***
— Мне кажется, он смотрит прямо на нас… — Да не бу-… твою-ж, он реально пялит на нас. Прошло наверное около двух месяцев с начала семестра. На улице потихоньку начинало теплеть, а пары да и вся учёба в целом стала более нагруженной. Больше всего в этой истории пугало лишь одно — куратор. Казалось бы, обычный мужчина, но иногда его внезапное появление в каком-то углу так пугало, что хотелось как можно быстрее покинуть здание, подальше от него. Такое его поведение наблюдается уже целый месяц. Будто он к Ярику прилип, но никак не может сказать напрямую, чего именно он хочет. Он буквально выпаливал студента, как хищник свою добычу, а его черты лица были видны в тёмных переулках по дороге домой, либо же это были простые глюки. Весь этот месяц рогатый не мог спокойно ходить один по универу, стараясь всегда и везде прихватить с собой подружку, потому что ему было так хоть немного спокойно. Из-за угла коридора выглядывал мужчина, слишком увлечëно наблюдая за предметом его «зависимости». Спокойная манера речи, добрый характер, любовь к литературе, приятная внешность заставляли все больше и больше зацикливать своё внимание на нём. Интересно было узнать какие на ощупь его крылья и хвост, насколько гладкие рога. Напрочь игнорируя все внешние факторы, полностью приковав свой взгляд к рогатому, Хатсон не услышал, как сзади к нему подошла его сестра, что резко ткнула его в бок, от чего последовала крайне интересная реакция: мужчина резко дернулся, еле слышно матерясь и чуть ли не падая в проход, но все равно как минимум засветив своё лицо. Вернувшись в изначальное положение, Калеб злобно окинул взглядом девушку, что явно была чем-то недовольна. — Что? — недовольно спросив тот, смотря сверху вниз на коротышку. — Может хватит так пялиться на него? Ты такой слежкой скоро доведешь его до психоза. — Не доведу. — Я очень на это надеюсь, братиш. Я не вижу смысла тебе прятаться, он уже увидел, отвечаю — на такое заявление тот невозмутимо махнул рукой и выглянул за угол. Прямо на него смотрел уже не только объект слежки, но и его ушастая подруга. Их лица явно не выражали восторга. Быстро нырнув обратно за угол, Калеб судорожно выдохнул, осознавая, как странно он со стороны выглядел. Следующая пара была как раз у его группы, так что, набрав воздуха в лёгкие и дождавшись окончания перемены, тот вышел из-за угла и направился в аудиторию. Жаль, но пара не несла в себе сильно много информации. Хотя наложение жгута была не менее важной штукой. Окинув взглядом полусонную группу, препод тяжко вздохнул. — Видимо вам интересно только на практике… Ярослав, подойдите сюда. — названный слегка дернулся от неожиданности, но, немного смутившись, вышел к кафедре. Его посадили на стул, и, достав из-под стола нужное оборудование, препод встал из-за спины, демонстративно поднимая руку «живого манекена», — Я согласен с тем, что на практике материал лучше усваивается, поэтому сейчас я на вашем одногруппнике покажу как правильно накладывать жгут, а после же и перевязку. Голос препода еле слышно дрожал из-за неизвестного волнения, но его руки были необычайно тёплыми, так что это чувствовалось даже через одежду. — Жгут мы всегда накладываем выше раны, в особенности если кровотечение артериальное. На шею понятное дело накладывать нельзя — разглагольствуя о порядке действий, препод параллельно показывал все шаги на «добровольце», стараясь как можно грамотнее и яснее объяснить что, куда и как крепить, чтобы не нанести пострадавшему ещë больший вред, и в целом как себя вести с этим жгутом. После того как его наложили, рука начала неметь, а место наложения пережимать. Взглянув на руку, та даже в какой то степени посинела, от такого зрелища стало жутко, — и под конец, вы в обязательном порядке должны на жгуте оставить бумажку, где вы напишете время наложения. Если жгут передержать, то руку будет невозможно спасти. После порядка действий, препод снял злосчастную верёвку, на что юноша вздохнул. Жизнь заиграла новыми красками, в руку вновь начала поступать кровь и приходить в норму, принимая естественный оттенок. Довольно легко и непринуждённо перейдя на тему уже непосредственно перевязки, Хатсон попросил живого манекена закатить рукава для лучшего показа, нежели чем на жгуте, параллельно доставая нужные вещи из ящика стола. Обернувшись и оглядев чужие руки, Калеб слегка смутился. Из-под рукавов тёплой рубашки студента показались чешуйки синего цвета, и на вид они были слегка бугристые. Потупив несколько секунду в рассматривании такой интересной особенности, Хатсон взял себя в руки, к сожалению не заметив лёгкий румянец на своих щеках. Встав сзади нужной ему руки, он стал осторожно наматывать бинт по всей площади, так же показывая как правильно забинтовать кисть руки в случае повреждения. Преподу удалось ненадолго, но все же прикоснуться кончиками пальцев к пластинкам, от чего по коже будто стадо прошлось, слегка передёрнув его, но к счастью такой реакции никто не заметил, а лишь увлечённо наблюдали за самим процессом. По ощущениям чешуйки были похожи на наждачку. Следующий