуть половиной корпуса чтобы увидеть Иаля, ехавшего сзади. Вообще, их построение было как положение точек на игральной кости. Впереди двое, за ними по середине едет еще один, затем снова двое и дальше за ними по двое колонна солдат на лошадях. Бард дождался когда ажиотаж вокруг его высказывания немного поутихнет, чтобы подогреть интерес. А затем как сказал следующее! — Да, война будет. Графья просто так не ездят по большаку и не рассказывают сказки... — Да ты со своими графьями, почему война-то будет?! — Заворчал Зигрин, узнать истину ему хотелось как можно быстрее. — Ага! Воинственный гном, войны хочет! Инквизитор, ловите его! — Зазвенел голос Иаля и он немного ускорился, отдаляясь от Константина и Брувера, а потом захохотал. Если бы они сейчас шли, краснолюд бы пнул полуэльфа. Но тот предпочел ему плюнуть в спину и промахнулся. Со второго раза попал, полуэльф этого не заметил. — Иаль, война-то будет или нет? Тебе такие шутки боком выйдут, даже под моим покровительством. — Труд недовольно глянула на наглеца, тот лишь самодовольно задрал нос. — Будет говорят, будет. — Уже без иронии и хоть капли несерьёзности ответил бард. — Граф этот парламентёр какой-то, за кружкой пива рассказал своим дружкам-гонцам, что везёт депешу самому фельдмаршалу Рейнгардту. — Когда Труд услышала фамилию имперского полководца, то выругалась себе под нос и плюнула на дорогу. На немые вопросы Фуриона и Иаля она никак не отреагировала и лишь поехала быстрее, видимо больше её разговор о войне не интересовал. — Но ведь фельдмаршал главнокомандующий имперскими силами в северном сегментуме, он должен начать мобилизацию полков, провести смотры и выставить ультиматум гранд-моффам, заставив объявить военное положение. Неужели всё так серьёзно? — Обеспокоенно спросил полуэльфа принц, по нему было видно что он стал волноваться. — Из всего что тогда набалаболил этот граф, я понял немного. Ещё севернее отсюда, у какой-то крепости на границе начались стычки с вашими отрядами, исходя из того, что гонец едет к самой большой шишке здесь, кроме вас естественно, ваше императорское величество, война неизбежна и удар решили упредить. — Ужасно...Война это всегда плохо. — Ответил на это принц. — Было бы странно, что это хорошо. Ваше величество, а много ли у этого "фельдмаршала" под рукой солдат? А-то вдруг целая тьма через границу перевалит, не остановит их этот мужик — Поинтересовался у принца Иаль. — Да как же, Рейнгардт это ведь... А я немного о нём знаю. Труд наверное больше. Хей, Труд! Расскажи пожалуйста о фельдмаршале Рейнгардте, нам с Вирнис'Иалем очень интересно! — Фурион тоже пришпорил коня и сравнялся с ней, лицо у инквизитора было каменное как заметил принц. Но вот глаза пылали ненавистью, которую впрочем Лорд-Инквизитор успешно контролировала. Не отрывая взгляда от горизонта, она спокойно и ровно ответила. — Фердинанд II Аэп Паулюс-Рейнгардт, прославленный военачальник, считается одним из лучших когда либо живших полководцев, своим тактическим гением уступающим только Императору. Принадлежит к древнему аристократическому роду Паулюс-Рейнгардтов, его дед и отец так же были талантливыми полководцами. Это всё что я знаю о нём. — Когда она говорила о семье полководца и его родственниках, тон её смягчился. Фурион ей улыбнулся, но инквизитор не обратила на этот жест внимания. — А где-ж он такую славу заслужил? Или это не совсем его заслуги — Усмехнулся Иаль. Труд не ответила на его вопрос, а вот Фурион оживился, ответ на него он, естественно, знал. — Рейнгардт командовал одним из полков при Кристофсисе, он сам организовал, провёл и выиграл поход на Уртис, разбил при Пальциге превосходящие силы врага. Если и есть кто-то достойнее чина "льва севера" то такого ещё не нашли. — Полуэльф лишь покивал и закатил глаза, вероятно думая, что победы эти незначительны. На этом разговор и оказался закончен. Им оставалось ехать ещё достаточно долго, но всяческие попытки ещё поговорить о чём-то встречали сопротивление со стороны других. Лишь когда они съехали к лесу, спустя несколько часов, Фурион резко вспомнил о чём-то и обратился к Константину с вопросом. — Константин! — Да, ваше величество? — А как же ты поборол ту толпу головорезов? — Толпу?...А! Когда вы ушли в пещеру и начало светать, сюда приехала какая-то толпа. Они со мной попытались заговорить, но мы друг друга не поняли. Они наверное на другом языке говорили. — Неуверенно закончил солдат и припустил кобылу вперёд, теперь находясь прямо за Труд. — И почему ты вступил с ними в бой? — Они как ваш медальон увидали, который тогда на груди у меня висел, сразу же на меня налетели! Я не знаю, как я тогда уцелел!Император сохранил наверняка или медальон, или и то и другое. Но их было больше, чем я смог побороть, некоторые когда я первого заколол просто уехали прочь. Я думал, вернутся ещё, но потом так усталость навалилась, что я уснул! — Закончил солдат. — Хм...Мародёры наверное, хотя мародёрствовать в тех местах себе дороже...Ну ладно, мы скоро будем там, обыщем их тела. — Оптимистичным тоном закончил Фурион. Если могло показаться, что Труд не слушала их и спокойно себе ехала дальше, но на самом деле внимательно слушала, делая выводы. Во первых: во что там блять ввязался Менге? Во вторых: какие ей придётся привлекать к расследованию ордосы инквизиции и стоит ли ей самой копаться во всем этом. В конце концов, её направление это слежка за представителями власти, а тут бандитизм, чудовища и чёрная магия. Её дело все запомнить и записать, а затем передать все зацепки и записи коллегам из других ордосов и забыть как страшный сон. Между тем, они почти приехали, судя по тому что принц и его друзья стали активнее обсуждать события имевшие место быть несколько дней назад. Как казалось, что место назначения вот вот появится в поле зрения, но этот момент всё не наступал. Когда солнце оказалось в зените и тучи немного разошлись, они оказались перед этой пещерой. — Мне кажется она выглядела немного иначе, в тот раз... — Пробубнил себе под нос Зигрин и скомандовал верной гвардии слезать с лошадей. — А ну-ка, вываливайте свои ленивые задницы из седла и марш обследовать территорию! Хакс, Блюд, Явка, Маргарита, Шеров вот вам два топора на пятерых. У вас задача срубить дерево и настругать для всех лошадей палок, которые затем будут служить для привязи скотины. Ройвен, возьми еще девятерых и обыщи всё что здесь есть, те у кого есть с собой бычий чеснок, можете приниматься за трупы. — Выдал всем указания краснолюд и выудив из своей за пазухи головку чеснока, надломил и отдал половину Константину. А свою спокойно съел, вытерев лицо и руки одной из долек. Труд и Фурион разделили свою головку чеснока и оба очень нехотя съели, в процессе морщась от вкуса. Тоже самое проделали псайкер и бард, который затем стал брынчать какие-то непонятные частушки про вогрессовский мост, соловья и кукушку на опушке, забор, тёщу и помидоры. Но солдатне нравилось, она весело гоготала над строчками, где встречались недвусмысленные намёки, а так же мат. А, ну и церковь там тоже обокрали, что сделали со священником страшно подумать. К тому моменту когда сюда прибыла делегация любопытных, над телами успели поработать трупоеды, но обгрызены были лишь лица, личные вещи и одежда оставались целыми и невредимыми. Ровно настолько, насколько это понятие можно применить к мёртвым телам. Основная цветовая гамма этих мёртвых головорезов - фиолетовая, вперемешку с тёмно-зеленым. Их грязные плащи были заляпаны кровью друг друга, от уколов которые когда-то наносил бравый Константин, не на всех было живое место. Двое из солдат стали разгребать кучу трупов, которую заботливо когда-то сложил пресловутый Костя. Надев на лицо повязки вымоченные в спирте и предварительно надев большие кожаные варежки, они стали потрошить карманы, сумки