***
В один из вечеров Лу просто не возвращается домой после работы. Даже не переодевшись, садится на мотоцикл и едет, едет, едет, как делает всегда, когда желает избавиться от лишних мыслей. Да, ребёнок — большая ответственность. Но не от ответственности ли она сбежала в прошлый раз? Тогда Кей предлагал просто брак, по сути обычный набор привилегий супругов. Она поняла за те две недели: ничего не изменилось бы. А сейчас они проводят всё своё время с Эллиотом. Она хотела завести детей лет через… десять? Или вообще никогда? Наверное, склонялась ко второму варианту. А тут так неожиданно. Целый ребёнок. Ребёнок, от которого не отойдешь. Не уедешь за Периметр на байке, потому что хочется. Ребёнок, который уже по-настоящему ограничивает свободу. Когда она в последний раз встречалась с друзьями? Да даже в клуб не сходишь отдохнуть. А ещё ребенка нужно воспитывать. Лу не сомневается, что Кей даст ему всё самое лучшее: мужчина отлично справляется, будто отцовство — его призвание. Лу беспокоится о своём влиянии. Не научит ли чему плохому? Не оставит ли травмы на всю жизнь? Станет ему как мать или останется женщиной, иногда приглядывающей? Крэп, какие ей дети, тут бы в своей голове разобраться. Лу хочет остаться хотя бы на день в своём блоке. Отдохнуть, вернуться на немного к своей прошлой, ни к чему не обязывающей жизни. Эту мысль, однако, она подавляет: чувствует себя предательницей, опять собирающейся сбежать от любимого человека. Бросить одного, когда нужна. Поэтому она разворачивается и едет обратно. Возвращается, когда золотистый свет ложится на многоэтажки Центра. Отчего-то становится спокойно.***
В квартире теперь не покуришь. Лу выходит на балкон, затягивается. Думает, что никогда не привыкнет, что семейный быт останется таким же тяжёлым, неподъёмным, каким-то… чужим. Не для неё. Центр, ставший привычным, совсем не похож на Термитник. В Центре — гул машин, лёгкая загазованность, бесконечные высотки, освещённые цветными вывесками. В Термитнике — ночная жизнь, скандалы, звуки бьющихся бутылок и сигнализация машин. В Центре жизнь, конечно, приятнее и спокойнее, чем в Термитнике. Балконная дверь тихонько открывается и закрывается. Кей обнимает Лу со спины, трётся щекой о волосы, зарывается в них носом. — Уснул? — Угу. Кей тянет руку. Лу понимает его безмолвный жест: достаёт сигарету из пачки и подаёт её мужчине. — Особый случай? — Лу ухмыляется, поджигает зажатую между губ Кея сигарету. — Устал. Эллиот отнимает все силы, — он выпускает дым. — И страшно ещё. Читаю твои эмоции… Боюсь, не выдержишь здесь, рядом с нами. Лу ощущает резкий укол вины. — Я… прости… Для меня все это сложно, я привыкаю. Пока не получается. — Не извиняйся, — он касается её руки. — Это было моим выбором. Мне нравится заботиться об Эллиоте, но маленький ребенок — это всегда тяжело. Больше беспокоюсь о твоём состоянии, чем о себе. Вот она — единственная причина, почему Лу так быстро привыкла к жизни в Центре. Раньше она думала, что домом могут стать только жилой блок, социальный круг и редкие сексуальные связи, но правда в том, что домом стал один человек. Рядом с Кеем Лу чувствует себя максимально защищённой, потому что знает: он рядом, он поможет, он выручит. Его нежные прикосновения дарят покой, умиротворение. Ощущение, что она наконец-то на своем месте. — Я соскучился по тебе. Раньше чаще были вместе. Сейчас, даже когда мы дома, все внимание занимает Эллиот, — мужчина затягивается, смотря вдаль. — Не думал, что так выйдет. Хотел залатать дыру в сердце… Залатал. Лу безмолвно прижимается к нему плечом. Говорить, объяснять не хочется, пусть Кей сам прочитает её эмоции. Благодарность за разговор, нежность, от которой сжимается сердце, и любовь. На самом деле она рада быть здесь, с ним, несмотря на трудности.***
Вообще-то, Эллиот очень даже миленький. Лежит, смеётся, глядя на Лу. Она смотрит на него в ответ, облокотившись на кроватку, боится спугнуть. Что, если заплачет? Что с ним делать? Придётся срочно звонить Кею… А если не возьмёт, не дай бог, маме… Лу медленно качает игрушкой над Эллиотом. Качать быстрее? Или он испугается? Может вообще убрать, это ведь глупо? Ребенку, впрочем, всё равно. Он смотрит на Лу своими чистыми, искренними глазами. Они сверкают радостью, маленький ротик то и дело растягивается в улыбке. Ничего же особенного не происходит? Все это так странно. Лу спасла Эллиота, практически подарив ему новую жизнь. Тогда его было необычайно жалко: бедный, замёрзший ребенок, забытый всеми у конвейера. Однако, забота о нём тогда была не её проблемой. Теперь