В темноте еле различимы острые черты лица. Лёгкие сдавило в неприятном спазме, а по телу пробежала дрожь. Адреналин пустили по венам. Сердце забилось в опасном ритме. Страх парализовал настолько, что прикосновения чужих рук не чувствовались на талии.
Ужасаясь своего положения, Тэхён дёргается. Омега полностью дезориентирован: он сидит на крепких бёдрах рассерженного альфы, не видит и не чувствует его рук, не может разгадать намерений по глазам. Из губы хлещет кровь, но Ким даже не знает, когда прокусил её: он этого не почувствовал.
— Объяснишь, что ты здесь делаешь? — не надеясь получить ответ, спрашивает мужчина.
Альфа сжимает бока сильнее, провоцируя тихий скулёж. Теперь Тэхён уверен в том, что руки держат его, а не приставленный к виску пистолет. Разливающийся по телу жар нельзя назвать облегчением. В горле внезапно пересыхает, а низ живота скручивает в неприятном спазме, вынуждая податься вперёд и, чтобы предотвратить падение, упереться руками о чужую грудь. Ким прикрывает глаза и, желая избавиться от капли крови, облизывает губы. Мысли путаются, а страх уступает тупой боли.
Кажется, будто запах Чонгука ощущается слишком остро. Талию прожигает тепло чужих рук, которые всё не отпускают и удерживают на месте, не позволяя даже подумать о попытке побега.
— Я облегчил тебе работу не для того, чтобы ты по бункеру ночью шлялся.
Чонгук остаётся на месте. Его глаза, уже привыкшие к темноте, изучали лицо потерянного омеги. Тот не слушал и жмурился, сильнее сжимая водолазку альфы. Тэхён не боялся и полностью игнорировал крепкую хватку на талии, когда бесстыдно растягивал чёрную ткань кофты.
Сделав тяжёлый вдох, мужчина подался вперёд и наклонился к шее Тэхёна. Всего на секунду он замер, пропуская через каждую клеточку своего тела идеальный аромат омеги, и сразу после этого шумно выдохнул и откинулся на спинку дивана.
Тэхён на альфу не смотрит. Тихо скулит от давящей боли и не решается открыть глаза. На лбу проступает испарина, а зубы слишком сильно впиваются в тонкую кожу.
Чонгук ведёт рукой к животу.
Мужчина неожиданно мягко оглаживает больное место через ткань футболки и, на секунду остановившись, согревает ладонью. Тэхён не слышит сдержанного выдоха, не видит почерневшие радужки, но чувствует часто вздымающуюся грудь. Он, не ведая того, что творит, снова подаётся вперёд, чтобы стать ближе к источнику приятного аромата, и утыкается в шею Чона, что-то бессвязно прошептав.
Ким не в себе. Он опьянён желанием и уничтожен тяжестью внизу живота.
Тэхён делает глубокий вдох. Жадно и нетерпеливо втягивает запах, будто бы от него зависит спасение от внезапно нахлынувшей боли. Он хочет облизать его кожу, и, отодвинув мешающий ворот водолазки, укусить, но сил не хватает. Не удаётся поднять руку и потянуть за ткань, чтобы получить доступ к необходимому.
Связь с настоящим теряется.
— Тебе плохо? — спрашивает альфа.
Длинные пальцы мужчины коснулись головы. Пока Тэхён тихо поскуливал в шею, Чон зарылся в густые волосы и, надеясь привести парня в чувство, начал медленно массировать.
Мурашки пробегают вдоль позвоночника. Приятная ласка не помогает — только сильнее провоцирует. Губы сами касаются скулы и перемещаются ниже, к шее. Рука поднимается к вороту водолазки, бесстыдно опустив его секундой позже. Тэхён теряется в ощущениях и начинает елозить на бёдрах, то ли пытаясь усесться удобнее, то ли встать. Сильные мышцы под ним напрягаются, крепкая хватка руки на талии становится железной, а пальцы с макушки перемещаются на шею омеги.
Тэхён с закрытыми глазами вылизывает альфу, совсем слабо прикусывая и оттягивая кожу. Жадно вдыхает необходимый для облегчения боли запах и постыдно мычит. Крепко вцепившись в ткань водолазки пальцами, он не позволяет перекрыть доступ к желаемому и подаётся вперёд. Парень чувствует горячее возбуждение мужчины и не останавливается — только активнее вырисовывает бёдрами восьмёрку. Омега громче причмокивает и постанывает, совсем забывая о том, где находится. А альфа почти срывается.
