***
— Госпожа, вам письмо из дома Цисин, — служанка подошла к высокой девушке, сидящей за туалетным столиком, которую готовили другие служнки на очередное «важное мероприятие». — Поставь на стол, Юна, и можешь быть свободна, — слуга поставила письмо и удалилась. — Спасибо, Ника и Ева, можете уходить, — тихо произнесла девушка, и служанки поспешно покинули комнату. Она взглянула в зеркало. Перед ней образовалась картина: красивой, стройной, молодой леди с собранными волосами в мальвинку, закрепленной сзади семейной реликвией, в нежно белой рубашке и пышной красной юбке. Такой образ она видела почти каждый день. Все эти приёмы, церемонии так надоели, что хочется просто скрыться ото всех и уйти куда-то в глубь леса. Но нет, нельзя. Ведь она дочь герцога и капитана Южного Креста — герцога Николаса. И она наглядный пример для подражания молодым девушкам, которые только узнают об отвратительном обществе, в которое они погружаются с головой. Бей Доу открыла письмо и быстро пробежала глазами по листку: «Доброго времени суток, герцогиня Бэй. Хочу пригласить вас на праздник солнцестояния, который будет проходить в доме Цисин. Праздник будет 20 июня в 09:00 или в 09:30, как у кого получится. Буду вас ждать. От Нин Гуан.» После как леди его прочитала, она тяжело вздохнула: «как всегда кратко и по делу. Никогда не спрашивает как у меня дела.» Девушка из-за этого так сильно расстроилась, что на глазах появились слезы, но она быстро их вытерла ведь макияж может стереться. Но в письме было всё-таки что-то такое, что грело душу: её любимая форма имени, которую только Нин гуан говорит. Она очень любила эту ласковую форму своего имени и не только имя, она любила.***
В комнате было темно, только единственная настольная лампа была источником света. На столе было так много бумаг, что можно было в них утонуть. И как раз в них и затерялось маленькое письмецо, которое было написано хоть и коротко, но с таким трепетом и волнением, что казалось, будто Нин гуан вложила туда свою любовь. Ведь она писала это для герцогини Бэй. — Алина, отнеси это письмо в дом герцога Николаса и передай его дочери. Только будь аккуратна, — сказала она. Служанки привыкли к строгости своей госпожи, но когда она писала письмо дочери Николаса, то всегда говорила в конце: «только будь аккуратна». Да, она волновалась за своих подопечных, но когда дело касается её, всё должно быть идеально, и если хоть одна что-то сделает не так, будет очень строгий выговор всем. Так что надо быть правда аккуратной. — Хорошо, госпожа. Что-то ещё? — Нет, можешь идти, — сказала она и села дальше тонуть в этих одинаковых бумагах. Но всё равно её радовало то, что она снова увидит свою милую герцогиню Бэй. Как же она хочет, чтобы они были намного ближе, а не просто живущие люди по соседству.