материал пары прошёл без всяких странных моментов, и спокойно был завершен. Аудитория была пуста, лишь двое преподавателей сидели, разбирали пару бумаг да общались. Встав с места, девушка подошла к бедному манекену, чьё лицо было вогнуто от удара, спокойно и со смехом его рассматривая. После этого случая, вряд ли кто-то пищал в сторону Калеба, но ситуация сама вышла забавная. Этот манекен стал местным мемом и достоянием. Каждый праздник его украшают, изрисовывают и так далее, дабы бедолага не грустил из-за своей внешности. Со слов брата, его группа постоянно хочет организовать сбор денег на пластическую операцию для Геннадия, на что тот хохочет, но все же такое не одобряет. Может быть, однажды они соберут деньги… — У него были чешуйки… — тихо произнëс Калеб, бесцельно вглядыааясь в текс документа, лежащего перед ним. — А? — отозвалась вышедшая из мвоих мыслей Кейт. — Кейт, у него были грёбанные чешуйки! — на этой фразе тот оторвался от бумаг и повернулся на 180° на стуле к близняшке. — Они были такими прикольными и приятными на ощупь… А ещё они переливались на свету… Просто сказка! — на такой восторженный рассказ девушка посмеялась, смотря на раскрасневшегося брата, что смотрел в еë глаза. — Верю-верю. Только вот когда ты их потрогать успел? — облокотившись на плечо Геннадия, проговорила та, слегка приподняв бровь. — Я перевязку им показывал, и вызвал именно Ярика в роли манекена. Вот так вот… Но Господь помилуй, чешуйки… Вдоль коридора шли двое друзей, пока один шёл спокойно, вторая тихо бомбила, чем привлекла внимание рогатого. — Ты чего? — спросил синекрылый, на чьем лице не было былой жизнерадостности. Теперь там поселился страх и недосып, выражавшие себя через более отчётливый синяки под глазами. — Да в деканат вызывают! Чёрт… Видимо домой ты сегодня идёшь один, прости… — эти слова ударили прямо в душу парню. Из-за какой то неизвестной ему слежки, по пути домой у него нарастает тревога, будто кто-то идёт за ним по пятам, постоянно следит, от того часто и осматривается по сторонам в поисках «сеятеля тревоги». Но все тщетно, нигде никого нет. Тяжело вздохнув, парень закрывает лицо руками. Что бы друг не унывал, ушастая достала из рюкзака пару карамельных конфет, и протянула их второму. Это конечно, ему немного помогло, но все равно обида на деканат и тревога никуда не исчезли. С горем пополам попрощавшись, те разошлись по своим делам. Дорога, машины, разные кофейни да магазинчики… Жаль, что уже давно на улице стемнело, от чего становилось все тревожнее и тревожнее, от того очкарик старался идти по самым освещëнным фонарями улицам, которым только можно. Постоянно оглядываясь назад, тот не видел никого. Никто странный или знакомый не шёл за ним, но ощущение постоянного наблюления не пропадало до самого подъезда, в который тот влетел, закрывая дверь за собой. Оперевшись на стену спиной и тяжело дыша, тот осел на пол, и только через минуту найдя в себе силы идти к себе на этаж, тот с усталостью начал подниматься, открывать дверь и все прочее. Переодевшись и буквально прыгнув в кровать, рогатый лёг на спину, пялясь в потолок. Весь основной свет был выключен, лишь светодиодная лента, что висела на потолке, освещала комнату мягким, голубоватым цветом. Взглянув на свою руку, Ярик увидел, что тот так и не убрал бинты с неё, да и в целом в этом не особо нуждался. В голове всплыли воспоминания, ощущения, то как препод старался делать все осторожно и нежно, не доставляя дискомфорта. Ярик давно замечал такое нежное, индивидуальное отношение к нему. Иногда, когда они в аудитории оставались одни, те бывало мило беседовали, смеялись, пока не было такого сталкерества в колледже. Оно же и начало отталкивать, а тревога начала усиливаться с каждым днем, что был проведён в шараге. Наверное, прошло минут 30, как рогатый просто втыкал в потолок, размышляя обо всем на свете. Он будет идиотом, если скажет что испытывает какую-то симпатию к своему куратору, но поскольку так оно и есть, что-то говорить насчёт этого не надо. Погрузившись в себя полностью, он попросту не заметил, как уснул, лёжа на спине, обнимая свой хвост. Он часто мешал спать, так что взять его в руки — лучший вариант. Только, вот что касается рук, очкарик так и не снял бинт, но снял хотя бы очки, и на том спасибо. Поскольку они были частью имиджа, они были довольно хрупкими, и сломать их запросто. Вряд ли этот мирный сон сможет что-то прервать, кроме какого нибудь кошмара. Что касается остального времени, что было проведено в универе, чего-то толкового озвучить не получится. Если просто вкратце, то учёба-дом-учёба-тревога-дом, ничего необычного. За месяц или около того, слежку за собой студент замечал раз 10, если не более, и с каждым разом становилось всё неуютнее и тяжелее морально. Пары куратора он старался все чаще и чаще прогуливать подальше от учреждения, лишь бы всеми силами стараться избегать «сталкера», от чего успеваемость почти по всем предметам стала падать все ниже и ниже, но ниже среднего пока не опускалась. В большинстве случаев в стенах квартиры