Мальчик с пальчиком.

Нельзя передать, с каким трудом удалось Людмиле исполнить задание-наказание, которое поручила ей прима. Чего-то опасаясь, сама не зная чего, Люся поехала на другой конец Москвы в целях максимальной конспирации, надела худи с капюшоном, прикрываясь. Но никаких косых взглядов в ее сторону не последовало - вежливая продавщица быстро собрала покупки и напоследок пожелала Людмиле "Приятного вечера", которое звучало излишне двусмысленно. - Алл, я не понимаю, - вытаскивая товары из пакета на кухне, негодовала Люся, - зачем тебе сгущенка? При таком количестве всякой... херни. - К чаю, Люся! К чаю! - ответила Пугачева, улыбнувшись ее бурной фантазии. - Нет, просто если ты думала использовать ее не по... назначению, - как можно тактичнее заметила Дороднова, присаживаясь на стул напротив, выпотрошив из пакета все покупки, - то учти, на всякий случай, что сгущенка, мед и сливки, прости, Господи, это в жизни вкусно. А по факту - холодно, липко и даже противно. - Н-да? - задумалась Алла, поворачивая в руках тюбик сгущенного молока, - Спасибо, конечно, за совет, - хихикнула она, - но сгущенку я просила купить к чаю. - Ну-ну. Тут тебе "приятного вечера" пожелали, - засунув все обратно в пакет, вспомнила Людмила. - Мне ли? - засмеялась прима. - Тебе-тебе. И пакетик тебе, - вручила она его Алле, - и вот это пожелание - тоже тебе. А Филипп-то сам где? - Он спит. Сил набирается. Хочу, чтобы он был бодрым. - Ладно, Аллусь, пойду я. Меня подруга ждет, мы уже созвонились. Приятного вечера! - подкалывая Аллу, пожелала ей Люся - по-доброму, от всей души, искренне желая ей счастья. - Тебе денег хватило? - Да, чек в пакете. - Ладно, возьми, - вытащив из серванта бутылку полусладкого, протянула ей прима, - это тебе для посиделок. Только не вздумай меня ни с кем обсуждать, - на всякий случай предупредила она ее. - Упаси Боже! А то ты мне такое наказание придумаешь, мне из Москвы свалить придется! - в полушутку сказала Люся. - Приятного вечера! - парировала ей Алла, засмеявшись. Филипп проснулся вечером от какого-то шороха - Алла излишне громко копошилась в пакете, придумывая план совращения мужа. Изголодавшись по его любви, сексу, как таковому, в голову лезли самые непристойные картинки обольщения. В какой-то момент даже ей захотелось пристегнуть его наручниками к кровати - мол, он проснется, а тут - она. Но потом передумала - пожалела, наверное. Спрятала в тумбочку какой-то тюбик, маленькую картонную упаковку и что-то еще, что Фил не успел разглядеть, пока незаметно за ней наблюдал. - Мышонок, ты чего там шуршишь? - протирая глаза от слишком глубокого сна, в дреме которого еще находился, спросил Филипп. - Проснулся уже, - улыбнулась Алла и, забросив пакет куда-то в угол, подошла к мужу и села рядом на кровати, - Ну что, выспался? - Выспался, - улыбнулся в ответ Фил, - а что? - игриво, заметив ее хитрющий взгляд, будто она что-то задумала, спросил Киркоров. Но лицо жены мгновенно стало серьезным, тень хитринки в ее глазах просто испарилась, и, низко наклонившись над ним так, что он случайно увидел ее глубокое декольте и черное кружевное белье, спрятанное под шелковым халатом, тихо произнесла: - А то, что я очень хочу... - прильнула страстным поцелуем к его губам, - твоей любви, - целовала его так возбуждающе и даже немного грубо, что у мужчины мгновенно встал. Почувствовав, что надо остановить жену, пока она не сильно возбудилась, Фил прервал поцелуй: - Подожди, дай я хотя бы в душ схожу! - Так, - получше устраиваясь на нем сверху, командным голосом ответила Алла, - Филиппчик-полоскун! Ты сегодня