***
Он опять поздно вернулся домой. После он забросил в маленькую коробочку из дерева три упаковки жвачки. Ягодную, вишневую и фруктовую. У него было очень много жвачек: Wrigley, Orbit, Airways, Trident и Turbo. Но самой редкой жвачкой для него была Orbit c абрикосом и клубникой. Таких больше не продают, по крайней мере в его уезде. Почти не одна из них не открыта. Он их не доедает, почему, сам не знает. Также в чёрном мешке из ткани лежали Гирлянды, вишня, острые чипсы а рядом ещё и растения. И тут в комнату заходит отец. И спрашивает: — Сынок, где ты был, я за тебя переживаю. — Я ходил в магазин за гирляндами и растениями. — А я уже думал что пройзошло что то. — Можешь за меня не бояться я же знаю, что ты прячешь от меня режущее и медикаменты, но куда не знаю. — Так! А ну не поясничай, вот держи немного ежевики с вишней, спокойной ночи сынок. — Да, спокойной ночи, папа.***
Сейчас он сидел на подоконнике, укрывшись собственно ручно плетённым пледом, придерживая его пальчиками. Подушечки, вернее кончики его пальцев были красными из-за того, что он ел ими ежевику. Винтажные и простые гирлянды были выключенными, а в чёрной упаковке чипсов местилось 34 косточки от вишни, одна бумажка с ненаписанным стихом и упаковка из-под жвачки. А глазки были призакрыты, но он всё ещё был в сознании и не спал. Встречал зарю. На фоне играла Лана Дель Рей и её альбом — Born To Die. На полу лежала кружка из-под выпитого чая каркаде. Вскоре, Джун взял ещё одну вишню и съев её, он забросил косточку в чёрную упаковку, по комнате разливался запах лаванды, цветущей под его окном. А солнце уже начало выходить из-за горизонта, освещая на северовостоке самые дальние дома его уезда. И Джун открыл глаза, надеясь, что солнце не последует бегу времени и выйдет зза горизонта по раньше. Но оно не выходит. В комнату только входит отец: — Сынок, ты уже проснулся? Чего так рано? — Папа, я не ложился. — Боже мой! Ты чего так? — Не знаю, я просто не мог уснуть. — Ладно, на кухне завтрак, потом либо сходи прогуляйся, либо же пойди спать. — Да хорошо, спасибо большое пап. — Хорошо, спускайся, я буду тебя ждать, только перед этим помой руки, а то они выглядят так, словно ты что то выпотрошил. — сказал отец уже за дверью, после уже было слышно, как он сходит со второго этажа. — Да, хорошо. Он направляется в ванную, которая была соседней комнатой, недалеко от его комнаты. Включая свет, он снова видит это чёртово вишнёвое жидкое мыло. Знать то как оно ему надоело лучше не надо. Но делать нечего, он вытирает руки и выходит из ванной. Спускаясь, он видит на столе тарелку панкейков со сливками, карамелью и ежевикой. Все как он любит. Сев за стол к нему подходит отец и желает приятного аппетита. — Пап, ты так рано на работу? — сказал Джун кладя в рот кусочек панкейка — Ну а что? Куда же мне ещё идти, правильно, на работу и чтобы быть вовремя, надо ещё и вставать ни свет ни заря, когда куры срать не сели. Кстати меня можешь не ждать, так как я буду пахать ещё и ночную смену, удачи, и решишь прогуляться, долго не ходи, завтра тебе на учёбу. — Да пап, я понял тебя. После чего, его отец скрылся за входной дверью. Вскоре тарелка с панкейками была пустая и помытая. А по белым стенам и серому дивану бегали солнечные лучи, уже светало. Джун очень сильно любил рассветы. Вскоре он вышел из дома, закрыв дверь, он пошёл в сторону гамака, с книжкой фэнтези. Лёжа на гамаке, прочитав примерно двадцать четыре страницы, он услышал шаги позади. Он закрыл книжку, подложив на страницу чёрную, картонную закладку с цитатой золотого цвета и встал с гамака. Чуть подойдя, он увидел юношу в светло-серой кофте, который нёс в домик на дереве коробку, где были гирлянды, книги, и колу зеро с упаковкой чипсов с сыром. И блокнотом на самом верху. Увидев, что юноша поднимаеться на свой домик, стоя на деревянной подставе, видит что у него падает блокнот, совсем рядом с Джуном. Он понял что это шанс. — Извини пожалуйста, у тебя блокнот упал! — Да, я заметил, спасибо тебе, забирайся пока. — сказал спокойно юноша, открывая дверь внутрь домика и ставя там коробку с остальными вещами. А в то время, Джун, поднимался наверх по железной лестнице. — Вот, держи блокнот. — сказал Хенджун протягивая ему блокнот. — Да, спасибо большое. — Удачи–Ааа! — Хотел было он попрощаться с ним, он не удержался и начал падать. Но его собеседник не растерялся. Он бросил болкнот настолько сильно, что он снова упал на землю, и в этот же момент подхватил Джуна. — Ты как? — Всё в порядке, твой блокнот. — Да бог с ним, с блокнотом! Ты жив, уже хорошо, таких блокнотов у меня как грязи! Ты лучше входи ко мне, потому что довольно прохладно. И он зашёл, стены были молочные, а на них висели гирлянды, обычные, винтажные и проволочные. Ему там очень нравилось, это чем то напоминало его комнату, только его комната была меньше. На деревянном матовом столике стояло три кружки, одна серая, с Нирванной, вторая чёрная, и третья ораньжево-розовая с маленькими светло розовыми персиками. Очень близко к ним стоял электрический чайник, а за мягким меховым креслом мешком был виден кабель от белого удлинителя. А в самом углу виделась кровать, с искусственной лианой на спинке, и проволочной гирляндой на батарейках, приклееную на стикеры с Нирванной и альбомами Ланы Дель Рей «Born to Die» и «Paradise». А в руке юноша держал не особо, но довольно большой телефон, самсунг. Со светло-голубым чехлом и стикером Ланы Дель Рей. А на светлом линолеуме лежал мягкий ковёр кофейного цвета. Под поддоконником виднелось две стопки тонких альбомов. В углу, близко кровати, стояло большое размашистое растение. Повернув голову в левый угол от себя, он увидел четыре стопки жирных комиксов и манг. И радио с тремя десятками дисков. Зачем они этому юноше? Не понятно. Взглянув в правый угол, он заметил там довольно большую лампу на ножке, абстрактную вазу с белыми гипсофилами и картонную коробку с чаем и чем то ещё, а возле него стояла уже материальная коробка, забитая чем то до верху и закрытая, ибо она была шире чем должна была быть. — И долго ты будешь головой вилять? — Айа, прости пожалуйста, просто у тебя тут очень красиво, сложно сказать что это привычная локация для меня, но также если же здесь красиво, то почему бы и не осмотреться, твой домик очень комфортный. — Да, спасибо тебе, снимай обувь, садись на кровать. — сказал его собеседник, наливая в чайник воды из бутылки и включая его. — Задавай вопросы тогда, пока закипититься поболтаем немного. — Окей, как тебя зовут? — Я Чонмо, Ку Чонмо. — Чтож, аэ..зачем тебе радио? — На телефоне не удобно слушать, да и скачивать платно, поэтому на радио тоже неплохо. — сказал юноша, садясь на кровать. — Ты живёшь в этом домике? — Да нет, это моя зона комфорта, а так мой дом по сути не далеко, метрах в двуста, там как по мне мрачно и..тускло? В общем, здесь мне комфортнее. — Может быть, расскажешь о себе что либо? — Ну не знаю..ладно, я слишком безэмоционален, почти всегда сонный, я очень люблю рисовать, что понятно по количеству альбомов, Лану Дель Рей люблю, и чай. Я люблю винтаж и гирлянды, люблю гипсофилы, манги тоже люблю, но я не люблю цитрусы, нектарины, свою бессонницу и девушек. — Что?.. Что не любишь? Девушек?.. Но он его не слышал, так как чайник вскипел, и Чонмо подошёл к коробке, где лежал чай. — Таак, выбирай кружку — протянув на слове сказал Чонмо, после чего Хенджун подошёл к столу, и взял кружку с персиками. — Теперь чай. — А какой чай есть? — Ну, сейчас бы мне только язык не сломать…фух..есть красный, каркаде, чай с мятой, ромашкой, улун, молочный улун, пуэр, чёрный, фруктовый, белый и цейлонский..как я язык не сломал. — Давай..фруктовый. — Хорошо, тебе, клубнику, персик, лимон, манго, ежевика, вишня, груша или малиновый может хочешь? — Давай ежевичный, обожаю ежевику, и грустные воспоминания с ней. — Ага, ежевика, о! Тебе повезло, этот пакетик последний — сказал Чонмо, отвернувшись к нему лицом и держа пакетик ежевичного чая между средним и указательным пальцами. — Ставь кружку на стол. — После чего он вскрыл пакетик, и в уже стоящую кружку закинул его залил кипятком. — Ты пьёшь чай с сахаром, без сахара или ты что то ешь? — Ну..