Первый засос Тэхён оставляет случайно. Он увлекается и, втянув кусочек кожи, неожиданно для самого себя её прикусывает.
Рядом с ухом разносится грубый рык. Омега распахивает глаза и наконец отпускает. Даже в темноте он видит наливающийся кровью синяк. Пугается себя самого. Никогда во время течки Тэхён не позволял себе помечать альф.
— Твою мать, — хриплым голосом выругивается мужчина.
Омега чувствует, что сидит на чужом возбуждении. Видит синяк, который только что оставил. Ощущает слабое поглаживание шеи большим пальцем и расплывается. Нижнее бельё давно промокло. Рядом с альфой так жарко, что хочется как можно скорее стянуть с себя хотя бы футболку.
Парень не ведает, что творит. Он оставляет шею и тянется руками к чужой ширинке. Широкая грудь напряжённо вздымается, а мышцы напрягаются под мягкими, но нетерпеливыми прикосновениями худых пальцев. Тэхён утыкается лбом в плечо мужчины, а сам пробует расстегнуть пуговицу на штанах дрожащими пальцами. Он тяжело дышит и жмурится, потому что кажется, будто исцеляющий аромат отдаляется и продолжает ускользать, как бы близко альфа ни был.
— У тебя течка. — Чонгук сжимает челюсти и сглатывает. Запах Тэхёна сводит с ума. — Скажу, чтобы тебе выдали подавители.
Но парню всё равно. Он справляется с пуговицей и с облегчением выдыхает, перед тем как взяться за собачку. Где-то на подсознании рождаются вопросы о том, почему ему вообще позволяют касаться себя так нагло, но у омеги не получается сосредоточиться на них.
Тяжёлая рука опускается поверх Тэхёна и сжимает, не позволяя дальше расстёгивать брюки. С губ срывается обиженный стон, и парень откровенно трётся носом о плечо, как бы упрашивая продолжить.
— Я хочу… — горячо выдохнув, хнычет омега. — Мне плохо. Помоги. — Получается неуверенно и несвязно.
Ноги дрожат от желания и волнения. Ким не может пошевелиться, потому что альфа не позволяет, но и останавливаться не хочет: живот скручивает всё сильнее. Тэхён не боится Чонгука: будто бы знает, что останется безнаказанным.
— Как тебя зовут?
Вопрос сбивает с толку. Омега промаргивается и, кажется, лучше осознаёт происходящее. Чонгук даже имени его не знает.
Живот скручивает неожиданно сильно. Тэхён горько простанывает, хватается за больное место и выскальзывает из тёплых рук. Он сжимается, горбится и сводит колени. В уголках глаз скапливается влага. По щеке бежит горячая слеза.
Мужчина обхватывает парня за талию и перекладывает на диван. Холодный пистолет упирается Тэхёну куда-то в поясницу, но он это игнорирует. Альфа устраивается между ног и, резко отбросив руки омеги, снова опускает ладонь на живот. Давление притупляет боль, но еле ощутимо. Необходимо больше. Нужен весь Чонгук. По щекам скатывается ещё одна слеза: Ким понимает, что его не получит.
Альфа отстраняется и лишает тепла, пропуская ледяной воздух между ними. Омега сдерживает плач, закрывая глаза, и уже не предпринимает попыток до него дотянуться. Просто лежит с разведёнными в стороны ногами и теряет рассудок от тупой боли. Отрезвляет только звук расстёгивающейся ширинки. Чонгук приспускает брюки и так же уверенно расправляется со штанами Тэхёна. Он стягивает их вместе с бельём до бёдер и, закинув его ноги себе на плечи, снова наваливается сверху.
Омега молчит. Не верит в то, что сейчас ему станет легче. Он не тянется руками к альфе — только послушно разводит ноги так, как это позволяют сделать спущенные штаны. Тэхён кусает губу, когда Чонгук своим весом прижимает ноги к животу.
Альфа не смотрит на омегу. Он впивается взглядом в кожу дивана, а сам ведёт рукой по скользкому проходу. Тэхён стонет. Его подбрасывает на месте от одного толкнувшегося внутрь пальца. Ким смотрит на влажный лоб Чона, бессознательно переводит взгляд на губы и сильнее дрожит. Необходимо коснуться их, почувствовать на себе.