и Кей дал Эллиоту второй шанс: забрал из приюта, любит и заботится, посвящает ему всё свободное время. В сердце Лу расплывается тепло и какая-то глупая сентиментальность. От наплыва чувств невольно льются слёзы. Она спешит стереть их, натягивает улыбку, но это не помогает: Эллиот смотрит на неё удивленно, а после всхлипывает. — Нет, нет, — Лу тянется к нему, доставая из теплой умной кроватки. Её руки мелко подрагивают: она всегда испытывает страх, что уронит его, — не надо плакать. Она прижимает его к своей груди. Эллиот на секунду замолкает, удивлённый. Лу не успевает спокойно выдохнуть, обнимая малыша, — он разражается громким плачем. Лу не может не плакать вместе с ним. Это прекрасно. Да, абсолютно прекрасно.***
— Проснулся, — Кей со стоном опирается лбом о лопатку Лу. Эллиот, будто чувствуя, прерывает их уже в который раз. Лу считает, что это уже невозможно. Лу не злится, потому что понимает: ребёнок не может делать это специально. Кей стоит так ещё несколько секунд, выходит из душевой кабины, натягивает трусы и скрывается за дверью. Лу почти хнычет от разочарования. В ближайшее время возможности продолжить не будет. Она остаётся под водой подольше, чтобы сохранить душевное равновесие. Тёплая вода стекает вниз, к ногам, успокаивает. Лу выходит в абсолютную безмятежность. Эллиот тихо перебирает игрушки, облокотившись на диванные подушки. Кей, уже полностью одетый, сидит рядом с умилённой улыбкой. Теплая, по-настоящему домашняя картина вызывает лёгкую грусть. Она вспоминает свое детство, отца, его смерть. Моменты, когда его так не хватало, а мама привела Тайлера. Лу вдруг осознает, какой огромный пробел оставался в её жизни из-за отсутствия настоящего семейного тепла и поддержки. Она ласково прижимается к Кею, садясь на его колени, коротко целует, греется после душа в его объятиях. Эта жизнь не так плоха и тяжела, как она думала. И не кажется такой чужой и странной.***
Энн навещает спустя пару недель после того, как узнает о приемном ребенке. Оценивающе разглядывает квартиру Кея, кивает сама себе. Судя по взгляду, остаётся довольной. Лу почему-то немного нервничает. Кей в успокаивающем жесте касается ее спины, вежливо предлагает мадмуазель Рид чай. Та отказывается: хочет побыстрее увидеть усыновленного малыша. Приносит ему несколько игрушек, связанных ею самой, и восторженно наблюдает за игрой. Кей поддерживает разговор с Энн Рид. Рассказывает о их жизни, о планах, немного о прошлом. Женщина как всегда старается выведать как можно больше о Кее, чтобы окончательно решить, достоин ли он брака с дочерью. Собравшись уходить, Энн задерживает Лу в коридоре. — Взять ребенка из детдома — это, конечно, хорошее дело. Эллиот кажется довольно умным мальчиком для своего возраста, — она в раздумьях затихает. — К чему клонишь? — Вам бы на время уехать из города. Пожить на природе, вдали от людей, — она шепчет тихо, по-заговорщицки, — попытаться завести своих детей, раз есть такая возможность. — Мам, какие нам дети? У нас работа, приор останется без охраны. Да и один ребёнок занимает времени больше, чем хотелось бы. Энн кивает, обнимая дочь на прощание и, поджав губы, выходит из квартиры. Кей читает смешанные эмоции Лу, вызванные разговором с мамой. Нет, ближайшие несколько лет точно никаких детей. А может, вообще никогда.***
Полноценный выходной выдаётся, когда Иво отпускает их двоих с работы, а Эллиот остаётся у довольной Ребекки. Дома сразу становится непривычно и пусто. Лу не без удовольствия произносит про себя слово «дом». Быстро и незаметно квартира Кея стала домом и для неё. Уютным и безопасным. Домом, где всегда ждут. Домом, где уже никогда не будет тихо. Девушка всё-таки затаскивает Кея в салон за байком. После покупки сразу едут за Периметр — мужчина впервые на своём личном мотоцикле, не имея особого опыта, едет не так быстро, как Лу хотелось бы. Она всё равно наслаждается свободой, видами, иногда играется и подрезает Кея. Оказывается, для эмоциональной стабильности совсем не обязательно закрываться, проводить время одной, бросать и убегать, когда рядом есть человек, с которым комфортно и так. Сидя на траве около байков, Кей бережно обнимает Лу, позволяя откинуться на его грудь. Она сцепляет их ладони, передавая свои эмоции. Кей чувствует, что Лу бесконечно рада быть с ним, быть частью их немного расширившейся семьи. Что нечего было бояться, потому что быть любимой и нужной, любить и нуждаться в ответ — это прекрасно. Что взятый из приюта Эллиот дарит ей столько же тепла, сколько и Кей, и она не жалеет о своём желании остаться.