я люблю есть шоколадное печенье, когда пью чай. — Ни слова больше, — и он снова подошёл к той коробке и достал упаковку шоколадного печенья. — вот, это тебе, я люблю пить чай просто с сахаром. Садись на кровать. — Стой, ты пьёшь чай, после того как залил его кипятком? — Ну да, а что такое? — Да нет, просто каждый раз, когда я так пью чай, то я обжигаюсь, и неделю не могу нормально есть, пить и говорить. — Ладно, оставь свой чай на столе, пусть остынет, садись на кровать, о себе немного. — Даже не знаю, что говорить. — сказал Джун, впустив пальцы в свои волнистые волосы, садясь на кровать. — Я Хёнджун, у нас похож типаж декораций, я тоже люблю гирлянды и растения, я очень люблю жвачки, ежевику… Лану Дель Рэеей. — У нас похож музыкальный вкус, круто. Что ещё? — после чего Чонмо отпил ещё немного чая. — А теперь, сторонка по темнее, у меня неврастения, нервная усталость, мне сложно на чём либо зацикливаться. — Оу..допустим. — Не суть, я очень люблю магию, она мне напоминает о маме. И ещё я очень люблю книги, фэнтези. — Магию любишь, значит ты полюбому слышал про Пак Сэрима. — Да, но как он ходил по воде?! Как он погиб?.. Я просто не понимаю. — Но все же, ты любишь магию.– сказал Чонмо, вставая с кровати и ставя кружку на стол. — Смотри.– После чего он выставил перед собой ладони, словно набрав в них воды, он закрыл глаза, а из ладоней полетели искры, и позже перед Джуном предстало видение, словно по всему домику начали летать бабочки. Открыв глаза, Чонмо коснулся тыльной стороной пальца скулы Джуна, и там вырисовалось несколько светлых бабочек. После чего он дал Хенджуну немного побитое зеркальце, чтобы он мог это увидеть. После того как он увидел это, Чонмо снова коснулся его скулы, и бабочки исчезли. — Ну что, как тебе такая магия? — Чонмо..т-ты потрясающий! Это было так красиво, я в шоке, только вот я ни какой магией не обладаю. — Разве это имеет значение, не грусти, все нормально, таких много, так что не переживай. Может быть, сходим к озеру, может быть, там есть кусочки графита? — Да, да, как скажешь, пошли скорее! После чего, они оба направились туда, стоя на берегу, они видели пепел, который там замешался, и уже не так много, как предположительно было, но кусочков округлого графита. Хенджун подбежал к пляжу, оставив Чонмо позади. Он присел на корточки и начал собирать и выкапывать песок, надеясь, что ночным ветерком их занесло под песок. И он был прав, выкопав небольшую ямку он за раз нашёл три кусочка. И начав делать тоже самое чуть ближе к воде к нему ближе подошёл Чонмо, не ожидавший этого Джун, пугается и падает на почерневший от пепла песок. Что вызывает лёгкий смешок у Чонмо. — Хэей, ты же совсем не давно говорил мне, что ты довольно безэмоционален! — А, да, всё верно, просто у меня очень эмоциональное лицо и очень безэмоциональная душа, к примеру сейчас я слегка посмеялся, но никаких чувств у меня это не вызвало. — То есть ты просто так берёшь и смеёшься над чем то? — Ну не то что бы просто так, в меру возможности. — Эй! Смотри! Там за зарослями, что это? — Не понятно. — Пойдём посмотрим. — после чего оба пошли к неведомому объекту. И взглянув туда, они увидели человека, со сгоревшими пальцами и конечностями. Лицо было бледным, но на скулах были ожоги. А сам человек оказался юношей, совсем молодым. Ему наверное не было даже двадцати пяти лет. Его тело было бледным, даже немного синим, а губы безкровными. Он был мёртв. Но после нескольких минут раздумий они поняли ещё одну вещь. — Это Пак Сэрим! — Хенджун, с чего ты взял? Это маловероятно, но все же. — Ох, Чонмо как ты ещё не понял?! Он мёртв, его тело бледное с синеватым оттенком. Судя по всему, он умер в озере. А ожоги? Ни о чём не говорит? — Да нет, не о чём абсолютно. — Подсказка, пляж в пепле, у него на теле ожоги, действительно, что не так, или же его фраза, про то, что он по себе оставляет только пепел? — Ааа, я понял к чему ты клонишь. — Только вот, почему на нём так много ожогов, если их быть не должно? — Я умею общаться с духами, давай я попробую с ним связаться. После чего, оба юноши уселись на землю и Чонмо вновь сложил руки, как делал это ранее, перед его глазами начали проносится метаморфозы жизни этого Сэрима. И его смерть. Во время фривольной походки по воде, он ходил смело, так как ему уже доводилось это делать, после чего его об этом расспросили и отпустили, но вода словно перестала его держать и отпустила, он захлебнулся. Но ситуация сложилась так, что его вынесло на берег, но без ответа осталось одно. Ожоги на теле. И в тот же момент он попытался с ним связаться, и у него не вышло. Души словно не было. И в этот момент Чонмо понял. — Хенджун. — Чонмо! Что случилось? Ты смог с ним связаться? — Нет, но мне стало ясно только одно, почему весь пляж в пепле и графите. Напоминаю, графит это уголь. — Это я знаю, так что случилось? — Его душа сгорела, он сильно согрешил и его души не стало, она сгорела, а чтобы это понимали и в мире живых, она оставила на теле хозяина ожоги, а в мире живых — пепел. И после пропажи, как оказалось, он не пропал, он приносил в жертву свою душу, в замен на то, что его встретит вечный рай, рай не встретил. Душа сгорела. — Боже ты мой! Какой кошмар! Разве он заслужил такую судьбу? — Он ошибся, и он виноват в своей ошибке, но в не знании последствий, он нагрешил. Собственно, не понятно. Заслужил он это или не заслужил. — Страшно дело, но у меня ещё один вопрос, что делать с телом? — Как что? Обратиться в полицию, сказать что нашли тело пропавшего. — Да, только вот мне нету восемнадцати. — Мне двадцать, не бойся, я возьму ответственность. — Чудесно, спасибо тебе. — Пошли в участок тогда. Вскоре от лица Чонмо, было написано заявление на находку мёртвого тела пропавшего, тело увезли с берега, и начали работать над причиной смерти. Ребята не сознались в том, как это пройзошло, но к сожалению, в этом мире, людей воскрешать не умеют. А способность Чонмо связываться с духами была только у него, после чего, в течении двух дней дело закрыли. Шумиха не продержалась даже одни сутки, её особо не поднимали. А Чонмо об этом не допрашивали. Вскоре от тела избавились. Берег в скором времени был очищен от пепла. Словно никто не умирал, словно ничья душа не сгорала.***
Вскоре они снова встретились. В том самом магазине, где Джун покупал гирлянды. Когда Джун стоял в отделе со снэками к нему подбежал Чонмо, с последним экземпляром гирлянды, которую хотел купить Джун. — Джуни! Привет, рад тебя видеть! — О! Привет Чонмо-хён, я тоже. — Ну, рассказывай, как дела? Я выслушаю тебя. — В принципе, не считая того, что я неврастеник, то хорошо. — У меня к тебе один вопрос, почему ты не приходил ко мне в гости? — Я…даже не знаю что сказать сперва..хотя..скажу как есть, я не думал, что ты ждал меня. — Ээй! Я всегда готов к твоему приходу, не будь так не уверен. Отныне ты можешь ко мне приходить даже ночью. — Чего?.. — Ничего, Джун, это я образно. Ты выглядишь таким подавленым что то пройзошло? — Всё в порядке, просто я не могу нормально сосредоточиться на чём то помимо учёбы. Она меня выматывает. — Оу, а с каким предметом у тебя проблема? — С химией, а ты что, разбираешься в этой теме? — Нет, к сожалению, я обычный бариста, это мой последний выходной день, завтра снова на работу. — Не знал, что ты работаешь, хотя это было очевидно. — Ладно, не суть, может, сходишь ко мне в гости? Я покажу тебе свой обычный дом. — Окей, кстати, мне была нужна эта гирлянда. — Айщ, ну так забирай пожалуйста, если же она тебе так нужна. — в его голосе балладой разливался трепет. — Да ладно, Бог с ней! — сказал Джун забирая с полочки упаковочку с сырными крекерами из риса. — Тогда на кассу? — Да, пошли. Стоя не далеко кассы самообслуживания за другим посетителем, Джун повернул голову и увидел стикеры с Ланой Дель Рей, и диски с её песнями. — Чонмо, стой! — Что случилось? — Стикеры и диски с Ланой привезли! — Ого, круто, покажи где? — Вот, смотри! — сказал подросток, придвигая голову Мо ближе к своей, чтобы его глаза оказались на одном уровне с его. — Аа, да вижу, может посмотрим, скорее всего привезли какие-то новые диски. — Да, пошли! — Они подошли ближе к стэнду, где находились диски со стикерами. — Вот, тут с альбома Paradise есть диски с: Blue Velvet, Yayo, Bel Air и Ride. А с альбома Born to Die: National Anthem, Dark Paradise, Carmen и Blue Jeans. Есть ли те, которые тебе нужны? — А, да, есть мне нужны были Carmen, Bel Air и Ride. Не думаю, что смог бы их купить позже ибо их могли разобрать, вот с Bel Air я уже взял диск и то он последний. — Ну вот, видишь как классно, это всё что ты хотел взять? — Идём оплачивать. Вскоре после чего они ушли из магазина в сторону дома Чонмо. Идти было не долго, так как уже в 50 метрах от магазина стояли жилые дома. Через 10 минут ходьбы, взору Джуна предстаёт покрытый серой краской дом, с ещё более тёмно-серой крышей. И в подростковую голову юноши тут же пришла интересная мысль (по его мнению), о которой невозможно смолчать: — А ты не врал, когда говорил что твой дом тёмный и мрачный. — Оой, я тебя умоляю, ты ещё внутрь не зашёл. Сейчас открою. — Ой-ёй, мне уже страшно, Чонмо. — Бояться нечего, там же нету тела Сэрима. — Охренеть! Нашёл, что вспомнить! — Ээ, не матерись давай, а то твоему отцу все скажу. — Тогда надо попотеть, ибо он иногда работает по 14 часов в день..