(Me):
Ты где?
(HJs.swag.): Телепортируйся на второй этаж в 212. Здесь движняк у визажистов ° ° ° Заходя в толпу людей, которым красят брови, делают полный макияж или рисуют хной, на него тут же вскидываются две макушки за дальним столом из нескольких сдвинутых парт: Джисон поднимает руку в своем привычном рокерском жесте, а рядом с ним, со светло-каштановой макушкой машет тот самый Чонин, поджимая губы в смущенной улыбке(Джисон упоминал его ранее. Что-то про таблетки и пакет, как помнится Минхо). Хо, нервно лизнув губы и сжав ручку рюкзака, легким грузом висящего в руке, пробирается к ним. Ян Чонин... Минхо считал его милым парнем. Тихий голос, улыбки, всегда прикрытые рукавом вязанных свитеров, куча цветных карандашей в пенале, которыми он оформлял лекции(карандашами, а не маркерами или даже не ручками, представляете?). У него были поистине идеальные работы бывшего ученика художественной школы, что ценилось академией, огромный набор карандашей разной мягкости и желтая клячка. А еще ластик, которым он постоянно делился, кажется, со всей группой. Это оружие художника забывали и теряли все, кроме него. Но Чонин был не уверен в себе и в этом Ли его отчасти понимал, замечая, как тот не может искренне принять комплименты или высокие оценки своих работ. Вот только Чонину кто-то внушил, что он не так хорош, а Минхо просто было все равно, что там ему говорят(потому что не верил ни единому слову, ведь каждый смотрит через призму своего собственного мира) или какие отметки ставят(потому что он устал от давки за красный диплом). "Самоуверенный пустышка" - именно такое впечатление сложилось у Яна о нем, как он думал. Ведь в ситуациях, где Ли отказывался исправлять свою работу ради высшей отметки или там, где каким-то образом держал дистанцию с людьми - он ловил на себе его цепкий взгляд, что не убегал, стоило их глазам пересечься. Минхо не сразу понял, как оказался на стуле одним из подопытных. Вот Джисон пыхтит, долго выбирая узор для татуировки хной, Чонин показывает Минхо фотки в красном берете и желтой куртке, где он похож на "маленькую Неудачу"(Little Misfortune из приключенческой point-and-click видеоигры в жанре темного фэнтези), а потом замечается и выясняется, что веснушки у Яна не настоящие, а нарисованные баллончиком, от чего парень знатно так удивляется, ведь те Чонину так подходят и выглядят очень натурально, а потом...это. Ли хлопает глазами, переглядываясь с девушкой, что показывает ему с телефона варианты рисунков. «Блин, оно все выглядит так сложно. Прости, я только цветочки нарисовать могу. Вот, давай вот это? И я стразы прилеплю. Ну давай, мне же нужно что-то сдать в конце пары преподавательнице. Или давай не это, но стразы точно надо. Да ты посмотри какие они классные, тебе без них прям нельзя». Он не понимает, как Чан выбрался из этого живым, отделавшись какой-то мелкой безделушкой на носу. Девушка-визажист, в конце-концов, рисует ему мухоморы аквагримом и кривую фиолетовую лягушку, с которой они вместе, на протяжении всего процесса, смеются. Минхо стразы, все-таки, обошел: под удар попал Чонин, теперь рассматривающий себя в изображении фронтальной камеры и касаясь переливающихся серебряных камней под глазами. Вот так они и просидели у визажистов не только остаток перемены(который, вообще-то, и так был крохотный), но и всю пару. _Последнюю_ пару на сегодня. В коридоре на Джисона нападает Хван Хенджин, закидывая руку ему на шею и утягивая вниз, наваливаясь. Печатные листы расписания групп на стенде тут же колышатся от их мелкой перепалки. Кряхтение Хана смешивается с потешающимся смехом баскетболиста. ― Хей, Х-Джс-свэг, пойдем со мной в буфет. ― Хенджин, тяжелоо. Меня после тренировки и так ноги не держат, у визажистов задницу отсидел, так еще и ты. Снимиись с меняя... ― Даваай. Сходи со мной в буфеет, Хаан Джисоон. ― Да ладно! Хорошо! Хорошо говорю! Хван оглядывается на Минхо, взглядом приглашая вместе с ними. Ли понимает этот жест, но не знает, хочет ли идти. Он как-то вообще не думает - следует и все. Хенджин, так и не убирая руки́ с шеи ноющего пловца, оглядывается еще раз: убеждается в том, что за ними все же следуют и растрепав темные волосы на голове Хана, ускоряет шаг чуть ли не вприпрыжку. ― Ревнуешь, наверное. ― М? ― из потока навалившейся послеполуденной усталости и немыслей медленно вытягивает голос Чонина. Минхо поворачивает на него голову, они встречаются глазами. Ли даже и не особо замечал, насколько этот парень ниже. ― Джисона к Хенджину. Они так хорошо смотрятся вместе. И ладят хорошо. ― И что? Почему ревновать? Ян тушуется, не зная, что еще сказать по этому поводу. ― Ну... Они больше времени стали проводить вместе. Раньше же вы только вдвоем ходили, а теперь вот так. ― Ну и ладно. ― Не ревнуешь? ― Нет, мне нормально. Если Джисон хочет, то пусть тусуется с ним. Мне не нужно много его времени: есть чем заняться и одному. Чонин молчит какое-то