Два пальца проходят с большим давлением, а Тэхёна ведёт. Он не решается рассматривать Чона дальше и тоже отводит взгляд, утыкаясь в потолок. Кольцо мышц растягивают сильнее, проталкивая третий палец.
Омега не выдерживает и выгибается в спине. Внизу живота всё сводит, и Тэхён чувствует, как много смазки стекает на диван. Становится стыдно, но не менее желанно.
— Я… — Голос срывается, поэтому приходится глубоко вдохнуть и прочистить горло. — Я больше не могу.
Чонгук вынимает пальцы, лишая приятного чувства наполненности, а парень скулит и практически плачет от очередного прерванного контакта.
Альфа спускает боксеры и приставляет головку к входу. Сам тяжело дышит, но не срывается, хотя желание выбить всю глупость доминирует. Он входит медленно, ощущая тонкую пульсацию колечка мышц. Тэхён, горячий и тугой, принимает Чонгука не без тянущей боли. Трёх пальцев оказывается недостаточно — и теперь по щекам стекают неконтролируемые слёзы. Ким всхлипывает, но не останавливает. Смотрит в потолок и, растягиваясь сильнее для Чонгука, расслабляется от отступающей в животе боли.
Движения становятся рваными. Даже самообладание главы не хватает. Мужчина ускоряется и утробно рычит, когда чувствует, как плотно его обхватывает омега. Руки расположены с двух сторон от головы парня, а кожа бёдер Кима плотно прижата к его торсу. Капли пота падают на диван. Их запахи смешиваются, подарив необходимое Тэхёну утешение.
Сдерживаться больше не получается. Омега протяжно стонет и изливается себе на живот, пачкая футболку. А Чонгук продолжает вдалбливать его в диван, пока не кончает на бедро Тэхёна совсем рядом со входом.
Мужчина натягивает брюки вместе с боксерами. Отстраняется сразу же, не позволяя снова вдохнуть свой запах. Тэхён замерзает и прикрывает глаза, тихо шмыгая носом. Он не хочет на него смотреть. Только сейчас пугается и теряется в мыслях. Боль наконец-то уходит, но появляется настоящая опасность.
Пока омега не решается пошевелиться, Чон встаёт с дивана и, ничего не сказав, уходит в соседнюю комнату. Возвращается с упаковкой салфеток и кладёт их омеге на грудь. Тэхён понимает, что, как только он себя приведёт в порядок, с ним разделаются и навряд ли спустят всё с рук.
Откуда-то со стола доносится мелодия звонка. Ким вздрагивает и смотрит в сторону источника звука. Он понимает, что в бункере, похоже, работает сотовая связь.
Чонгук берёт со стола телефон и отвечает на вызов, сразу же переместившись в соседнюю комнату, откуда принёс салфетки. Тэхён не узнаёт из разговора ничего, потому что глава только молча слушает, а после вовсе скрывается за дверью.
Парень понимает, что это его возможность уйти.
Он наскоро вытирает сперму Чонгука с бедра, чистит кое-как футболку. Собирается, застёгивая штаны дрожащими пальцами, и застывает. Перед ним оставленный альфой пистолет на диване. Недолго думая, он хватает его и прячет за пояс. В последний раз оглянувшись в сторону двери, Тэхён наконец вырывается в привычные коридоры бункера, где не пахло так сильно
им.
Омега бежит по знакомому пути, не оглядываясь и не стараясь быть тише. Он уже попался худшему альфе из всех возможных вариантов. Больше бояться нечего: только глава мог его уничтожить. Но нет. Он не причинил вреда.
Сердце бьётся в бешеном ритме. В горле снова сухо, а в голове — пустота.
Омега почти добегает до двери своего блока, как слышит громкий рык:
— Эй, ты совсем страх потерял?
Риан толкает в спину — Тэхён падает на колени, сдирая их в кровь. От неожиданности с губ срывается выкрик.
Альфа подходит, смотрит сверху и усмехается, но ненадолго. Выражение его лица снова становится озлобленным, когда он чует знакомый запах главы, который пропитал омегу. Риан обходит парня и садится на корточки. Он больно хватает Тэхёна за подбородок и поднимает голову так, чтобы омега смотрел на него.