и все, что могло хранить в себе какие-то носители информации или ценных вещей. Труд тем временем ходила из одного угла в другой и осматривала место происшествия. Его императорское величество занималось почти тем же, но делало это на пару с Брувером, выдвигая теории о том, что это вообще могло быть. Секретари бегали из стороны в сторону и записывали каждый шаг того или иного лица, старались документировать всё самое значимое, что у кого нашли, где хранилось, что за труп, какой пол, к какой расе принадлежит. Где-то в отдалении, в перелеске затрещало дерево, а затем упало. Его шумно поволокли к разбитому лагерю, в конце концов, к Труд подходит колдун, с желанием что-то рассказать. — Ваше высокопревосходительство. — С почтением и поклоном обратился к Труд учёный муж. — Да-с? — Отреагировала на обращение Труд и кивнула колдуну, который затем шагнул немного ближе. — Ваше высокопревосходительство, у меня есть предложение, но оно требует вашей санкции... — Начал колдун, он сложил руки за спиной и немного прошёлся, мешая слякоть с грязью. — Оно из тех, за которые в привычной жизни выносят смертные приговоры особой жестокости? И как тебя зовут, мэтр... — Труд подбоченилась, ожидая услышать что-же там такое придумал мастер тайных аркан. — Абелард из Хагге. Да, Лорд-Инквизитор. Я не питаю иллюзий по этому поводу, так что скажу на чистоту: один из трупов хорошо сохранился. Его можно воскресить и узнать чего хотели нападавшие. — Сказал Абелард, но тихо, опасливо поглядывая на Фуриона, который в этот момент указывал пальцем в темноту и просил у кого-то факел или лампу. — Но? — — Но мне требуется источник магической силы. Вы же не удивитесь, если я скажу что его императорское величество является огромным его хранилищем? Я бы сказал, исчерпать его невозможно. — — Так, принц может дать тебе свою силу и что дальше? — Труд старалась догадаться что-же станет камнем преткновения на пути раскрытия этой тайны. — Всё не так просто, ваше высокопревосходительство. Государь Фурион может быть на вид и простак, но головой варить мастак. Мы говорим без свидетелей и потому я позволю себе богохульство. Бог-Император сам когда-то был воскрешён могущественной магией с применением некромантии, но не желал чтобы кто-то ещё вернулся из небытия. — — И его сын безусловно разделяет взгляды отца, что некромантия есть надругательство над законами жизни и смерти, что установлены были многие века назад. — Закончила за мага мысль инквизитор. — Верно мыслите. Нам нужно убедить его величество, быть может мы ошибаемся, но исходя из того что я знаю о всей этой ситуации: чудовище появилось не просто так и является специально выведенным мутантом, а труп нам может выдать предсказание или предостережение, это явление называется "обскуроблимацией". — Ты очень много знаешь о запретных практиках, как для обычного с виду колдуна. — Насторожилась инквизитор. Маг вздохнул и закатив глаза ответил. — Вы примете как оправдание, то что я часто посещал запретную часть библиотеки нашего университета? Спешу вас обнадёжить, я уже отбыл наказание за свой юношеский максимализм и желание всё знать. — Маг скрестил руки на груди и скорчил гримасу безысходности, но было видно, что ему всё равно. — Приму. На первое время. Но тогда у меня вопрос, с тобой работали инквизиторы Ордос Телепика? — Труд опустила руки вниз и стала смотреть на Фуриона, который бродил по первым двум метрам пещеры с факелом в руках и что-то очень увлечённо рассказывал одному из секретарей. Тот уже лист исписал, а принц всё не унимался. — Вы не поверите, ваше высокопревосходительство. Целых два, они такой переполох в университете навели, забрали все книжки из запретной секции и дали по зубам мне и всем ректорам, меня чудом не выгнали из учебного заведения. — Заверил инквизитора Абелард. — Что-ж... Попробуем? — — Попробуем. — — Ваше императорское величество! Просим вас уделить нам немного внимания. — Труд пошла прямо к Фуриону, колдун из Хагге направился за ней, сложив руки теперь на животе. Фурион тут же повернулся к Труд и Абеларду, вопросительно на них глядя. — Ваше величество... — Труд жестом показала секретарям что им пора по делам, очень быстро и не оглядываясь. Секретари быстро и не оглядываясь ушли по делам, не желая злить инквизитора и колдуна. — У нас есть одна...идея. Вы очень нам нужны. Ваше величество, просим вас сначала нас выслушать, а уже потом делать выводы. — Принц улыбнулся и вымолвил: — Хорошо, хорошо. Я вас внимательно слушаю! — И продолжил улыбаться. — Абелард... — Труд передала слово чародею, потому что он точнее разбирается во всей этой теме. — Да-да... И так... — Колдун какое-то время мешкал и затем собрав волю в кулак разразился монологом длинной в целых две минуты. — Одно из тел обнаруженных нашими солдатами вполне хорошо сохранилось, его голова и ткани мозга целы, горло так же в порядке. Если бы вы мне помогли, я бы мог воскресить его и тем самым допросить. Это будет недолго, труп не успеет понять с кем разговаривает и о чём, ситуация будет под контролем. Моим, вашим и инквизитора, если потребуется. В общем-то, наверное вам известно об этом, вы и ваш августейший батюшка, наш Бог-Император — Дабы добавить себе очков уверенности и убедить принца, Абелард играл интонациями, выражениями лица и активно жестикулировал. — Есть бескрайнее море могучей силы. И вы собственно, наследуя ему, являетесь истоком. В ваших жилах течёт огромная сила и нам даже не нужно пытаться её обуздать, лишь получить к ней доступ. — Договорил Абелард. На протяжении всего монолога, с лика Фуриона очень медленно сползала улыбка, а лицо приобретало оттенок свежего молока. Принц явно был не в восторге. И это было мягко сказано. Солнце опять затянуло тучами, где-то громыхнула молния, а у государя на голове дыбом встали волосы. — Абелард... — Начал Фурион и тон его был безнадёжно злым. Прежде чем он продолжил, где-то опять грянул гром. — Как ты посмел вообще думать о таком? — Его губы дрожали от кипящей злости. Труд дрогнула, она впервые видела принца в ярости. Абелард побелел от страха и вжал голову в плечи. — Я...это...поможет... — — НЕ ПОМОЖЕТ! — Рявкнул принц и схватил колдуна за грудки, подняв над землей. В следующий момент, когда Труд уже собиралась начать оттаскивать одних от других, в них ударил ослепительный и оглушительный разряд молнии. Труд даже откинуло в сторону, но она устояла на ногах. Принц продолжал яростно цедить, смотря на мага искрящимися от разрядов электричества глазами — Богохульство никогда не поможет! Будь они самыми подлыми существами, их уже не вернуть! И мы не имеем права нарушать их покой! — Абелард дрожал и ничего не отвечал, перечить такому полубогу он бы ни за что не стал. А вот Труд стала бы. Она аккуратно подошла к принцу, оказывается искры и разряды исходящие из его тела безвредны, пока того не хочет громовержец. Она положила свою руку на его правую, внимание полубога тут же перешло к Труд. — Но ведь сам Император возрождает и сам был возрожден когда-то! — Сказала она. У Фуриона задрожала челюсть, он в мгновение оказался повернут к инквизитору и, больно тыкая пальцем в ключицу, изверг из себя следующую фразу. — Да как ты смеешь говорить о нём так!?! — Смею! — Не испугалась напора полубога женщина. — Ради общего блага! — В них шандарахнуло ещё раз, но Труд не было нанесено ни капли вреда, лишь дыбом стали вставать волосы на голове. Он ничего не ответил, лишь продолжая безмолвно смотреть прямо ей в глаза. Лафейдоттир тяжело дышала, но не отводила взгляда и нисколько не сомневалась в своих словах. Она чувствовала как что-то помогает ей морально, что-то с чем был связан сам принц. В голове промелькнула мысль о том, что может сам Владыка желает этого преступления пред лицом жизни и смерти? Затем, Труд почувствовала как буря начала