***
После встречи, переступив порог своего поместья, Теодор, ослабив узел галстука, бросил пиджак в прихожей. Приказав домовым эльфам сообразить на ужин нечто интересное, он медленно поднялся в комнату, на ходу расстёгивая пуговицы рубашки и пряжку ремня. Нотт разделся догола и, переступив порог ванной, бросил взгляд в зеркало. В нём отражался мужчина двадцати семи лет. Тело его было жилистым, но крепким и подтянутым, усыпанным созвездиями аккуратных родинок, на широкой спине и груди смешивающиеся с десятками мелких глубоких шрамов. Повернув ручку крана, он включил горячую воду. Тщательно вымывшись простым оливковым мылом и обычным шампунем, мужчина вышел. Накинув тёплый халат, он с помощью магии побрился и подстриг ногти. Обсохнув, он посмотрел на часы стоящие на столе. 17:24. Теодор надел выглаженную рубашку и брюки, расчесал и уложил свои ещё влажные кудри и напоследок нанёс на себя древесный с нотками цитруса парфюм. Упав в мягкое кресло, взмахом палочки он призвал к себе бокал, бутылку огненного виски и пачку своих любимых сигарет с шоколадным ароматом. Затягиваясь дымом и отпивая терпкий алкоголь, он наблюдал за временем. В 17:58 домовой эльф сообщил, что к хозяину прибыла гостья, а ровно в 18:00 в дверь его спальни осторожно постучал женский кулачок. Не удосужившись даже подняться с кресла, мужчина магией отпер дверь. Девушка вошла. Несмотря на тёплую весеннюю погоду, она была одета в длинный бежевый тренч. Густые волосы были собраны в высокий хвост. Заперев дверь, она развязала поясок и скинула верхнюю одежду к ногам. Как и ожидалось, под плащом, кроме чёрных кружевных трусиков, совершенно ничего не было. Нотт довольно оскалился, ленивым взглядом осматривая каждый участок её стройного тела. Она была так невинна и чиста. И если бы не этот взгляд — жалобный, просящий, с крупинками плотской похоти, казалось, словно она раньше никогда не занималась всеми этими великолепно-приятными мерзостями с Ноттом. Прикрыв глаза и с наслаждением затянувшись сигаретой в последний раз, он затушил её в пепельнице и произнёс: — Приступай. — Что? — с лёгким замешательством спросила она. — Сосать, — хмыкнув, Теодор приподнял брови, всем своим видом словно говоря «это же очевидно». — Ты же так этого хотела днём. Девушка бесшумно пересекла комнату и села перед ним на колени. Подняв взгляд на него, она облизнула пересохшие губы. Невинные зелёные глазки столкнулись с плотоядными тёмно-карими. От одного его вида — властного и хищного, в её трусиках стало очень влажно. Расстегнув ремень, она потянула за ширинку и чуть приспустила нижнее белье мужчины. Член был в полувозбуждённом состоянии, но едва её рука обхватила его у основания, он приветливо дёрнулся. Девушка, широко высунув язык, прошлась по всей длине, кончиком вычерчивая каждую венку, а затем принялась нежно ласкать головку с уздечкой, чувствуя солоноватый вкус предэякулята. Когда член полностью окреп, Теодор рукой взялся за её незамысловатую прическу и грубо толкнул вперёд, заставляя полностью заглотить ствол. От неожиданности девушка закашлялась, в уголках глаз собрались слёзы, а из носа потекло. Нотт крепко держал её за волосы, не давая возможности отодвинуться даже на миллиметр. Через минуту мужчина начал резко двигать рукой, насаживая её ротик от головки до лобка и обратно. Слюни собирались во рту, размазывались по всему члену, стекали по щекам и капали на его приспущенные брюки. Совершив ещё несколько грубых толчков, он кончил, продолжая крепко удерживать её у основания. Корни волос от натяжения болели, кончик носа упирался в мужской лобок, а лицо было в чем только не вымазано. Чувствуя вязкую горьковатую сперму, стекающую прямо в горло, девушка начала задыхаться, но, послушно всё проглотив, она смогла глубоко вдохнуть. — Теперь