наваливалась апатия и усталось, отсутствие какого либо желания выходить из дома, не видеть никого, а лишь днями гнить в кровати. Как бы не хотелось закрыться у себя дома в страхе чужого взгляда, выходить учиться все же надо было. Конечно, его близкая однокурсница помогала с материалом, стараясь все грамотно разжевать и преподнести. Иногда выскользали шутки на подобие: «Вау, да тебе преподом надо быть». Но кто знает, может это будут вовсе не шутки? Помимо устного материала, та ещё давала списать все свои конспекты, коих было много, и этого даже радовало, на зачёте это помогало. В её конспектах было много текста и детализированных зарисовок, по которым можно было ориентироваться в теме. Из-за частых прогулов многих пар, со слов ушастой, бедолагой уже потихоньку интересуются в деканате, так что показывать свою физиономию на парах всë таки стоит, и желательно на всех хотя бы недельку, что собственно он и начал делать. — Сколько у нас пар сегодня? Четыре же? — стоя у стены пробормотал парень, сжимая в руках угол своей рубашки, слегка напрягаясь. Опять это ужасное ощущение, и хрен знает откуда на него опять пялят. — Да, их четыре сегодня. Первая у нас иностранный, вторая литература, третья ОБЖ… и четвёртая вроде русский. Ну, на последнюю лучше явиться, а то этот хоббит тебя сожрёт — на прозвище их препода по русскому та сделала акцент. А ведь эта старушка была похожа на хоббита. Маленькая коротконожка, горбатая и вечно ворчащая бабулька, что пугала весь факультет. Не явиться на её пару — смерть, как студенту, так и куратору. В общем бабка на жизнь обижена сильно, от того и злая на всех. Пара ОБЖ в расписании охренеть как не радовала, но пойти все равно придётся, как бы сильно того не хотелось. Тяжело вздохнув и взяв светловосую под локоть, Ярик принял решение поскорее ретироваться с коридора в аудиторию. Пары длились скучно и нудно, из-за чего адски хотелось спать. Глаза изредка непроизвольно закрывались, от чего время от времени проваливались в дрему и тихо посапывали. К сожалению, приходилось постоянно будить ушастую, что неизвестно сколько не спала. Быть старостой не самая весёлая ноша для студента, и изредка приходилось задерживаться в университете допоздна для решения каких то вопросов. Та постоянно просыпалась с заспанным и уставшим лицом, от чего становилось жалостливее. Вот и настала злополучная пара, на которую идти так не хотелось, что хоть пусть исключат из универа, но не под каким предлогом у него не появится желание зайти в аудиторию. Заставили, к сожалению, как подруга, так и пугающий деканат. Зайдя в помещение, за знакомой кафедрой уже стоял препод, осматривая манекен, что стал легендой не только группы, но в целом всех факультетов. Увидев предмет своей зависимости, тот улыбнулся, радуясь, что вновь видит его на собственной паре спустя недели две, если не больше. По протоколу все равно приходилось ставить пропуски, хоть и сердце кровью обливалось. Усевшись за стол, рогатый положил голову на поверхность, стараясь как можно сильнее просто скрыть лицо, да и вообще всего себя от лишнего взгляда. Это ощущение так и не покидало его с самого утра и до самого вечера ещё с начала семестра. Раньше это не пугало, но сейчас же убивает и высасывает все соки и жизненные силы. После начала пары прошло минут 20-30, а то и вообще половина пары, определить точно было трудно. Все внимание было приковано к стене, книгам, телефону и так далее, но никакого внимания на препода, тему пары и объяснения не было отведено. Ощущение тревоги становилось острее, от того в кабинете появилась духота, в особенности для очкарика. Голова слегка начала кружится, а дыхание было затруднено. Услышав тяжёлые вздохи одногруппника, девушка ткнула того в бочину, шёпотом уговорив того пойти в туалет, хотя бы умыться и снять напряжение. Резкое поднятие с места спровоцировало собой дичайшее головокружение, от чего пришлось положить руку на парту, дабы не упасть. Молча и совершенно невозмутимо, парень прошёл к выходу из аудитории, даже не слушая ничего в след. В глазах мутнело, что мешало пройти до точки назначения, что бы не свалиться прямо на пол. Встав перед зеркалом, и руками оперевшись на раковину, в отражении тот увидел не лучшую картину, которую можно было в целом увидеть. Стеклянный, усталый взгляд, а перед глазами словно мошки летали, слегка взъерошенные волосы и отсутствие каких либо эмоций кроме страха отталкивало. Руки дрожат, как и все тело, сердце неспокойным ритмом отбивается в ушах, а в совокупности с звоном в ушах просто убивало. Ноги подкашивашись, дыхание становилось тяжелее и учащалось. Повсюду ощущался чужой взгляд, хотя никого рядом не было. Не выдержав веса своего тела, ноги окончательно подкосились, роняя на кафельный пол тушу, что просто сжалась в углу возле самой же раковины, закрывая голову крыльями. Дыхание выровнить не получалось, во рту только и дело что сохло. Абсолютно ужасное состояние в котором человек только может находиться. Хвост лежал возле ног, но так же дрожал как и всё тело. Неизвестно сколько времени прошло с