Синдром чуткого сна — отвратительная штука на самом деле. Просыпаться от каждого даже малейшего шороха такое себе удовольствие, особенно это подводит в ситуациях, когда нужно рано вставать, а ночь оказывается практически бессонной.
Как и в эту ночь. Сонхва лежит на своей большой кровати, мысленно задумываясь о том, что тёплая постель намного хуже, чем прохладная. Да, именно такие мысли ночью посещать голову. Проснувшись от звука упавшей на пол подушки, заснуть он больше не может. Никакое снотворное ему не помогает. Хотя… Если так подумать было одно, которое помогало, только вот сейчас оно слишком далеко от него. Признавать тот факт, что рядом с ним нет его такого родного человека, — чьё лишь дыхание служило самой лучшей колыбельной в бессонные ночи, — трудно. И вот надо было ему уезжать? Пак устало вздыхает, представляя, как он будет клевать носом от недосыпа на работе. От этой мысли хочется плакать.
Неожиданно для Сонхва, комнатную тишину и его поток мыслей прерывает звук, оповещающий о новом сообщении на телефоне. С недоумением глядя на рядом лежащий на прикроватной тумбе телефон, он начинает гадать, кому же он понадобился.
Протерев уставшие и сонные глаза пальцами, он дотягивается до мобильника, и морщится, когда яркий свет экрана начинает светить прямо в глаза. Сощурившись, Пак смотрит на время.
На часах — три ночи.
И кому не спится в такое время? Ну, видимо не ему одному. Дав глазам пару секунд, чтобы привыкнуть к свету экрана, он заглянул в мессенджер, откуда пришло сообщение. Среди немногих чатов был лишь один с непрочитанным сообщением.
От Сана.
От того самого, которого так не хватает рядом сейчас. От того, кто стал его всем: солнцем, что озаряет каждый раз, когда бы на него не взглянуть; его миром, таким идеальным и чудесным; его домом, в котором настолько комфортно, что до боли не хочется его покидать.
최산:
Сонхва-я
Спишь?
Глупый вопрос. Он ведь знает, что нет.
박성화:
Нет, родной. Уснуть не могу.
А ты чего не спишь?
Тебе ведь вставать рано.
Сан ведь говорил, что ему нужно куда-то. А зная то, какой Чхве соня по натуре, такой поздний отход ко сну действительно скажется на нём.
최산:
Хён, тут такое дело…
После этого сообщения на душе становится немного тревожно.
Что-то случилось? Сан в порядке?
박성화:
Сан, с тобой всё хорошо?
Странно. После этого сообщения Чхве понадобились целые минуты, чтобы ответить. Он много раз старались и набирал сообщения снова и снова. Пока не отправил конечный вариант.
최산:
Да, милый, всё просто прекрасно. И будет ещё лучше, если ты немного откроешь входную дверь
Что?
박성화:
Сан-а, точно всё хорошо?
Или ты хочешь, чтобы меня украли ночью?
최산:
Доверься мне, дорогой
박성화:
Хорошо.
Вставать с кровати было сложно. Она словно прилипла к нему. Или же он к ней.
Но ведь Сан попросил. Как-то раз он тоже просил. Чувство дежа вю. В тот раз на пороге его встретил огромный букет
«нежных, как сам Сонхва» пионов, цитируя со слов Сана на прикреплённой записке.
박성화:
Там пионы?
최산:
Увидишь.
Приятно, что младший запомнил эту мелочь в виде любимых цветов. Хотя, как мелочь.
***
Они познакомились случайно, встретились в цветочном магазине.
Сонхва тогда всего лишь зашёл после работы за цветами. Это был день рождения Пака. Правда прошёл он, откровенно говоря, так себе. На работе оказался завал, чёртова погода испортила настроение, а одиночество в этот день оказалось просто невыносимым. Хотелось разбавить эту серость мира чем-то приятным. Какой-нибудь цветок казался для него лучшим вариантом,
ведь цветы Сонхва любил до безумия.
Рассматривая целую радугу из различных букетов, Пак задумался, вглядываясь в каждый из них.
— Вам что-то подсказать? — раздался бархатный голос где-то рядом с ним.
Это был сотрудник.
Внешность парня заставила сердце Сонхва сделать сальто. Он выглядел как само великолепие, словно являлся синонимом слова красота. Лисий разрез глаз, подчёрктнутый не совсем заметным макияжем, улыбка с ямочками на щеках и невероятно приятный голос моментально встряхнули что-то внутри.
Идеал.
— У вас есть пионы? — спустя время спросил Пак.
— Для вас найду. — усмехнулся парень.
Имя на бейджике говорило — Чхве Сан.
***
Сонхва моргает глазами, даже не включает свет, оставляя квартиру в темноте, хорошо ориентируясь и идя к цели. По пути ерошит волосы, в попытках поправить их и уложить.
Пак подходит к входной чёрной двери. Смотрит в глазок, но ничего не видит.
Странно. Немного боязно. Но ведь Сан попросил. Значит надо. Идти обратно не вариант.
Замок щёлкает, давая знать, что открыт. Дверь отворяется медленно. Первое, что видит Пак — большой чёрный чемодан, а за ним и того, по кому безумно скучал. Сан стоял с самой яркой улыбкой на лице и букетом бледно-розовых пионов.
— Конечно не только пионы, но тоже хорошо, да?
Первое, что говорит Чхве, прежде чем его чуть-ли не душат в крепких объятиях.
— Идиот.
Глаза сразу же намокают, Сонхва даже не осознаёт, что плачет. Он так скучал по Сану. Так скучал по его прикосновениям, по его голосу в живую, по нему всему. Всхлипывая, Пак утыкается в шею любимого, вдыхая запах одеколона и родной кожи.
— Ну ты чего, душа моя?
— Люблю тебя.
— И я тебя.
И всё-таки среди сотни самых красивых, чудесных и душистых цветов, за всю жизнь ему приглянулись лишь два цветка — пион и Чхве Сан.