можешь просить, — усмехнувшись, он потянулся за пачкой сигарет. — Я хочу вернуть всё, что у нас было. Пожалуйста. Мужчина, затянувшись, задумался. Спустя три глубоких затяжки, Теодор вновь обратил на сидящую у его ног девушку. — Ты готова понести наказание? — Всё что угодно, — в надежде распахнув глаза, прошептала она. Нотт велел ей подняться и вернуться в центр комнаты. Застегнув ширинку и ремень, он не спеша докурил сигарету, встал с кресла и обошёл девушку, остановившись у неё за спиной. — Помнишь что нужно сказать, если захочешь прекратить? — без шуток спросил мужчина. Шмыгнув носом, она ответила, едва заметно двигая распухшими от минета губами: — Я должна громко назвать твоё имя. Теодор. — А как ты должна называть меня во время сессии? — Я должна обращаться только со словом «сэр». — Повернись. Теодор провёл руками по её растрепанным волосам и, слегка сжав их на затылке, аккуратно поцеловал в лоб. — Моя непослушная девочка заслуживает порки? — шёпотом спросил он, испепеляя её под своим взглядом. — Да… — с благоговейным трепетом ответила девушка, — …сэр. — Как думаешь сколько потребуется ударов? — Десять. — Нет. Ты была очень капризна и избалована. Да, признаю, я сам баловал тебя — подарками, ресторанами, отпусками. Мы проводили с тобой очень много времени. Раз тебе всё это надоело и ты решила уйти, значит я был слишком мягок к тебе? — Вы правы, сэр. — Тогда сколько ударов ты заслуживаешь? — Двадцать? — Согласен. Каждый шлепок будешь считать вслух. Мужчина сел на край кровати и два раза хлопнул рукой по своей ноге. Переступив с ноги на ногу, девушка подошла и легла животом к нему на колени. Погладив её по голове, рука пересчитала косточки на спине и переместилась прямо на её округлую маленькую попку. Через ткань Нотт пальцами погладил её по промежности, чувствуя мокрое пятнышко на ластовице. — Уже вся такая влажная, — томно приметил он. — Да у тебя тоже уже опять стоит, — нечаянно вырвалось у неё, от чего девушка тут же получила свой первый шлепок, но только по губам. Пискнув, она извинилась. — Сейчас ты должна открывать свой рот только для счёта. Ты поняла меня? — Да, сэр, — застенчиво пробормотала она себе под нос. — Добавим ещё десять дополнительных ударов стеком. Стянув кружево трусиков к коленкам, он увидел между мягких булочек блестящий чёрный камушек в виде сердечка. — А ты пришла подготовленная, — хмыкнув, он прокрутил игрушку вкруговую. — Я надеялась у меня получится вас обрадовать, — задержав дыхание от нахлынувшего возбуждения, она зажмурилась в предвкушении. — У тебя получилось, — Теодор нежно погладил пока ещё бледную попку, ладонью чувствуя побежавшие мурашки. — Но ты же не думала, что таким способом я так сразу прощу тебя? — Нет, сэр. Я готова понести любое наказание, — дрожащим голосом отчеканила девушка. Мужчина принялся играться с пробкой, мучительно медленно вытаскивая её, а затем так же медленно засовывая обратно внутрь. — Ох… — с её губ сорвался тихий стон, — пожалуйста… сэр. Он резко вынул пробку, бросая её на кровать, и, левой рукой обхватив девушку за плечи, приподнял к себе. Указательным и средним пальцем Нотт надавил на её рот, вынуждая приоткрыть. — Кто-то трахал тебя после того как ты ушла от меня? — прошипел он, засовывая пальцы в горячий влажный ротик. Девушка скосила на него взгляд и отрицательно замотала головой. Он засунул пальцы глубже, измазывая их в слюне, и, когда они достали до мягкого нёба, она закашлялась. Уложив её обратно на себя, Нотт собственным коленом грубо раздвинул девичьи ноги. Плевком увлажнив анальную дырочку, он начал массировать тугое колечко мышц. Смазанный в её слюнях средний палец с лёгкостью погрузился внутрь наполовину. Девушка сладко замычала. Рукой зажимая горло, мужчина вновь приподнял девушку, заставляя