extincti cordis

Пришел в себя Скарамучча уже не в своей палате , это было другое помещение без окон , его глаза ярким, белым светом выедала хирургическая лампа , а тело лежало на жгуче холодном железном столе. На него смотрел Дотторе встревоженным взглядом , в руках он держал дефибриллятор. - Живой ! Фух.. как же ты меня напугал ! Чуть не откинул копыта тут... Похоже времени у нас меньше чем я предполагал.- Дотторе выглядел действительно переполошенным , он опустил прибор на стол и подключил к Скарамучче кислородную маску, стараясь делать всё бережно и максимально аккуратно, чтобы не причинять Скарамучче дискомфорта и боли , но он знал что этот парень видит его насквозь , он чувствует его истинное нутро и доктора это лишь заводило. И вновь юношу постигло ощущение, будто кто-то вырвал кусок из его жизни. Маленький паразит, что вцепился в голову и обрывал любые ниточки сознания, которые начинали складываться в единую картину. Этот Дотторе.. Может он и был этим мерзким и гнилым паразитом? Голос доктора проникал в Скарамуччу, пронзал каждую клеточку и от этого начинало в буквальном смысле тошнить. Всё нутро кричало парню бежать, неважно куда, главное подальше отсюда, ведь он не хотел верить что потерял сознание из-за своей болезни, а не по вине мужчины и его странных лекарств неизвестного происхождения. Но Куникудзуши не мог даже пошевелиться сейчас. —Что ты сделал со мной.. Болезнь не может так быстро прогрессировать. – лепечет юноша, а сам сжимает зубы до противного скрипа. Он перешёл на «ты», даже не задумываясь о уважении. —Ты похож на психопата! В тебе есть хоть что-то святое? В конце концов это больница или лаборатория для крыс? Что это вообще за место!? -кажется, у Скарамуччи началась самая настоящая истерика . Попытки подняться оканчивались провалом, но он не унимался, пытаясь сорвать с себя все приборы. Дотторе выглядел обескураженно, если это и бала актёрская игра то самая искусная что только могла быть , но после слов Скарамуччи он явно помрачнел и рот его скривился . ⁃ Значит нет во мне ничего человечного ? Я псих ? Хорошо… Допустим, может и так . Но ты сам подписал контракт со мной , своими руками , тебя никто не заставлял . Хочешь уйти ? Иди . Давай , вставай и вали отсюда ! Не трать ни мое ни своё время ! Ах да , у тебя же нет времени … ну что поделать.. – Дотторе замолчав сделав паузу ⁃ «Лаборатория для крыс» значит .. какой же ты глупый , ты что не уяснил что экспериментальное лечение на то и экспериментальное , потому что нет аналогов ! Да , методика может не сразу подойти , возможно придётся пробовать разные варианты, а ты вот так сдаёшься после первой попытки .. Как самая настоящая крыса , подводишь и меня и себя – лицо Дотторе выражало полную безразличность , он снял перчатки и кинул в мусорное ведро, после чего открыл тяжёлую металлическую дверь за которой была лишь темнота . ⁃ Чего валяешься ? Давай , топай отсюда ! Ищи доктора не психа , а вообще лучше волшебника , который взмахнёт палочкой и вуаля ! Уж извини я так не умею , если тебя не устраивают мои методы , похоже нам не по пути . – Высказавшись Доктор стал игнорировать Скарамуччу , он дальше занимался своими делами как будто он один в этой комнате , он перебирал бумаги , гремел всякими склянками и никакого внимания не обращал на парня , как будто тот лишь пустое место . И вновь его язык его же и погубил. Скарамучча чувствовал себя эгоистом, ведь совершенно не увидел в словах доктора манипуляции. Ведь.. Этот Дотторе, он боролся за его жизнь, рисковал, старательно подбирал лечение , а Скарамучча только и продолжал, что отталкивать и грубить мужчине, будто он имел на это хоть какое-то право в своём положении. Ставя под сомнения компетентность доктора, он совершенно забыл о собственном поведении, и это прямо сейчас могло стоить ему жизни. Кое-как поднимаясь с кушетки, попутно выдёргивая из себя все медицинские приспособления, Скарамучча делает первые шаги. Ноги предательски дрожали, в принципе как и всё его тело, а усталость продолжала тянуть его ослабшее тело вниз. Протягивая руки к фигуре в белом халате, Скарамучча уже ни о чем не думал, кроме как от отчаянии извиниться и умолять его последнюю надежду не отказываться от него, что в принципе он