Гипноз.

— Эй. Джон лежит на струящемся по камням змеином туловище Дейва, пальцами водя и потирая каждое кольцо на чужой чешуе, пока позволяет голове покоиться на таком родном и удобном плече. Рядом с валунами, где расположилась хладнокровная парочка, шумела вода, иногда в чаще леса напротив вскрикивала какая-то тропическая птица, спустя мгновение пролетая над головами; в целом, день складывался безмятежно, даже солнце, ранее безудержно палящее, светило сегодня мягче, позволяя двум парням нежиться в компании друг друга не в тени, без риска того, что кто-то, к примеру особо бледный, может сгореть. — Джон, если это очередное предложение научить меня заходить в воду глубже, то давай я лучше сразу притворюсь мёртвым и позволю тебе сделать "рот в рот". Дейв хихикает, не поднимая головы, но в конце концов лениво поворачивает голову на окликнувшего его парня, помещая своими когтистые пальцы в чужие волосы, слегка сжимая при этом. Джон, с высоты положения Дейва, выглядит особенно мило: непослушная прядка, выбивающаяся из-за уха, улыбка, с выглядывающим из неё клычком. Эти детали заставляли сердце Страйдера заходиться искренней нежностью и биться учащеннее, пускай и так же тихо. Слова друга вызывают у него смешок, и Эгберт слегка приподняв голову, смотрит прямо туда, где за толщей чёрных стёкол чужих очков, находятся рубинового цвета глаза, беглым взглядом в данный момент исследующим чужое лицо. — Я не об этом, братан. Расслабься. Я не буду заставлять тебя проходить через это снова. — Приятные воспоминания, и по сей день вызывающие покалывающие ощущения смеха, вихрем пронеслись в косматой голове. — Я хотел предложить кое-что другое. Мелкую авантюру, если можно. — Я весь во внимании. Ты видишь эти уши? — Дейв посмеивается, хватая себя за мочку заострённого уха. — Они все направлены на тебя. После того, как Джон снова начинает говорить, проходит некоторое время, в промежуток которого парень несколько мечется, ёрзает, неловко кусая губу и заправляя волосы за ухо, явно не решаясь произнести то, что вертелось его на языке и огромной красной надписью находилось в мозгах. Змей напротив находил чужую робость умилительной, поэтому, не сдержавшись, решает спасти себя от разрыва сердца, теперь уже самому укладываясь на чужое плечо. Живые волосы красноглазого опасно близко приближаются к чужой щеке и потираются о ту на манер игривых щенят. Они любили Джона не меньше, чем их хозяин. — Ну же, большой чувак. Скажи о чём думаешь. Ты когда-нибудь видел, чтобы я тебе отказывал? — Парень порывается что-то сказать, на что в ответ получает шипение и кто-то закатывает глаза. — Окей, кроме того случая. Мне не хотелось остаться без родной погремушки, знаешь. Бледные пальцы всё исчерчивают вдоль и поперёк чужое тело, пока Джон, не поправив очки и не прокашлявшись, подаёт голос. — Я бы хотел тебя загипнотизировать. — И, словно предвещая вопросы, спешно добавляет. — В научных целях. Сердце Дейва взволнованно падает по направлению к земле. Тишину, воцарившуюся на поляне, невозможно было передать ничем. Ситуацию не спасало даже то, насколько громко рядом текла река и шумели листья в лесу. Джон уже было начинает волноваться, тревожно укладывая руки ему на плечи, думая, мол, не слишком ли большой неожиданностью это стало для друга и, может быть, стоило спросить об этом раньше, когда тот, внезапно, не начинает говорить. — Ты типо делаешь какие-то прикольные трюки с маятником и командуешь глубоким голосом или что? Джон выдыхает, уже более расслабленно улыбаясь ему. — Насчёт маятника нет, а насчёт голоса даже и не знаю. Не слышал со стороны. — Парень пальцем осторожно приподнимает чужой подбородок, позволяя двум лицам встретиться взглядами. — Я просто командую и погружаю в безопасный транс. — Так. И что же получит наш любознательный мальчишка, загипнотизировав своего бойфренда? Дейв приближается максимально близко, заставляя Джона чувствовать прохладное дыхание змеек на своём лице. Те, кажется, были чертовски заинтересованны в том, чтобы сегодня исследовать его полностью, поэтому всячески тянулись вперёд, к счастью, способные только еле ощутимо касаться. — Ничего. Просто хочу проверить, смогу ли я на время ослепить тебя. — Есть и другие способы, знаешь. У меня где-то лежит такая чудесная маска для