Speeding through all of these red lights

Кинн едва заметил кулак, летевший в его сторону. Он был слишком занят тем, что пинал другого парня, который пытался подойти к нему с металлическим прутом. Однако Кинн это точно почувствовал. Кулак парня с такой силой впечатывается в его правую щеку, что Кинн отшатывается назад на несколько метров, а его зрение затуманивается, так как от места удара исходит боль. — Не по лицу, ублюдок, — бормочет Кинн, прежде чем замахнуться на парня, который едва успевает увернуться. Обычно он целится гораздо лучше, но его уже били и пинали четверо мужчин, и он не знает, сколько еще сможет выдержать. Бежать не вариант, так как его машина припаркована слишком далеко от переулка, в котором он оказался, пытаясь выбраться из бара. Единственный выход — бороться и надеяться, что он умрет не таким образом — это будет не очень хорошо для Семьи, если тело второго сына найдут в мусорном контейнере. В следующий момент, когда парень пытается достать его по ребрам, Кинну удается пригнуться и использовать ногу, чтобы заставить его споткнуться и упасть. Он снова встает на ноги, когда один из тех ублюдков, о которых он думал, что вырубил его, хватает его со спины и зажимает ему голову. Мгновенно у Кинна перекрывается доступ воздуха, и он начинает бороться, пытаясь освободиться от захвата парня. Ублюдок, который испортил ему лицо, снова поднимается, и на этот раз его нога не промахивается мимо ребер Кинна. Всплеск сильной боли заставил бы Кинна сложиться вдвое, если бы его не держали сзади. — Отпусти его. Я хочу посмотреть, может ли эта маленькая сучка еще драться, — рычит тот, кто пнул его. Кровь в жилах Кинна течет так быстро и бурно, несмотря на то, как ему больно, что он думает только о большой неудаче, поскольку его держат. Эти парни явно не знают, кто такой Кинн Анакинн. Он не только хорошо разбирается в боевых искусствах и имеет почти безупречный рекорд в стрельбище, которым владеет его отец. Он также был чемпионом по легкой атлетике в школе и университете. Он может бежать, если понадобится. И сейчас Кинну нужно всего лишь пробежать пару сотен метров по переулку, чтобы умолять стоящего там человека, курящего сигарету, помочь ему. Впрочем, умолять — это не совсем то, что он собирается делать. Он просто предложит ему хорошую сумму денег в обмен на свои услуги. Кинн надеется, что этот человек умеет драться. Кинну требуется всего несколько секунд, чтобы сделать глубокий вдох и пробежать мимо мужчины, лавируя вокруг двух других, которые тоже уже начали приходить в себя. Он добегает до мужчины, который смотрит на него с недоумением, сигарета свисает с его губ. — Помоги мне, — говорит Кинн. Он с любопытством осматривает Кинна. Он даже не удосуживается посмотреть через плечо Кинна, чтобы оценить ситуацию как следует. Тупица, думает Кинн. — 50 тысяч, — отвечает мужчина. — По рукам. — Кинн не останавливается, чтобы подумать о том, насколько это завышенная цена. Он даже своим телохранителям не платит столько за месяц работы, но у него нет времени торговаться. Прежде чем они оба повернутся лицом к четырем приспешникам, идущим в их сторону, Кинн бросает последний взгляд на парня. Неплохо. У него загорелая кожа, крепкие мускулы и он на добрых пять сантиметров выше Кинна. Выглядит как человек, способный держать себя в руках в драке. Его лицо — определенно плюс. Кинн надеется, что оно не испортится к концу ночи. // Порш никогда не слышал о Кинне Анакинне до сегодняшнего вечера. Избив парней, которые пытались его убить, они сели на мотоцикл Порша, и он благополучно доставил Кинна в его роскошный пентхаус. Войдя в шикарную гостиную, Порш с удивлением увидел, что его встречают по меньшей мере три телохранителя. Где все они были, пока их босса пинала и колотила кучка парней? — Босс, вы в порядке? — спросил парень с темными волосами и в черном костюме, как только увидел вошедшего Порша с Кинном, цепляющимся за его руку для поддержки. Темноволосый мужчина быстро окидывает Порша взглядом, прежде чем броситься