утихать, Фурион отпустил её и одной рукой взялся за голову. Он буд-это бы слушал чьё-то сообщение. В конце которого стояла жирная точка, судя по реакции принца. Он топнул ногой, зло оглядел Абеларда и Труд, после чего вытащил из-за пазухи нож и пошёл к горе трупов, остановившись по его мнению у того самого трупа. — Вставай, колдун. Вставай, пока у нас есть шанс, надо его использовать! — Труд подняла с земли мага и повела его к принцу. Абелард тяжело и часто дышал, но что-то бубнил себе под нос, вроде бы молитву, стараясь себя успокоить. — Этот? — Фурион указал на тело у его ног. И опять же, голос его доброты не внушал. Абелард покачал головой отрицательно, в следующую секунду Фурион раздавил голову этого тела своей ступнёй. Наблюдающие за этой сценой гвардия, бард и краснолюд с приёмным сыном молча отступали прочь, не желая попадать под горячую руку. — Вон тот, в-ваше величество... — Абелард указал на тело молодой женщины в маске. Фурион подошёл к ней и стянув с своей левой руки перчатку, бесцеремонно и резко всадил нож в центр ладони. Брызнула на землю божественная кровь, на месте падения капель тут же выросли цветы, запрыгали насекомые. Затем, принц ножом разрезал свою ладонь на двое, от центра к краю между средним и безымянным пальцем. На труп лилась кровь, цены которой не было. Маг не сразу отреагировал на это, но уловил момент и стал колдовать. Контактируя с таким источником силы, его собственные возможности многократно возросли. Инквизитору показалось, что мир вокруг замер, но это было лишь на мгновение. А затем, все увидели как у ног принца из мёртвых восстаёт эта девушка. Она резко распахнула глаза и слепыми глазами стала шарить туда сюда, пытаясь понять где она и кто нарушил её загробный покой. Она издала стон, захрипела, а потом стала плеваться какой-то чёрной жидкостью. Принц закрыл в это время глаза и видимо стараясь не слушать что там происходит. В это время с его руки лилась на неё кровь, видимо даруя ей жизнь на время пока она контактирует со святой кровью. Колдун пылал всяческими рунами, в его глазах сверкали знаки рун, он что-то шептал себе под нос. Он, Фурион и воскрешённая оказались внутри некоего круга, на земле светились разнообразные символы, сменяющие друг друга. Сжав кулак, он заставил труп заговорить. Она неуверенно прохрипела — Йаы....Йыа..Я ги...де.... — — Gvenna Aqulacan! — Проревел Абелард магическую формулу. Воскрешённая резко села, у неё неестественно вывернулась голова, захрустела шея. Она повернулась к магу, затем к Труд. Потом на Фуриона, остановившись на нём. Она раскрыла рот и наконец начала верещать своё послесмертное предсказание. — Во-о-от вы сто-оите, бо...боитесь! Дро-дро-дрожите! Жмётесь дру... друг к-к-к-к другу-у-у! — Она стонала, кашляла, вертела головой в стороны, буд-то бы старалась вырваться из хватки колдуна — По ва-а-ашим зе...землям! Прошёл Бо-о-ог - И-...Импе-ра-а-ато-ор, оса-а-ади..осадил кажду-у-ую крепост...ицу отсю..ю-да до c..c-cини-и-их гор, рвё-ё-ёт и кусает на-а-ас как беш...беш...бешенный пёс! Жите...Жители Се-e-eвера, вы-ы-ы стои-и-ите у-у-у обрыва! Импера-а-ато-о-ор предал...предал вас! И вы обрати...обратились к нам! — Мёртвая будто бы вспоминала звуки и слова пока говорила, она дрыгала руками и пыталась встать, но пинка от принца в спину, из-за которого её спина сложилась в двое, хватило чтобы утихомирить мертвеца. — Но-о-о вы не-е м..молите, не-е-е пада-а-айте на-а-а коле-е-ени, по-осы-ы-ыпая голо...голов-ву пеплом. — Труп махнул рукой. Маг шагнул в сторону и прошептал ещё одну формулу, вскинув обе руки вверх будто бы управляет воскрешенной как марионеткой. Речь трупа стала чёткой, но она замерла видимо чтобы не мешать членораздельно говорить. Она все ещё иногда заикалась и глотала звуки. — Нет! Вы скулите, почему бог оставил нас. Пора вернуться на путь с которого вы давно сошли. Было время, когда наш мир соприкоснулся с другим. Учёные зовут это Сопряжением Сфер. Волей богов силы зла проникли в ваши обиталища. И в этой катастрофе родилась нечистивая сущность, что зовется Императором... Но вы не запретили её! Нет! Вы поклонялись ей ради власти и могущества. — А что же чудища у наших дверей? Подлые останки сопряжения. Вампиры, трупоеды, демоны. Воздели вы меч против них? Или возложили эту ношу на других? На того, кто зовётся полубогом! На заблудшего ребёнка, обученного волжбе, чьё тело извращено богопротивными ритуалами. — Все разом ахнули, даже чародей удивился такой конкретике в предсказании, его хватка за мёртвую ослабла и та, с перебитым позвоночником, поползла к горе трупов. Но доползти ей было не суждено, Фурион сжал порезанную руку в кулак и другой рукой с ножом, ударил труп в загривок и пропахал ножом голову до макушки. После чего девушка замолчала теперь уже точно навсегда. Когда Абелард закончил колдовать, собравшаяся кругом свита стояла с раскрытыми ртами и молча наблюдала за тем как Фурион натянул на свою поврежденную конечность перчатку, которая похоже ничуть не потеряла в функционале и затем проходя мимо инквизитора, бросил ей — Я разочарован. — — Я напишу об этом стих... Нет! Балладу! — Заговорщицким тоном ляпнул Иаль. Его кто-то затем пнул, кто-то над этим посмеялся, завязалась потасовка которую разнял Брувер и, выдав всем тумаков, разогнал работать над лагерем дальше. — А ну пошли все! А то вам воскрешение покажется императорской благодатью! — Проворчал Брувер. Все послушно разошлись, обиженный Иаль перестал играть для солдат и дергая за струны свою лютно, что-то бурчал под нос и теперь ушёл к ручью, наблюдать как там рыбки плещутся. Но оставался в поле зрения инквизитора специально. Абелард виновато опустив голову, ушёл сжигать бренные тела разбойников, Труд потерла нос и тяжело вздохнула. Принц к тому времени стоял скрестив руки на груди, спиной к всем и иногда что-то себе под нос бубнил. Он так же как и Иаль смотрел на ручей, но в отдалении от него. Инквизитор направилась к нему, остановилась в одном метре и осторожно, сделала шаг вперёд. То как резко Фурион начал говорить её откровенно говоря напугало, она вздрогнула и замерла. — Я очень разочарован Труд. В твоих методах работы и в отсутствии совести. Очень. — Он говорил спокойно и тихо, вместе с тем недовольно и холодно. — Ваша божественность, как я говорила это ради... — — Да хоть ради Императора! — Лорд-Регент повернулся к ней и женщина удивилась и знаком этого было то, что она резко сделала короткий вдох. У его глаз изменился цвет, радужка пожелтела. Похоже об этом Фурион знал, потому что никак не отреагировал на реакцию Труд, продолжив говорить. — Ты гораздо старше меня, и тебе наверное кажется что цель оправдывает любые средства, но есть вещи которые не имеют оправданий и их делать нельзя ни в коем случае. Путь, которым нас ведёт Император, неизведан настолько, что я только что убедился и в этом, и в том что сказал до этого. У меня ещё будет момент спросить у Всеотца почему он потребовал помочь вам, но сейчас я усердно прошу. — Фурион положил ей на плечо свою руку. Ту самую что безжалостно кромсал до этого. Труд сглотнула слюну и шире открыла глаза. Она чувствовала через слой одежды и перчатку как его ладонь пульсирует и заживает. — Ради всеобщего блага и торжества света Императора, больше не смей просить меня о таких вещах. И не упоминай этот инцидент больше ни при мне, ни при святых. При них особенно, они очень ревностно относятся к таким вещам. Хорошо, Труд? — Фурион грустно улыбнулся. — Хорошо, ваше величество. — Сказала Труд и покорно кивнула. Дальше произошло то, чего она не совсем ожидала. Принц прижал её к себе и обнял. Безусловно, это было приятно. И опять же безусловно, это было странно. Объятия длились недолго и когда Труд отстранилась от Фуриона, то тут же сказала. — Ваше величество? Почему вы... — Потому что никто