сильно выгнуться в спине. — А если я скажу тебе выпить сыворотку правды, ответ будет тот же? — громко спросил он. — Да… — Я хочу услышать это. — Никто не трахал меня, кроме вас, — она принялась покачивать бёдрами, пытаясь поглубже насадиться на его палец, — сэр, пожалуйста. Наклонившись, он прикусил за завиток её ушной раковины и с жаром проговорил: — Ты скучала по мне? — Тео медленно задвигал кистью руки вперёд-назад. — Да… да, сэр! — извивалась она в нетерпении. — Мне добавить второй палец? — с издёвкой спрашивал он, продолжая потрахивать попку своей девочки. — Да! Пожалуйста, умоляю! Тугая дырочка радушно приняла и второй длинный палец. Описывая ими маленькие круги внутри неё, Нотт оставлял укусы на шее и плечах, наслаждаясь сладкими молящими всхлипами. Чувствуя, что два пальца уже способны входить до последних фаланг перед ладонью, он остановился и вернул анальное украшение на место. — Кажется мы немного отвлеклись, — лениво произнёс мужчина и отпустил свою пассию. — Сэр… Она захныкала, но тут же была прервана ударом по мягкому месту. Девушка совсем забыла про счёт, за что получила новую порцию увесистых шлепков. — Один, два, три, четы… — сбивчиво считала она. — Начнёшь с нуля, — строгий голос остановил её. Короткий взмах и рука тут же приземлилась на порозовевшую кожу. — Один. Шлепок. — Два. Четыре следующих удара были крепче прежних. Зажимая пальчики на ногах, девушка храбро вела отсчёт своего наказания. Когда с губ слетело первое двухзначное число, маленькая попка начала гореть, а худенькое тело хоть и дёргалось от каждого нового шлепка, но тут же тянулось за новой порцией сладкой боли. — Пятнадцать, — всхлипнула она. — Шестнадцать! Ай! — новый удар оставил опечаток тяжёлой мужской руки. — Семнадцать! Последние три удара были самыми мощными и звонкими. Задница стала чересчур розовой. — Оставшиеся десять будут в кресле. Теодор снял девушку с себя, поставил её на ноги, и, подойдя к шкафу из вишневого дерева, распахнул дверцы. Внутри висел целый арсенал его личных игрушек. Различные виды стеков, плёток и кляпов. Имелся даже тёмно-зелёный кожаный ошейник с длинным серебряным поводком. В бархатных мешочках хранились вагинальные и анальные игрушки. Всё это было знакомо девушке. Многое из этого было не раз испробовано на ней. Глядя на высокого, кудрявого британца, нежно перебирающего многочисленные хвосты флоггера, она почувствовала, что внизу живота тягостно заныло. Его выбор остановился на стеке длиной в шестьдесят сантиметров. Крепко обхватив рукоять, он провёл пальцами по всей плетке, а после, замахнувшись, оставил звонкий шлепок на собственной ладони. — В позу, — не повышая голоса, протянул мужчина, указывая стеком на кресло. Девушка подошла к указанному месту. Из огромного множества различной мебели в комнате, именно это кресло было так излюблено Ноттом. Оно было довольно строгим, но впору мягким для девичьих колен. Идеальным для жёсткого траха. Уперевшись коленками в кожаную обивку кресла, она наклонилась и руками обхватила широкую спинку кресла. Его тяжёлая рука тут же легла на спину, чуть надавливая. Словно перышком, он прошёлся от лопаток по рёбрам и скользнул к роскошной груди. Поочередно щипая за выпуклые соски, Теодор лёгкими поглаживаниями успокаивал ягодицы своей малышки, подготавливая их для новой, усиленной порки. В последний раз прокрутив крохотные бусинки, он поднял руку со стеком. Шлепок вышел слабым, разогревающим. — Двадцать один, — после короткого вздоха, прошептала она. Нотт принялся за порку, не жалея девушку и внимательно слушая её отсчёт. — Двад… двадцать восемь, — вздрагивая, с трудом выговаривала она. — Это был всего лишь двадцать седьмой удар, милая, — усмехнулся мужчина, оценивая степень красноты её булочек. — Пр-простите, сэр. Добавьте