момента когда он покинул аудиторию, совершенно ничего не помогало дабы привести себя в порядок. Колени намокали, даже если этого не хотелось совершенно. — Ярик? — дверь неслышно открылась, и на пороге предстала фигура, явно не похожую на мужскую. — Уходите. — ему еле удалось выдавить это из себя, все так же задыхаясь от собственной паники. — Это я, а не он — с этими словами девушка села рядом, с грустью смотря на друга, что явно в душе бился в истерике — Дыши глубже, отвлеки своё внимание на что либо внешнее. Услышав лишь тяжёлые вздохи и местами всхлипы, та встала с пола, включая недалеко от себя кран с водой, что приятно шуршала где то в ушах. — Попробуй сосредоточиться тогда на журчании, белый шум в частности помогает. Со временем дыхание стало ровнее, а ритм сердца выровнился до привычной частоты. Крылья медленно сложились за спину, и лишь мокрое лицо от холодного пота и слез предстало перед однокурсницей. Слегка покопошившись в сумке, что та прихватила с собой, она достала небольшую прозрачную таблетницу и бутылку с водой, после же протянула её другу. — Во втором отсеке магний, в третьем же уже успокоительное. Выпей оба, магний поможет снять судороги. Не спрашивай откуда оно у меня, это и меня спасает. Думаю, такой дозы тебе хватит. — ничего не произнеся в ответ, парень все так же с дрожью в руках забрал нужное ему лекарство, судорожно все выпил, даже капли воды в бутылке не оставив. Вновь опустившись рядом, девушка положила свою руку на плечо, даже с какой-то тяжестью взглянув на состояние одногруппника — Легче? — Да… Спасибо… — пробормотал тот, рукой смахивая пот с лба, вздохнув и откидываясь назад к стене спиной. Потребовалось наверное минут 15 что бы полностью расслабиться и придти в норму. До конца пары оставалось минут 10, поэтому оба приняли решение просидеть тут до конца, параллельно полностью привести себя в порядок. Лицо все ещё было красным, как и глаза, так что выходить в таком виде чуть ли не позор. Перед окончанием пары оба вышли из туалета, а со звонком девушка смешалась в толпе, забрав чужую сумку, и так же быстро ретировалась, не попавшись на глаза куратора. — И… куда мы? — Домой, и без возражений, пока ты тут ещё сознание не потерял — грозно протараторила ушастая, хватая второго под локоть, давая возможность опереться на себя, ибо чужие ноги все ещё были слегка ватными, на то та и согласилась прогулять последнюю пару. Всю дорогу парень был излишне вялым, путаясь в ногах и спотыкаясь, чуть ли не падая, тем самым чуть не уронив вторую. С горем пополам те дошли до чужой квартиры, и как только та усадила рогатого на кровать, пошла на кухню, дабы заварить вкусного чая ему. Спустя минуты 2 эльфийка приходит с кружкой, и протягивает её бедолаге. — Как ты сейчас? — Никак. Чувствую себя пустым и уставшим… Это всегда так при паничках? — вопросительно взглянув на девушку, та неловко хихикнула, смотря в сторону. Такое состояние для неё было обыденным, поэтому ей удавалось скрывать свою усталость и оставаться такой же позитивной. — Раз уж чувствуешь себя так отвратительно, то ложись спать, а я просто поеду домой, пока ещё не так стемнело — с этими словами та встала с кровати, проходя к входной двери с хозяином квартиры. Уже закрыв за второй дверь, рогатый вернувшись в комнату, упал в кровать, расплоставшись по ней как звезда. Опять ужасный день, только настолько ужасный, что хочется убиться, дабы не проживать его еще раз. Если раньше удавалось заснуть довольно быстро и без последствий, то сейчас бедолаге понадобилось наверное часа 3-4 что бы заснуть окончательно до утра. Окна были открыты, так что в комнате было довольно прохладно, да и к тому же светло из-за ленты — Мой предмет самый важный! Так почему на нём не было ни одной дамы, ни второго джентльмена?! Вы отпускали их вообще, Хатсон?! В аудитории стоял громкий… поросячий визг старой женщины, что буквально орала на молодого препода, краснея от злости. В это же время мужчина просто сидел с невозмутимым лицом, слушая такой выговор. Даже самому стало интересно когда они успели свалить с пары, с учётом что Стейси сама ненавидит прогуливать их. — Послушайте, я сам не знаю почему они ушли, возможно ребятам стало плохо, от чего и ушли — от части он был прав, но это только наполовину, чего он сам не знал. Ещё минут 5 побесившись, та ушла восвояси, вернувшись к своей работе, как и второй, нервно погрызывая карандаш, стараясь сложить пазл в голове. Все же решившись написать старосте насчёт их отсутствия, тот параллельно что-то чертил да рисовал в ожидании ответа. Через минуты 3 тот увидел сообщение от ушастой, характера около: «Ему стало плохо а я проводила до дома. Его еле ноги держали, боялась что он упадёт где нибудь по дороге». Калеб вздохнул, и в ответ рассказав ситуацию про свинку, поблагодарил ту за такой краткий, но понятный ответ. Значит… плохо стало. Он на паре сидел весь на иголках, с бледной кожей и стекающим по лбу потом. Глаза постоянно бегали в разные стороны, а хвост дергался. Попытавшись собрать картину, тот списал всё на то, что бедолага