— Охуеть, а от тебя несёт Чонгуком. А он, оказывается, ничем не лучше меня. Ну что, распробовал роль шлюхи? Может, и меня обслужишь?
Ким передёргивает плечами. Его тошнит от одной только мысли. В груди щиплет от зарождающейся злобы.
Тэхён не отводит взгляда и смотрит прямо в глаза Риану с вызовом, агрессией и ядовитой болью. Внутри всё кипит. Руки тянутся расцарапать в кровь противную рожу. Ким впервые чувствует бурлящую ненависть. И он больше не в силах её скрывать. У него получается дать отпор.
— Прикуси язык, если не хочешь, чтобы Чонгук узнал о Чимине, — шипит он змеёй. Зубы скрипят, когда Тэхён сжимает челюсти. Спустя секунду парень выплёвывает: — И других…
Звук звонкой пощёчины разбивает тишину бункера. Кима отбрасывает из-за сильного удара.
— Ты, мелкая шавка, ничего не решаешь! Молчи, если не хочешь сдохнуть подо мной.
Риан перешагивает ноги омеги и исчезает в темноте длинных коридоров. Тэхён подрывается с места и заходит в блок. Проскальзывает в общие душевые и кое-как застирывает испачканную футболку. Он ложится в кровать в мокрой одежде и закрывает глаза. Омега держится ещё несколько секунд, а после начинает горько плакать.
«Почему папа не со мной?»
***
Тэхён просыпается с ненавистью во взгляде. Теперь он даже не пытается состроить равнодушное выражение лица и притвориться не задетым. В глазах целое море злобы, которая служит крепостью для той живой части души, которую всеми силами пытаются растоптать. Он не ищет в окружающих поддержки и сторонится особенно уверенных омег, отбивающих сапогами по животу днём ранее сильнее остальных.
Парень не подошёл к Джину и не попытался заговорить с Чимином в столовой. Он сел отдельно ото всех и, надеясь как можно скорее скрыться за рабочим станком, начал заглатывать завтрак. Не было желания реагировать на косые взгляды и перешёптывания.
— Это вам. Примите, пожалуйста.
Со спины подошла омега в синем халате. Она положила упаковку таблеток рядом с подносом Тэхёна и проверила стакан на наличие в нём воды. Ким оглянулся и заметил несколько любопытных пар глаз, направленных в их сторону.
— Что это? — Парень скептически осматривает пластинку с белым лекарством.
— Подавители. Мне сказали, что у вас тяжело проходит течка и нужны препараты, — спокойно разъяснила она. Наклонившись чуть ближе, добавила полушёпотом: — Мне пришёл приказ от Чон Чонгука. Прошу: выпейте их, пожалуйста. Я не могу не убедиться в этом.
Парень смотрит на неё с недоумением. Почему она боится, что Тэхён этого не сделает? Может же соврать.
— Это так важно? Мне уже легче. — Зная причину улучшения самочувствия, Тэхён прикусывает губу. — Я не хочу, — вспомнив предостережение Джина, отвечает Ким. — Соврите, что я их принял, ладно?
На лице, вероятно, врача появляется раздражение. Она смотрит на парня нечитаемо и, похоже, мысленно проклинает.
— Я не могу не выполнить приказ. Выпейте сейчас.
По тому, как она не сдвигалась с места, Тэхён быстро понял, что от него не отстанут. Он выдавил таблетку из упаковки, положил в рот и запил водой. Убедившись, что омега выполнил указания, девушка выдохнула. Она снова натянуто заулыбалась и коротко поклонилась, перед тем как уйти.
— Маразм какой-то, — бубнит себе под нос Тэхён.
Он возвращается к еде и всё так же делает вид, что не замечает новую вспышку обсуждений учтивости персонала к одному из многих заключённых.
«Другие омеги уже ненавидят тебя за особое отношение. Тебя жалеют, когда каждому из нас приходилось не легче. Они злятся на тебя. И я вместе с ними», — проносятся слова Джина в голове, и Тэхён недобро усмехается.
До вечера другие заключённые не предпринимают попыток поиздеваться над омегой. Мысленно парень радуется тому, что никто не подходит и не заговаривает. Сейчас он в том состоянии, когда не получается контролировать эмоции. Синяки после последних избиений только-только налились краской.