и как только он успевает меня опекать?.. — Чего?! Я работаю чуть ли не в три раза меньше чем твой отец, а как он тебя опекает? — Нууу, довольно хорошо, потому что, у меня дома спрятано всё колющее и режущее, никогда нету мыльных кусков, только жидкое, которое так и хочется смыть в унитаз к херам собачим, и также спрятаны все медикаменты, вредящие и не вредящие здоровью, к чёрту всё, он отобрал у меня аскорбинки совсем недавно! — Ёмаё, а зачем он это делает? — Куски мыла не покупает, потому что боиться, что я повешусь, медикаменты прячет, чтобы не напиться того чего не надо, а ножи и прочее он прячет, чтобы не пораниться или чёрт возьми не вскрыться. — Продуманный однако, что ж заходи. — сказал Мо, открывая дверь в дом. После чего, взору Джуна предстал серый, мрачный коридор, ведущий в гостиную, соединенную с кухней. На стенах местами были трещины от краски, а местами и кусков её не было, единственное что было не таким мрачным, это паркет, на котором он сейчас стоял. — Ну что, комфортно тут? — Нет, не совсем. — Может, на дерево? — Да, думаю, там будет лучше. — После чего, Чонмо оставил куртку, и в чёрных спортивках и своём сером худи повёл Джуна к дереву. У Джуна в груди разлилось счастье, комфорт, и эйфория. Ему за столь короткое время сильно полюбился этот домик. Эти диски с Ланой Дель Рей, альбомы, в которых рисовал Чонмо, чай, который ему доводилось тут пить и в конце, сила Чонмо. Метаморфозы бабочек, что в один момент разлетелись по всему помещению сильно въелись ему в память. Также, он полюбил Чонмо, такого спокойного, но такого взбудораженного, такого милого и нежного. В этот момент, ему расхотелось умирать. Но при этом, его интересовал ещё один момент. Вернее вопрос. К Чонмо. Он касался магии, которой он обладал. И Джун сильно нуждался в его помощи, до тех пор, пока не узнает, возможно ли воплотить его вопрос в реальность. — Чонмо–а. — Что случилось? — сказал Мо, снимая обувь и садясь на кровать. — Это касаемо магии, которой ты обладаешь, так вот, какова она? — спросил Джун, садясь на кровать рядом. — Я знаю, что ты рисуешь метаморфозы в реальности, и общаешься с душами. — Ну так зачем спрашивать, если же ты знаешь? — Дело в том, что…моя мама, она умерла очень давно. — Джуни, ты хочешь, чтобы я с ней связался? — Да! Да, я очень тебя прошу, если только удастся, и тогда у меня к тебе будет ещё один вопрос. — Какой? — Сможешь ли ты, сделать одну вещь, что с ней можно будет связаться и мне? — Наверное, но тогда это будет мой первый опыт с распространением общения с душой более чем с 1 собеседником. — Тогда, свяжись ней, прошу тебя. — Хорошо, тогда назови мне её имя. — Оо, а вот тут придётся поднапрячь мозги…а! Точно, её зовут Сон Юрин! — Да хорошо, попытаюсь. — В следующий момент, Чонмо уселся по турецки и расставил руки над коленями, закрывая глаза, напрягая виски. После чего, перед ним предстаёт фантом красивой женщины, с тёмными локонами, довольно большими глазами, и светлой кожей. Сон Юрин. В следующий момент, пройсходит фантомный диалог: — Здравствуйте, госпожа Сон. — Здравствуй, только кто ты? — Я — ваш собеседник из мира живых, Ку Чонмо. — Очень приятно, только вот откуда ты меня знаешь, и как тебе удалось со мной связаться? — Я связался с вами по просьбе вашего сына, Сон Хёнджуна, он назвал ваше имя, и я смог с вами связаться. — Господи! Тебя попросил об этом Джуни? Как же сильно я за ним соскучилась, помню его совсем маленьким, так интересно взглянуть на него сейчас. — В таком случае, прошу вас подождать немного. Диалог разрывается, Чонмо возвращается в реальность. — Ну что? Ты смог, ты связался с ней? Что она говорила? — Да, я с ней связался, она сильно обрадовалась, когда услышала причину нашей связи, она говорила, что она сильно за тобой скучает. Что помнит тебя совсем крохой, и что хочет увидеть нынешнего тебя. — О боже…ты самый настоящий маг! Так, у меня получиться связаться с ней с помощью тебя? — Да, получиться, но когда ты будешь с ней общаться, то адресовуй ей свои мысли, так вы начнёте общаться. Ну что, готов? — Да..Да! Я готов! — Тогда, начинаем. — После этого диалога, Джун садиться также как и Мо, и по его словам, для того чтобы связаться с ней, он кладёт свои ладони, на ладони Мо. Отчего тыльняя сторона ладони Мо, касается его же колена. После чего, оба закрывают глаза, и перед Джуном в тот момент возникает образ его мамы. На вид ей снова 26, Джуну было всего три, во время их последней встречи. На глаза наворачиваются слёзы. — Госпожа Сон, это ваш сын, пока я здесь вы можете общаться. — Сынок…ты так сильно изменился, я так за тобой скучала, помню ты был таким крохой, прости, что мне пришлось тебя оставить. — Мама… — Сынок, чего ты плачешь? Мы с тобой связались как никак, может тебе есть, что сказать? Может пройзошло что? Может есть какие то новости? — Да, совсем недавно, мы вместе с Чонмо нашли тело Пак Сэрима, по нынешним словам, он ходил по воде, но после, от него остался только пепел. — О, да, мне о нём рассказывали, вернее, я сама его слышала, то как эта бедная душа сгорала заживо было больно слышать, по всем небесам разносился его охрипший, напуганный голос. — Господи..мне его так жалко. — Может, есть ещё какие то новости, хотя, насколько я вижу, ты смог найти себе друга. — Да, насколько ты знаешь, это Чонмо, я с ним познакомился абсолютно недавно, вернее, у него упал болкнот, а я его ему отдал. — Да, я с ним познакомился именно так, помню, что мне нужно было его поймать, чтобы он не упал с платформы, на которой стоит мой дом на дереве. — Ого, дом на дереве, это моя детская мечта, которая так и не сбылась, надеюсь, там очень комфортно. — Не то слово, госпожа Сон. — Да, это очень атмосферное место. — Как здорово, — в голосе женщины слышались ласка и трепет. — может, есть ещё какие то новости? — Да мама. — Что за новости, сынок? — Я с тобой увижусь, меньше или больше чем через год. — Это как? — Буквально мама, надеюсь, ты поняла, о чём я говорю.. – после чего, женщина слегка напряглась, и ответила: — Да сыночек, поняла, с одной стороны, так грустно, но с другой я рада.не знаю что говорить. — Чтож, тогда..до связи мама? — Да, до связи, ребята, буду ждать вас. И связь разрывается, ребята снова в реальности. Хёнджун открыл глаза, с которых в тот же момент хлынули горькие слёзы. Он был в счастливом шоке. В то время, Чонмо смотрел на плачущего подростка, после чего, погладив щеку он у него спросил: — Что случилось? Чего ты плачешь? — Да..ничего, просто я очень счастлив, что я смог увидеть свою маму, она по прежнему красива, хотя я её в последний раз видел 14 лет назад, она так и не изменилась. — Оу, бедняга, я не понимаю, какого это, но понимаю, какого это сильно скучать по кому то. — Что ты имеешь в виду? — Моя семья живёт в Сеуле, я последние 2 года их не видел, хотя, нашёл с чем сравнивать. — Не говори так! Тоска не сравниваеться годами отсутствия близких! Это неприемлемо! — Всё всё, ничего не говорю, — после чего, Чонмо погладил своей рукой кудрявый затылок. — Всё хорошо, не надо плакать, захочешь связаться с ней ещё раз, мы свяжемся! Только попроси. — Хорошо.