Может, в следующий раз?

… … … удар сердца такой громкий… и следующий тоже… и всё быстрей они подряд!.. что происходит вообще?.. уши глохнут… или я сам оглох?.. или ослеп? какого не видно ничего?! дышать!.. получается… шумно так… лааааадно, надо успокоиться! это же просто сон, да? сонный паралич, когда не чувствуешь рук и ног, члена… ну членом со страху не пошевелишь, а вот рукой… есть! и всплеск… я в воде?! как там говорила одна лиса: «Просыпаюсь я: лежу я в Волге»?.. вода есть… речной не пахнет… звёзд тоже нет, а у лисы были звёзды… повезло рыжей, а тут как в бочке… кстати, почему? попробовать крикнуть?        — Эй! — громко. черт, эхо!.. реально бочка?! блять… страшно как-то… хотя вода тёплая… и не тону… но и встать проверить глубину не могу но голова не тонет тоже — захлебнуться шансов нет. успокоиться и доспать хотя бы тут? замааанчиво! точно говорят — человек ко всему привыкает       Все эти мысли от паники до почти полной апатии пронеслись в голове Чонгука, хотя он даже примерно не мог сказать за какой промежуток времени. Сколько он в местном тут? Пять минут или полчаса? Или час?       Но бояться бесконечно просто невозможно, так или иначе организм устаёт и находит ту условную точку безопасности. Сердце опять бьётся ровно, дыхание глубокое, от скуки-черноты клонит в сон. Спаааать…       Чонгук закрывает глаза, понимая, что в его положении это ничего не изменит и вознамеривается уснуть в этом сне и проснуться в более приемлемом. Как вдруг слышит Плеск. Какой жуткий в темноте звук! Показалось Спасибо, мозг, утешил. Я же тут один, какой к черту «Плеск»?..       Чонгук считал вдохи, всё равно задержать дыхание не получилось бы. Но тишина оглушительная облепила его со всех сторон. Ну точно, показалось!        — Ай! — он оглушительно взвизгнул от неожиданности — что-то явно коснулось его мизинца на правой ноге. И не отцепилось, когда он дёрнулся от этой неведомой опасности.        — Это… рыбки?.. Наверняка они, как пилинг или педикюр, девчонки же такое любят. Или вон Юнги такое пробовал на Чеджу, — тараторил шёпотом для себя Чонгук в надежде, что собственный голос снизит градус паники.       Дело в том, что он боялся тёмной воды. Это было из той серии иррациональных страхов, которые друзья объясняли максимум «не иначе тебя в прошлой жизни утопили! раз ты так боишься заходить в неизвестность! ну что такого там может быть!». «Да что угодно!» — обычно мысленно спорил с ними Чонгук, представляя на дне и битое стекло, и морских ежей, и злобных ядовитых мурен и еще не всплывшие трупы девственниц, решивших расправиться со своей жизнью таким жестоким образом.       И вот он тут — в своем самом ужасном кошмаре. Приплыли. Точнее, кто-то явно приплыл к нему…       Хотелось со всех рук и ног метнуться к спасению, но он не мог даже перевернуться на живот — вода была какой-то вязкой, плотной и часть тела оставалась над водой. А уж то, что направление опасности, а значит и путь для эвакуации он определить не мог — делало эту задачу и вовсе невыполнимой.        — Ты кто? — даже понимая всю абсурдность своего вопроса к находящемуся в воде живому (а живому ли?!) организму, Чонгук не мог удержаться от этого восклицания.       Ответа ожидаемо не последовало. Ну если, конечно, не считать ответом лёгкое движение от мизинца оккупированной чужаком ноги вверх по ступне и икре. Чонгук посильнее дёрнул ногой в надежде сбросить это нечто, но оно будто прилипло и буквально ползло к бедру. От ужаса мышцы на ногах напряглись, но Чонгук попытался усилием воли расслабить их. Что это?! Такое длинное и узкое? Змея?       Отсутствие страха перед змеями чуток сбавило накал страстей. Но в это время что-то до ужаса похожее коснулось тела слева и, обвиваясь кольцами вокруг бедра, поползло к паху. И вот только тут, когда этот условный шланг вскользь прошёлся по нежной коже мошонки, Чонгук и осознал, что, оказывается, он голый.       Скорость, с которой поджались яички и попытался обратно телескопироваться член, была близка к сверхзвуковой. Но оба шланга проигнорировали достоинства и потянулись выше, скользя по непокрытым водой кубикам пресса. Извиваясь змеями, они тянулись к горлу, и Чонгук боролся с собой, чтобы не попытаться схватить и откинуть этих, вполне возможно, ядовитых тварей. А вот когда эти условные «змеи» скрестились под водой под шеей и приподняли голову… Блять-блять-блять!       