перенервничал, от того и стало плохо, по крайней мере он хотел надеяться на лучшее. Всё же, надо было решаться на хотя бы какой-то разговор, и желательно вне школы. Да и к тому же, рогатый пропустил слишком много тем, которые понадобятся на зачёте. Возможно, это может и стать поводом для разговора в неформальной обстановке. Новый день, новые возможности, новая головная боль и усталось. Стоя в коридоре, ожидая лучшую подругу, стоял Ярик, погрызывая ноготь на большом пальце, в ожидании когда эта световолосая жопа окажется на пороге шараги. Погрузившись к себя, тот не заметил, как к нему подошли с боку, тихо и слегка неуверенно окликнув. Увидев перед собой препода, рогатый дернулся, поставив одну ногу за собой. — Аэээаа… Вы. чего-то хотели? — сказал тот, вопросительно поднимая бровь. — Я бы хотел с тобой обсудить пару моментов, желательно вне стен университета. Что думаешь? — его голос был спокойный, как и взгляд, но в душе была буря, а сердце стучало как бешенное. — Хорошо. Можно это обсудить у меня в квартире, если Вам так будет удобно — в душе было жуткое недовольство от ситуации, но возможно во время этого разговора он сможет поставить точку на всей этой слежке со стороны препода. Как бы он не хотел разговаривать с куратором, ему все равно придётся — Мой адрес вы знаете… Так что спрашивать не стоит. — Тогда… я зайду к тебе в 7? Если у тебя к этому времени не будет дел… — на свое предложение, тот получил согласие, и попрощавшись, что-то пробормотав под нос, скорее ретировался с места, оставив Ярика в полном недоумении со всей ситуации. К тому же, не сильно радовало то что разговор состоится именно сегодня. Пары прошли довольно быстро, но в душе весь день был сильный осадок и страх перед разговором, да и такое было не только у рогатого. Хатсон так же с дрожью вспоминал о сегодняшней встрече со студентом. Когда все закончилось, первым делом препод решил зайти в алкомаркет, и прикупить с собой бутылку довольно дорогого и качественного коньяка. Его будет ждать слишком тяжёлый разговор, и что бы не быть такой размознёй пред любимым человеком, тот решил купить себе для смелости горячительного, надеясь, что второй тоже пьёт. И всё же, что бы не обделять младшего, зайдя недалеко в овощной, прикупил с собой большой лоток спелой и вкусной клубники, как и закуску для себя. Вот она, злосчастная дверь. Переборов себя, тот стучит, в ожидании пока ему откроют. Прошло меньше минуты, и на пороге уже стоял очкарик в полностью домашней одежде. Радует, что хоть сегодня он не уснул после пар, что бывает довольно часто. Пригласив к себе в квартиру, тот слегка невнятно пробормотал что куда и к чему, и указав на кухню, попросил оставить бутылку на столе, а сам же ушел в комнату для чего то. Сев за стол, тот принялся ждать хозяина хаты, постукивая по столу. И вот, через некоторое время оба уже сидели за столом. Препод спокойно попивал горячительное в рюмке, пока второй старался меньше пить, всячески отказываясь от алкоголя, но явно не отказывался от спелых ягод, так и съедая всё за обе щёки. Её вкус был сладок и насыщенный, что радовало больше, чем слегка горьковатый коньяк. Отличная закуска, как мне кажется. Разговор шёл мягко и спокойно, без какого либо напряжения. Мягкое освещение на кухне добавляло атмосферу, пока на фоне играла какая то незамысловатая песня. Путем такого разговора оба позабыли о тревоге, и просто наслаждались чем то приятным за весь день. Препод на легке старался как можно кратко рассказать все пропущенные темы лекций и пар, пока второй просто внимательно слушал. Попросив того достать бинты, Калеб предложил на практике показать одну из тем, на что очкарик само собой согласился. Конечно, его смутило то что пришлось снять футболку. Перевязка плеча — дело сложное, и не совсем понятное, но ему старались разжевать настолько просто, насколько возможно, показывая на нём же каждый свой шаг. — И всё же, почему ты прогуливал пары — такой вопрос был как гром среди ясного неба, от чего Ярик дернулся, смотря на препода, явно сильно смутившись. — Мне обязательно рассказывать? — Как хочешь, но лучше уж рассказать пока я не поставил тебе пропуска за все пары. — с этих слов младший напрягся, смотря на второго. Тяжко вздохнув, Ярик всё же взял себя в руки. — Я просто пугался вашей слежки, вот и всё. — Тебе было тревожно с этого? Хотя для чего я это спрашиваю, это и так очевидно. Прости меня, я не хотел доводить тебя до такого. Мне… жаль. Неловкая пауза, чужие руки остановились, а глаза смотрели в другую сторону. Ему было даже стыдно с такого поведения, но осознал он это только сейчас. Все же завершив демонстрацию, Калеб развязал бинты, убирая их куда то на стол. — А знаешь, почему я так пристально следил за тобой? — такой фразой тот привлёк к себе внимание — Я люблю тебя. Я смогу понять люблю твою реакцию, да хоть с квартиры выгони, но я должен был это тебе сказать. — И сколько? — Сразу как ты перевёлся ко мне. Меня поразили твои знания, внешность, успехи в учёбе, меня удивил твой мягкий и спокойный характер, да и в целом ты — прекрасен