сна, ха-ха. Дейв издаёт пару неестественных смешков, когда от прикосновений рук Джона к его щекам, не возвращается к разговору. — Меня не удовлетворяет то, как косо ты нарисовал там свои глаза. Я хочу увидеть их. Настоящими. Возникает пауза, во время которой Страйдер младший задумчиво кусает свою губу, размышляя, покуда наг рядом исследовал взглядом чужое лицо, ища за что зацепиться и что поможет ему предугадать чужую реакцию. Джон правда хотел попробовать свою неожиданную задумку, но он знал, что если ответ будет отрицательный, то у него хватит совести просто согласиться с решением, не оспаривая его. — Я согласен. — Джон тихо радуется прозвучавшему ответу, с ликующим блеском в глазах смотря на беловолосого. — Но, чёрт, ты понимаешь какой это риск? А если всё пойдёт не так? Одна секунда, чувак, и ты камень. Это равно самоубийству. — Дейв. Джон укладывает ему руку на грудь, пока немного приподнимается благодаря своему гибкому длинному телу. Он целует прохладный лоб напротив, с улыбкой на лице чувствуя, как сразу тянутся к нему змейки, наслаждаясь секундой близости. Наг отстраняется, поглаживая по живому облаку волос. — Всё будет хорошо, я уверен. Ты знаешь мою удачу, пришло время узнать мой профессионализм. — Он почти шепчет, смущённо синея. — Не бойся. Всё будет хорошо. Дейв молчит, спустя считанные секунды выдыхая и приникая к чужому телу. — Хорошо. *** Проходит несколько часов, небо заметно розовеет и клонится к горизонту, когда чешуйчатая парочка переползает поближе к уютному гнёздышку прямо перед их пещерой, всё ещё наслаждаясь компанией друг друга на открытом воздухе. Они оба расслабленны, и только Дейв, как бы он ни отрицал, немного, но позволяет проскальзывать мыслям о возможной неудаче. Впрочем, сразу же пытается исправиться и прогоняет их, акцентируя внимание на том, как красиво закат ложится на бронзовой коже Джона, создавая красивый фиолетовый градиент на плотных синих чешуйках. Да, так гораздо лучше. В его душе начинал зарождаться нужный настрой. Наконец, кто-то из них отмирает, словно бы возобновляя привычное течение времени. — Если ты закончил пожирать меня взглядом, можем начинать. — Джон игриво улыбается, подползая ближе. Знает, что Дейву только по душе такой флирт. — Прими удобную позу, дыши глубоко, медленно, и слушай только меня. Кивни, если понял. Получив в ответ кивок и вдоволь понаблюдав за тем, насколько старательно змей выбирал позу, которая не будет вызывать дискомфорта, Джон мысленно ставит галочку в своём воображаемом списке, и спешит перейти к следующему шагу. — Теперь закрой глаза. Обещай, что правда закроешь. — Впрочем, Эгберт и без обещаний верил тому, зная, что они оба беспокоятся о безопасности друг друга. — И сейчас слушай мой голос. Слушай его, Дейв. Слушай, и чувствуй, как медленно закрываются твои глаза, как веки тяжелеют и тебя клонит в сон. Да, тебе очень хочется спать. Вот так. Позволь себе лежать так, как тебе удобно, расслабляйся, Дейв. Как заворожённый говорил юноша, томным, неспешным голосом отдавая команды. Им не надо было никуда спешить: Джон не был бы Джоном, если бы не удостоверился, что все слова точно дойдут до возлюбленного и у них получится великолепный гипноз с первого раза. Наблюдение за чужим расслаблением доставляло странное удовольствие: такой сонный, уязвимый, но всё ещё Дейв, прямо на глазах таял, постепенно откидывался спиной на мягкое ложе позади него. В нём было что-то от его бодрствующей личности, ведь иногда он вздрагивал, словно бы пытаясь привстать, но быстро успокаивался монотонным голосом, убеждаемый, что всё будет хорошо. В конце концов, не прошло и десяти минут, а наг уже полностью лежал, погруженный в транс. Это был хороший знак. — Твоя левая рука потяжелела и стала вялой. Первая команда. Эгберт встаёт с насиженного места и подползает к любовнику, вновь ощущая нежный трепет от чужой беспомощности в данный момент. В груди парня клубилось желание защитить такого, каким сейчас представал Дейв. Джон трогает того за руку, отмечая, что та совершенно расслабленно висит в воздухе, очевидно держащаяся только благодаря чужой хватке. Он, проведя по коже ладонью пару раз, возвращает конечность на место и вслушивается в чужое дыхание. Тихое, ровное. — Ты слушаешь только меня и слышишь только мой голос. Ты ничего