– после чего юноша утёр слёзы, и вновь взглянул на Чонмо. — Может быть, чай? — Да, давай молочный улун с двумя ложками сахара. — Ого, ты не забыл какие чаи у меня есть..так мило с твоей стороны. — Спасибо, стой, а пока чай завариваеться, я могу взглянуть на твои работы? — А? Что говоришь? — У тебя много альбомов, я могу взглянуть на то, что ты рисуешь? — Аа, да пожалуйста, выбирай любой. — Тогда..возьму вот этот! — после чего он вытащил из верха стопки альбомов один из них. Открывая, ему с первой страницы радовали глаз карандашные рисунки. Сначала он увидел море, нарисованные простым карандашом, на другой странице он видел кумихо, что представал в обличии красивейшего мужчины с длинными волосами, на другом листе было поле. Красивейшее маковое поле, как мог понять Джун. На другом же листе была долина, за этим листом был земной шар, а дальше он видел героя одной манги. Но уже взглянув на другой странице, он увидел портрет юноши, с кудрявыми не сильно контрастироваными волосами, довольно большими глазами, и припухлыми щёчками. Он сильно напоминал Джуну кого-то. Ну конечно же напоминал! Это же его портрет! После чего он отвернулся к Чонмо. — Рисуешь ты красиво, не думал, что ты рисуешь людей. — Л-людей?.. — после чего он тоже отвернулся к нему. — Да, тогда я не знаю что это. — после чего он отворачивает Мо альбом со страницей, где был его портрет. — Аа, ты об этом.. — Ты очень красиво рисуешь, Мо. — Спасибо, я польщён. — Что тебя вдохновило на то, чтобы ты нарисовал меня? — Не знаю, помню, что не мог уснуть, тогда я включил лампу и гирлянды, и взял один из альбомов. Думая что нарисовать, перед глазами появилось твоё лицо. Я помню, как я вырисововал каждую линию, каждый штришок, чтобы работа получилась идеальной. В ту ночь мне удалось уснуть, правда под утро. Но спать было приятнее чем можно только представить. Не хотелось вставать с этой кровати и что либо делать. — Господи, какая милота. Я даже не знаю, что говорить, ты слишком прекрасен для этого мира. — О, спасибо большое, но не преувиличивай. — Эээ! Раз я так сказал, значит так и есть, не смей даже отрицать! — Да, как скажешь. Показались ли Чонмо слова Джуна крайне фривольными? Нет. Чонмо был смущён, слушая слова подростка. Он сильно ему симпатизировал. Такого человека мир не заслуживает. Он слишком добр, мил, красив, открыт, фриволен, юн, свободен, прекрасен в конце концов. Чонмо не знал, что с ним пройсходило, с одной стороны, вроде это обычное поведение для детей его возраста, но с другой он сводил Чонмо с ума. Кажется он понял, что с ним. Он понял, что он влюбился. Тем не менее, это было пугающе, ибо он не знал, с какой стороны подойти, что бы аккуратно это затронуть. И снова он должен отмалчиваться. Ещё не тот самый момент. — Ээй, Мо-а, ты в порядке? — Да..в полном порядке, что то произошло? — Да нет, просто ты так резко впал в какое то пространство, что я даже не знал, что говорить. — Айщ, такое часто бывает, правда в эти моменты я вообще не о чём не думаю. — Оу, — протягивает подросток. — в таком случае, я тебя понимаю. — Ну с кем не бывает! Это не страшно. Вот, держи чай. — после чего, Мо резко сошёл с темы. Если..она была вообще. — Спасибо! Честно, я не так часто пью твой чай, но всё же, он заслуживает звания лучшего чая, который я когда либо пробовал! — Что? Ну не надо! Зачем ты так нахваливаешь то, что является моим? — Я много где был, от Сеула до Вильнюса, и я пил там чай. Везде где был я пил чай, он не был таким как твой! — Ого..и какой же мой чай? — Просто…ну вот, показалось бы, что может быть не обычного в чае? Ничего. Просто, я словно ощущаю то, как ты ко мне прислушиваешься, и выполняешь то, о чём я прошу..надо будет как-то прийти к тебе на работу. — Что?! Зачем? — Ну, просто мало ли ты делаешь такой же чай и у себя на смене. — после чего, юноша подмигнул. — Не думаю, что ты успеешь прийти, насколько известно, ты засыпаешь под утро, а смена у меня от 9 часов утра до 2 часов дня. Это не так много. — Ну, значит, прийду к тебе, за зелёным чаем, ибо я не буду спать, но всё же, хочу с тобой побыть после смены. — Что ты говоришь такое?! Как это не спать?! Ты и так спишь мало! Не надо пожалуйста, в таком случае, хотя бы лягь по раньше, а то так можно и здоровье угробить. — Эххх..у меня с ним и так проблемы. — Спи по ночам! Ладно, что я как папа?! Упрекаю, да упрекаю, что за проблемы хоть? Ты рассказал об этом маме, но не сказал мне. Ты боишься? — Да..боюсь, мне страшно говорить тебе об этом. — Ладно, как соберёшся и будешь готов, тогда и расскажешь, ладно? — после чего он подошёл к нему и легонько потрепал светловатые локоны. — Да, я расскажу тебе, но лучше уж не об этом! Хм…надо будет тебя познакомить с папой, только лучше завтра. — Познакомить с папой? Хорошо, завтра так завтра. — Просто сегодня никак. Он будет работать до двух часов утра! Я и так его почти не вижу. — Аа, мне так жалко твоего папу. — И так уже 9 лет. Одна и та же мелодия. Но просто он завтра работает вечером, поэтому будет уходить в 4 часа дня. Время будет. — Да, как скажешь.***
— Ну что, Ку Чонмо, готов к знакомству с отцом своего друга? — Как никогда готов! — после чего, Джун постучал в дверь, и спустя некоторое время, им открывает двери его отец. — Папа! Знакомься, это Чонмо. Мой новый друг. — Привет Чонмо, очень приятно, меня зовут Сон Донхён..как бы тебя запомнить?..А! Это же ты с моим сыном нашли тело Пак Сэрима? — Да, всё верно, только вот тело нашёл Джуни, а дело рассматривалось как под мою ответственность. В общем, да. И прошу, перестаньте говорить об этом, мне неловко. — Да, как скажешь, не буду, проходите ребята, Чонмо, можешь остаться до 11 часов, я пока пойду собираться, а то мне надо на работу. — Удачи папа! — Пока господин Сон. — Да, пока ребята! — после чего мужчина скрылся за входной дверью. — Хочешь чай, кофе, сладкое может? Или фрукты? — Ну может, что то сладкое, смотря что есть. — Ой, ну у меня тут лимонный чизкейк, мраморные–шоколадные печеньки, сам делал, и фрукты, ежевика и персики. — сказал Джун, высовывая голову зза встроенного холодильника в сторону Чонмо. — Сам? Ну тогда давай попробую, можешь дать печенье. — Да! Держи. — после перед Чонмо на столешнице уже стояла тарелка с печеньем, и он взял одну штуку. — А знаешь, вкусное однако. — сказал Мо, пережовывая. Не сдержавшись, он вложил в рот полностью всю печеньку. — Эээ! Ты чего?! — на что Чонмо не стал сдерживаться начал смеяться, только уже прикрывая рот рукой. Стараясь не смеяться и жевать дальше. У него получилось. После чего, он глотает это несчастное печенье. — Ты закончил? — слегка возмущённо протягивает Джун. — Кхм-кхм, прости, да. — после чего он на него взглянул. И чёрт его дёрнул неловко ухмыльнуться. И в следующий момент он слышит то, как Джун падает на пол и начинает смеяться, подобно стекоочистителю и умерающей чайке. Чонмо падает с этим смехом за ним. Сколько времени прошло, непонятно, но полюбому немного. — Джуни, ты как? — Нормально, может, в мою комнату? — Ладно, давай. — после чего, Джун повёл его на второй этаж, через пару секунд, открывая дверь в свою комнату, заводя Чонмо. А ему в глаза сразу кидаеться сеть на потолке и стенах из тёмных прутов. Проволокой от гирлянд. Рядом стоит растение, а деревянная кровать заправлена белой простыней и плюшевым пледом серо–графитового цвета, в конце стоит шкаф, а возле него коробка. В которой много картона, пеноплекса, верёвок, плюшевой пряжи разных цветов, и ножницы с клеем на верху, на прикроватной тумбочке несколько дисков с девушкой, у которой рыжие локоны, белая рубашка, и небо за спиной. Лана Дель Рей, и её альбом Born To Die. На стенах в качестве декора также висят виниловые диски. Под окном стоит проигрыватель для дисков. Рядом стопка книжек. А под кроватью учебники. Близко к окну на подвесной конструкции висит размашистое, но довольно маленькое растение. На полу кружка. Целая, не разбитая. — Проходи, а! Подожди чуть чуть! — после чего, Джун начал носиться по комнате, то и дело включая гирлянды для большего уюта. — Так лучше! — Да, намного, это мне сильно напоминает мой домик на дереве. Также уютно. — Оу, спасибо, не знал что будет так комфортно, садись на кровать. — Да, уже. — сидя уже на кровати рядом с ним, он спрашивает: — О чём хотел поговорить? — Аэ..