Из-за приподнятой головы, чтоб сохранить условное равновесие, пришлось почти сесть, как в кресле, широко расставив ноги. Тяжёлые шланги давили сверху на плечи своим немалым весом, но пока больше не двигались, и это странным образом успокаивало. Чонгук было выдохнул, но тут…       Что-то буквально пощекотало его беззащитный из-за раздвинутых ног анус. Катапультироваться вверх хотелось очень, но тут, будто наброшенные лассо, на оба бедра обрушились ещё непонятно откуда взявшиеся змеи и буквально зафиксировали ноги широко раздвинутыми. Сопротивляться было невозможно, но и не попробовать он не мог — руки сами потянулись и уперлись в упругую плоть. Под кончиками пальцев она показалась такой нежной, что пальцы сами сжались и будто погладили эти шланги. И тут произошло то, что напугало ещё больше, хотя казалось куда ещё-то?! Снизу прям из-под своего тела Чонгук услышал странный звук, похожий на… мурчание?!       И вот это осознание того, что под ним находится что-то настолько больше него самого добило Чонгука окончательно — все волоски на теле встали дыбом, даром, что мокрые. И по телу прокатилась волна жара — некстати вспомнилось сравнение запала в бою с сексуальным возбуждением.        — Ну так что? Меня сожрут или выебут? — вдруг решил он озвучить свои мысли. И тут же будто в ответ на это ощутил прикосновения к обоим соскам — такое нежное поначалу, а потом что-то неуловимо изменилось. И то чувство, что эти крошечные бутоны будто режут тончайшим лезвием заставило издать несдержанный стон…        А-а-ах! — протяжно раздалось, и тут же, вторя этому звуку, что-то мурчаще-вибрирующее прильнуло к спине. Чонгука затрясло будто в лихорадке от осознания насколько большая эта тварь и эти её щупальца в количестве шести штук, но если это осьминог, то где же еще два?! И в этот момент что-то коснулось его губ… Нормально ли думать, что меня сейчас трахнут в рот? Да о чём я вообще, тут совсем нет ничего нормального! Но это же сон, так, может?..       Принюхавшись и не ощутив никакого неприятного запаха, он чуть разомкнул губы приглашающе и замер в ожидании. Тонкий хвостик щупальца (а сомнений в том, что это именно оно — не было) потянулся от одного уголка рта к другому так нежно, что Чонгук, не сопротивляясь уже своим желаниям, кончиком языка мягко погладил его. Щупальце на мгновение замерло, а потом начало будто исследовать лицо — распласталось по щеке, потом обвело контур губ и сверху и снизу, и те сразу же загорелись возбуждением, как и соски ранее. Щупальца с эффектом острого рамёна. Ха!       Путешествие по лицу тем временем продолжалось — мягко помассировав виски, щупальце зашло за кромку волос и вот это уже был настоящий кайф. Все тяжелые мысли, мучавшие в последнее время, все кошмарные зажимы в теле — всё уходило, тело обмякало и расслаблялось. Но странным образом возбуждение это не гасило, а только усиливало — как жар, когда занимаешься сексом в бане. Будто заметив такую перемену в теле, щупальца сделали свои ласки более явными, нарочито откровенными. Соски будто спрыснули липкой жидкостью и приподнимающийся кончик щупальца как на клею тянул за собой возбужденную и набухшую вершинку. Эта лёгкая боль не вызывала отвращения, но и не давала сосредоточиться на себе. Под водой же два щупальца настойчиво оттягивали ягодицы в стороны, очевидно, освобождая дорогу третьему (или восьмому?!), которое мягко потирало вход в тело. я сейчас сам мысленно назвал ЭТО место вход? Ну я и больной извращенец! Но кого тут стесняться? темно, никто не видит и не слышит Ха! ну вход, так вход!       Усилием воли Чонгук расслабил туго стиснутый насколько это возможно в данной позе вход, думая, что если бы чудовище было зрячим, то оно просто обязано было бы воспринять это как приглашение. А не теряющее оптимизма щупальце именно так и сделало! Приглашали? Вошло! Получите, распишитесь! твою мать! не знаю, где там у меня простата, но, надеюсь, щупальце разберётся!       