не видел. Пойдём, нам нужно исследовать останки монстра. — Сказал Фурион печальным тоном и побрёл к входу в пещеру. Факел венценосцу вернули. Вместе с тем он отчитал Абеларда, но жёстче, чем Труд и даже пригрозил ему плахой. Маг мог лишь виновато кивать и просить прощения, но судя по тону и выражению лица Фуриона, он это делал только ради соблюдения формальностей. Когда инквизитор обдумала поступок принца, то просто покачала головой и пошла к пещере, приказав барду идти за ней. Полуэльф очень нехотя пошёл за инквизитором. Их группа расхитителей гробниц состояла из Фуриона, Труд, сестёр битвы которые очень хотели спросить Труд о чём-то, но боялись. А, ну и Иаля туда тоже взяли, чтобы не скучал сильно. С факелами наперевес и отсутствием страха темноты, они пошли вперёд. Пещера при свете факелов казалась обычной пещерой. Да, большая. Да со странными узорами на некоторых фрагментах стен, но здесь так же как и во всех пещерах было сыро, под потолком висели летучие мыши и было прохладно. Странности начались когда они миновали первый поворот, прямо за ним лежал скелет. Маленький, похоже человеческий скелет. У него не было повреждений, он лежал животом вниз, скрестив руки прямо за затылком, будто бы его казнили выстрелом в спину. Увидев его, Иаль взвизгнул. — Это что ещё такое?! — Понятия не имеем, возможно это картина. — Сказала ему Труд и подошла ближе к скелету, Фурион так же подошёл к скелету. — Человеческий? — Спросил он у инквизитора. — Да, похоже на него. Но посмотрите, он целый. У него ни остатков мяса, ни хоть каких-то повреждений. Даже все зубы на месте, буд-то его слепили из глины и обожгли... — Труд аккуратно, я ещё раз повторяю, аккуратно потрогала череп. А затем взяла и оторвала его от тела. Держа черепушку в руках, она вертела его из стороны в сторону, заглядывала в глазницы, двигала челюстью. Которая потом отвалилась, упала на пол и из неё вылетело несколько зубов. — Нет, всё же настоящий. — Фу-фу-фу! Брось его! — Отступил назад от инквизитора полуэльф. Вместо ответа, Труд замахнулась чтобы кинуть его в Иаля, Иаль тут же закрыл голову руками и присев, тут же начав быстро говорить на другом языке. Судя по интонациям и сложению слов, на эльфском. Труд передала череп Фуриону, чтобы тот тоже посмотрел и потрогал сувенир, принц с удовольствием повертел череп в руках, не найдя ничего подозрительного и заботливо прикрутил его к шее скелета. Девочки растолкали барда и подняли, поведя дальше. Следующие два поворота ничего не было, как на четвертом резко оказалось сразу несколько скелетов. В отличии от тех, эти были в доспехах. — Император защити...что-же здесь происходило?! — Взвыла Фаустина, сестра положила ей на плечо руку. — Ничего хорошего, сёстры битвы, ничего хорошего. — Ответил Фурион и присел рядом с одним из скелетов, осматривая его. Ничего подозрительного он в нём не замечал. — Странно, как будто этих тоже сюда принесли и усадили. — Сетовал принц и подёргал одного за доспехи, панцирь зашелестел и заскрипел, в уголках его виднелась ржавчина. — Старая броня. Они тут должно быть давно лежат. — Ваше величество, в тот раз вы их не заметили? — Труд обошла скелеты стороной, всматриваясь в тьму этого очень длинного коридора. Когда же ему конец придёт? Принц отрицательно помотал головой — Нет, туда я бежал с Брувером на спине и обратно возвращался быстрым шагом. В такой темноте и без факелов я бы споткнулся о них. Труд задумалась и ещё раз оглядела скелеты, у них не было ни гербовых мет, ни каких либо отметин. Это просто доспехи, в старых жестяных скелетах. Или наоборот. Тут голос подал полуэльф. — Вы правда не замечаете?! У них же поддоспешники тех же цветов что и та гора трупов, с которыми вы развлекались! — Иаль указал пальцем на одно из тел, у которого кольчуга не скрывала плечь и видно было эту деталь. Все с молчаливым шоком смотрели на то, как бард боязливо стянул с тела кольчугу и положил рядом, а затем раздвинул пластины брони, показывая всем свою находку. — ... — Труд старалась сложить у себя в голове правильную картину событий и как тот скелет был связан со всеми остальными — Быть может, тех кого убил Константин были бандитским разъездом. Точнее не так. Вот эти тоже бандиты и они поймали условного должника, раздели его и убили, но каким-то образом не повредив костей. Затем или приволокли его тело сюда, или привели сюда, только затем убив. Крысы и мыши обглодали первый скелет. Но вот от чего погибли эти, загадка. — — Скорее всего, твоя версия самая правильная — После недолгого акта тишины заговорил Фурион. — Давайте уберёмся отсюда, пока нас самих не обглодали!!! — Запищал бард, пятясь к выходу. Ему помешали уйти близняшки. — Тебя охраняют могучий полубог, опытный инквизитор и две сестры битвы. Тут бояться стыдно должно быть. — Успокоила Иаля Труд. Но это не особо на него подействовало, он лишь замолчал и поджал губы, дрожа от тревоги страха. — Идём дальше, ваше величество, далече нам? — — Не далече, мы почти... — Они шагнули от скелетов за угол и оказались в тупике, но обширном тупике. Тут-то и была та самая битва с чудовищем. У Фуриона перехватило в горле, он раскрыл глаза и чуть не выронил свой факел. — А где... где чудище-то?! — Фурион напугано стал осматриваться, посмотрел назад и почти побежал в эту "залу", точнее место с большой каменной ямой, в центре которого валялась куча какого-то хлама. Принц обеспокоенно помахал факелом и спрыгнул в яму, подбежав к куче хлама и освещая его, но это было не то что нужно — Оно пропало! — Что пропало, ваше величество? — Поинтересовалась Труд. Ответ отбил у неё желание интересоваться дальше. — Чудовище! Оно лежало прямо здесь, совершенно бездыханное! Я точно помню что оно испустило дух и даже сердце забрал, но затем по дороге выкинул, как его могли отсюда забрать?! — В тоже мгновение эльф заверещал на всю пещеру, да так громко и высоким тоном, что инквизитору пришлось самой ему рот закрыть. — Поздно визжать! Надо разбираться с тем что есть! А ну в яму! — — Ну уж нет!!! Сама в неё лезь, мне ещё жизнь дорога! — Иаль обнял свою лютню и отошёл в сторону, от ямы и от выхода. Девочки в свою очередь молчали, Фаустина подняла забрало и осматривалась. Устина не осматривалась, ей всё равно было на всю эту движуху. Труд покачала головой и спустилась в яму к Фуриону, который ходил кругами и бубнил себе под нос "Да как же это..." Труд не спешила идти к центру, её больше интересовало, то что она заметила только сейчас. Стенки ямы были испещрены странными рунами. Она кажется уже видела их, но не могла вспомнить где именно. Осторожно идя дальше, она обратила внимание на груду хлама: старые башмаки, обломки газебо, железные прутья, даже остов корабля там был, а так же многочисленное оружие. Старое и затупившееся от времени. — Может это то, что чудище успело сожрать? Но где оно нашло корабль, до ближайшего моря целые вёрсты пути... Мечи, монеты... Монеты... Имперские монеты, но старые... — Бубнила себе под нос Труд и продолжала рыскать в этом всём добре. — Император изображён в анфас, пятидесятого года чеканки значит... А это что? — Последнюю фразу Труд обронила в слух, Фурион до этого обеспокоенно и бесцельно бродил, но теперь подошёл к боевой подруге. — Что это за вещи? — Спросил он растерянно. Труд ответила ему с остервенением, но не таким каким сопровождается ненависть, а с удивлением, шоком. Чистым и неподдельным. Женщина вытащила из всей груды одну единственную золотую подвеску. На ней был закреплён медальон в форме буквы I, на букве была гравировка черепа. — Мы не знаем что это за вещи. Но вот это, вот это меняет многое. — Труд показала подвеску принцу и поднесла к ней факел. — Это какой-то медальон, Труд? — Фурион все ещё был растерян и не пытался думать критически. Откуда этот медальон он мог бы и сам догадаться. — Да, ваше