уже был в душе, хватит с тебя! А кроме того... - вновь наклонившись, Пугачева стала жадно целовать его, опускаясь чуть ниже к подбородку, наслаждаясь легкой щекоткой, которую дарила его двухдневная щетина, - мне твой запах ахуеть как нравится, - кусанула его за шею, и он немного дернул плечом от боли, руками все же прижимая женщину к себе. Ему хотелось быть доминантом в их игре, и Фил, положив ее на себя, перевернул жену на спину, оказавшись таким образом сверху: - Прямо так хочешь - без вина, посиделок, цветов, романтики? - уточнил на всякий случай он, и Алла, прикусив губу, кивнула. Фил улыбнулся, провел большим пальцем по ее нижней губе, и впился грубым поцелуем, - Изголодалась моя девочка... - Очень... - хрипло ответила Пугачева, чувствуя его властные возбуждающие поцелуи на своей шее, в которую Филипп уткнулся носом, пока его руки дразняще гладили бедра. Он слегка приподнялся, распахнул шелковый халат, который прежде не видел на ней и буквально оторопел - Алла была одета в полупрозрачное черное боди на завязках с глубоким вырезом и воротником-хомутом, а тонкое воздушное кружево так подчеркивало все прелести и изгибы, что у Филиппа от возникшего желания в ушах зазвенело. Заметив, с какой жадностью и одновременно восхищением, он смотрел на нее, женщина довольно улыбнулась и, проведя по его торсу ладонью, спросила, - Нравится? - Ахереть... - прошептал Филипп, опускаясь к ней. Он снова поцеловал ее в губы, рука осторожно отодвинула лямку кружева и сжала набухшую грудь. Почувствовав его касание, с каким трепетом и любовью муж проявляет к ней внимание, Алла глубоко, немного нервно вздохнула, ногами обвивая его, - Ты божественна, моя любовь... - целовал он ее, в то время, как пальцы, играясь с соском, осторожно сжимали его, - Как же я хочу тебя... - от излишнего, слишком сильного возбуждения, Фил почувствовал, как в трусах член словно дрогнул, требуя выпустить его из стягивающей ткани, но Киркоров пока не торопился, поцелуями раздразнивая женщину. - Филечка... - чуть задыхаясь от его ласки, Алла прошептала, - я много чего накупила, давай попробуем... Только не все сразу, - зачем-то в полушутку обозначила она, - а то меня инфаркт хватанет от оргазма. - Хулиганка какая! Все предусмотрела, - Филипп ухмыльнулся и, дотронувшись ее ягодицы, понял, что на ней нет трусиков, когда нащупал лишь полоску боди. Рука сжала упругую мягкую ткань, оставляя на ней отпечаток, и Алла глухо простонала, не сдержавшись: - Я купила сгущенку, хотела попробовать... Но потом подумала, что не надо... - А где она? - загорелся Фил. Ее идея показалась ему очень привлекательной, но прима поспешила отговорить: - Не надо, липко будет. Давай, знаешь, что... - выпутавшись из его объятий, она повернулась и дотянулась рукой второго ящика прикроватной тумбочки, - давай это попробуем... - Филипп сильно удивился, увидев нечто наподобие наручников, но был так возбужден, что просто не мог отказать - ему тоже захотелось попробовать что-то новое. - Давай, - притянув к себе жену, целовал так, что Алла расслабилась, отдаваясь ощущениям, и наручники едва не выпали из ее рук, - Кого пристегнем? - уточнил Фил, и на секунду прекратил поцелуи, смотря в ее затуманенные возбуждением глаза. - Тебя! - мгновенно ответила Алла и, перевернув его на спину, быстро завела одну руку и приковала к решетчатому изголовью кровати, оставив другую руку не пристегнутой, - Блин, надо было две пары брать... Одна рука-то у тебя свободная. - Оставь, - попросил Фил, - на первый раз мне одной прикованной будет достаточно. - довольно улыбнувшись, Пугачева села