не видишь, ты абсолютно лишён зрения. А теперь. — Парень не решается. — Открой глаза и сними очки. Всё, что происходит дальше, кажется нереальным. Словно в замедленной съемке, пальцы загипнотизированного нага тянутся к лицу и стягивают очки, так и оставляя их в руке. Эгберт нерешительно забирает их, складывая рядом на земле. Замирает на пару секунд, всё-таки мысленно прощаясь со всеми, если вдруг что случится, и, приподняв голову Дейва рукой, направляет её на себя. Ничего. Абсолютное ничего. Рубиновые глаза бездумно смотрят на Джона, будучи сейчас абсолютно безвредными. С губ парня срывается неосознанный вздох, полный облегчения. В смысле. Естественно, ни к чему нервничать. Ты и до этого знал, что самая сложная часть пройдёт просто идеально. — Дейв, ты...Такой молодец. — Джон поглаживает его по щеке, очень смутившись и одновременно будучи радостным. — Мы молодцы. Я и не думал, что у тебя правда такие красивые глаза. Юноша не понимает, в какой момент он позволяет своим губам оказаться в миллиметрах от чужих, но тогда уже становится слишком поздно. Он аккуратно целует его, сначала без языка: ровно, совершенно несбивчиво, иногда покусывая и всасывая губу, но вот поцелуй оказывается углублён и в рот Дейва проникает длинный язык. Джон на секунду отстраняется, вытирая рот от слюны. — Дейв, ты меня слышишь? Такой вопрос создаёт чертовски мало шевелений со стороны беловолосого. Он просто немного отмирает, слегка поворачивая голову на возлюбленного и немного устало улыбаясь. В целом, он выглядел гораздо менее бодрым и ещё явно непроснувшимся, судя по пустому взгляду его глаз. — Ой. Этот тихий, немного вопросительный отклик почти не различим с мяуканьем. Черт. Купидонская стрела, нет, целая пулемётная очередь из-под его руки влетает точно в сердце Джона. Для него Дейв сейчас выглядит...Таким миролюбивым? — Полагаю, сейчас в эфире не совсем Дерсовский, не совсем Землянский, но Дейв Страйдер. Юноша на это только тихо угукает, утыкаясь лбом в чужую грудь. Эгберт едва ощущает, как бьется чужое сердце, ведь, если верить змеям и тому, насколько те были тихие сейчас, их обладатель почти не дышал и балансировал между сном и явью. Выглядя как неживой, что-то ужасно милое крылось в том, каким отзывчивым и трогательным сейчас тот воспринимался. Джон снова захотел его поцеловать. Но, кто-то встал на пути к этой цели. Или, вернее, что-то. Темноволосому не стоило особых сил понять, что именно упирается в его живот, и почему Дейв выглядел особо пунцово, часто вздыхая и подрагивая. Воу-воу. Эгберту, знаете ли, никто не говорил, что вместе с сеансом гипноза, испытуемый начинает испытывать чистой воды возбуждение и выделять феромоны. Естественно, у нагов, как и у других змей, это было принято: феромоны шли с ними всю жизнь, нога в ногу, помогали обозначать своё настроение другим особям, пускай и нередко выдавая свои намерения, но сейчас, тот запах, что чувствовал Джон...Боже. Щекотал ноздри и оставался тёплым где-то там, внизу. Влиянию Дейва невозможно было не поддаться. Очаровательность, вкупе с тем, что тёрлось о впалый загорелый живот. Да, беспроигрышный вариант. Но наш счастливчик, кажется, даже не осознавал, что он делает. — Дейв, солнце. — М? — Ты такой прекрасный. Этот комплимент доходит до полусонного сознания нага и вызывает у него слабую улыбочку с небольшим прищуром. Его лицо словно говорит "Брось ты!", но Джон не хочет это бросать. Наоборот. Он сильнее нагибается к юноше напротив и, не сдержавшись, целует его всюду, до куда только может дотянуться. От шеи, которую он вылизывает вдоль и поперёк, до ключиц с грудью и кубиками некого пресса. Эгберт еле-еле удерживается, чтобы не укусить, переполняемый от счастья до возбуждения. Последнее неприятно напоминало о себе с каждым прикосновением к чужому телу, а вид чужого, уже не вялого члена...