на помощь Кинну. Порш не стал противиться, позволив своей руке легко соскользнуть с плеча Кинна, а затем отошел в сторону, чтобы люди Кинна могли с ним разобраться. Пока они ехали сюда, Кинн назвал Поршу свое имя и объяснил, кто он такой, как будто рассказывал Поршу, что работает в Макдоналдсе. — Мой отец — лидер главной ветви Семьи. Я средний ребенок, но, вероятно, я возьму на себя ответственность, когда он отойдет от дел. Другие мои братья бесполезны, когда дело касается бизнеса. Порш не нашелся, что сказать. Он хмыкнул и выдал свое имя, осторожно назвав Кинну только первое. Он не настолько глуп. — Босс, кто это? — спросил один из двух других мужчин, которые стояли в стороне, пока темноволосый мужчина помогал Кинну сесть на диван, указывая на Порша стволом своего пистолета. — Осторожнее с этим, Арм, — предупреждает Кинн, глядя на пистолет, направленный на Порша, с приподнятой бровью. — Извините, господин. — Арм убирает пистолет, но продолжает смотреть на Порша зловещим взглядом. — Порш, подойди ближе. Присаживайся, пожалуйста, — обращается Кинн к Поршу, затем поворачивается к темноволосому парню и подзывает его ближе, чтобы он мог ему что-то прошептать. Парень кивает, затем пересекает гостиную и исчезает за двойными дверями на другой стороне комнаты. — Это Пит. Он мой главный телохранитель. Он займется твоей оплатой. — Хорошо, — отвечает Порш, занимая место на диване напротив того, на котором сидит Кинн. — Господин, мне позвонить семейному врачу? — спрашивает Арм, пока третий парень, имени которого Порш до сих пор не знает, приносит поднос с чаем, водой и виски и ставит его на низкий журнальный столик. — Нет. Я пойду в больницу утром. Я в порядке, — Кинн пытается пошевелиться, но морщится от малейшего движения, явно испытывая боль. — Эй, вы уверены? Там может быть что-то сломано, — говорит Порш, немного сомневаясь в том, что он может что-то сказать. — Не волнуйся, Порш. Со мной все будет в порядке. — Кинн улыбается, и Порш впервые осознает, насколько красив этот мужчина. Это немного настораживает, и он отводит взгляд, рассматривая стеклянные окна от пола до потолка позади Кинна. Не то чтобы у Порша были какие-то проблемы с тем, чтобы находить других мужчин красивыми. Беспокоит то, что он сидит напротив настоящего мафиози и вместо того, чтобы вести моральную дискуссию с самим собой, думает о том, насколько он привлекателен. Порш всегда считал себя вполне порядочным человеком, не связывающимся с мафией, но, видимо, если мафия готова заплатить ему 50 000 бат за то, чтобы он надрал задницы каким-то ничтожествам, совесть Порша может сделать исключение. Особенно, если человек, за которого он надирает задницы, похож на Кинна. Пит возвращается вскоре после того, как Порш выпил чаю. Он вручает Поршу чек на ту сумму, о которой они с Кинном договорились. — Спасибо, — говорит Порш, складывая чек пополам и засовывая его во внутренний карман куртки. — Это я должен благодарить тебя. За то, что спас мне жизнь. Я никогда этого не забуду, — отвечает Кинн, поднимая стакан с виски в сторону Порша, а затем выпивает содержимое, как воду. — Не за что, — пожимает плечами Порш. Он не отличается многословием, поэтому за весь вечер почти ничего не сказал. Наверное, ему уже пора уходить, но он никак не может заставить себя сделать это. — Твои боевые навыки впечатляют. Где ты научился так драться? — В голосе Кинна звучат любопытство и интерес. От этого по позвоночнику Порша пробегают мурашки. — Меня научил отец, — проговорил Порш, прежде чем смог сдержаться. Возможно, ему не стоит посвящать преступника в подробности своей личной жизни, но в присутствии Кинна он чувствует себя не в своей тарелке. Как будто у него вдруг стало меньше мозговых клеток, и он не может мыслить здраво. — О. Твой отец был мастером боевых искусств? — Можно и так сказать, — кивает Порш, берет свою чашку чая и делает глоток. На вкус он дорогой, и Поршу это нравится. Кинн некоторое время ничего не говорит, его взгляд прикован к Поршу, уголки губ слегка