ну, как сказать.. — Ну же, не бойся. — сказал Мо, гладя по щеке. — А! Ладно, хватит уже мекать. — сказал Джун, отбирая руку Мо от щеки. — Ты, помниться, говорил мне что не любишь девушек, расскажи об этом прошу. — Аа, хорошо, помню, ещё в годы пребывания в начале старших классов, мне предложила встречаться одноклассница. Я согласился, ибо, должно было быть какое то разнообразие. Помню в один из дней, пока я её искал, я проходил мимо раздевалок, а там она обжимаеться и едва ли не занимается половым актом с другим одноклассником. Я порвал с ней в тот же вечер. И когда ко мне подходили другие девушки, с просьбой познакомиться, я не дослушивал, и уходил. Мне конечно, девушки никогда не нравились, но как я уже сказал, для разнообразия. И уходил я по той же причине, что и эта, они мне не нравились, я был сильно открыт. — Ого, так у тебя была девушка, а я мало того, что ни девушки, ни друзей найти не смог до этого момента. Ты мой друг, я сильно ценю это. Я сильно ценю тебя, и даже несмотря на то, что сы почти друг друга не знаем, не рождает во мне сомнений или страха. Это даже, приближает, говорит, познать больше, хотя, куда больше. Говоря о девушке, я её никогда не хотел и не искал. — И я ещё не понимаю, тех, кто говорит что: «Ну что, девушка уже есть? Когда невесту искать начнёшь? Ну, что, нравиться хоть какая то девочка? Ой, повезёт же твоей девушке, красавца такого отхватить. Как это отношений не хочешь?! Нет уж, у меня тут есть одна кандидатка!» Я просто не понимаю таких людей, ты им одно, они тебе другое, если же ты сказал, что не хочешь отношений, так в чём проблема не затрагивать этой темы? Причём чаще всего, это люди старшего поколения, с которыми ты не имеешь право спорить. — Хотя, порой я думаю, достаточно просто найти того самого друга, и никакие девушки не будут нужны. — Да, мне тоже такое доводилось понимать, и они меня покидали. Всегда. Но не думаю, что это тот момент когда меня собираеться кто то покидать. И вообще, к чему ты это? — Я люблю тебя Чонмо, сильно, представить не сможешь, насколько, как только я смог, за такое короткое время взять и привязаться к тебе? И теперь, когда я понимаю, что мне умирать очень скоро, я этого не хочу. Сильно. Так как я нашёл тебя, и я боюсь тебя терять, ибо без друг друга, нам будет сложно. Я тебя ценю, и ты меня тоже. Мы не сможем расстаться. — на последнем слове, он придвинулся намного ближе, чем был. Он едва ли не седлал Чонмо. — Ч-что?.. — Я сказал, что люблю тебя, и что не смогу с тобой расстаться, слышишь? Я тебя люблю. — Джуни, ты ребёнок, и я это понимаю, это влечение, я тоже был в отношениях, тогда мне было столько же, сколько и тебе. — Да почему ты меня не слушаешь?! — после чего он прижал Чонмо к кровати, нависая. — Я говорю, что люблю тебя, сильно, и это не та самая подростковая любовь, нет. Не спорю, я подросток, но это нечто большее, чем ты думаешь. Если я говорю, что люблю, это значит, что я люблю. И это–. — Он не договаривает. В этот же момент, Чонмо берёт его за шею и целует. Джун конечно в шоке, но он от этого не бежит, наоборот, идёт навстречу, словно прося больше. Что Чонмо и делает. Он садиться на кровати, а Джун по прежнему сидит на нём. Он все-же разрывает поцелуй, получая грустный стон от Джуна. — Зачем ты остановился? — Тише, — после чего он крепко его обнимает за талию, двумя руками, после чего, Джун расслабляеться и уже не сдерживая вес опускаеться на колени ниже. Голова Чонмо оказывается на его груди. — Джуни, любимый мой, знал бы ты как я ждал этого, так ждал этих слов, думал, что ты ненавидишь меня, поскольку мы не встретились с тобой, хотя, это было твоё решение, я понимаю, школа это всегда сложно. Но знай, теперь я — твой. Ты — мой. С этого момента, мы принадлежим друг другу. И никто, не сможет нам помешать. — и вдруг, на Чонмо падает слеза. — Любимый мой, ты чего, не нужно плакать. — Я люблю тебя. — Я тоже, Джуни. — после чего он утирает его слезы руками и целует щёку. А после губы. Следом нижнее веко. — Всё хорошо. Не плачь прошу, а то я тоже заплачу. Или ты не поэтому поводу? Что то случилось? — Помнишь, я говорил тебе о том, что у меня слабое здоровье? — Да милый, помню, а что? — Так вот, мне остался год… — Всмысле?! Подожди это как?! — Чонмо начинает волноваться и нервничать за своего любимого. — Прости меня..я в этом не виноват.– каждая пауза сопровождалась всхлипами. — Но все же…у меня рак. — …Что?..Рак значит…но почему ты не сказал раньше? — Боялся, что оставишь меня, потому что кому нужен человек одной ногой в могиле?.. Никому. — Нет. — Ч-Что такое? — Мне неважно, красивый ты, или не совсем, добрый ты или нет, касаемо здоровья…если ты так сильно меня любишь, то лучше уж будет, если ты проживёшь этот год с большущим удовольствием, и моей компанией. Я буду с тобой общаться…я не потеряю тебя, потому что любовь, на дороге не лежит. — …М-Мо. — Что такое? Ты расстроился от моих слов? — Н-Нет! Что ты?.. Просто мне так никто не клялся в любви как ты, меня никто так не любил как ты. Сегодня..ты ночуешь в этом доме. Спорить и оправдываться бесполезно. — Как скажешь. — сказал Мо, целуя в губы. — Здесь так здесь, у меня так у меня. Я люблю тебя. Где захочешь, как, когда захочешь, там все и будет. — Значит, здесь. — после чего, он лёг на нём, следом, целуя в щёку. — Слушай, расскажи о своих увлечениях. — попросил Чонмо, гладя Джуни по голове. — Оо, хорошо, я люблю читать, в основном фэнтези, иногда классика, и ещё я люблю что то делать сам. Вот к примеру, подвесная конструкция для растения. — сказал Джун и показал на неё, после чего Чонмо посмотрел в её сторону. — Я сам её сплёл, это было сложно, о возможно, или к примеру гамак, который висит недалеко от твоего домика, его я тоже сам плёл, и вот этот плед тоже, сделал я. — Ого, ничего себе, круто как. — Это в некотором смысле даже смешно, потому что, мой отец прятал верёвку, чтобы я не повесился, а я вместо того, чтобы вешаться, мастерю. — Это даже пугает, не смейся над этим пожалуйста, но то, чем ты занимаешься, это афигенная вещь. — Хеех, спасибо. — Говоря о книгах, какую ты посоветуешь? Я про фэнтези сейчас. — Ну не знаю, может, «Стрелок», или «Бесплодные земли» от Стивена Кинга? — Стрелок?! Я его ищу, ищу, найти не могу никак, помню, пришлось уехать за этой книгой в Сеул, но и там не было. — Значит, Стрелок. — после чего, Джун встал с кровати и поползли к стопке с книгами, доставая нужную. — Вот она. Правда, там в некоторых местах немного повреждена, то углы загнуты, то страницы выцвевшие, но текст там всё же виден, но не чётко. — Да, спасибо. — Я вообще очень сильно люблю цикл книг «Тёмная башня», правда читать это долговато, где то 7-8 книг, но мне это не мешает, так как у меня есть все части. — Ого..в таком случае, лучше не буду брать её, так как я не очень люблю длинные книги, а циклы так тем более. — А..ну ладно, ничего страшного. — Слушай, может, я смогу взят у тебя немного пряжи, или же ты просто…покажешь, как ты что либо плетёшь. Может и я в последствии научусь. — Ухты! Ты сам предложил, а я уже думаю, как бы намекнуть так, чтобы он понял. Хорошо! — после чего он подбежал к коробке с плюшевой пряжей, доставая свою любимый графитого-серый цвет, крючок, и ножницы, и ленту линейку.– Вот, а не, подожди! — и в тот же момент, он бежит к шкафу, где местами, одежда лежит не опрятно, но Чонмо это не волнует. И Джун достаёт кофту, блекло–синюю, словно белую. Из того же материала. — Вот, смотри, что у меня есть! — Ухты! Ты сам её вязал? Такая милая..может, ты её наденешь? — Да, только, выйду из комнаты, хорошо? — Как тебе удобно, и как тебе только будет лучше. — Я скоро! — после чего, подросток скрываеться за дверью, с целью надеть кофту, а в это время Чонмо подползает к стопке с книгами, но, не обнаружив интересной, ему книги, снова садиться на кровать. И в этот момент, Хенджун заходит обратно. В этой кофте, он выглядит ещё милее. Едва цветная пряжа выглядит очень плотно связаной, и так по всей кофте. Она была ему, великовата. — Она на меня немного за большая, так как моей моделью был папа, а я намного меньше него. — Это не важно, ты не смотря на это выглядишь милее чем был, она сильно идёт тебе. Ты как плюшевый мишка. — после чего он подходит к Джуну, и обнимает, слегка приподнимая. Казалось, что он весил меньше чем стопка из 9 книг в твёрдом перелёте. И он прижал его по крепче. После чего целует в щёку. — А когда ты её связал? И за сколько времени? — Не давно, может быть так неделю назад. За где то 5 часов. Так как лето здесь не летнее, и очень даже зябко, поэтому я сплёл эту кофту. – Хорошая мысль, умничка. – А теперь пусти меня! Мне не удобно. – Ой! Прости пожалуйста! Я не думал, что тебе не удобно.. – Ничего страшного, так, что насчёт демонстрации? – Раз 5 часов, то давай, хотя, я готов ждать и смотреть на то, как ты увлечённо что то плетёшь бесконечно. – Не смущай меня! Чтож, в тот раз моделью был папа..теперь модель ты! – Ты будешь делать кофту для меня?.. – Ну да! А почему нет? Это сложно, но оно того стоит! – Хорошо, раз уж того стоит, то стоит. – А то! – он снова подошёл к коробке с пряжей и прочими материалами. – Какого цвета пряжу хочешь? – Давай, светло-серую. – Люблю её, тебя тоже, хорошо!***