на него сверху и наклонилась, так рьяно и жадно целуя мужа, опускаясь ненасытными влажными поцелуями с каждой секундой все ниже, что Филипп простонал. Добравшись, наконец, до резинки трусов, прима хищно посмотрела на него и начала целовать его вставший член прямо через ткань, зачем-то небольно прикусывая и обжигая горячим воздухом из ее рта измученный возбуждением орган еще больше. Филипп прислонил руку к ее макушке, запутался в волосах, и, приподняв ей голову, задал немой вопрос, который Алла сразу почувствовала, и незамедлительно ответила: - Это все только для тебя, - и, будто развеивая его внезапно возникший страх, прильнула поцелуем к груди, ласково коснувшись языком сосков, - только для тебя, мой мальчик. Словно немного успокоившись, Фил как-то нервно улыбнулся и, притянув жену к себе, поцеловал в губы, в то время, как она уже расправилась с его трусами, и, освободив пенис, обхватила его влажной от легкого волнения ладонью, а затем большим пальцем коснулась головки, увлажненной выделенным предъэякулятом. Опустилась к паху и нежно-нежно целовала ствол члена, поцелуями поднимаясь снизу вверх, языком лаская мошонку, слегка оттягивая губами кожицу, отчего Фил зажмурил глаза, получая ни с чем не сравнимое удовольствие. Массируя большой член, коснулась языком уздечки, и от ее действия мужчина дернул прикованной к кровати рукой, подсознательно желая приблизить ее голову еще ближе. Губками обхватила головку и медленно водя по ней языком, посмотрела на Филиппа, который весь покраснел от слишком интимной ласки, но как будто сдерживал свои собственные стоны. Алла установила ритм, рукой лаская пенис, и добилась, наконец, что он протяжно простонал, когда, сжав его орган между своих пышных грудей, окликнула еле слышно по имени: - Филя... - Киркоров чуть с ума не сошел, глядя, как она своим пышным бюстом зажала его член и, слегка приподнимаясь, имитируя проникновение, доводит его до оргазма. Сильно пожалел, что прикован к кровати - сейчас был именно тот момент, когда ему хотелось прервать ласку, ставшую слишком острой, и, блуждая руками по телу любимой женщины, довести ее до очередной потери сознания от наслаждения. - Алл, пожалуйста, развяжи, - взмолился Фил, на что получил твердое, властное и категоричное: - Нет. - Алла хотела играть по своим правилам и, чувствуя, как сильно он ее возжелал, воспользовалась моментом - прервала ласку и села на низ живота мокрым лоном. Филипп свободной рукой дотянулся до ее груди и сжал ее, смяв кружевную ткань боди, а затем, не церемонясь, освободил бюст и, насколько смог, привстав, припал жадной лаской к соску. Алла игралась с его членом в медленном ритме, поддерживая возбуждение, но не позволяя кончить, пока он языком ублажал ее грудь и посасывал соски. Вцепившись пальцами в его волосы, прима посмотрела ему в глаза, и произнесла, словно внушая, - Ты только мой, - поцеловала его в губы, оставив измученный лаской член в покое и, легким движением уложив его на кровать, задумала кое-что до такой степени пикантное, что от одной лишь мысли тело пробила крупная дрожь, - Филипп... - шептала она, целуя мужа, - пожалуйста, я хочу кое-что... - Я уже понял, что, - прочитав в глазах ее мысли и желания, улыбнулся Фил, - Только расстегни меня, мне так удобней будет. - Сначала ты кончишь, - с этими словами женщина вернула руку на его пах и, подарив еще один поцелуй в губы, опустилась и начала неистово сосать, делая короткие передышки, а затем лаской обхватывая яички. Филипп простонал сквозь зубы от такого безумства и наслаждения, что оно дарило, и все же осипшим голосом попросил: - Алл, ради Бога, только не в рот... Я уже не могу сдерживаться... Вняв его просьбе, Пугачева возобновила свои игры с бюстом, обхватив им член. Несколько насаживаний, и Филипп сильно кончает ей на груди, выстреливая прерывистые густые струи спермы. Мужчина глубоко и глухо рычит, корчится, сжимая ноги от слишком глубокого наслаждения и Алла, дождавшись, пока выстрелы прекратятся, поцеловала нежно-нежно головку полового члена, коснувшись ее язычком, чувствуя чуть сладковатый привкус. Затем достала из ящика ключ и отстегнула руку мужа. Набросившись на нее, словно оголодавший зверь, Филипп зацеловал в губы, так, что они вспухли. Алла снова повалила его на спину, и не дав ему передышки, нависла над ним. Фил сполз чуть ниже, и его рот оказался прямо под ее сочащимся лоном, которое он, прислонив Аллу к себе, насаживая, стал ласкать языком складки, особое внимание уделяя половым губам и капюшону клитора, создавая эффект вакуума. - Ах, ты ж, бля-я-я, - простонала Пугачева, чувствуя такую волну удовольствия, что не смогла сдержаться. Помимо наслаждения, ей безумно нравилось ощущение власти над ним, и она, вцепившись в его голову руками, стала помогать, в такт двигая бедрами, словно владея его ртом, - Ты нормально, дышишь? - спросила она, вдруг вспомнив, что воздуха в такой позе ему могло не хватать. И Фил, не прерывая все более быстрой ласки, утвердительно простонал, руками сжимая и поглаживая ее запачканную спермой грудь. Алла была так возбуждена, что несколько минут непрерывных, постепенно нарастающих ласк, посасываний, хватило, чтобы она смогла бурно кончить, в оргазме прижимая его голову как можно ближе к клитору, буквально затерев лоно о его рот. Филипп почувствовал, как ее влага бьет сильным, но кратким, фонтаном ему по зубам, ввел язык в глубину, чувствуя сокращение от оргазма внутренних мышц, - Гр-р-р, - прорычала от удовольствия прима, закусывая губы до крови и, немного отодвинувшись от него, обессиленно рухнула спиной на его пах и ноги, не разгибая своих. Фил выбрался из под нее, разогнул ее отекшие конечности и, прижимая к себе, целовал бедра, животик, освободив, наконец, полностью от сексапильного белья, которое никак не помешало в их ласках. Он нашел в тумбочке влажные салфетки, стер остатки своего эякулята с ее груди и, уложив обессиленное, все еще трепещущее тело жены рядом, кратко поцеловал ее в губы: - Ты как? - спросил он, заметив, что она словно не в себе - взгляд затуманенный, а из глаз потекли слезы, - Аллунь? - Классно, - на выдохе произнесла прима, прижимая его руку к себе, - очень классно. Но, - слегка ухмыльнулась, заметив его поднявшийся снова член, - не думай, что я от тебя отстану. Это не все. - Отдохнуть не хочешь? Ты не устала? - Нет. Я хотела предложить то, что тебе должно понравиться. Это так, прелюдия была. - Что же?.. - нахмурился Фил. - Филь, - наклонив его к себе еще ниже, глядя прямо в глаза, попросила Алла, - давай попробуем... Трахни меня в попу. - Алл, зачем? Нам итак хорошо, - Филипп сильно удивился такому предложению, что-то его в нем смущало, - Тебе будет больно, я не хочу тебя травмировать. Попа для другого предназначена. "Ну да, для того, чтобы на нее приключения находить" (Алла) - Пожалуйста... Я и смазку купила, и презервативы... Точнее, Люся купила. Не отказывай мне. - тихо попросила она, - Прошу. Для нее столь нетипичный способ соития был наказанием, которое она попросила намеренно. Максим особо не церемонился с ее пожеланиями и делал так, как ему было удобно, что приносило женщине довольно сильные неприятные ощущения, терпеть которые она и не