для меня — на лице препода была мягкая улыбка, что смотрела прямо в чужие глаза. На лицах обоих сиял пунцовый румянец, а чужая рука скользнула на талию, сама того не заметив. Сердцебиение участилось, голова вновь стала кружиться, а рука потихоньку притягивала чужое тело к себе, второй же нежно и аккуратно приподнимая подбородок. Сокравтив расстояние между лицами, и прикрыв глаза, голос стал тише, и немного дрожал. — Позволишь? В ответ ему легко кивнули, и чужие губы накрыли вторые, изредка прикусывая их. Плоть была обгрызана от нервов, но это не сильно мешало. Оторвавшись от столь тёплых тканей, Калеб приподнял второго, усаживая его на стол, и встав между его ног, крепко обнял, укладывая свою голову на плечо. Чужие ноги обвили талию, не отпуская и не желая этого делать. Ещё один поцелуй, только руки начали разгуливать по всему телу, стараясь прочувствовать каждый сантиметр кожи. Тело было подтянутым, вполне себе соответствующее норме при его росте. Каждый изгиб был индивидуален, и ни единый участок шеи и ключиц не оставался без внимания, жадно расцеловывая и присасываясь языком, оставляя багровые отметины. Окружённый такими ласками, младший изредка испускал стоны, прикрывая рот рукой, дабы громко не звучать. С горем пополам оторвавшись от такого удовольствия, и обратив свой слегка пьяный взгляд на второго, мягко улыбнулся. Он был доволен такой ситуацией, и явно не хотел заканчивать. Подхватив чужое тело на руки, тот унёс его в комнату, осторожно укладывая на кровать на спину, сам же нависая сверху него. А о том, что произошло дальше, мы можем лишь догадываться, но если говорить откровенно, оба были довольны исходом всей затеи. Можно сказать, давняя мечта была исполнена, и можно спокойно спать с любимым в руках. — Вы ЧТО?! Шум и гул в ресторане добавлял какой-то атмосферы. Многие девушки, да и кавалеры были одеты в более дорогую одежду, как и другие гости этого заведения. На такую реакцию, оба сподхватились с места, закрывая второй рот. — Я все понимаю, но мы тут в общественном месте, так что не кричи. Подумаешь… С кем такая ситуация не возникает? — действительно, с кем? Он буквально лишил девственности студента из своей группы, так ещё и выдаёт такое. — Ну… не знаю даже. Меня больше удивляет что ты, Ярик, согласился… Да и вообще ситуация полный абсурд! — на такое заявление тот стыдливо хихикнул, прикрывая рот рукой. — И че это получается, у меня есть возможность называть тебя без всех формальностей? — Вне стен универа — да. В шараге, будь добра, при людях звать официально. Тебя, Ярик, это тоже как бы касается. Не думаю что деканат будет в восторге с такой истории. — Да ты капитан очевидность… Давай больше без этой игры в сталкера, я не горю желанием вновь откачивать его бедного после панички, это все же сложновато — поняв, что та сильно проболталась, она прикрыла рот рукой, отводя взгляд. — Панички? О чем я ещё не знаю? — Помнишь позавчера мы с последней пары сбежали? Так вот… у меня прямо на твоей паре приступ случился. Не беспокойся, сейчас я в норме. — С этих слов, у Калеба в душе заиграла дикий стыд и сожаление за то, то довёл свою любовь до такого ужасного состояния, от того и приобнял за талию, стараясь сделать это так, что бы никто не заметил. Таким жестом тот пытался извиниться за свой настырный характер, но увидев в ответ кивок, тот выдохнул, еле сдерживая своё желание прикоснуться губами ко лбу.***
16 мая 2024 г. в 06:42
Длинные коридоры заеженных временем стены простирались будто на километры если не больше. Смех, крики, разговоры и вся деятельность пересекалась именно здесь. Хоть это и хороший университет в городе, но обстановке здесь не помешал бы ремонт. Студенты спокойно проходили мимо по своим делам, не обращая внимания ни на кого, кроме себя или своих друзей. Каждый выглядел индивидуально. Особенности физиологии, различные отростки на телах — крылья, хвосты и тому подобное уже давно не выделялись в массах и давно никого не пугало. Огромное множество рас пересекалось в таких гос. учреждениях. Говорят, тут учатся и те, от чьих рас осталось несколько десятков индивидов, что удивляло и собирало вокруг таких толпы зевак, закрывая и не давая им прохода, чуть ли не возглавляя их вторым деканатом.
Знакомая дверь аудитории распахнулась с ужасным скрипом, что сильно впивался в барабанные перепонки, но из-за шума внутри никто этого не услышал. Большая часть людей в аудитории бесилась, шмаляла в друг-друга… баклашки? Видимо тут не соскучишься.
Первая парта была окружена небольшой толпой студентов, а среди всего гула можно было расслышать довольно мелодичный голос, где-то около сопрано или альта. Светлые, чуть выше плеч волосы были небрежно собраны золотистым крабиком, лишь кудрявая чёлка свисала вниз. О поведении поющей девушки можно было сразу сделать несколько выводов: либо она активистка, либо староста, либо все вместе. Её активная жестикуляция и громкий голос показывал её с позитивной стороны. Больше внимания привлекали её рисунки на щеках, которые как и издалека, так и вблизи не казались косметическими.