время, пока они медленно идут по коридору за парнями, что уже заваливаются в буфет. ― Вот это ты молодец... А я так не могу. Я пойду наверное. ― Ты не идешь? ― удивляется Ли на такое резкое заявление об уходе, приподнимая брови и оборачиваясь на остановившегося парня. ― Да нет, я туда не хожу... Я не люблю еду из буфета. А это была последняя пара, которую мы прогуляли. Я старосте напишу, спрошу, что мы писали на паре, вдруг контрольную. И домой пойду. ― Уверен? ― Да, да. ― Давай тогда. ― Ли поднимает ладонь в прощальном жесте. ― Ага, пока. И приятного аппетита. ― Чонин активно и с милой улыбкой машет ему в ответ. ° ° ° Личные диалоги, смех, активная жестикуляция руками и какой-то видос из тиктока, который стал предметом обсуждения. Минхо тихо стоит в проеме двери и не решается сделать шаг к группе парней. Комфортно, когда в толпе людей есть кто-то свой, как было в аудитории визажистов: там Ли даже не заметил давления от присутствия других студентов. Они словно растворились в бьющих по глазам лучах весеннего солнца и тая, как сосульки, не были четко слышны их монотонные разговоры. А тут парней - по пальцам руки пересчитать и среди них все так же есть Джисон, но отчего-то ноги не двигаются с места. За маленьким столиком помимо Хана с Хенджином замечается еще и Чан, сидящий напротив. Тот тихо и отстраненно листает что-то в телефоне с темной темой. А еще здесь этот сгусток сажи по имени Со Чанбин, что стоит у кассы: ведет диалоги с вечно позитивной женщиной о том, что: «Третьекурсники вообще обнаглели, сметая все полки». Та подкалывает парня, что он сам гроза всех первых, да еще и с третьими потягаться может. Бин показывает ей мышцы, гордясь и они вместе смеются. Минхо сверлит взглядом последний яблочный сок. Он не любит яблочный, но это единственный вариант. Бин крадет коробочку прямо из под носа. ― О, и вот это еще можно. Специально ведь. Ли злится, но вида не подает: сдерживается от того, чтобы закатить глаза, лишь стрельнув убийственным взглядом в того, кто демонстративно его не замечает. ― Мм...! ― Джисон с набитым ртом отпивает своего апельсинового сока, пытаясь быстрее прожевать. ― Минфо, у меня ефе поф буфгева офталось, будеф?? ― булочкой с вываливающейся котлетой, политой кетчупом, тычат почти в лицо. Минхо не может сдержать дружеской усмешки. ― Ешь уже. Сесть приходится посредине: за круглым столом слева сидит Хенджин, справа - сгусток сажи(Чанбин). Ли оказывается зажат между ними. Нарастает неприятное ощущение, словно Джисон и Чан(Джисон _ и Чан_) слишком далеко. Но возможно Минхо просто голоден. Точнее не сам Минхо, а его организм: что-то внутри вызывает неприятную слабость, но есть не особо хочется. Вот нет желания и все. Он утыкает взгляд в стол, просто ждя, когда баскетболист и оболтус Хан наболтаются и второй закончит есть, чтобы они вместе пошли домой. Хотя вместе они выйдут только из корпуса академии: Джисону направо, минут десять пешком через дворы, а Ли налево, полтора часа на двух автобусах. Теперь он вообще не знает, зачем остался и поплелся за ними. На кожу словно налипает мерзкое ощущение зря потраченного времени и даже красное закатное солнце, разливающее лучи по полу, огибая ножки стульев, не отвлекает. Отвлекает другое: перед поникшим носом ставится среднего размера светло-голубая коробочка. ― Эй, ты же сказал, что у тебя нет больше сока. ― возмущается Бин, которому пришлось взять себе маленький яблочный, что ему на два глотка. ― А у меня больше и нет. ― легко пожимает плечами Чан, не отрываясь от экрана. Под прожигающим взглядом Со, Минхо сглатывает, спустя несколько щелчков открывая голубую пластиковую крышку. Убегающие глаза, лишь бы не столкнуться с угольными, случайно ловят пустую коробочку на краю стола рядом с локтем Чана: морковь и банан. Точь в точь как тот, что Кристофер дал ему в их первую встречу(в первое столкновение). Точь в точь как тот, что Ли принял в свои руки сейчас. Решив не пить с горла и вставив оранжевую трубочку, он медленно делает глоток. Сок кажется вкуснее, чем в первый раз. Закатное солнце теперь и правда красивое. Вздох. . . С облегчением опускаются его плечи. Минхо даже лениво покачивает коленом под столом, потягивая морковно-банановый. Взгляд мягчает. Это замечает Чан, отвлекаясь от телефона. Он зависает на пару секунд, подмечая, насколько у Ли меняется аура и не может сдержать легкой улыбки, стараясь скрыть ту за прикусыванием губы. Чанбин, стрельнув взглядом во всех сидящих, между укусами своего хот-дога, в непонятках возвращает на друга, что выглядит туповато. Со прослеживает линию взгляда, понимает, в кого тот утыкается, вновь смотрит на Кристофера, уже знатно расширив глаза. Уголки губ Бина подкалывающе ползут вверх. Он пинает Бана под столом, чтоб тот оклемался уже. Чан тушуется, тупо кивая подбородком, мол: «Чего тебе??» и вновь берет телефон в руки, хотя уже не хочется. Уже хочется смотреть совсем, совсем не на экран.