научилась, и устала, а потому перестала к себе подпускать. Филипп замер в недоумении - эта зона гораздо уже обычной, и всякий мужчина мечтает попробовать подобную практику со своей женщиной, но Фил знал, что его немалый размер может причинить Алле сильную боль, и потому не хотел с ней пробовать данный вид секса, особенно вспомнив, что она сама же как-то испугалась и попросила, когда он щелкнул ремнем, не вставлять ей сзади. - Нет, Аллунь, я не могу. Ты на меня не обижайся, но нет. Тебе будет больно, а я не хочу тебя мучить. - С тобой не будет! - настаивала Алла, хотя знала, что не права, - Пожалуйста, ну давай хотя бы попробуем! - не мешкая, она открыла тумбочку и достала все необходимое - смазку на водной основе и презервативы большого размера. Внимательно поглядев на предметы, Фил посмотрел на нее - что-то было продиктовано ее желанием, и он не мог понять что. Но страх обидеть был столь силен, что мужчина нехотя согласился. - Для меня это что-то новое... - произнес он, - Я так никогда не делал. Ты уверена? - Уверена, - пристав, Пугачева потянулась к нему и, словно развеивая всякие сомнения, затянула в ласковый поцелуй. А затем, не мешкая, разорвала упаковку и, достав резинку, умело и быстро надела на его эрегированный пенис, - Филь, пожалуйста... - прошептала она, опускаясь поцелуями с его шеи ниже до торса и бедер, - прошу... Филипп ответил, слишком долго, глубоко и нежно целуя жену в губы, заново возбуждая ее поглаживаниями груди. Алла дотянулась до тюбика и, вслепую отвинтив крышку, нанесла на его орган небольшое количество прохладной смазки, растерла по всей длине, добавила еще немного. Уложив ее на живот, Фил старался расслабить ее нежными поцелуями, зацеловывая спину, лопатки, опускаясь к пояснице и, коснувшись, наконец, легким поцелуем нежной кожи ягодицы. Взял тюбик, нанес большое количество на нужное место, слегка массируя, добавил на член: - Если будет больно, сразу скажи, я перестану, - попросил он, прошептав ей в ухо, на что прима кивнула. Она старалась успокоиться, чтобы не было видно, как от страха трясется ее челюсть, сжав зубы, и сама пятая точка - рефлекс, который уже автоматически проявился из-за травмы, причиненной другим... Фил снова поцеловал и погладил ее ягодицы, и, нависнув над ней, опираясь на руку, прислонил к нужному месту головку члена, и от этого касания от страха и предвкушаемой боли, которую она страшилась, ее словно током пробило, она чуть не дернулась. "Давай. Пожалуйста, давай. Исцели мою душу болью, исцели мое блядство... Только тебе можно так, только ты меня можешь вылечить. Я стерплю... Стерплю... Пусть будет наказанием... Пусть..." (Алла) Филипп, хотя и был возбужден, вовсе не торопился. Он еще раз добавил смазки и, снова прикоснувшись головкой ко входу, слегка надавил, запустив головку внутрь. Приятное ощущение тесноты, стягивания, узкости накрыло его, но все же остановился, позволяя жене привыкнуть: - Как у тебя тут туго... - произнес он, закатывая глаза от приятных ощущений, - Ты в порядке? Тебе не больно? Удивительно, но Пугачевой больно не было - он так ее расслабил, что она с легкостью смогла запустить в себя его начало, головку. - Все хорошо, продолжай. Удостоверившись, что все нормально, Филипп проник на пару миллиметров чуть дальше. Алла почувствовала незначительную боль, но стерпела, стиснув зубы. Она сжала пальцами простыню, приготовившись к другой волне и, не сдержавшись, когда он вошел еще капельку глубже, случайно просипела. - Кха, - не сдержала она глухой выплеск боли, и Филипп, услышав, замер. Ощущения были необычные, даже приятные для него, обволакивающие, но все они просто меркли перед его страхом - страхом причинить ей боль. Заметил, что она сжимается, дырявит ногтями матрас, и, проглотив стекающие слезы от излишнего морального подтекста, которое придавала, затаила дыхание, ожидая новую порцию пронзительно-обжигающей боли. Филипп наклонился и, целуя ее в шею, почувствовав, как бьется ее сердце - жилка быстро пульсировала, словно у загнанного зайца, он всем нутром почуял ее страх и...