- Самовлюбленный черт! – выругался я, когда Каталевский в очередной раз задел меня проходя мимо.
Иногда мне казалось, что он был вроде как адекватным, а иногда я на стенку лез от того как хотелось ему врезать. Стереть его лицо-кирпич и увидеть хоть какую-то эмоцию на этой непоколебимой хлеборезке. Короче, какую эмоцию юзать я не знал.
После фестиваля прошло несколько дней. И если в воскресенье, когда он предложил меня подвезти он казался нормальным, то с понедельника он снова стал мразью, чересчур правильным президентом, любимцем всех девушек, девочек и бабушек. И детей. Стремный тип.
- Скажи честно, у тебя косоглазие? Ты поэтому не можешь пройти в пустом коридоре не задев меня?! – крикнул я ему вслед не унимаясь, но, как и следовало ожидать, меня полностью проигнорировали.
Не, ну не мразь ли?!
Моя сила воли подходила к концу, и я был на грани снова втянуть его в потасовку, но здравый смысл, который у меня хоть немного, но имелся, меня тормознул.
Уроки закончились. Обходы тоже, вот только на этот раз наши тренировки с футболистами поменяли местами и мне пришлось ждать своего времени. Поблуждав по школе, залипнув в телефоне, я коротал время как только мог. Школа, к моему удивлению, после завершения занятий не опустела, а гул голосов все еще стоял по всему зданию. Я, конечно, знал, что у нас были какие-то консультации и так далее, но редко наблюдал это своими глазами. После завершения занятий группа девчонок из 10 класса шли к выходу и громко что-то обсуждали, мне стало любопытно.
- Блин, ну он же такой красивый, просто ангел…
- Ага, демон, на Люцифера из клуба романтики чем-то похож.
- Вообще не похож, - заспорила третья девушка, я начал скучать.
- Один фиг, никому ничего не светит, - вклинилась еще одна девушка. – У Каталевского есть девушка.
- Да ты что? – удивленно переглянулись подруги, теперь этот разговор и для меня стал более интересным.
- Угу, Настя с 10 Б, странно, что вы не знали, мне кажется об этом вся школа трезвонит, они в воскресенье встречаться начали.
- А, ну так всего пару дней. Ну ничего, Настя не стенка, подвинется, - девочки дружно расхохотались и скрылись за углом, где продолжение диалога я уже не слышал.
Я нахмурился. Пиздец. И как он все успевает.
Но задумываться более детально над этим я не стал. Подходило время моей тренировки, поэтому я поплелся в раздевалку. Там уже во всю шумела моя команда, поэтому поздоровавшись с пацанами, я стал переодеваться. Шум усилился – в раздевалку зашли футболисты.
- О, Серый, а откуда у тебя шрам? – удивился только что зашедший Леха.
Я старался всегда переодеваться до прихода остальных или после ухода, в общем, без лишних глаз, ну или лицом, чтобы люди не видели некоторых вещей из прошлого. Кроме ненавистных веснушек по всему телу вся моя спина была покрыта мелкими шрамами, но один из них был отвратительным идущим от плеча к боку. Противный отголосок прошлого, который время от времени настигал меня до сих пор и кровоточил, но не физически. Физически он так и оставался уродливым шрамом.
- Долгая история, - отмахнулся я и натянул широкую футболку, быстро скрывая свою наготу, цепляясь за холодный взгляд Каталевского уже стоявшего около стены и ожидающего, когда же я свалю.
По воле судьбы наши шкафчики располагались около друг друга. Причем если меня не подводит память так стало лишь с этого года, а может я просто не обращал внимания на этого утырка.
- Ну лан, бывайте пацаны, - отсалютовал Леха, и мы ушли все на тренировку.
А дальше спасительная физическая нагрузка, которая выбивает все глупые мысли, сомнения, и душащие воспоминания. Однако из головы не выходил холодный взгляд голубых глаз. В такие моменты я ощущал себя дерьмом, недостойным. И это бесило меня еще больше.