величество, это медальон. Но есть один нюанс. Это инквизиторская подвеска. — Труд воткнула в эту груду вещей факел и не заметила как там что-то щёлкнуло. Фурион так же проигнорировал этот звук. Затем женщина расстегнула свой плащ, залезла под камзол, под рубаху и достала оттуда такую же подвеску, натянув её и показывая принцу. Они встретились взглядами и у них обоих промелькнула одна и та же мысль. — Похоже нам пора ух... — Прежде чем Фурион продолжил, что-то стало не так. Во первых: опять стал визжать полуэльф. Но теперь по веской причине. Прямо в проходе наружу, сиял голубой барьер. Магический, судя по его виду. В этот барьер стучал Иаль и отчаянно просил его выпустить отсюда. Труд как увидела это дело, тут же бросилась к нему, а затем тут стало ослепительно светло. Труд пришлось зажмуриться чтобы не ослепнуть, пока она проморгалась и поднималась из этой ямы, услышала как закричали близняшки. — Мои глаза! — Завопила Фаустина и стала ползать по земле, задрав забрало до упора, рядом ползала Устина и стонала, закрывая и открывая глаза, протирая их и стараясь увидеть хоть что-то. Ослепили! Промелькнуло в мыслях у Труд, а затем когда она уже бежала к полуэльфу, за которым лежали девчонки, тот резко перестал верещать. У него зарос рот. Он безмолвно смотрел на Труд и бегал взглядом туда сюда. — Иаль? Иаль! Ты что не можешь говорить? — Уму-му-му! — Что-то там на силу замычал полуэльф. — Слава Императору! — Махнула на это дело Труд рукой и бросилась к девочкам, которые в этот момент уже просто были в отчаянии, кое как найдя друг друга и держась за руки, сидели на земле. — Фаустина, Устина! — Подбежала к ним инквизитор — Что с вами? — Мы...мы...ослепли! Как свет какой-то зажёгся, так мы ослепли, ничего не видно, пелена белая перед глазами, помогите! — Зашептала Фаустина, чуть ли не плача. Судя по всему это доставляло им сильную боль. — Да как же я вам помогу-то, ух, надо Фуриона сюда.. Ваше ве... — Прежде чем она договорила, опять что-то началось, она чувствовала как что-то движется к ним из под земли. Дрожал каменный пол, Труд невольно пришлось опуститься к земле чтобы не упасть. Тут она посмотрела вверх - там, где раньше была небольшая щель дававшая немного света извне, с поверхности, сиял шар. Явно искусственный и явно всё того же магического происхождения. Он-то наверное и ослепил сестёр битвы! Труд поднялась и побежала обратно к Фуриону, балансируя чтобы не свалиться. Как тут... разверзлась земля в центре этой "залы". Будто бы на механизме, к ним поднялась платформа, разгребая собой хлам. Она вращалась, двигаясь вверх и когда остановилась, щёлкнула. — Император защити... — Успела произнести Труд прежде чем чудище, стоящее посреди появившейся платформы, ожило. Это было существо ростом в полторы сажи, если это можно назвать существом. Железные доспехи, будто сделанные на орка переростка, были отделаны так, будто бы были воином Дикой Охоты. В его грудном панцире были дыры, словно рёбра, на стальном шлеме был намалёван белой краской череп. Вместе с тем от самого шлема шли два массивных рога, устремлённых вверх. Его плечи были увенчаны массивными наплечниками, внутри доспехов запылало зелёное, холодное пламя. От этого создания веяло угрозой, он пах порохом и кровью. От него чётко несло смертью. Монстр захохотал и протянул руку к Фуриону, сложив пальцы так, будто бы держит что-то за рукоять. Спустя мгновение в его руке материализовался полуторный меч, в нем пылало тоже пламя, что и в самом "рыцаре". Совершенно неожиданно для принца и инквизитора он заговорил. Басистый, низкий мужской голос рокотал в доспехе и вырывался на ружу. — Ты считаешь себя сильным, принц. Докажи это. В дуэли, где один падёт, а второй возвысится. — Чудовище сменило позу, встав в стойку "крыши", подняв свой клинок вверх, обеими ладонями обхватив рукоять меча. — С чего мне принимать твой вызов на дуэль, железный призрак? — Фурион было хотел обнажить и свой клинок, висевший в ножнах на поясе, но это означало бы автоматическое принятие приглашения на дуэль. Чудовище уловило это желание, после чего изменило своё тактику ведения разговора. Он сменил стойку, выставив меч вперёд перед своим корпусом и сделал шаг в сторону Труд. В это время его голова неестественно развернулась обратно к принцу, будто бы шеи у него нет. — Потому что ты отобьёшь мой удар. А она нет. И тебе это хорошо известно. — Падший рыцарь шустро зашагал к инквизитору, в мгновение ока оказавшись рядом с ней. Труд вскрикнула, даже если бы она была в полном доспехе самой искусной работы, держала бы меч на изготовке и знала бы все стили фехтования, за такой маленький срок она действительно бы не отбила удар. А ведь сейчас у нее даже ножика в руках не было. Рыцарь замахнулся, вот-вот и он разрубит её пополам до пояса. Но он тут же меняет свою траекторию удара, выворачивает руки назад, сам его корпус поворачивается. Если бы у него был позвоночник это было бы невозможно, но его верхняя часть тела по отношению к бронированным тяжёлой сталью ногам, словно башня танка - тоже может крутиться. Он разворачивается назад и отбивает удар, который собрался нанести ему Фурион, так же быстро как и он, оказавшись рядом. Инквизитор готова была поклясться, что чувствовала как монстр улыбался. Дуэль началась. Фурион потерял равновесие и отступил, в процессе нанеся в воздух рядом с противником тяжёлый размашистый удар, чтобы отвлечь и не дать воспользоваться преимуществом, которое ему дал принц, своей оплошностью. Рыцарь грузно уклонился от удара Фуриона и последовал за ним, но время, потраченное на уклонение, дало возможность полубогу сбалансировать себя и вернуть тактическую инициативу. Пока железный призрак не развернул свои ноги обратно, его передвижение по полю боя сильно ограничено. Мечники скрещивают свои клинки, один чтобы заблокировать удар, второй чтобы контратаковать. Призрак рубит сверху вниз, заставляя принца развернуть свой меч ребром и встать в беззащитную с первого взгляда позицию. Принц выкручивает меч так, чтобы лишить равновесия уже рыцаря и не дать возможность сделать это с ним самим. Фуриону трудно было пересилить врага, груда оживших доспехов уж больно сильна, даже для полубога. Но в конце концов клинок рыцаря срывается с меча Фуриона и противник оказывается в очень невыгодном положении, у него мало времени чтобы определить куда ударит принц, чтобы затем защититься и после этого опять контратаковать. Фурион делает пируэт и устремляет удар в голову соперника. Меч со звоном ударяется о шлем и отскакивает от брони. Призрак замирает, затем разворачивает ноги в сторону Фуриона и начинает хохотать. Он щёлкает себя свободной рукой по груди и произносит. — Ха, старый панцирь не подводил меня никогда! — Призрак готовиться к новой схватке и идёт полукругом к центру их импровизированной арены, зрителями которой являются Труд и Иаль. Первая спешно выбирается из ямы и ошарашенно наблюдает за происходящим далее. — Старый панцирь? Сколько же тебе лет, чудовище? — Фурион следует за ним, идя таким же полукругом, но зеркально отражённым. — Не меньше трёх веков, принц. Я лучший фехтовальщик севера из прошлого. О тебе ходит молва, что лучше тебя владеет клинком только сам Бог. — Эта фраза была провокацией и Фурион поддался на неё. Полубог атаковал его слева, сделал полуоборот и собирался заехать клинком прямо промеж "рёбер" рыцаря. Когда железный великан резво отреагировал на выпад мужчины, Фурион скорчил гримасу удивления, с силой удерживая вражеский напор и сказал. — Что-же ты такое? — Мигом последовал удар железным кулаком в область плеча принца, видимо его противник вовсе не чурается грязных приёмов. — Истинный герой. Я - отражение тебя. Я твой героизм, мастерство, гордыня, умение сохранять спокойствие и... — Когда Фурион отскочил на полтора метра, призрак