боль. Войти - полбеды, выйти - такая же беда. И он постарался выйти максимально безболезненно, вытащив просунутую часть чуть дальше головки. Ни о каких фрикциях, сексе - анальном - речи просто не шло. Почувствовав, что он из нее вышел и ноющую боль вокруг сфинктера, Алла глубоко вздохнула, - Филь, я нормально, продолжай, - соврала она ему. Ей на полном серьезе казалось, что, искупив болью вину перед ним, жить ей станет легче, она вновь подружится с совестью, с которой давно была не в ладах. - Аллусь, я не хочу быть твоим палачом. Ты должна кончать от меня, а не мучиться болью. Я никогда не причиню тебе вред и не сделаю то, что тебе больно. Я же люблю тебя, котенок... Он не понял, почему от его простых, но искренних слов, Пугачева сперва ринулась ему в объятия, а затем разрыдалась, все ближе прижимаясь своей грудью к его. Она так плакала, что Филипп оторопел, сжимая жену в ласковых объятиях. - Ты хороший... - сквозь слезы, взглянув на него, сказала Алла, - Мне так повезло с тобой... "Вымолила хорошего мужика" (Алла) - Аллочка, ну ты чего? Ну что такое? - он покачивал ее на руках, стараясь успокоить. В глубине души, сложив паззл воспоминаний и фактов, догадался о подтексте, что она вкладывала, и от этой догадки стало даже страшно, - Разве я могу сделать тебе больно? - Ты меня правда простил?.. - шепотом спросила прима, и Фил, услышав вопрос, окончательно убедился в своей пугающей теории. - Я тебя очень люблю! Очень! И хочу, чтобы ты была счастлива! - улыбнувшись, поцеловал ее в искусанные от боли губы, зализывая языком ранки. Уложил на кровать, на спину и вознамерился иначе доказать ей свою любовь. Алла стянула с его члена презерватив и, проведя по нему рукой, приблизила голову целующего ее Фила к себе еще ближе, чтобы он мог ласкать ее вставшие от ласк соски. Киркоров, чувствуя, что она снова возбуждена, плавно вошел в ее лоно, - Аллусь, - погладил ее разведенные ноги, - сомкни, пожалуйста, ножки, тебе будет приятно. Послушавшись его, Пугачева почувствовала, как во время фрикций лобок касается ее клитора, соприкосновениями двух частей тела излишне дразня так, что женщина застонала, получая двойное удовольствие: - А... Ах... - стонала она, чуть запрокинув голову, насколько это было возможно, - Боже... Филя... Еще... Филиппу не потребовалось много времени, чтобы довести ее до оргазма - уставший организм требовал скорейшей разрядки и, помогая ей кончить пальцами, не прекращая толчков, почувствовал, как Алла в пиковый момент впилась ногтями в его бок, расцарапывая до крови. От удовольствия и вида кончающей, стонущей под ним, любимой желанной женщины, кончил сам, обильной струей заливая ее внутри теплой жидкостью. - Филипп... - шептала Пугачева, укладывая вспотевшего мужа на свою грудь, - благодаря тебе я поняла... Бог - это Любовь. Довольно улыбнувшись от такого проникновенного и чувственного признания, Фил вышел из нее и легкими прикосновениями языка стал слизывать выступившие крупные капли пота с ее живота, целуя каждый миллиметр ее кожи. - Я очень тебя люблю... - шептал он, и Алла от счастья не могла сдержать слез, катившихся из ее глаз.