- Ну что, пацаны, хорошо потренили, - сказал я ребятам, подбадривая команду.
- Объявление! – гаркнул тренер и все вытянулись по струнке. – На следующей неделе у нас соревнования. Если победим, то поедем на всероссийские, - далее Семен Петрович рассказывал подробности, вникать в которые было слишком утомительно, особенно после активной тренировки, еще и поздно вечером.
Время близилось к десяти вечера, и мы уставшие выползали со спортзала. Автобусы уже наверняка перестали ходить, а на такси денег не было, поэтому набравшись сил я потащился домой пешком. Голова была поразительно пустой. Приятно, что мысли не давили. Под музыку я достаточно быстро добрался до дома и слава богу без происшествий. А что вы хотели, жил я не в благополучном районе. Дома горел свет. Значит все-таки придется пересечься с матерью.
- Где ты был? – с порога раздался раздраженный женский голос.
- На тренировке, - спокойно ответил я, пытаясь быстро оценить обстановку.
После годов запоя, с рождением сестры, она слетела с катушек и стала делать вид будто она великолепная мать. Вся такая из себя требовательная и хорошая, следящая. Однако она не знала даже 10% моей жизни. И делиться с ней ничем не хотелось.
- Ты не помыл посуду перед уходом! – возмутилась она.
- Я не успел, - пытался оправдаться я, но было бесполезно, ведь она уже начала причитать какой я ужасный, совсем не помогаю ей, а она как рабыня горбатится чтобы нас обеспечить и прокормить.
К слову, мама была ногтепилкой, пока мы все были раскиданы по садам и школам, она принимала клиентов, и насколько я знаю нормально получала. А еще алименты. Однако денег я практически не видел. Однажды я поинтересовался этим вопросом, на что мне было сказано, что она копит на обучение своей младшей дочери, чтобы та ни в чем не нуждалась. Прикольно, да? А мы с братьями так, отребья какие-то. Мне в месяц выделялось ровно две тысячи на проезд и нужды. Что было категорически мало с тем условием, что проезд стоил 40 рублей, а ездить надо было туда и обратно. Даже если убрать выходные, то выходило 1760 только на проезд. Ну и на пачку дешманских сигарет. Про одежду я молчу, обновки у меня появлялись редко, поэтому к вещам я относился максимально бережно. Покупал их в основном я сам себе. Как только мне исполнилось 11 я стал искать себе разные подработки. Естественно официально нигде не брали, но так, на прочие траты хватало. Но я на жизнь не жаловался. Все это делало меня только сильнее, в этом я был уверен наверняка.
Абстрагировавшись от супер нудного диалога я ушел в нашу с братьями комнату. Мы жили в двушке, мама с сестрой жили в зале, мы с братьями на троих делили комнату. В тесноте да не в обиде. У малых была двухярусная кровать, мне же купили раскладной диван, потому что мой рост уже не вмещался в такие кровати. Проблема была в другом. Диван всегда надо было заправлять, иначе он занимал слишком много места и невозможно было пробраться к шкафу или компьютерному столу. Компьютерным он назывался лишь символично, потому что на всю семью у нас был лишь ноутбук, которым в основном пользовался только я. Но это пока братья мелкие. А, как вы понимаете, за столом я редко сидел вместе с ним.
Братья уже лежали в постели, когда я зашел в комнату. В полутьме я стянул одежду, раскидал диван и лег, залипнув перед сном в тик токе, в итоге, так и уснул.
Утро я встретил разбитым, но быстро сгоняв в душ, я залез в холодос. Позавтракав тушенной картошкой, которую мать видимо делала вчера на ужин, я натянул одежду и свалил.
Благодаря обходам мне приходилось уходить намного раньше братьев, они вдвоем приходили позже. В каком-то плане с меня слетел груз ответственности, потому что раньше мать заставляла меня отводить сестру в садик, а потом с малыми ехать в школу, теперь же она делала это самостоятельно.