приподняты в подобии улыбки. Порш сидит, отпивая небольшие глотки чая и стараясь не смотреть Кинну в глаза, чтобы не сделать или сказать что-нибудь, о чем потом пожалеет. Кинн — опасный человек с вооруженными телохранителями, и Порше не должен забывать об этом. — Ты мне нравишься, Порш. Надеюсь, мы еще увидимся, — говорит Кинн, и Порш распознает сигнал об уходе, когда слышит его. Аккуратно поставив свою чашку на стол, Порш встает. — Приятно было иметь с вами дело, господин Анакинн. До свидания, — говорит Порш, прежде чем развернуться и направиться к двери. Арм провожает его, затем открывает дверь, чтобы Порш мог пройти. Но не успевает он отойти в сторону, как Кинн снова зовет его, заставляя Порша оглянуться через плечо на мужчину, раскинувшегося на диване. — Пожалуйста, зови меня просто Кинн. // Впервые в жизни Кинн чувствует, что все может пойти так, как он задумал. Прошли годы с тех пор, как он пытался уговорить отца инвестировать в недвижимость как в один из законных бизнесов семьи. Отец Кинна всегда давал ему отговорку за отговоркой, когда Кинн затрагивал эту тему, до такой степени, что Кинн почти сдался. Однако на этот раз, похоже, Корн наконец-то прислушался к нему. Ни один человек за обеденным столом не замечает хорошего настроения Кинна. Но единственный, кто осмелился прокомментировать это, конечно же, вздорный младший брат Кинна, Ким. — Кто-то сегодня выглядит бодрым, — насмешливо говорит Ким, глядя прямо на Кинна, который сидит на одном из концов стола, напротив своего отца. Кинн не отвечает, предпочитая сосредоточиться на своем десерте. Он не даст Киму удовольствия залезть ему под кожу. Не сегодня. — Я слышал, тебе удалось привлечь отца к еще одному своему юридическому начинанию. Когда же ты откажешься от этого своего проекта? Он никогда не сработает, и ты это знаешь. Кинн вздыхает, накалывая вилкой пирог. Он не потеряет спокойствия. Не в этот раз. Когда Кинн поднимает взгляд от своей тарелки, он встречается с глазами отца, но в них нет ничего, что могло бы утешить или поддержать Кинна. Корн редко принимает участие в таких разговорах за столом. Если только дела не идут совсем плохо, он предпочитает предоставить трем своим сыновьям самим разбираться в своих делах. Он вмешается только в том случае, если вместо кулаков кто-то попытается достать пистолет. — Почему ты сегодня такой тихий, брат? У тебя кошка на языке? — поддразнивает Ким и ухмыляется про себя. Кинн отталкивает свою тарелку, встает, затем обращается к отцу: — Папа, можно мне уйти? Корн смотрит на Кима, который все еще ухмыляется, глядя на Кинна, который стоит и ждет разрешения выйти из-за стола. Через мгновение он кивает, и Кинн желает спокойной ночи никому конкретно и поднимается наверх в свою старую комнату. Пребывание в доме их семьи навевает множество воспоминаний, хороших и плохих. Кинн приходит сюда только на семейные ужины два раза в неделю, или когда происходит встреча или что-то еще важное. Большую часть времени его мало волнует присутствие братьев. Ким — заноза в заднице, а Кхун -..... Ну, Кхун. Если бы не Кхун, Кинн, возможно, никогда бы больше не переступил порог этого места. Кинн сидит у окна, выходящего на задний двор, и курит сигарету, когда в его кармане зажужжал телефон. Он поднимает трубку и понимает, что это звонит Пит. — Да? — Извините за беспокойство, господин, но я только что получил сообщение от человека, который просит вас срочно встретиться. Кинн хмурится при словах Пита. — Кто это? Имеет ли он отношение к сделке с компанией по продаже недвижимости? — Нет, господин. Эээ… Это по поводу той ночи. Когда вас ранили. Тот парень, Порш? Ох. При упоминании этого имени пульс Кинна ускорился. — Что ему нужно? — спросил Кинн, затем затянулся сигаретой, чтобы сдержать эмоции. — Точно не знаю. Он появился в вашем доме и спрашивал о вас. Пол позвонил и сказал мне. Что Поршу могло понадобиться от него? Он уже получил свои деньги. Кинн не принял Порша за человека, который хотел бы быть связанным с мафией. Он выглядел как