завертелся и закрутился, нападая на принца так и сяк, этот приём называется вихрь. И у такого чудовища он был куда смертоноснее изворотливых ассасинов, его удары были так же быстры, но вот их сила ломала бы кости остальным противникам. Фурион был достаточно быстр и опытен чтобы отбивать все его удары, но предугадать что он будет делать дальше, мастерства ему не хватало. — Способность принимать смерть с достоинством! — Его следующий удар был неожиданностью для принца. До этого у вихря был ритм, как бы раз-два-три, затем снова и так, пока враг сам не собьется с этого момента. Но этот удар последовал четвёртым, что противоречило технике, которую заучил Фурион и потому он остановил его лишь гардой своего собственного меча. Принц оторопел и не отреагировал на следующее действие, когда вражеская сталь соскочила с гарды и пошла по окружности, полоснув принца по голени. За свою ошибку Фурион поплатился тем, что окончательно передал преимущество противнику. Но принц лишь стиснул зубы, спокойно терпя боль и обдумывая свою дальнейшую стратегию. — Боль и смерть героя точно не страшат. — Сказал рыцарь и арену снова наполнил звук рокота и скрипа железа, после которых призрак заколотил себя по груди кулаком. И принц увидел как повреждения и сколы на броне врага начинают восстанавливаться. Ему так же приходится применить магию, чтобы не терять силы, его глаза и нутро засветились от божественной мощи, проходящей через него, рана на ноге стала затягиваться, он испустил удар электричества в сторону призрака. В ответ на магию, призрак применил ворожбу. Когда принц пошёл в наступление, гораздо быстрее, чем этого ожидал противник, железные доспехи заговорили на богохульном языке. На очнуне. Зашептали мёртвые и под ногами призрака вспыхнула буря, буря железа. Поневоле, Фурион влетел прямо в неё, оказавшись внутри неё. Со стороны это выглядело будто враг запер принца в небольшой области, центром которой был сам железный призрак. Фурион не дрогнул, он терпел боль, его кожу и плащ с сапогами терзали частички металла, вьющиеся в воздухе, они впивались в кожу и выходили из неё, затем снова впивались, кромсали плоть. Призрак замер, то-ли ожидая удара, то-ли что-то колдуя опять. Полубог разделил свой меч на два клинка и напал на врага повторно. Но истинный герой кажется был готов к этому или даже предвидел это, его меч преобразился и превратился в большой боевой молот, который затем точно так же был разделён на два меньших молота, которые затем использованы для защиты от атаки принца. Скрестив их и отбив удары, он сам принялся теснить полубога, закрутившись снова, нанося размашистые и убийственные удары своими кувалдами в одной плоскости. Фурион вынужден спешно от него отступать, чтобы не получить парочку ударов порвущих его мышцы и не давая ни шанса защититься дальше. Рыцарь приметив, что Фурион стал просто убегать от него, уклоняясь от навязанной схватки, снова применил тактику которая была недоступна принцу: атаковать уязвимых союзников. Призрак в кованом доспехе метнул один из своих молотов прямо в одну из близняшек. Фуриону стоило огромных усилий поспеть хотя бы к самому оружию, чем хотя бы отбить его. Молот врезался ему в правое бедро, раздробив кость. Из глаз полубога брызнули слёзы, но он не вскрикнул, только тяжело дыша, попытался подняться на ноги. По понятным причинам ему не удалось это сделать. Труд не знала что ей делать, её единственное оружие сейчас это заряженный на один выстрел пистоль, если это чудище спокойно игнорирует удары оружием, которое выковало божество, то что ему сделает жестяная пулька? Противостояние вступало в свою финальную фазу. Она была не долгой, но грандиозной и невероятной. Рыцарь ударил вновь. Ему не нужно было уставать, он не отдыхал, не терял времени. По мановению его руки, молот улетевший в сторону вернулся в его железную перчатку. Он замахнулся чтобы размозжить голову Фуриона ударив по черепу с двух сторон, но остановился. Он чего-то ждал. Чего-то, что завершит их дуэль настоящим боем, а не этой прелюдией. Наступила резкая, звенящая тишина. — Давай, юноша, вставай! Ты достойный воин, не смей сдаваться в такой момент. Ты показал чего стоишь пока не используешь свою божественную силу, но теперь я хочу встретиться с настоящим богом войны. — После чего его молоты столкнулись друг с другом, на месте, где должна была быть голова полубога. Внезапно всё померкло. Стало абсолютно темно, не было видно даже света от пламени внутри проклятых доспехов. Затем, на мгновение Труд, Иаль и внезапно прозревшие Фаустина с Устиной увидели пожалуй то, ради чего многие фанатики посвящают свои жизни, но никогда бы такое не увидели. В центре залы, воспарив над землёй и раскинув руки в стороны находился сам принц. Его кожа была черна как ночь, но его татуировки и глаза светились белым светом, его плащ был изодран и от всей его одежды осталось только подобие набедренной повязки. Фурион смотрел вверх, а за его плечами...А за его плечами было... Прямо за спиной принца, висел фантом самого Бога-Императора. Рядом с бессмертным монархом по его левую и правую руку были призраки: Друза-Воителя, Богини-Императрицы, Клейтона Знающего, Преподобной Сабрины, Целестины-Искупительницы. Император был повернут в пол оборота и одна его рука была опущена, а другая на лежала на груди и смотрела ладонью вверх. На его плече сияла семиконечная звезда, на голове - золотой лавровый венок. Вседержитель что-то шепнул себе под нос, и тут же принц Фурион и все святые разразились криком: — Выковано...на небесах — То, что происходило дальше нельзя толком описать словами. Всё сияло, затем гасло, сверкали молнии и языки пламени. Труд и остальные видели лишь урывками что происходит в центре залы. Призрак в доспехах и полубог сцепились так, что ходили ходуном стены, от звона клинков глохли уши, свет слепил глаза. Иаль и остальные вжались в стены, трясясь от страха и не желая быть задетыми гневом двух таких могущественных сущностей. Милостью Императора их не задевало. Инквизитор видела лишь урывки финального боя, потому что свет не всегда заполнял эту часть пещеры и все постоянно мерцало. Из принца било молниями, из рыцаря огнём, они так быстро двигались и бились, что никто не мог толком уследить за их движениями. Всё кончилось спустя полторы минуты. Труд даже сначала не поверила своим глазам и тяжёло дыша потрогала себя и других. Фаустина и Устина сидели в обнимку и глазами шарили из стороны в сторону. Полуэльф сидел с раскрытым до пола ртом. В центре залы стояли двое, принц и рыцарь. Один возвысился, а другой пал. Клинок железного призрака лежал расколотый подле его ног, рыцарь что-то одобрительно говорил принцу, Труд услышала лишь обрывок фразы. — Живи с честью... Умри со славой. — Проклятый встретил величайшего в своей жизни соперника, который его смог одолеть и уходил с счастьем на устах. Там, за пеленой смерти, он будет славить имя принца рядом с другими воинами, отдавшими свои жизни на полях сражений. Доспехи рассыпались и жизнь покинула их. Пропал барьер, Иалю вернулась способность говорить, а сёстрам видеть. Все они бросились к Фуриону, счастливые до дрожи в теле. — Ваше величество! — Фурион стоял неподвижно и прикрыв глаза, его меч был воткнут в землю прямо перед ним. Его спина у правой лопатки светилась, на ней появился узор очередного подвига. Подбежавшие вскоре Труд и остальные не сразу решились привести в чувство полубога, когда его потормошили он рухнул на колени и обессиленный вздохнул, затем немного приоткрыв глаза. — Ваше величество!... — Труд первой к нему опустилась и положила ладонь на место, где находится сердце. Она чувствовало как оно бьётся: ровно, тихо и спокойно. — Слава Императору вы целы, Фурион! — Труд обняла полубога и сёстры остальные тоже прильнули к принцу. Иаль выглядел счастливо, но обнимать мужчин в его планы не входило Наступила тишина. Когда Труд отлепилась от полубога, который выглядел неважно после такого противостояния и шепнула что-то сделать сёстрам. Фурион попытался встать, но ему это удалось только с третьей попытки, когда он стал опираться на свой меч и ему помогла инквизитор, он тяжко вздохнул, прихрамывая и стискивая зубы. Кажется, он восстановил все свои повреждения во время трансформации, но по всей видимости не полностью. Ему потребовалась сторонняя помощь просто чтобы устоять на ногах, а чтобы идти тем более. — Ваша божественность, как вы? Ваши раны кажется зажили, но вы едва стоите на ногах. — Кряхтя и спотыкаясь, полубог ответил. — Плохо, Труд. Я всегда плохо переносил такое состояние. — Принц оглянулся и посмотрел на свой меч. Он отстегнул от пояса ножны, изрядно потрёпанные в бою, и передал их сёстрам битвы. — Вы понесёте мой меч, сил держать оружие у меня нет...