Да, завораживал. Наг отстранился, коротким движением утирая рот, и облизнулся от образовавшейся перед ним картиной: весь вылизанный и красный, Дейв лежал, иногда выгибаясь в спине. Кажется, ему было жарко. — Дейв, потрогай себя. Джон не успевает среагировать на секундную прихоть своего опьяневшего от запахов мозга, поэтому только через пару мгновений прикрывая рот рукой и понимая, что наделал. Но происходящего уже не остановить. Страйдер, действительно по команде, тянет руку к клоаке и осторожным движением руки сжимает член у основания, откидывая голову назад и прикрывая глаза. Машинально, но это заставляет парня напротив выйти из своего оцепенения и вновь подать голос, пальцами трогая свою губу. — Открой глаза, Дейви. — Милое прозвище всплывает в диалоге, когда юноша как заворожённый смотрел на движущуюся фигуру напротив. — И смотри ими на меня. Казалось, сейчас обе фигуры находились в неком трансе. Оба были загипнотизированы друг другом. Джон тоже почти перестал моргать, круглыми глазами жадным взглядом фиксируя любое чужое движение. Его хвост сплетался вместе с чужим, позволяя держать Дейва в плотном кольце, не давая ему и шанса на то, чтобы сдвинуться. Но и не было похоже на то, что он захочет это сделать. Тот, прямо-таки, насаждался собой. Вздыхал каждый раз, когда собственная рука скользила вверх и подавался бёдрами вперёд, когда аккуратные пальцы вели вниз. Этот цикл делал темноволосого таким падким на то, чтобы продолжать быть зрителем, не отрываясь. — Боже, Дейв. Дейв. Дейв. — Джон обвивает его сильнее и перегибается через его тело, лёжа теперь на чужом боку. Он нерешительно тянет ладонь к члену, высовывающемся из алой чешуи. — Дейв, ты хочешь этого? Никто не успевает удивиться, когда из рта загипнотизированного вылетает неожиданно тихое "да". Эгберт влюблёнными глазами смотрит на того, в ком сочетаются все его мечты, и просто благодарит всех за то, что чужое подсознание так трогательно продолжает его любить. Загорелые пальцы легонько отодвигают чужую ладонь и теперь двигаются там самостоятельно, не начиная с незначительно быстрого темпа. Происходящее всё равно вырывало из Дейва вздохи и тихий скулёж: пот катился с него градом, оставаясь на травяной подстилке позади него. Эти ласки выбивали его из колеи, заставляя чувствовать помутнённое сознание ещё лучше. Лучше момента, чем сейчас, и не могло быть, когда парень был настолько податлив и пластичен как глина. — Вот так. Вот так. Да. Джон успокаивающе нашёптывал слова поддержки в чужое ухо, пока, постепенно, позволял своим пальцам двигаться резче, хаотичнее, подолгу задерживаясь на основании и лаская самый кончик, трогая его одними подушечками пальцев. Несмотря на приличные когти, любое их соприкосновение с кожей удавалось миновать, оставляя их для другого раза. Член подёргивался и пульсировал в горячих руках, а его хозяин несдержанно стонал, явно пребывая близким к тому, чтобы кончить. — Давай. Такая простая, но всеобъемлющая команда. Дейв на время замирает, притихает, а потом, пару раз толкнувшись в чужую ладонь, финиширует, пачкая загорелые пальцы спермой. Сразу накатывает усталость, ещё больший сон, и Джону приходится приложить усилия прежде чем аккуратно умостить блондинистую голову обратно на ложе. Утерев руку о себя, он медленно начинает распускать их хвосты, тем самым давая себе немного пространства, чтобы наклониться и поднять чужие очки. Парень любуется им почти любовно. Смотрит на красивый профиль, аккуратно сложенный нос, на змеек, неотъемлемую часть чужого образа, тоже спящих и утопленных, и, наконец, светлые ресницы, иногда подрагивающие и переливающиеся лунным светом. Джон вдохновенно вздыхает напоследок и надевает на юношу очки. — Дейв, на счёт три просыпайся. — Голос Эгберта тихо звучит у чужого уха. — Раз, два, три. Медленно, мой друг, медленно. Страйдер словно выныривает из-под толщи воды и начинает соответствующе метаться, пускай и немного вяло и разморено после ласок. В этом ему помогает чужая рука: та по-хозяйски надавливает на грудь, призывая смиренно лежать. Дейв поджимает губу, как подросток, и начинает потирать пальцы рук между собой. — Так, я, эм... Всё-таки ослеп? — Ослеп. Дейв молчит, обрабатывая. Джон старается не хихикнуть особо счастливо в такой момент, когда шестерёнки в чужой башке крутятся особо усердно. — И ты живой. — Живой. Ещё одна пауза, даже длиннее чем предыдущая. Когда красноглазый снова начинает говорить, он, стало быть, уже меняет тему. — А почему у меня ощущение, словно мы провели чертовски хорошую ночь вдвоём, но во время этого я был не совсем мной. Джон всё-таки хихикает, целуя того в щеку. — Спи уже, дурашка. И вновь незаметно руку о себя утирает, укладываясь на чужой груди. Все вопросы будут уже утром.