Подождав, пока толпа рассосётся, совершенно новый в данной группе человек несколько потеряно подошёл к девушке, что уже занималась своими делами, разбирая бумаги и личные дела остальных одногруппников.
— А? Ой, привет! Ты же вроде Ярослав, верно? Меня Стейси звать, или же в узких кругах Ëоу, — Новая знакомая мягко улыбнулась, из-за чего из-под губ показались небольшие и довольно естественные клыки. В её малиновых глазах словно горели искры.
— Да… Приятно познакомиться.
— Раз уж ты тут не новенький, в плане шараги, то не думаю что объяснять мне что-то нужно. Максимум, тебе очень повезло. По понедельникам первая пара будет у нашего куратора — Калеба Хатсона. Как раз он тебя в лицо увидит.
— Обж-шник что ли?
— О да. Вообще, добрая женская половина просто течёт по нему, ты бы знал… Это вроде бы противно, а вроде бы плевать.
Молча сев возле старосты, парень уложил голову на стол, осматривая помещение глазами. Ничего нового, но эта аудитория ему не была особо знакома. Через какое-то время за кафедру встал довольно молодой преподаватель, на вид лет 26-27. Очки мирно покоились на его переносице, а слегка длинные волосы были собраны в хвостик на затылке. Выбритые бока были еле видны, ибо заросли за время, но они вовсе не мешали. Чёрная рубашка и строгий костюм добавляли меньше деталей в образ.
— Что же, поздравляю вас с новым семестром. Большая часть из вас закрыла зимнюю сессию на хороший результат, чем я доволен. Как я вижу, тут есть не менее знакомое мне, но новое для многих лицо. Поздравляю с грантом, Ярослав, — в его голове не было эмоционального фона, лишь преподавательская серьёзность и строгость. На слова нового куратора парень кивнул, все так же вслушиваясь в его речь. Вся пара шла в спокойном темпе, и на удивление, все слушали куратора, а не спали. Обычная теория, без практики, к сожалению для большинства. Оказание первой помощи в целом полезная тема, но опыт в ней всегда нужен практический, ибо бывают абсолютно различные ситуации, и каждая из них не особо похожа на другую, а уметь ориентироваться надо всегда. Некоторые студенты задавали вопросы по теме, а некоторые не совсем… В моменте кто-то выкрикнул в толпе: «А покажите ещё приёмов по самообороне!», на что, к несчастью для них, получили отказ.
— Зачем? Мы же вроде не будем такое проходить до конца зимы — полушепотом обратился рогатый к новой знакомой, на что та еле сдержала свой смех, что больше было похоже на чих.
— О я тебе такооое щас расскажу.
Начало года как всегда было чем э-то торжественным, особенно в университете. Да здравствует самостоятельная жизнь, о которой можно только мечтать будучи подростком. Нет больше никого под ухом, кто жужжит и говорит закончить школу с красным аттестатом, не то иначе дворником пахать будут. На улице всё ещё было тепло и приятно, поскольку лето не успело покинуть края. Все студенты были одеты ещё в более-менее лёгкую одежду: различного рода футболки, рубашки, женская часть вообще летние топы, им все равно ничего не скажут.
Первая пара как раз выпала на пару с их новым куратором, с которым им придётся мириться на протяжении всего обучения здесь. За кафедру вышел довольно молодой и подтянутый мужчина, в строгих, даже тонких очках, костюме и довольно фигурным лицом. Представившись всем своим студентам, тот вкратце объяснил базовую технику безопасности, и приступил к началу темы. Не думаю, что ученики восприняли всерьёз мужчину, из-за чего с дальней части аудитории были слышны смешки и колкости, но в лицо те свои мысли не говорили.
— А вы покажете нам приёмы самообороны? — неожиданно кто-то выкрикнул с дальней части помещения, на что Калеб вопросительно повернулся на источник звука.
— У нас нет этого в программе, поэтому пожалуй не будем отвлекаться. — после такого своего ответа, половина группы, а именно пацаны начали умолять препода хотя бы захват показать, на что тот тяжко вздохнул, и достав из-под кафедры манекен, поставил его на показ студентам, — Знакомьтесь, это Геннадий — в аудитории послышались смешки — И представим что он, условно, решил залезть своими грязными руками в ваш карман дабы украсть вашу какую-нибудь ценную вещь. Что же вы будете делать?
Вся аудитория резко заполнилась разными идеями и предложениями, что старательно выслушивал препод, изредка хихикая.
— Не думаю что большая часть этих предложений правдивая. Я бы поступил так, — с этими словами Хатсон отошёл на шаг назад, и, совершив резкий разворот, ударил ногой прямо по лицу манекена, что отлетел в другую часть аудитории, да ещё и с таким хлопком да грохотом, что все студенты в миг замолчали, смотря на эту картину с лицами, полными шока. В свое время препод невозмутимо поправил свои очки, и, как ни в чем и не бывало, продолжил вести пару, оставив «Геннадия» лежать на месте как напоминание о не самом приятном исходе.