К вечеру, когда омеги выходили из столовой в сторону жилых блоков, внезапно завыла громкая сирена.
— Что случилось?! — зашептались новенькие заключённые, когда старожилы только осмотрелись, чтобы найти альф.
Риан появляется в проёме столовой и машет другим ответственным по блокам мужчинам. Его команду понимают сразу же.
Заключённым кричат выстроиться в колонны и выйти из столовой. Омег продолжает оглушать неприятный вой сирены. Перешёптывания затихают: никто не решается выбиться из строя. Всё происходит быстро, как по заученному плану. Тэхён, прикрыв уши, пытается взглядом найти Джина, чтобы после узнать, что происходит, но тот стоит в самом начале колонны.
Лампы в коридорах мигают красным. Топот сотен ботинок заполняет пространство. Альфы ведут в неизвестном направлении. Сердце отстукивает быстрый ритм, а руки леденеют.
Странное чувство трепещет внутри, когда Тэхён видит, что их направляют в сторону неизвестных до этого лестниц. Они ведут наверх. К свету. На свободу.
Все толкаются. Кто-то плачет, а кто-то шикает, чтобы те успокоились. Омеги поднимаются к выходу.
Белый свет бьёт в лицо.
Тэхён ахает от неожиданной свежести и яркости. На улице так же холодно, как и внизу, но солнце согревает, оберегает. Глаза долго привыкают, поэтому приходится щуриться, но слёзы всё равно стекают по щекам. Ким рвано глотает запах леса. Он опускает голову и смотрит на заплетающиеся ноги.
Деревья вокруг, трава — всё кажется нереальным. Он не может быть здесь.
Земля — сырая земля! — пачкает обувь. Не пыль и песок, а почва. Лёгкие обжигает морозным воздухом. Тоже живым и гуляющим по просторам.
Тэхён, всхлипывая, поднимает голову и не замедляет шаг. Альфы кричат держать строй и идти быстрее. Вокруг много вооружённых людей в той же чёрной форме. Заключённых проталкивают через небольшую лесную опушку, в которой прячется вход в бункер, и выводят на поляну, к стоящим нескольким автобусам с тонированными окнами.
Ким на свободе, но не может уйти. Мужчины со всех сторон окружают и рычат. Теперь пребывание в этом безумии кажется нереальным. Весь этот ужас происходит в действительности. Да, Тэхён всё ещё на Земле. Он окружён знакомой природой. И тюрьма, в которую его заточили, существует на самом деле.
Мороз бежит по коже.
Толпу распихивают по автобусам. Никто не смеет заговорить: боятся заряженных винтовок на плечах у каждого из людей в форме. А Тэхён только жадно всматривается в леса, вспоминая, как часто они с родителями выезжали на пикники в средней школе.
Заключённых перевозят на другую точку. Трассы, по которым их везут, пустые. Едут долго, но Тэхён этому рад: можно через окно рассматривать привычные пейзажи. Автобусы сворачивают на неприметную и не заложенную асфальтом дорогу, которая выводит прямиком на небольшую поляну, чем-то напоминающую предыдущее место.
Омег выгнали из транспорта и повели в глубь леса. Ким жадно глотал воздух, доступ к которому, очевидно, скоро будет перекрыт. Всё так и происходит. Заключённых заставляют спуститься по ступеням, где снова настигают темнота и сырость. Тэхён понимает, что ключ от комнаты главы больше не несёт никакой ценности: коридоры другого бункера вновь неизвестны, а двери с электронными замками, хранившими явно что-то важное, теперь для него навсегда закрыты. Всё, что у него осталось, — пистолет за пазухой, который он носил с далёкой ночи.
Бункер изнутри схож с тем, где Тэхён был до этого. Те же стены, те же блоки с кроватями и станками, но расположение другое. Тэхён ещё раз убеждается в бессмысленности ночных вылазок.
Когда омег расселили по блокам, Киму показалось, будто знакомых лиц стало меньше. Количество заключённых изменилось — и теперь несколько кроватей, только пару штук, пустовало. Сразу и не заметить. Но Джина Ким находит и, убедившись, что вооружённый альфа вышел в коридор, Тэхён подсаживается на кровать старшего.
— Что происходит? Ты знаешь?