простой представитель рабочего класса с отличными боевыми навыками. Не тот человек, который будет искать Кинна по какой-либо причине. Возможно, он задолжал кому-то и пытается связаться с Кинном, чтобы избавиться от долга (или коллектора). — Оставил ли он какую-нибудь контактную информацию? — спрашивает Кинн, когда его мысли перестают блуждать. К счастью, Пит не может повесить трубку, пока Кинн не отпустит его. Он уже давно привык к бесконечному молчанию Кинна. — Номер телефона, — отвечает Пит. — Отлично. Позвони ему и договорись о встрече. Звонок завершается, и Кинн делает последнюю затяжку сигареты, прежде чем решить вернуться вниз, чтобы разобраться со своей семьей. Однако Порш не выходит у него из головы до конца ночи. Так легче игнорировать попытки Кима раззадорить его, а также мириться с отсутствием связи Кхуна с реальностью. Кинн выкуривает сигарету вместе с отцом, умудряется не говорить о делах весь вечер (одно из правил его отца для семейных ужинов), а затем уходит около полуночи. Водитель Кинна останавливается перед домом, чтобы Пол мог проводить Кинна внутрь. Они никогда не пользуются подземной парковкой здания, так как это слишком удобное место для засады. Выйдя из машины, Кинн, всегда внимательно следящий за окружающей обстановкой, не преминул заметить знакомый мотоцикл, припаркованный неподалеку. — У нас гость? — спрашивает Кинн у Пола, уже предвидя ответ. — Он настоял, босс. Пит подумал, что это не будет проблемой. Кинн снова смотрит на мотоцикл, прежде чем пройти через стеклянные двери. Он поправляет пиджак и проводит рукой по волосам, пока они ждут лифт. — Он не ошибся. // — Я бы хотел работать на вас. Порш не ожидал, что его слова вызовут смех у Кинна. Он не может сказать, что ему не нравится его звук, но немного разочаровывает, что он слышит его в свою сторону. — Почему ты хочешь работать на меня, Порш? Ты ведь знаешь, чем я занимаюсь? Ах. Вот оно. Вопрос, на который Порш пытался ответить себе сам. Прошел почти месяц с той ночи в переулке, а Порш ни разу не переставал думать о Кинне. Он приходит к Поршу даже во сне. Это раздражает, иногда пугает, но Порш перестал пытаться бороться с этим. Деньги, которые Кинн заплатил Поршу, уже почти все закончились. Порш использовал их в основном для оплаты школьных расходов своего младшего брата Порше, некоторых мелких долгов и нескольких вещей для их дома. Но деньги — не главная причина, по которой Порш сейчас здесь. Это даже не одна из причин, если быть честным с самим собой. Порш, конечно, любит деньги. И он также не против получать немного больше, чем платят за его работу барменом, но от Кинна он хочет совсем другого. Порш до сих пор не совсем понимает, чего именно. От понимания этого у него болит голова и нарушен график сна, но одно он знает точно: он хочет находиться рядом с Кинном. А что может быть лучше, чем работа в должности телохранителя Кинна? — Я знаю. Но я также знаю, что вы в основном занимаетесь законными делами, — Порш намеренно делает акцент на втором вопросе, пытаясь выиграть немного времени. Кинн поднимает в ответ одну бровь. Они сидят в той же позе, что и в первый раз, когда Порш был у Кинна, только на этот раз Кинн не залит собственной кровью и не имеет синяка на щеке. Он выглядит безупречно в своей дорогой сшитой на заказ одежде и с тщательно уложенными волосами. Мужчина его сердца. Заткнись, Порш. — Откуда ты это знаешь? — спросил Кинн после минутного молчания. — Я… я тут поспрашивал, — слабым голосом отвечает Порш, и страх пробегает по его венам. По крайней мере, сегодня здесь нет телохранителей. Кинн отпустил их на ночь, но Порш уверен, что они находятся в соседней комнате, готовые ворваться и схватить его, если возникнет необходимость. Кинн щелкнул языком. — Это не очень мудро. Но опять же, ни то, ни другое не означает желание работать на наследника организованной преступной организации. Наступает еще одно мгновение тишины, прежде чем Кинн понимает, что Порш ничего не может на это ответить. Тогда он вздохнул, встал и