— Мы перерыли все сайты бойцовских клубов, различных сборных и команд по всем видам рукопашного боя, и нашли его в клубе по тхэквондо, стоящего на втором или третьем месте этого клуба за прошлый год. Короче, сильный дядька. — от такой интересной истории кровь в жилах стынет, что сразу было видно по очкарику. Переведя взгляд на препода, было тяжело сказать что именно он так избил манекен. Хотя кто знает что у него под одеждами.
— Эх… вот бы он меня на столе… 100% поднять сможет… — тот в шутку улёгся на стол, мечтательно закатив глаза. На такое заявление девушка мягко говоря прифигела, от чего и дала сушняка, услышав в ответ тихий смешок.
Первые пары пролетели довольно быстро, по скольку начало семестра всегда не несло в себе сильной нагрузки. Стоило ему выйти с аудитории, как светловолосая активистка на радостях подхватила новенького под руку, ярко что-то рассказывая, предлагая сходить в куда нибудь. Больше приманивал тот факт, что платить будет она, так что от такой халявы довольно тяжело отказаться.
Проводив нового знакомого до ближайшей лёгкой кафешки, те уселись за столик, и даже успели заказать пару блюд.
— И че, может расскажешь о себе? Раз уж наш Хатсон тебя знает, то наверняка ты хорошая личность. — в её репликах не чувствовалось негатива, а лишь чистые радость и заинтересованность.
— Знает он меня потому что он заменял у нас пару раз, там уж не сложно запомнить. А так… Ну, изредка пишу свои рассказы, да и ничего более. — на легке произнёс тот, укладывая руки на грудь, изредка посматривая по сторонам.
— О, с рассказами понимаю. Я и пишу, и рисую, и фотографию, в общем дел у меня полно и всех их я успеваю сделать.
— И к тому же ты староста… Ты знаешь что такое сон?
— Сон? Э… — на этих словах девушка замялась. Под слоем лёгкого тотального крема можно было увидеть синяки под глазами, — Не думаю, что стоит об этом говорить. К тому же, мне нравится быть старостой. Мне постоянно дарят шоколадки, чтобы я пропуски закрывала, ну или другие вкусности. В общем, с голодухи не помру. Хоть они и черти ебанные, они умеют быть благородными. У нас место освободилось, потому что они пацана затравили, от чего он же и ушел. Да и по правде говоря, он сам по себе странный был. Подбирал с пола всякое и ел, ходил вечно грязный. Может быть он не из благоприятной семьи, но поступить он все же смог. Жалко мне конечно его, но а что поделать? — на последних фразах девушка тяжко вздохнула.
— А меня не затравят? — нервно сглотнув, спросил крылатый.
— Не думаю. Да они вообще все конченные, и с ними связываться я не советую. Видел ту самую накрашенную стерву? Это Артемида — «богиня школы», по крайней мере она сама себя таковой считает, не знаю так это или нет. Сумасшедшая девка, и она больше всех шары катит к Калебу, что аж самой тошно. Конечно, её всегда шлют на три букы, но сама суть.
— О да, видел. Она так высокомерно смотрела на меня весь день. Противно становится.
Если рассказывать все вкратце, то после такой довольно приятной беседы для двоих, парень спокойно отправился обратно к себе на квартиру, иногда ощущая на себе чужой странный взгляд, но рядом никого не было. Вернувшись в родной дом и сняв обувь, как и верхнюю одежду, тот упал на кровать. Жить одному это, несомненно, круто и классно, но иногда так скучно, что хотелось тупо убиться от скукоты. Обычная однушка, но довольно просторная, оснащённая всем, чем нужно: кухня, туалет, ванная и так далее. Это во всяком случае лучше, чем делить с кем-то комнату в общежитии. Рогатый даже не стал готовить ничего, а просто от усталости, даже не сняв учебной одежды, завалился спать в мягкую, такую тёплую кроватку. Глаза чуть ли не моментально закрылись от такого насыщенного дня. Все мысли моментально сошли на нет, стоило векам опуститься вниз. Возможно, его встретит довольно лёгкий и приятный сон. А может быть и нет, бог его знает если честно.
Кафедра была оснащена всем необходимым для проведения техник безопасности. Множество каких-то бумаг, ручек да карандашей. В аудитории была довольно большая доска, но иногда и её не хватало для зарисовок каких-то схем. На полу лежали манекены, а на столе стоял муляж аптечки, в которой хранились все базовые медкаменты для оказания первой медицинской помощи — бинты, вата, обеззараживающие средства, жгуты и так далее. На крепкой части кафедры сидела молодая девушка, нервно погрызывая карандаш.
— Ярик перевелся ко мне в группу. — Резкое такое заявление разорвало тишину, от чего гостья вздрогнула.
— Ярик? А… это тот спокойный пацан о котором ты мне говорил? Ну, поздравляю, наверное, — на слова брата, та повернулась в его сторону, смотря на его работу.
— Да, он. Я уверен, что он сможет влиться в компанию, но какое то беспокойство все равно присутствует.
— Да не боись, все нормально будет. Я же очень надеюсь, что между вами двумя ничего не будет. Ты же понимаешь, к чему это может привести?
— К моему увольнению и его исключению? Справедливо… Не думаю, что что-то да и будет, но я никогда не могу давать каких-то чётких обещаний. Неизвестно, как дальше карты лягут…