ещё пять ударов, — жалобно проскулила она. — Накажите меня за мою невнимательность, — девушка послушно склонила голову, ещё сильнее выпячивая алую задницу. — Ну, раз ты так просишь. Двадцать восьмой удар пришёлся по половым губам, вымазанных в блестящей естественной влаге. А двадцать девятый снова лёг на горевшую кожу нижней части ягодиц. Приятная боль и его властный тон заставляли девочку свести ноги вместе и попытаться незаметно потереться бёдрами друг об друга, чтобы доставить себе малую толику удовольствия. Но увидев это, мужчина похлопал шлепалкой по правой голени, молча приказывая раздвинуть ноги. Самые крепкие, резкие и жгучие удары Нотт намеревался оставить под конец. После такой полноценной порки его непослушная девочка не сможет сидеть как минимум неделю. Он, конечно, непременно использует Успокаивающую мазь собственного рецепта и неделя сократится до пары дней, что вполне хватит девушке для обдумывания своей провинности. После сессии Теодор смажет мазью чувственную попку, оставит нежный поцелуй на обеих половинках, а за ужином заботливо подложит на стул мягкую подушку, как раз заготовленную на такой случай. Думая об этом, его рука замахнулась и оставила звонкий шлепок. Девушка всхлипнула и тихо прошептала число, сотрясаясь от боли и накатывающего возбуждения. Клитор набух и пульсировал. Смазка сочилась из её лона. Стоя в коленно-локтевой, она представляла, как мужчина наконец выбросит плётку и возьмёт её. Для начала, как обычно подразнит, а потом войдет в неё в полную длину и начнёт грубо трахать, без жалости, не забывая ласкать её попку, ведь она так готовилась для него. С последующими шлепками всхлипы превратились в короткие крики. Девушка, виляя попкой, пыталась уйти от ударов. — Будешь уворачиваться, добавлю ещё пять, — прохрипел Нотт. В его голосе послышалась лёгкая смешинка. — Извините, сэр, — прошептала она, глотая внезапно нахлынувшие слёзы. Выпоротые булочки полыхали огнём и были цветом спелой вишни. Провинившаяся вновь приняла свою покорную позу. Шлёп! Шлёп! Звуки порки и её жалостливые вздохи как всегда ласкали слух Нотта. Он скучал по этому. Это была некая извращенная форма зависимости для него. Теодор блаженно закатил глаза и поднял руку для последнего удара. Почувствовав, как стек отпечатался на коже, она сжала половинки ягодиц и слабо прошептала: — Тридцать пять… Хотелось сползти с чёртова кресла и упасть к его ногам, чтобы мужчина пожалел её, гладя по головке и шепча ласковые слова утешения. Но такого не будет. Пока Нотт не постигнет все прелести своего сурового наказания, он не остановится. Положив стек на столик рядом с бутылкой огневиски и пачкой сигарет, он подцепил за алмазик и выдернул анальную пробку. Дырочка приветливо открылась ему, а после сжалась до привычного состояния. Поднеся к ней палочку, он невербально создал заклинание смазки. Прозрачное вещество наполнило её попку и принялось стекать вниз по бёдрам. Боковым зрением девушка увидела, что мужчина вновь взял в руки плётку. Продолжая стоять в позе, она удерживала желание жалобно заскулить, как заскулила бы побитая собачка. Размазав рукоять стека в жидкости с её ног, Теодор медленно вставил кончик и вошёл на половину. Сфинктер тут же сжался вокруг кожаной ручки, а девушка, откинув голову назад, застонала. Медленными движениями, он принялся трахать её плёткой, вгоняя рукоять глубже и глубже. Когда ручка стека вошла во всю длину, он взял девочку под локоть и стянул вниз, на колени. Плётка осталась внутри неё. Быстро спустив брюки и боксеры, он ладонью обхватил её за подбородок и, постукивая, поводил членом по пухлым губы. Девушка покорно приняла его. Не медля, Нотт начал размашисто трахать её в горячий ротик. Девочка беспомощно задёргалась, пытаясь не закашляться, а вместе с ней и