Омега поворачивает к нему голову и усмехается. Остальные заключённые бросают в их сторону короткие неодобрительные взгляды. Кажется, они и Джина включили в список врагов.
— Третий раз нас перевозят, — говорит омега и, откинувшись на спину, теперь смотрит в потолок. — Кто бы знал зачем.
— То есть это постоянно происходит?
— Где-то раз в пару месяцев.
Тэхён ложится рядом, игнорируя упирающийся в позвоночник ствол. Они молчат где-то минуту. Омега обдумывает услышанное, но отвлекается, когда замечает пристальный взгляд Джина на себе. Ким поворачивает голову.
— Что?
— От тебя странно пахнет, Тэхён, — впервые по имени обращается омега.
Джин придвигается и внимательно обнюхивает шею парня. Его брови сводятся к переносице, когда он отстраняется.
— У меня течка, — говорит омега, сохраняя спокойное выражение лица.
— Нет. От тебя пахнет альфой. Это не Риан, — слишком уверенно произносит Джин, чем сильно пугает. — Это Чон Чонгук? Тэхён, когда ты был с ним?
Отчего-то парень уверен в том, что не должен говорить правду. Ещё недавно Джин был близок к тому, чтобы уничтожать омегу вместе с остальными. И сейчас доверять ему, как и всем в этом бункере, нет желания. Но старший впервые смотрел на него так рассерженно. В Киме он видел угрозу.
— Мне не сделали больно.
— Тэхён, он опасный человек, — понижает тон голоса, чтобы остальные не расслышали. — Ты винишь обстоятельства, ненавидишь жестокость порядков, но не думаешь о том, кто эти порядки установил и создал систему. Чонгук — убийца. Он настоящий псих, слышишь? — И кажется, старший впервые возбуждён разговором. — Этот альфа свергнул прежнего главаря организации, хотя тот подминал под себя элиту годами, и занял его место. Чон рос под крылом террориста, а после избавился и от него. Он добивается желаемого быстро, не обращая внимания на жертвы.
Ким продолжает смотреть в потолок.
— Вы знаете это наверняка? Как мы вообще можем быть в чём-то убеждены, когда у нас нет доступа к любой информации?
— Тэхён, говорят, что Чонгук замешан в смерти своей семьи. Он убил их.
Слова Джина врезаются в сознание. Омега лежит с открытыми глазами, не моргает, а сам думает — неправда. Это не может быть правдой. Тэхён не знает Чонгука, но доверяет инстинктам. Почему-то внутри пробуждается сопротивление. Хочется опровергнуть факты и потребовать объяснений.
Но сказать нечего.
Он всё ещё чувствует его запах на коже. Всё ещё помнит ощущение крепких рук на бёдрах.
Начинает тошнить. Тэхён срывается в уборную.
***
Распределяют по работам в новом бункере так же, как и в прошлом. Тэхён стоит в производственном блоке, который был чуть меньше предыдущего, и осматривается, подмечая отличия, пока Риан заносит данные в журнал. Скоро они разойдутся по комнатам и примутся за работу до обеда.
Заключённые начинают шептаться громче, и это выдёргивает Тэхёна из размышлений. Он смотрит на Риана и видит рядом с ним Чонгука.
Отвести взгляда не получается. Ким закусывает губу и изучает сосредоточенное лицо альфы, который говорит что-то Риану. Остальные омеги волнуются и перешёптываются: глава редко сам появляется в производственном блоке. Кто-то пихает пару раз Тэхёна в бок, но тот игнорирует, а в следующее мгновение застывает.
Чонгук впервые не смотрит на Риана: он поворачивает голову в сторону заключённых и быстро обнаруживает Кима. Чёрные глаза гипнотизируют. Тэхён почему-то не дрожит и не сжимается. Он чувствует лёгкую волну спокойствия, которая дарит уверенность мужчины. Взгляд знакомый. И кажется, Чонгук единственный здесь, кто не мучит омегу.
Парень обнимает себя руками. Не отворачивается и позволяет себе погрузиться в иллюзорное спасение. А альфа сжимает челюсти так, что проступают желваки. Тэхён отмирает. Он понимает, что Чонгук смотрит на его яркий синяк на лице от рук Риана и на другие отметины, оставленные напуганными омегами. И его окутывает стыд.
Чонгук разворачивается к Риану. Говорит что-то грубо и твёрдо, а тот только напряжённо кивает.