Все последние пять часов, ребята делали кофту, слушая Лану Дель Рей. На втором часу работы Чонмо спросил: – Джуни.. а обязательно было меня раздевать и обматывать плёнкой? – Ну а что? Конечно надо было! Ты же модель! Иначе даже манекен, от твоих мерок зависит, будет ли кофта хороша, а чтобы держалась и не давила, нужно нанести на тело плёнку, чтобы она обтягивала его, а после, уже начиная вязать сделать кусочек пряжи в несколько сантиметров, иначе не налезет! – А, в таком случае понятно, ты так профессионально говоришь, словно тебе доводилось плести кофты и продавать их. – Ага, только это моя третья по счёту. – А где первая? – Ну..как говориться – первый блин комом! Я не знал ничего. Ни в замерках, ни в правильной технике. Она едва пролазила через мою шею, там уже надо было переживать за моё здоровье, а то не долго и задохнуться. Сейчас, когда основа есть, остаётся только плести. Смотри, как это делается. – и Чонмо взглянул, как Джун продевает один кусочек пряжи в другой, сплетая их вместе – Ну что, понятно? Может хочешь попробовать? – Плюс минус понятно, но пробовать лучше не буду, у меня руки не совсем из плеч растут. – Ладно, как скажешь. Ты хочешь, чтобы она была длиннее? Или короче? – Думаю, длиннее получше. А так без разницы, которую вязать легче та и будет хороша. – А чего так? – Просто это не легко, и насколько мне известно, все, кто за это берётся, хочет закончить как можно скорее. – Так говорят только те, кто сомневается в своих силах и уверенности. Если ты это любишь, то никогда не будешь скупым на время, которое тебе придётся отдать на это. – Господи какие метафоры..тебе точно 17? – К чему ты это? – Да ничего, просто не разу не слышал это от подростка..да и от взрослого. – Оо, ну ладно, тогда продолжим? – Да, конечно!***
– The boys, the girls, They all like Carmen. She gives them butterflies, bats her cartoon eyes, She laughs, like God, Her mind's like a diamond Audio-tune lies, she still shining. Like lightning, woah White lightni-i-ing. Хенджун резко запел песню Carmen на четвёртом часу вязания, почти заканчивая первый рукав. Чонмо сильно удивился, и спросил об этом: – Ты чего? – Да так ничего, а что такое? Я просто люблю эту песню Ланы Дель Рей. – А ты знаешь, что там поётся про стриптизёршу, которую зовут Кармен? – Ну я же не об этом, если я ничего не имею ввиду, так в чём проблема? – Но это песня про стриптизёршу! – Да хоть про лесбиянку, мне она нравиться! – Ты как с хёном говоришь?! А нажалуюсь твоему отцу! – Чонмо решил его немного постебать. – И что ты ему скажешь? – О том, что его сын сквернословит и будучи не совершеннолетним хочет ебаться! – Э, я не хочу ебаться! – А то, что ты сквернословишь ты уже не отрицаешь, да? – Папа и так об этом знает, ты обламаешься. – в ответ на стёб, Хенджун немного приврал. – Не обманывай меня! Смотри на меня! – Нет! – А че это? – А то это, подумаешь, приврал немного, но во благо. – Ехехехех, только больше не ври. Ты меня понял?! – спросил Мо, целуя в щёку. – Да понял, понял! – и начал смеяться. После чего его поцеловали за ухом. – Ай, ты блин! – Да за что?..Зачем ты меня ударил? – Не делай так пожалуйста, я не привык.. – Как скажешь. – И снова поцеловал, но в этот раз в висок.***
На часах было 01:27. Они до этого момента спали в свитерах. Не нуждаясь в одеяле. Но в один момент, Чонмо не почувствовал тёплого тела рядом, он проснулся. Привыкшие к темноте глаза начали бродить по комнате. Нету, Джуна в комнате не было. После чего, нервный Мо встал с кровати и направился к двери, затем к лестнице. * Бооже мой! Джуни ты где?! Только не говори, что ты всё же решил самоубиться! Господи, где же ты? * Пока он спускался по лестнице, эта мысль держала его в ежовых рукавицах, но только чуть позже, сойдя на первый этаж, он в тусклом полумраке кухонной встроенной подсветкой, видит Джуни возле столешницы, он делал чай. И взял печенье из холодильника. Повернутый к Чонмо спиной. После чего он направился к Джуну, подойдя со спины и обнимая. – Джуни, ты чего не спишь? – обнимая за талию, спросил Мо сонным голосом. – Боже ты мой! Не пугай меня так! Я просто голоден, и хочу чай. Поэтому я и спустился поесть. – Знал бы ты как я переживал за тебя..понимая что тебя рядом нет меня дрожью прошибло, думал, что ты что то с собой сделал.. – Ты чего? Нет конечно. Хочешь тоже присоединяйся. Я буду сидеть сдесь. – Может быть ты поднимешься ко мне?..Тебе на учёбу, мне на работу, нужно выспаться. Да и к тому же твой папа скоро вернётся. – Сегодня суббота, мне никуда не надо. – А вот мне надо..очень об этом жалею..кстати, почему ты приходишь с учёбы домой намного раньше, чем все остальные ученики? – Так не совсем всегда, просто у меня должно было быть три урока английского, а учитель заболел. Но меня и без этого часто отпускают раньше. Они знают о моей болезни. – Оо..и как тебе это? Такое отношение? – Да нормально, правда у больных раком выпадают волосы, и они сначала не поверили, так как у меня они не выпадают, но увидев справку, они все-же поверили и немного облегчили мне учёбу, по пропущеным предметам я просто делаю домашку, тему которой мне объяснили заранее. – Ничего себе..вот как проходит твой день..мне очень тебя жалко, из-за твоего здоровья. – Да ничего, времени много. Лучше не об этом, хорошо? – Да, как скажешь, я буду спать, прийди, когда доешь. – Хорошо Мо-а. – после чего он поцеловал его в губы, и Мо ушёл на второй этаж, надеясь на то, что Джун пройдёт как можно раньше.***
В 11:03, Джун проснувшись спускается на первый этаж, наблюдая за отцом на кухне, который как ни в чём не бывало пил чай. – Доброе утро пап. – Да, доброе утро Джун. – Ну что? Как дела на работе? – Оой, там всё как обычно, кто то что то не сделал, кто то кого то уволил, кто на нас всё время орёт. Говоря о зарплате, я её получил. – Господи, мне так жалко тебя, всю мою жизнь, насколько я помню ты так и живёшь, приходишь поздно домой, но при этом успеваешь за мной следить. Как? – Жопой об косяк. Сам не знаю. Кстаати..– Джун знал этот тон, такой надменный и хитрый, полюбому у отца есть какие то вопросы. – Что такое? – с неким страхом в голосе, спрашивает Джун. – Сегодня в семь утра, я видел как кто то выходил из дома. Не возвращался. Это был ты? –...Нет. – Хм, а кто? Чонмо. Я не предполагаю, я знаю, что это был Чонмо. Я помню, что я зашёл в твою комнату, перед тем как пойти спать. Я увидел, что ты лежишь не один. Вы спали вместе, в обнимку. Вы были такие милые! – О боже..я думал ты уже наругаешь типо: Вы в своём уме? Что вы вместе спите? Это неприемлемо! Что люди подумают?! И прочее. – А что? Вы встречаетесь? – ...... – Ты чего?.. – Да, встречаемся, нет смысла скрывать..ну что, что со мной будет?..– Он был сильно напуган, так как отец видел его с "другом" впервые за несколько лет. – А что с тобой будет? Я с тобой ничего не сделаю, тебе мало осталось, живи в своё удовольствие! Только вот, у меня к тебе одна просьба: Сильно к нему не привязывайся! А то потом будет сложно расставаться. – К сожалению, эту просьбу я нарушил ещё до её рождения. Но ничего! Чонмо волшебник! Он рисует метаморфозы на яву, и ещё общаеться с душами..