дёргалась плётка, торчащая из выпоротой задницы. Она посмотрела на него. Его глаза горели от бешеного удовольствия. В моменте, пока член заполнял рот, а твёрдая рукоять стека анальный проход, девушка подумала о том, что он невероятно красив. Внизу снова всё заныло. Тело требовало этого мужчину и, пока Теодор был увлечён минетом, она отпустила руку вниз и пару раз потеребила чувственную горошинку. Волны наслаждения захлестнули её с головой, и лишь Мерлин ведал, как только у неё получилось сдержаться и не кончить. — На кровать, — остановившись, прорычал он и стал раздеваться догола. Неуклюже поднявшись, она юркнула к кровати, настолько быстро, насколько позволила плётка в её заднице. Приняв привычную коленно-локтевую, она с нетерпением ждала продолжения. Подтянув её поближе к краю кровати, он резким движением вошёл в её сочащееся соками лоно. В эту же секунду в комнате раздались два приглушённых стона. Трахая, Тео игрался со стеком, вращая и двигая ручку туда сюда. От переизбытка естественной и наколдованной смазки внутри неё всё хлюпало. Девушка грудью легла на кровать, покачиваясь бёдрами навстречу Нотту. Цепляясь пальцами в покрывало, она громко выстанывала мольбы трахать её сильнее. — Сэр, прошу… Ещё… Пожалуйста, сэр! Я… Её мысли спутались в клубок и сейчас она могла лишь умолять его не останавливаться. — Я сейчас… Сэр! Ах… Да! Но Нотт, совершив ещё несколько жёстких толчков, вышел. Похотливо скалясь, он безжалостно выдернул плётку из девичьей попки и, подхватив свою малышку за талию, на руках перенёс её на кресло. Перебросив девушку через мебель так, чтобы она упёрлась животом в подлокотник, Тео развёл её ноги и приказал: — Разведи задницу руками. Дрожащими руками девушка послушно развела половинки в разные стороны. Вид растраханных дырочек в сочетании с выпоротой попкой порадовал Нотта. Мужчина пристроился сзади и приставил член к тугому колечку анальных мышц. Мягко надавливая, он с небольшим трудом вошёл. Сфинктер болезненно сжался вокруг головки. Переждав с минуту, он толкнулся вперёд ещё на пару сантиметров. Девочка сухо всхлипнула, заставляя своё тело расслабиться, но жжение в попке не давало успокоиться. Оно продолжало нарастать, пока мужчина прорывался до самого конца. — Чш-ш, — Теодор спокойно провёл ладонью по её вспотевшей спине, нежно массируя косточки позвоночника. — Расслабься и не зажимайся. Ты ведь уже знаешь, если расслабиться, то скоро станет очень приятно. — Да, сэр, — тихо прошептала она. Когда член полностью погрузился в неё, Нотт остановился, давая ей время привыкнуть. Сдерживаться было нереально, но он терпел. Он знал свою малышку. Эта девочка очень любит анальный секс, но после такого долгого перерыва нужно было переждать. Быть терпимее и ласковее. Не повторять прошлых ошибок. Как только она расслабилась и свыклась с ощущением заполненности своего заднего входа, мужчина задвигался. Вынув член, он тут же вогнал его до основания. Пальцы ног сжались, она глухо вскрикнула. Стиснув зубы, девочка терпела ноющую боль. Внутри неё было чертовски тесно и горячо. Дырочка, немного растянувшись, уже спокойнее принимала стоящий колом член. Сперва движения Теодора были медленными, но постепенно темп изменился на более жёсткий и хаотичный. Уткнувшись лицом в обивку кресла, девушка тонко всхлипывала, продолжая пальцами придерживать раскрытой для него свою попку. Нотт протиснул руку между худеньким телом и обивкой кресла, раздвинул влажные половые губы и нащупал маленькую горошинку. Проникнув во влагалище, он смазал средний палец в смазке и начал осторожно теребить набухший клитор. — Так лучше? — прошептал он, склонившись к её уху. — Да… спасибо, сэр… — малышка благодарно простонала и принялась подмахивать попкой в такт. При проникновении бёдра мужчины больно шлёпали