Нацепив наушники, я поплелся на автобус.
Моя голова — мусорный мешок
И я каждый раз забываю вынести его
Мое тело — детская раскраска
А я — самый хуевый художник из всех в классе
Вот откуда та пачка от детских травм
Прямо под моей порванной курткой
Я, видимо, не скоро забуду
Ладно, давай припев опять
Я буду грустным, остынь и пойми мои чувства
Я буду грустным, прости, боль никогда не отпустит
Я буду грустным, я-я буду грустным, я буду грустным
Я буду грустным, я-я буду грустным. Fight
Мой плейлист был достаточно сборным. Чего там только не было. Но чаще всего там были песни, под которые я мог думать. А это, на самом деле, очень много песен. Так утро и протекло. И все стабильно. Обход, ненавистная рожа Каталевского. Я прилег на парту с целью погрузиться в сон, как мне прилетело по голове. Я аж ахренел и оторвал голову от парты, уже готовясь дать кому-то по ебалу.
- Оооо. Ну и еблище злое, ты что пес, совсем не скучал? – улыбаясь во все 32 спросил Рома, и я расплылся в улыбке.
Как же я по нему скучал, вы бы знали. Он был как бальзам на душу. Особенно в такие хреновые дни.
- О чем задумался? – спросил Ромашка, уже рассказав мне порядком ста историй, которые я благополучно прослушал любуясь им.
- Чем старше я становлюсь, тем больше предпочитаю спокойствие хаосу и дистанцию неуважению. Драма становится невыносимой, а покой главным приоритетом, - выдал я на одном дыхании и наступила тишина.
- Ебать ты загнул, - присвистнул Рома, а я пожал плечам, мол «обычное дело», нас прервал звонок.
После уроков я убежал на тренировку, хоть и очень хотелось побыть больше с Ромой. Однако соревнования на данный момент были моим приоритетом. Тренер обещал выжать нас на все двести процентов, и скажу вам честно, он не врал. Теперь тренировки были ежедневными, до соревнований оставалось совсем мало времени. Прекрасными были дни, когда стояла только наша треня, хоть и в эти дни мы занимались не 3 часа, а 5, а может и больше.
В последние дни перед соревами нас мучали с удвоенной силой. Порой даже было так, что стояла сначала наша треня, потом футболистов, а потом снова наша. Это было по-зверски, но сразу было видно результат, ведь все пацаны собирались и настраивались на победу.
И вот наконец наступает день икс. Мы максимально напряжены, ведь это областные соревнования. Утро мы начинаем максимально рано, в 5 утра мы уже стоим в зале. Сначала идет физическая разминка, потом разминка с мячами, потом беговая, растяжка. Дальше делимся на разные группы: нападающие тренируют пас разного темпа и с разных позиций, пинч падающие почти все время тренируют подачу. Завершаем все заминкой. Теперь мы точно готовы к соревнованиям. Как раз за нами приезжает автобус, и мы отправляемся на площадку. В здании, куда мы приехали, мы еще ни разу ни играли. Осматриваемся, пробуем площадку ногами. Тут запускают зрителей. Среди них вижу чересчур знакомый силуэт. Каталевский идет ровно, садится по центру, так, что взгляд непроизвольно падает только на него. Я хмурюсь. И что он тут забыл. Время начинает лететь не на шутку быстро. И вот, после игры, подводят итоги.
Мы побеждаем и ор разлетается на всю спортивную площадку, это крик счастья, ведь теперь мы точно поедем на Всероссийские соревнования. Обнимаясь с пацанами я неимоверно счастлив. Взгляд непроизвольно падает на трибуны. Каталевский сидит все там же и улыбается. Нет, не широко, так, полуулыбка, но для него она это уже какой-то нонсенс. Смотрит, к слову, он прямо мне в глаза.
Хм, а может мне кажется? Стоит проверить зрение.