и со мной он впервые провёл эксперимент проведения связи с душой, с которой общалось более чем один собеседник. Да, он дал мне связаться с мамой. Поэтому, я все же смогу поддерживать с ним связь будучи мёртвым. – Ого...ты наткнулся на лучшего человека..помню, твоя мама тоже была волшебницей, она читала мысли. – Ты не говорил мне этого.. – А теперь скажу. Но не суть, так что насчёт Чонмо? Почему он был здесь? И куда он ушёл? – А..я помню, что мы проводя вместе время, говорили о моих интересах, вернее он это затронул. И я показал ему свой плюшевый свитер. И мы сделали ему такой же. В последствии уснули. – Ого, он был моделью? – Да. – И ты обматывал его плёнкой.. – Да, не спорю, но мне было это нужно. Кстати ему очень идёт этот свитер. – Ничего себе, круто как. – А ушёл он из-за того, что он работает, баристой, здесь в кофейне, через дорогу. Он работает каждый день, до 2 часов дня. – В таком случае – мужчина достал из кошелька 20000 вон. – Придёшь к нему на работу? – Да...помню, что хотел наведаться один раз, а по возможности больше. – В общем, бери деньги, купишь, что только захочешь. За одно возьми что то и мне. Я сам недавно проснулся, не завтракал толком, только вот, чай сделал. – Спасибо пап! Я очень сильно люблю тебя. Скоро буду! – надевая обувь, юноша скрылся за входной дверью, направляясь в кофейню в спортивках и плюшевом свитре. Идя туда как можно скорее, Джун слегка поправил растрёпанные волосы. Желание увидеть его на рабочем месте было сильнее детских мечт. В мыслях как по привычке крутились тексты песен Ланы Дель Рей. Вскоре он оказался у обочины, смотря на небольшое помещение на другой стороне. Зная что машины сдесь проезжают редко, он просто перешёл на другую сторону. Зная, как все хотят поспать в выходной день, он всё же оглянулся. Людей не было. После чего он потянул ручку двери, заходя внутрь. Слух сразу уловил песню Ланы Дель Рей "Diet Mountain Dew". А столики были абсолютно пустые и чистые. – Здравствуйте! – Да, здравствуйте. – Чонмо не обернулся на него, думая что это самый обычный посетитель, и всё же дал ему время выбрать, что он будет заказывать. В тот же момент он умыл руки и подошёл к стойке. – Здравствуйте, что будете заказывать?..Джуни? Привет! Рад тебя видеть! – Да, привет, мне, фраппучино и два круассана. – Ага, большой, маленький размер напитка, может быть какие то сиропы? Есть карамель, фисташка, вишня, ваниль, фундук. Сахар, корицу добавить? – Давай большой. Сахар не надо, если только карамельный сироп. – Круассаны подогреть? – Да, пожалуйста. – В таком случае, с тебя 15000 вон. – Стой, это же цена круассанов, разве ты не должен взять и за кофе? – А кофе за мой счёт. – после чего он подмигнул. – В таком случае, вот. – Ага, подожди минуты четыре, пока всё будет готово. Пока можешь посмотреть книги которые тут есть, чтобы не было скучно. – Да, спасибо. – он всё же сделал то, что ему было сказано. Хотя он решил отмолчатся, что-бы потом кое что сделать. Осматривая книги к сожалению, интересной он не увидел. Единственное, что ему осталось, это слушать песни, которые крутились на радио в этой кофейне. И ещё он заметил одну вещь. Чонмо был в свитре, который Джун вчера ему связал. Вскоре после чего, он упаковал тёплую выпечку с щедрым количеством бутербродной начинки, и поставил кофе на стойку. – Готово! Можешь забирать. До встречи. – он прощался с ним улыбаясь. – Да, спасибо. – тот момент он резко заходит за другую сторону стойки, обнимая Чонмо. – Зачем ты это делаешь, сюда же люди прийти могут. – Пока что, сдесь никого нет. – сказал Джун, целуя в губы. – Ты такой милый, и мягкий. – Спасибо Джуни, это благодаря тебе, я знал, что ты прийдешь. – Спасибо, до встречи. – Пока! После чего, Джун вышел из кофейни.***
Отношения Чонмо и Хёнджуна длились на протяжении недели. И каждый раз, Джун после школы бежал домой, переодеваясь в свою обычную одежду и оставляя вещи, сразу выбегал к Чонмо, который в свою очередь ждал его на дереве. – Привет, рад тебя видеть! – Да, я тоже. – после этих слов, они заходили внутрь домика на дереве. Начиная что то обсуждать, зачастую то, что они повидали в Сеуле или других местах, в которых им доводилось быть. – Джуни, ты говорил, что ты был даже в Вильнюсе? – Да, был. А что такое? – Может у тебя есть какие то вещи оттуда? Сувениры например? – О да! У меня есть! У меня есть брелочек с ятарём в малюсенькой баночке, кулон с янатрём в серебряной оправе и закладка, для книги с литовской цитатой! – Ухты, как здорово! Сможешь показать? – Да, сейчас принесу! Кстати! Моему отцу очень понравился Вильнюсский алкоголь, он смог провести крышечку из под стеклянной бутылки. Он хотел её выкинуть, но я её забрал и сделал значок. У него так часто, он их собирает, а потом выкидывает, не знаю почему. – Ого, покажешь тогда. Да? Я пока чай сделаю, тебе какой? – Давай с манго. – Хорошо, значит две кружки чая с манго.. Как только вскипел электро-чайник, он залил чай кипятком, заливая всё помещение ароматным манго. После чего, он сел на кровать и начал ждать, пока прийдёт Джун. И тут же в помещение заходит Джун с янтарными сувенирами, закладкой и значком. Он сел на кровать, рядом с Чонмо, положив всё, что было рядом. – Вот, это всё что у меня есть из Вильнюса. – Ухты, как интересно. С чего начнёшь? – Наверное, с янтарных сувениров, вот кулон, подожди, хочешь я его на тебя надену? – О, давай. – после чего Джун закрепил кулон на шее Мо. – Тебе так идёт! Может выйдем на солнце? – Хорошо, давай выйдем. Только зачем? – Увидим, пошли скорее! В следующий момент Чонмо уже стоял лицом к берегу озера, там медленно заходило солнце. И Джун посмотрел на его глаза. – АААА! Какая красота! Твои глаза становятся светлее, как тот же янтарь на шее! Это очень красиво!.. – Спасибо, вот зачем мы тут стоим, не думал, что для этого! Как мило с твоей стороны..– в голосе было много ласки. – Не смущай меня пожалуйста! – Ладно, не буду, вернёмся? – Да, пошли! – Так, это значок, но можешь его оставить себе, как и кулончик. – Спасибо Джуни.. – И последнее, это закладка! – он держал в руке ту же чёрную закладку, с золотым помпоном из ниток и с цитатой на литовском, тоже золотую. – Круто! Очень красивая закладка. Цитата наверное тоже со смыслом, кстати, ты знаешь перевод этой цитаты? – Мне говорили, что это значит что то на подобии: " Когда достаточно темно, ты можешь увидеть звёзды" . – Ничего себе, только вот, мне не особо понятен её смысл.. – Мне насчёт этого тоже не объясняли, но может, это что то стоящее. – Да, я тоже так думаю. – Чонмо, у меня кстати есть вопрос по поводу твоей работы. – Какой? – С тобой заигрывали клиенты? – О да, ещё как, вот, абсолютно не давно со мной заигрывала девушка, я ей сказал, что у меня уже есть возлюбленная, живущая в Сеуле, и больше она ко мне не лезла. Да, отмазка не из лучших, но всё же, самая эффективная. Никакой девушки нет, мы оба это знаем. Не ревнуй. – Не бойся, не ревную. – после чего, целует в щёку.***