подошел к мини-бару, расположенному справа от огромных стеклянных окон. — Хочешь что-нибудь выпить? — предлагает Кинн. — Я приехал сюда на мотоцикле. — Все в порядке. От выпивки ты не умрешь. Я всегда могу попросить моего водителя отвезти тебя домой, или ты можешь переночевать у меня. Щеки Порша запылали от такого предложения. Возможно, он не расслышал это правильно. Переночевать? В доме Кинна? Кинн оглянулся через плечо на Порша, понимая, как тот отреагировал на его слова. — У меня есть свободная комната, — добавляет он с усмешкой. Порш краснеет еще сильнее. Кинн наливает им обоим напитки и садится на диван рядом с Поршем, передав ему его бокал. Их разделяет около метра, но эта незначительная близость тела Кинна приводит Порша в возбуждение. Порш пристально смотрит, как Кинн подносит бокал к губам и делает маленький глоток золотисто-коричневой жидкости. То, как двигается другой мужчина, гипнотизирует. В каждом его движении чувствуется элегантность и шарм, которых Порш не видел ни у кого из тех, кого встречал. Даже у посетителей клуба, которые принадлежали к высшему обществу. Кинн может быть сыном мафиози, он может быть преступником, но Порш знает, что в этом человеке есть нечто большее. Он чувствует это. — Итак, ты не ответил на мой вопрос. Почему ты хочешь работать на меня? — Голос Кинна отрывает Порша от его размышлений. Прочистив горло в попытке вернуть самообладание, Порш отвечает единственным доступным ему способом: — Вы сказали, что я вам нравлюсь. Ну, вы мне тоже нравитесь. И я думаю, что мы оба можем выиграть от совместной работы. Кинн хмыкает, отпивает еще немного виски. Порш не любитель виски, но он тоже пьет немного. Оно обжигает, но тепло, которое оно распространяет по телу Порша, приятно. — Думаю, ты понимаешь, что, хотя я и не занимаюсь теневой стороной бизнеса, я все еще сын своего отца. Чаще всего я остаюсь мишенью, поэтому всегда найдутся люди, которые захотят меня убрать. Тебе придется каждый день рисковать своей жизнью, чтобы спасти мою. Кинн говорит более серьезным тоном, которого Порш никогда не слышал от этого человека. Его лицо — чистый холст эмоций, когда он выкладывает все на стол перед Поршем. После того, как Порш кивает в знак понимания, Кинн продолжает. — Все мои телохранители обязаны подписать договор о неразглашении информации при приеме на работу. Этот и твой контракт имеют юридическую силу. Ты станешь официальным сотрудником организации и будешь подчиняться как мне, так и Корну, моему отцу. В случае нарушения, контракт будет немедленно расторгнут, и это повлечет за собой, помимо прочего, юридические последствия. Порш снова кивает, на этот раз делая большой глоток своего напитка. Среди прочих. Он может догадаться, каковы эти другие последствия. Нет необходимости спрашивать. — Я так понимаю, что ты все это понимаешь, — Кинн бросает на Порша многозначительный взгляд. — Да, понимаю. — Ты уверен, что хочешь этого? — снова спрашивает Кинн, что немного действует Поршу на нервы. Он не ребенок. Он знает, на что подписывается. — Я уверен, Кинн, — говорит Порш твердым голосом, только сейчас поняв, что Кинн хочет, чтобы он использовал слова. — Позволь мне защитить тебя. Наконец, к большому удовольствию Порша, улыбка Кинна возвращается. Он протягивает руку через пространство между ними, чтобы сжать плечо Порша, а затем поднимает свой бокал в знак поддержки. — Я попрошу наших юристов составить контракт первым делом утром. Ты начнешь работать на следующий день. Добро пожаловать в семью, Порш. Порш улыбается в ответ Кинну, поднимая свой бокал. Внутри него смешались чувства волнения, страха и предвкушения, но Порш изо всех сил игнорирует их, сосредоточившись на том, как Кинн смотрит на него. На лице Кинна написано доверие. Порш не знает почему, но он тоже доверяет Кинну. Они едва знают друг друга, и Порш проигнорировал все тревожные сигналы, чтобы во второй раз оказаться на диване Кинна. Что бы ни ждало его в будущем, у него есть уверенность, что в конце концов все это будет стоить того.