и Труд, одолжи мне свой плащ. Пожалуйста. — Инквизитор лишь усмехнулась, снимая с себа плащ и накидывая его на плечи полубогу. — Для героя Империума мне ничего не жалко. — Труд укутала принца в плащ, несмотря на то, что он только был как бы накинут сверху на Фуриона. А затем нахлобучила ему свою шляпу на голову и одобрительно произнесла. — Вы похожи на моего учителя в этой шляпе. — Сказала инквизитор и легко улыбнулась, позволяя принцу снова на неё опереться. — Герой? Что-же тут героического, я необоснованно подверг вас риску, взяв сюда и мог случайно убить. — Похоже похвала не интересовала полубога, он смог сам выбраться из ямы, используя только руки и остался ждать когда вылезут все остальные. — Вы могли проигнорировать вызов этого...воина? Что вам, сдалась жизнь какой-то девки? Могли не защищать сестёр битвы, позволив ему покалечить их, если не убить. В конце концов, если бы не вы, Максимилиана бы сейчас разжаловали бы в солдаты. — — Каких-то "девок" в инквизиторы не берут. — Ответил Фурион и немного подумав над следующим своим "приказом", сказал — Об этом не распространять рассказов и информации, уходите от ответа, если спросят Брувер, Константин или кто либо другой. — Чуть погодя добавил — Вирнис'Иаль? — Да, ваше императорское величество? — Последуй моей просьбе, сложи об "истинном герое" балладу. Я хочу услышать как народ видит их. — У полуэльфа заискрились глаза. Его талант был нужен не только для пьянок, но и для чего-то возвышенного! И требовал этого сам сын Бога-Императора. Эйфория было захлестнула его, но он внезапно задал сам себе один вопрос. А затем задал его и Фуриону. — Но ваше величество, почему именно я? Ваша подручная инквизитор знает куда больше о нравах общества. — — Труд находится подле губернаторов, моффов, рядом с такими как я. У кого есть власть. А ты вроде бы простой мужчина, живешь среди простого народа. Тебе всяко больше известно, чем нам с инквизитором о том чем живёт и что думает крестьянин. — — Я почту за честь, работать над произведением, которое пожелал услышать сын Императора. Тем временем, близняшки извелись совсем, не зная с какой стороны подойти к мечу. Для них Император объект не просто поклонения, но обожания. И все что с ним связано напрямую, соответственно так же. Этот меч настоящая реликвия и артефакт для них, они бы приходили сюда только ради того чтобы посмотреть на клинок. Фаустина попробовала вытащить его из земли, но у неё ничего не вышло. Она и так попробовала, и сяк. Он словно намертво там был приклеен. Устина оттолкнула сестру от клинка и сама взялась за него, он вышел из земли, как из масла. Чуть не подравшись на почве того, кто понесёт меч, они договорились нести его вдвоём.***
Прошло несколько часов, Фурион и его компания благополучно вернулись из пещеры. Их встретили с вопросами и ликованием, но как и приказал принц, все уходили от ответа, отказывались говорить или хотя бы намекать. Когда стемнело, лагерь был уже готов и даже обнесен частоколом, было разведено несколько костров, вокруг которых все и собрались. У Труд и Фуриона с Иалем был личный костёр. Солдатня рассказывала друг другу байки, Константин и Брувер о чём-то увлеченно беседовали друг с другом, вероятно обсуждая предстоящее торжество. Иаль был очень занят своей новой балладой, он только успевал что-то записать карандашом при свете огня, как следующая мысль влетала ему в голову. Фурион и Труд в основном сидели молча, желая не мешать талантливому дарованию творить. Но как-то у инквизитора возник один вопрос и она все же решила его задать. — Ваше величество? — Слушаю тебя, Труд. — Хорошее настроение к принцу вернулось, он сидел и палочкой двигал угольки в костре, иногда гладя ногу, которую до этого порезал железный призрак. — Это вопрос интимного характера... — Труд положила руку на шею и отвела взгляд. И в данном случае, интимный характер подразумевает личное, которое ты незнакомцу не расскажешь. — Мне было бы очень интересно узнать о том, какие вас связывают отношения с Императором. Принц даже не оторвался от своего занятия сразу, поглядев на звёзды и только затем ответив. — Тебе интересно узнать кем меня видит Император? Сыном, простым маром или инструментом? — Фурион сделал вид что его этот вопрос задел. Обман сработал. — Прошу прощения, ваше величество, инструментом? — Труд выглядела виноватой и стала смотреть в костёр чтобы унять стыд. Фурион усмехнулся и похлопал женщину по плечу. — Вам всем кажется что Император это какой-то могущественный дядька, сидящий там, на далёком золотом троне, в далёком Царьграде. И что он сам управляет Ультрамаром. Но это не так, не даром ведь моего отца кличут Богом. — Фурион немного сменил позу в которой сидел, повернувшись к Труд. Он сидел на плаще инквизитора, но женщина ему и слова не сказала об этом, даже сама постелила чтоб мягко было полубогу. Полуголому полубогу. — Простите, ваше величество... — Труд не успела договорить, принц её прервал. — Труд, так нечестно. — Сказал он обиженным тоном. — Что нечестно, ваша божественность? — С любопытством спросила женщина. — Я обращаюсь к тебе на ты, а ты ко мне нет. Давай и ты будешь так же. Я привык считать себя равным кому-то, даже если пропасть между нами огромна. — Фурион улыбнулся, как умеет только он и блаженные, ещё дети. По доброму, по детски наивно. — Хорошо...Фурион. — То-то же! — Обрадовался принц и, не прибавляя громкости, продолжил рассказывать Труд нюансы жизни с Императором. — Так вот, о чём это я...Ах да! Для тебя, для Брувера или всех остальных, Император предстает в образе короля, сидящего на троне. Но немногие знают, что за пеленой своего мирского обличия, кроется душа нет которой равных. Вседержитель большую часть своего драгоценного времени бдит, охраняя души всех тиранов от напастей, помогая им если может или если этого требует судьба. А Ультрамаром правит совет верховных лордов, они-то ответственны за большинство достижений или поражений сейчас. — Император подчиняется судьбе? — Не совсем так. Он рассказывал мне, что всякий раз, когда он поднимает глаза к небесам, то видит там будущее. Своё, чужое. Его он и называет судьбой, папа постарался объяснить мне что судьбы как таковой не существует. Мы - результат наших решений и ничего больше. И сами себе указ. — И всё же, принц. Ты и наш Бог-Император, что вас связывает? Прежде чем ответить, Фурион вздохнул. — В разное время он относился ко мне по разному. Когда я был мал, он относился ко мне со всей искренней теплотой и любовью, на которую только был способен. Детство у меня было безоблачное, я не знал бед. Но рос я быстро и вскоре предо мной предстала истинная картина. Из Его дитя я превратился в инструмент исполнения Его воли. Какими всегда были святые. Будучи мальчиком, я думал что Император он как простой мужчина. Повзрослев, я увидел какую жертву Император принёс ради процветания нашей расы. Он положив собственное счастье и бессмертно-долгую жизнь на алтарь, ради тех, кто жил тогда и родившихся позже. Если тебе доведётся встретиться с ним когда нибудь, то знай что ему всё равно кто ты и откуда. Ему безразличны титулы, характеры. Он хочет видеть только конечный результат и итоги. Он даже не моргнёт, когда заставит выполнять его приказ, нравится тебе это или нет. И в этом его жестокость. Труд, у тебя ведь была семья, мама и папа. Так? — Да. Была. И сейчас есть, где-то там. Я была непоседливой и активной дочерью. — Будь ты с Императором, твоей меланхоличности бы все завидовали. Теперь понимаешь всю суть ситуации? Труд была удивлена таким изречением, он явно расходился с основными тезисами имперского кредо о доброте и милости Императора. — Теперь...