по выпоротой заднице, но от пальца, умело выводящего узоры у неё между ног, вся боль затмевалась сладкой истомой, разливающейся по всем клеточкам и сосудам. Сумбурные толчки приводили всё тело в дрожь. Внезапно Теодор решил сменить позу. Оставаясь внутри неё, он поднял девушку за талию и поставил коленками на край кресла. Проникновение стало глубже и чувствительнее. Вернув палец на клитор, мужчина продолжил трахать — жёстко и громко. Его малышка с каждым толчком давилась всхлипами и терялась в пространстве. Нотт ускорился, усиливая давление на пульсирующую горошинку. — Умоляй, — рыкнул он. — Сэр, прошу, — хватая ртом воздух, девушка захныкала. — Позвольте мне кончить. Тео убрал ладонь с её промежности, вцепившись обеими руками в изящную талию. Словно насаживая её на свой член, он коротко бросил: — Теперь дрочи сама. Тонкие пальчики быстро спустились вниз, и найдя нужную точку, принялись неустанно теребить её. — Тебе нравится? — властно спросил Нотт, вдалбливаясь в маленькую попку девочки. — Да, сэр… — прохрипела она, находясь совсем на пике. Мужчина наклонился, и, оставив волнующий поцелуй на скуле ближе к ушку, прошептал: — Ma vilaine fillе. Его французский всегда сводил её с ума и сейчас она готова была кончить от одной лишь фразы. Тело девушки пробила сильная дрожь. Вжавшись лбом в спинку кресла, она утопала в наступившем оргазме. Стенки влагалища сокращались, от чего Нотту стало ещё приятнее. Совершив заключительные толчки, он следом за ней обильно кончил. Чувствуя, как горячая сперма разливается глубоко в её попке, опьянённая чувствами девочка прошептала: — Seulement les tiens. Мужчина высунул член, а затем с лёгкостью развернул её к себе и приподнял за подмышки. Их губы сошлись в головокружительном поцелуе и принялись исследовать рты друг друга. Ноги девушки крепко обвили его торс, и он, не отрываясь от её губ, подошёл к кровати. Бережно уложив на неё девушку, он подошёл к своему шкафу и выдвинул нижний ящик. Взяв с собой чёрный тюбик, Тео вернулся обратно. Она лежала на боку. По светло-бордовой попке из растраханной дырочки медленно вытекала белая с сероватым оттенком жидкость. — Твоя задница сейчас такая ахуенная, — приметил Нотт, довольно ухмыляясь. — Не сомневаюсь, — девушка устало улыбнулась и перевернулась на животик. Мужчина взмахнул волшебной палочкой, отчищая подсыхающую сперму. — Помнишь, что в начале будет немного щипать? — Да, сэр. Усмехнувшись, он оставил лёгкий щипок на ягодице. Она пискнула и уткнулась лицом в подушку. Открыв тюбик, Тео выдавил содержимое на пальцы и принялся нежно втирать охлаждающую мазь в нежную кожу. — Перед сном нанесу ещё раз. Оставляя густой слой, он закрыл тюбик и произнёс: — Полежи двадцать минут, затем в душ. Вымоешься, позовешь Тинки и попросишь принести твою одежду. Оденешься, спустись вниз в столовую. — Да, сэр. — Будешь шутить, в следующий раз выпорю похлеще сегодняшнего. Она повернулась и лукаво улыбнулась. — Я скучала по тебе, Тео. Мужчина слегка улыбнулся и неоднозначно покачал головой, а потом молча скрылся за дверью ванной комнаты.***
Переодевшись в лёгкое нежно-жёлтого цвета платье, она спустилась в столовую. Под одеждой совсем не было белья. Все трусики доставляли дискомфорт травмированной коже. — Ты не выбросил мои вещи? — Я знал, что ты вернешься. — Почему? Теодор подложил под её попку мягкую подушку и налил бокал эльфийского вина. Пальцами вцепившись в спинку её стула, он наклонился и прошептал: — Потому что ты принадлежишь только мне, моя непослушная девочка. Но если захочешь уйти от меня ещё раз, можешь больше не возвращаться. Раздумывая над его словами, девушка молчала. — Ты поняла меня? — с нажимом уточнил Нотт. — Да… сэр, — тихо ответила она и, сглотнув напряжённый комок в горле, медленно отпила вино.