Запах медикаментов

      Псионики и церковь схлестнулись в кровавой битве каждый пытаясь донести свою, удобную им правду. Вмешательство третьей стороны, которая положила конец их разрозненности была Силой. Именно той с которой прежде всего стоило считаться. Лишь один вид того, как сотрудники КС разбегаются стройными рядами в разные стороны оцепляя битву, подорвало боевой дух манифестантов, а Церковь воспряла до тех пор как ближайший защитник Викария не получил прикладом в лицо и не свалился под ноги агрессору.       Именно они были наилучше подготовлены. У них было оружие не взятое в попыхах, слезоточивые гранаты и маски на все лицо чтобы их же оружие не обернулось против них. И самое главное у них был Символ их борьбы. Впереди всех, на острие атаки продвигался сам Приор, раскидывая хлыстом тех, кто пытался дотянуться до него.       Словно горячий нож, врезавшийся в масло, он пошел сквозь толпу прикрываемый сзади своим охранником филигранно отстреливающимся «Ультиматумом» вскидывая оружие еще до того, как сам нападающий будет маломальски готов причинить Мартену вред.       Где-то сзади загрохотал метал оградки, и манифестанты заверещали о предательнице. Безликие глаза всего на секунду метнулись туда, откуда шел крик, и увидели вторую охранницу Приора которая пробиралась к своему начальнику не раздумывая используя телекинез.       Около нее в смертоносном танце кружились обломки машин принимая возмущение псиоников на себя пока та уже подбиралась к своей цели. Битва в самом разгаре. Рид коротко рявкает в огнище сражения едва не срывая голос.       —По сторонам! — и кс-овцы прыскают назад, оставляя позади дезориентированных противников, которые в своей ярости были слепы. Металлический мусор плотной стеной накрывает их всего от одного движения рукой девушки пока та, не медля, поднимает новую жертву телекинеза на ходу деформируя ее, ставя нерушимой стеной между ними и бунтующими. Намного тише говорит Викарий со своими защитниками которые уже не видели в битве ни себя ни союзников. Его голос полный неподвластной воображению власти и бойцы, не помня боли слаживают свои жизни во славу его защиты.       По сравнению с болью других маленькое сердечко безымянного воина, стража справедливости, трещит негодованием к такой Церкви. Мсье Мартен ни разу не подвергал себя опасности понапрасну. И он никогда не смог бы стоять и смотреть на то, как его бойцы умирают.       Наконец последний рубеж охраны Жан-Француа преодолен и эмпатик всаживает всю обойму по его ногам, а потом выхватывает еще один пистолет и бутыль с какой-то жидкостью летит прямо в руку пожилому мужчине.       Кровь, застилающая глаза, проходит и все растерянно оглядываются, пытаясь прийти в себя. Победа. Третья, теневая сторона которая оплела все своими нитями вырвала ее у судьбы потом и кровью.       Со всех больниц прибывают дежурные медики, хиллеры махают пострадавшим бойцам призывая их подойти. Даже с термитника прибывает бригада. Безымянный боец узнает неулыбчивого детского врача, который спас его дочь. Помнит тот тихий смех, когда ему сказали, что она станет стоматологом. Помнит как тот согласился и потрепал ее по голове обещая что запомнит ее и потом, когда она уже будет работать в самой крутой больнице, придет к ней лечится.       На лицо сразу выползает улыбка. Кем бы он ни был это был Человек. С большим сердцем и широкой душой. Просто вход был в то райское место только тем, кто по-настоящему этого заслуживал.       Обезличенный переводит взгляд на Приора и видит, как тот совещается со своими охранниками. С интересом наблюдает как телекеничка получает пистолет и с выражением вселенского удовольствия на лице спускает курок стоя вплотную в Викарию.       Льдистые глаза шарят по толпе словно выискивая кого-то, и боец видит, как тот самый хиллер, даже не смотря, вскидывает руку обозначая свое положение. Девушка тут же радостно выдыхает, слегка расслабляя спину. Рид стоит около своего начальника, перетаптывается нетерпеливо, взглядом все к врачу возвращается который как по заказу отпускает последнего бойца.       Мартен едва заметно улыбается и рукой подталкивает свою сотрудницу ближе к площади. Та, оглянувшись на него и получив одобрение, срывается к врачу не обращая внимания на одобрительной улюлюканье. Лекарь оборачивается и устало усмехнувшись раскрывает объятья для девушки.       Она обнимает его судорожно, пальцами комкает одежду на спине, уткнулась носом в шею и дышит, дышит, дышит. Родной запах сигарет и медикаментов укутал ее теплым пледом, и она уже не сдержавшись разрывает объятья и схватив за грудки притягивает его к себе чтобы с жаром поцеловать.       Это был их счастливый финал. Они заслужили его.