теперь понимаю. И твою волю Император подчинял себе? — Только когда хотел видеть всё здесь и сейчас. Я ничего не мог поделать с этим, но и обидно мне не было. Я верю, что ему действительно виднее. Но наш союз с Катариной он организовал на добровольной основе, моей и её. Мне было 22, я бы считался только-только переступившим порог совершеннолетия если бы жил в миру. — Ваш союз? Я конечно никогда не думала в таком ключе, просто логически предполагала что вы уже давно не мальчишка и естественно у вас была женщина. Может больше одной, но кстати посещение бань заставило меня усомниться в этом. — Труд абсолютно ничего не знала о об отношениях Фуриона, хотя знала о святых как никто другой. Видимо, эта история была скрыта самим Императором. Но от того любопытство разгоралось лишь сильнее. Фурион снова усмехнулся, когда Труд заговорила о его похождениях в постели. Не потому что там было чем хвастать, а потому что было нечем. — Катарина единственной и осталась. Святая меня даже не рассматривала как партнёра, я был для неё лишь очередной ступенью, которую надо преодолеть чтобы заслужить уважение Отца. У меня есть дочь от этого союза, но Император забрал её у меня. И не подпускает, хотя я хотел бы её увидеть. Когда она родилась, то взгляд был её точно как у матери. Тогда же она и была со мной последний раз. — Полубог даже вроде как не отчаивался, говоря об этом так спокойно и весело, словно деспотизм Императора это хорошо. Но договорив, он горько усмехнулся. — А ты Труд? — Что я? — Какие отношения были у тебя с родителями? Ты ведь отсюда, с севера, а не с юга. Вот ты меня провела, я то поверил что у детей на юге это обозначение того, чей это ребенок. — Он ей вполне искренне улыбнулся, Труд стало не по себе от того что принц так спокойно реагирует на ложь, которую она ему преподнесла на блюдечке пару дней назад. — Фурион, я поражена и обеспокоена тем, что ты так реагируешь на ложь. — Ну солгала и солгала, тебе наверняка не впервой. Ремесло тебя обязывает, ведь предатели бы не отвечали на вопросы инквизитора которого в лицо знают. Мне это враньё не сломало жизнь, я потерял совсем немного от этого. — Он посмеялся, не видя в этом ничего плохого. Женщине стало от этого неудобно. — В таком случае...Да, я родилась и выросла здесь, на севере. Знаете горный хребет Тир-То-Хаир? Там есть плато Маг Турга, вот там мои родные края. — Маг Турга? Это не так далеко отсюда, не хочешь повидаться с роднёй? — Нет, не хочу. Не подумай что они какие-то плохие. Просто я очень много общалась с дедушкой, он меня считай-те и воспитал. Отец ходил в военные походы, мать рожала после каждой встречи с папашей. Так что времени на меня у неё было мало, из семи сестёр и братьев которые выжили, я вторая по старшинству. — А какой был твой дедушка? Как его звали? — Его звали Бури, дед был вековой. Старый как мир и очень мудрый. Он мне рассказывал гораздо больше, чем затем мне рассказывали учёные мужи, которых ко мне приставил Инквизитор Киприан. Лупил розгами по заднице, если провинилась, но прощал всегда и всё. Да и если лупил, то только за дело. Горшок разбила? Он новый слепил. Дала по морде соседскому мальчишке за то что обижал? Вот это дело, так ему и надо, паразиту. — А за что-ж бил? — За курицу как-то отлупил, за-то что я её поймала и удавила. — И как же там твой дедушка? — Я его похоронила 30 лет назад. Он дожил до 98 лет и помер, потому что мой младший брат решил позабавиться и отобрал у него трость. Он упал и свернул себе шею. — Вовсе нерадужно закончила Труд. Между ними повисла напряжённая пауза. Её затем попытался развеять Фурион, спросив следующее. — Ну, а с кем ты когда-то была? Были такие мужчины с которыми ты бы построила семью? — Эх-х, ваше величество Фурион. Если бы были, я б щас дитяток нянчила. Но вообще-то, одним из самых достойных был...Рейнгардт. — Труд закончила фразу как будто бы раскрывая вселенскую тайну. Фурион был удивлён, он не ожидал услышать фамилию фельдмаршала. — Ты и Фердинанд состояли в отношениях? — Более того, Фурион, мы собирались пожениться. Я уже выбрала подвенечное платье когда решила бросить его. — А что случилось? — Фурион был нешуточно обеспокоен — Ведь пары обычно или распадаются или уже играют свадьбы, только потом расторгая брак! — Да я как-то внезапно поняла что мне такой муж не нужен. Тем более, я получила новое задание и была вынуждена уехать на запад. — Фердинанд обижал тебя? Труд пожала плечами — Нет, мужик он был вполне сносный, что по части завоевать для меня целую ресторацию, что утешить ночью. Но меня напрягало его желание контролировать меня везде. Он хотел чтобы я одевалась по другому, чтобы сменила ремесло. Но вместе с тем предлагал альтернативы, так что деспотом, в привычном понимании этого слова, он не был. В один день я написала ему записку что ухожу и чтобы он меня не искал. И исчезла из его жизни навсегда. Насколько мне сейчас известно, Фердинанд нашёл себе суженную и женился на ней. — Труд покачала головой и усмехнулась. — Не завидую той девушке, хех. — А затем протяжно зевнула. — Прежде чем ты ляжешь спать, у меня есть еще один вопрос. — Я вся во внимании, принц. — Насколько я знаю, инквизиторов крайне не любят, что простой люд, что чиновники и духовенство. Не тяжело тебе жить с репутацией душегубицы? — Я живу по принципу Consumor Aliies Inserviendo - светя другим, сгораю сам. Пожалуй — она грустно вздохнула — он единственный и позволяет мне сохранять самообладание в тяжкие времена. Ладно, ваша божественность, я пожалуй действительно лягу спать, завтра предстоит очередной день испытаний. — Сказала Труд, после чего сползла с своего камня на которого сидела на траву и прикрыла голову своей шляпой, затем закрыв глаза. — Утро вечера мудренее. — Сказал ей напоследок Фурион и продолжил смотреть в костёр, подбрасывая дровишек и меся угольки палочкой. Иаль тем временем продолжал самозабвенно сочинять балладу об истинном герое. Совсем скоро инквизитор уснула. Ей снились знакомые просторы южных секторов, ей снилось её прошлое....***
Имлерих сидел на этом старом троне так, как хотелось ему, а не так, как подобало особе его кровей. Эти руины эльфского дворца были самым мрачном местом мира, его наполнение бесами и другими страшными существами только этому способствовало. Демонический эльф почесал за ухом, прежде проекция битвы проклятого рыцаря с мальчишкой исчезла. Суккубы сидящие подле трона плевались при виде полубога. — Ну, все всё увидели? Братия покорно кивнула. Имлерих поманил самую высокую и большую из них пальцем. Великанша выступила вперёд и затем изрекла низким, противным женским голосом. — Я выучила все его приёмы и силовой стиль. У мальчишки нет шансов против нас. Имлерих заговорщицки улыбнулся. А затем посмотрел на колдуна, стоящего по правую руку и кивнул ему. Он встал с трона, расталкивая ногами суккубов и прошёлся по тронному залу этого ветхого строения. Когда перед ним возник огонёчек зеленого света, полководец задул его и щёлкнул пальцами. Всё началось. Всё только начинается.