Утром воскресенья, Джун снова идёт к Мо на работу. Но к сожалению, он его не обнаруживает. Он видит только девушку за стойкой. – Здравствуйте. – Да, здравствуйте, насколько мне известно, сейчас смена юноши, которого зовут Чонмо? С ним что то случилось? – Да, я знаю, что сейчас его смена, но я вынуждена его заменить, так как он заболел, и не смог прийти. – Оо, а что с ним? – Я не могу вам этого рассказать. – Он скорее всего вам про меня рассказывал, я Хёнджун, его друг. – А, да, рассказывал, в таком случае, у него температура, простудился, он позвонил и сказал мне об этом. – Боже мой! Спасибо, что сказали мне об этом. – Вы бы хотели, что то заказать, или передать ему? – В таком случае, мне один круассан. – Вам подогреть? – Да, было бы славно. – С вас 7500 вон. – Вот. – и положит на стойку четыре купюры. – Да, ожидайте в течении двух минут. – Да, спасибо. * Господи, бедный Мо, как это пройзошло? Вчера же всё нормально было, правда он говорил, что ему было немного не по себе, поэтому я ушёл. Нужно что то срочно придумать! * – Вот круассан, удачи! – Да, спасибо большое! – после чего он выбежал из кофейни. Ему сильно хотелось ему помочь. Через 6 минут, он уже был на дереве. Думая, что он именно там, он зашёл внутрь. – Чонмо! – Джуни?..Не подходи, пожалуйста..а то заразишься ещё.. – Не бойся, я не буду тебя целовать, вот, поешь пока, нужно сделать тебе имбирный чай..у тебя же есть ингредиенты? – Да, были в картонной коробке. – Чудесно..я в таком случае приготовлю его, и куриный бульон тоже, подождёшь пока я все приготовлю? – Да, подожду, не беспокойся об этом.. – Хорошо, я отойду, вернусь, когда все будет готово. Дома он не находил себе места, думал, как всё сделать быстрее. – Джуни, ты чего? Зачем ты готовишь этот чай? И бульон зачем?.. – Чонмо простудился, вот, лечить его буду. – Аа, так вот почему, чего ты раньше не сказал? У меня там было одно жаропонижающее, не самое эффективное, но все же было, сейчас принесу. – Спасибо пап, нужно хотя-бы как то попробовать его вылечить, я переживаю за него.. – Я скоро! – после чего он направился в глубину коридора, ведущего в другой конец дома. Хёнджун в это время следил за тем, что готовил. Спустя пару минут, его папа вышел в упаковкой жаропонижающего. – Спасибо папа. – Да не за что, молодец, не думал что ты так спохватишься за его лечение. Горжусь тобой. Я буду у себя. – Хорошо папа, если что позову. Все местные лекарства он готовил в общей сложности сорок минут. После чего он пришёл на дерево, зайдя в комнату, он увидел спящего Чонмо, увидев, что ему некуда поставить кружку и тарелку, он аккуратно поставил всё на пол и перетащил маленький стол ближе к кровати, где он спал. После чего, он поставил туда всё, что приготовил: – Чонмо, Чонмооо, вставай, я приготовил поесть, вставай. – говоря об этом, он не сильно тормошил его за плечо. После чего, он всё же проснулся. – Мм? Что такое? – Я приготовил тебе чай и бульон, вот ещё упаковка жаропонижающих таблеток, выздоравливай, если что, я буду на улице, что-бы ты не беспокоился за меня. Ладно? – Хорошо, спасибо Джуни, я очень сильно люблю тебя, столько заботы с твоей стороны.. – Иногда у меня папа приходил с работы простуженным, мне приходилось его лечить, заботиться и быть рядом. Для меня это очень просто, так как забота над близкими людьми это самое лёгкое для меня. Я пока пойду, хорошо? Зови, если что. – в голосе этого подростка было ещё больше любви, чем было. Но вскоре, он скрылся за дверью. Чонмо влюбился в него ещё сильнее. Через где-то минут пятнадцать, тарелка и кружка были пустые, а сам Чонмо, тихонько посапывал. Всё же Хёнджун вошёл внутрь, подойдя к кровати, он сильнее укутывает Мо, открывая входную дверь, запуская в помещение кислород. Он знал, что с этим лучше не играть, поэтому он ещё сильнее закутал Чонмо в одеяло, а сам в то же время вышел из помещения, быстро убегая в сторону дома, чтобы подогреть, всё, что он ему приготовил. Прошло не много времени, ибо как только он поставил разогреваться чай и бульон, он снова пошёл к дереву, но уже со стаканом слегка подогретой воды. Заходя в домик, закрывая дверь, он подошёл к кровати, снова пробуждая Чонмо. – Что такое Джуни? – Выпей жаропонижающее, прошу тебя, потом сможешь отоспаться снова. – Хорошо, где оно? – Вот, – он выдавил одну таблетку из блистера и дал ему, держа в другой руке стакан воды. После чего, Чонмо выпил жаропонижающее. – Да, хорошо, молодец, я скоро буду. – Куда ты? – Поесть немного, я сегодня почти ничего не ел. – Возьми что хочешь из закрытой коробки, там всё есть. – После чего, он взял оттуда шоколадку, печенье и острую закуску. – Вот, это тебе. Я выйду на воздух, позовёшь, если нужна помощь, хорошо? – Да, я пока посплю. На протяжении всего дня Джун регулярно приносил ему чай и бульон. В конце концов, Чонмо выздоровел.***
Конец лета становился всё ближе и ближе, отношения мальчиков были прекрасные, доверительные, даже сказочные. Джун никогда об этом не пожалеет. Никогда не пожалеет о том, что встретил его, о том, что он связал для него свитер, который носит не снимая, о том, что он подобрал блокнот. С которого всё и началось. Сейчас он стоит перед берегом, темно, только луна и звёзды.***
Чомно просыпаеться от резкого грома молнии, резко подрываясь с кровати, замечая на столе записку. Чонмо, прости меня, я по другому просто не мог, жить мне было очень тяжело, на меня сильно давило осознание того, что я не смогу быть с тобой до конца твоих дней, я не смогу жить, с пониманием того, что мы не будем вместе, я хочу, люблю и всегда любил тебя, не думаю, что, смогу поддерживать с тобой связь, если всё же умру, поэтому я всё же вынужден уйти, я не хочу, чтобы мы страдали. Я знал, что не буду дожидаться смерти от рака. Я хотел умереть по своей воле, но не получиться и это, потому что мне просто никак нельзя прожить больше, в таком случае, молю, не следуй со мной в могилу. Я с тобой даже не попрощался, прошу прости за это. Найди кого то, кто будет таким же как я, но при этом здорового. Молю, не говори про мою смерть папе. Я люблю тебя.. Твой любимый После чего, Чонмо выбигает на улицу, вставая в ступор, смотря на белое, безкровное и бездыханное тело, лежащее на берегу. Это был его Хёнджуни. На него сзади смотрели соседи, и папа Джуни резко его окликнул. – Чонмо, что там?.. После чего он упал на колени, стараясь не зареветь. Но он все-же нашёл в себе силы взять худое тело на руки. И встать с колен, оборачиваясь к соседям. Глаза отца Джуна наполнились слезами, после чего, он вышел к Чонмо. После чего, на всю округу разнёсся не то рёв, не то плачь мужчины: – Это мой сын! Соседи резко попрятались, а Чонмо и господин Сон пали на колени. Чонмо думал, что у него разорвется сердце от нахлынувшей боли, он убрал мокрую челку с лица мертвеца. Отныне не зная что делать. И тут из не откуда, приезжают полицейские машины. Судя по всему, вызвали соседи. Из мигающих машин выходят мужчины. Тело забирают, у Чонмо истерика.***
Перед глазами Джуна предстаёт что то светлое, слепящее. Его глаза открываються, и перед собой он видит нескончаемый небосвод, а под ногами словно пол, из облаков. Откуда он слышит счастливый женский возглас. Его мама. На удивление, уже не имея тела, он всё же бежит к ней. Как? Не ясно, судя по всему облака в состоянии удержать какие то жалкие 6 грамм. – Мама...как же я скучал!.. – Сыночек, я тоже очень скучала за тобой. – Я так рад сдесь оказаться, рядом с тобой.. – Я тоже. Мы теперь вместе..ты так вырос.. – Я люблю тебя мама.. – Я тоже, сдесь мы с тобой свяжемся в любое время, хорошо? – Да мама..***
* Так Чонмо, не паникуй, в первый день явления души в раю с ней нельзя связаться, завтра ты с ним свяжешься. * Чонмо был опустошён, но при этом, понимал, что он сможет связаться с его любимым Хёнджуном. Просто надо будет немного подождать. Он ещё не знал, что он сможет ошибиться настолько сильно. * Ну что, Чонмо, время связаться с Джуном, просто успокойся. Насчёт три, раз, два, три! * Чонмо держал руки, сложа их как во время общения с госпожой Сон. Перед его глазами проносится вся его жизнь. От рождения, до последнего действия, он ходил по воде. Как тот же Сэрим. Но связаться с душой он мог. Её нет, не мог. Случилось то, чего так сильно боялся Чонмо. Душа не желала связываться с этим собеседником. Он знал, что он не сможет с ним расстаться, но не знал, что не сможет связаться. Он знал, что не сможет выжить.***
Чонмо стоит на обочине, в этот дождливый день, машин было больше, чем когда либо, и в один момент, Чонмо срываеться. И кидаеться под колёса машины. Не выживает. Последним моментом его жизни, он слышал лишь сигнальную тревогу, гудки скорой помощи и полиции.***
И вот, Чонмо снова видит, только уже словно белую вспышку. И в следующий момент, он открывает глаза. На горизонте бескрайний небосвод. А под ногами облака. И в тот же момент, он находит того, кого искал с самого начала. Джуни. Пусть души и безплотны, но обниматься они умеют. – Джуни! Господи, я так испугался! – Мо-а, я так рад тебя видеть...– На глазах выступают слёзы. – Я тоже, любимый.. – Почему ты пошёл за мной?! – Я сильно хотел, тобой связаться, но не мог, другого выхода небыло. – Please, get answer. Why you have done this disgusting think?.. – Because, we were born to love.