и делает: Не доходя всего каких-то пары шагов, юноша рухнул в ноги доктора, из последних сил цепляясь за ткань его брюк. «Как же унизительно.» -думает про себя Скарамучча, стискивая зубы, но всё-таки выпаливая те самые слова, которые должен был сказать: —Пожалуйста, помогите мне. Я.. Блять, я не хотел уходить. Простите, что подозревал вас в чём-то. -слова лились бесконечным потоком, а сам мальчишка начал мотать головой как в истерике, видимо не желая принимать своё унижение, хотя его как такового тут и не было.. Лишь извинения и глухая, жалостливая просьба спасти его от костлявых рук смерти с косой на плече. Дотторе молча поднял парнишку на руки , он был ненормально легким , таким невесомым и хрупким что доктору показалось что в его руках действительно кукла а не живой человек, но испуганные глаза и сбивчивое , хриплое дыхание юноши всё же подтверждали наличие жизни в этом «фарфоровом» теле. ⁃ Если ты всё же хочешь иметь шанс на жизнь , не мешай мне работать. Больше истерик я терпеть не стану , поверь , есть целая куча желающих оказаться на твоём месте. – Доктор положил парня на каталку и вывез в тёмный коридор который казался бесконечно длинным , он скудно освещался блеклыми лампами , они весели слишком далеко друг от друга по этому света было ничтожно мало. Этот коридор не был похож на те что Скарамучча видел раньше в больнице , это место больше напоминало … подвал ? Кое где вдоль стен мелькали закрытые двери , они были самыми разными , хлипкие деревянные а где-то тяжеленные и железные , прямо как в каком нибудь бункере , интересно что же скрывалось за ними ? Зачем в больнице такие двери ? Это странно , ведь это же не тюрьма и не бункер.. Возможно старое бомбоубежище со времён войны .. или нет ? ⁃ Приехали . – Дотторе резко остановился , в руках его серебром блеснул ключ , он открыл одну из дверей , она была обычной , ничем не примечательной . Доктор ввёз туда каталку с парнем и включил свет . Взору предстала маленькая комнатушка, абсолютно белая , что аж неприятно резало глаза , из мебели была только кровать , тумбочка и стол со стулом , окошко над кроватью было настолько маленьким что из него едва пробивался свет с улицы . Внутри комнаты была ещё одна дверь которая по всей видимости вела в ванную с туалетом . ⁃ Теперь ты будешь жить здесь . Это изолятор , тебе нельзя контактировать с другими больными чтоб не подцепить никакую инфекцию , тебя может убить даже обычная простуда . Так что придется потерпеть . Если станет плохо или что-то понадобится ..-Дотторе поставил на тумбочку звонок подобно тем что используют в кафе для вызова официанта. Он помог Скарамучче перебраться на кровать , а сам ушёл во тьму коридора . —Изолятор? Но.. -не успевает Скарамучча ничего путного сказать, как Дотторе его покидает, оставляя одного в этой комнатушке. И оставшись один на один со своими мыслями, он понял как ему одиноко. Ещё недавно он чуть ли не плюнул в лицо своего врача, а после упал ему в ноги, а сейчас.. Сейчас становился на свою кровать ватными ногами, забираясь прямиком к окошку, чтобы разглядеть что-же там было, там откуда исходил свет. Но окошко оказалось слишком высоко, чтобы просто достать до него, учитывая невысокий рост Скарамуччи. Тяжелый вздох слетает с покусанных губ, пока он собирается лечь обратно, но стоило опустить взгляд вниз, как всё вокруг резко потемнело, вызывая сильное головокружение. Неприятно и больно. От того он не слез, а попросту упал, соскальзывая с кровати и ударяясь головой об пол. Боль пронзила не только ушибленное место, но и всё тело сразу, от чего Скарамучча даже не мог пошевелиться.. Однако так, лежа на холодном полу, он впервые задумался о своем состоянии и почему же его иммунитет так резко ослаб. —Этот Дотторе.. Он правда хочет мне помочь? Или все-таки убить? -вопрос, что был задан пустоте вырывается из Скарамуччи с тяжёлым придыханием и воспоминаниями о больших руках , что так резко подняли его тело.. Не живые, холодные но такие приятные ощущения – именно то, с чем тогда встретился юноша, и признаться, было очень горько и обидно оказаться вновь на кушетке. И сейчас, Скарамучча обнимает самого себя, лишь бы на долю секунды представить те большие руки доктора, кои так небрежно с ним обходились.