С оптимизмом рассчитывая получить без ущерба для своей репутации тот самый хваленый анальный оргазм, Чонгук пытался насладиться чувством наполненности — щупальце уже внутри становилось постепенно всё толще. Оно не совершало фрикций, будто боясь навредить такому хрупкому человеку. Устав ждать чуда, Чонгук было дернулся навстречу толщине, но тут же сдавленно охнул — щупальце с правого соска скользнуло вниз и туго перетянуло у основания уже давно и уверенно стоящий член.        — Что?! Ты не хочешь дать мне кончить? Но почему? — ответом был лишь скользнувший в рот узкий кончик. Который, впрочем, стал быстро приобретать толщину и совсем скоро Чонгук не то что говорить, мычать не мог — так много слюны выделялось от вкуса этого гигантского морепродукта — чуть солоноватый и свежий он был приятен и его хотелось! Да-да, хотелось сосать, лизать, сглатывать в горло. Что, конечно же, у не имеющего практики Чонгука совсем не получилось. Он закашлялся, пока щупальце предупредительно вышло из его рта. да, теории мало для успешного исполнения! а на практику я так и не решился не во сне       Но после парочки таких «подходов» он делал это почти профессионально. Конечно, с настоящим мужским членом было не сравнить — щупальце деликатно ограничивало и длину, и толщину, и угол входа в горло. Но Чонгуку тааак это нравилось! А уж когда, наконец, щупальце снизу стало двигаться в такт, и стало казаться что его, Чонгука, таскают туда-сюда на одном длинном щупальце через все органы, он просто заорал. Петля щупальца с основания члена соскользнула и Чонгук кончил так бурно и с таким ни с чем не сравнимым удовольствием, что высокий стон его не замирал с полминуты. Всю грудь, живот и, конечно же, находившиеся там щупальца залило будто прицельными кляксами спермы.       И не думая о том, что всё надо смыть, а то кожу будет печь от спермы после долгого воздержания, Чонгук мягко отъехал в то состояние, которое любой нормальный человек назвал бы потерей сознания. Но Чонгуку на это было всё равно — он наконец-то снял стресс даже таким невероятным образом — с чудовищем и во сне.

***

       — Господин Чонгук! Просыпайтесь, время сеанса подошло к концу! — где-то на периферии слышался мягкий голос приятного тембра.        — Да-да, моя сперма тоже подошла к концу, — улыбнувшись, но не открывая глаз, пробормотал Чонгук.        — Что? — голос сменил интонацию на озадаченную.        — Что?! — Чонгук распахнул глаза и уставился на склонённого над ним парня с пушистыми светлыми волосами в китайском халате с широкими рукавами. Но внимание сфокусировалось не на узорах халата, а на чуть озадаченных светло-серых глаза и пухлых губах. А потом и на овале лица и на нежном румянце, который медленно, но верно окрашивал щеки юноши.        — Я говорю: время вашего сеанса закончилось, пора принять душ и выпить чаю. Какой вы предпочитаете, наверное, успокаивающий? — быстро отвернувшись за полотенцем и халатом, торопливо произносил парень.       А наблюдающий за этой суетой Чонгук вдруг резко осознал три вещи. Во-первых, парня этого он знает, это Чимин. И он сейчас, кажется, смущён. Потому что факт второй: сам Чонгук лежит в огромной капсуле-бочке с водой, совершенно голый и с внушительным стояком. И факт третий: чертов Мин Юнги, чтоб его черти драли!       Спустя десять мучительных минут, за которые смущенный донельзя Чонгук успел вылезти, вымыться, вытереться и облачиться в свой официальный костюм, проигнорировав предложенный халат, в холле модного салона Weightlessness был накрыт чай. Чонгук сидел в широком кресле перед низеньким столиком, уткнувшись взглядом в изящный фарфоровый чайник в виде домика и чашечку в том же стиле. На контрасте с полностью расслабленным после пережитого телом мысли в голове просто кипели.       Это ж надо так попасть! Стоило Чонгуку заполучить крупный контракт и пропасть в нём на полгода, как у всех его друзей попёр бизнес. Но встречи были редкими, и толком погрузиться в хитросплетения чужих успехов Чон не мог. Поэтому сегодня, когда последние документы были подписаны и хотелось тупо выдохнуть и завалиться спать минимум на сутки, явился Юнги с предложением хорошо провести вечер в клубе, Чонгук мог лишь обречённо простонать — на это у него просто не было сил. Но Юнги, котяра хитрая, видимо, что-то да понял по этому стону. И, резко развернув вектор развлечений, попросил сопроводить его в новооткрытый им салон. Типа релакс, спа — ну надо же Чонгуку тоже опробовать. И уговорил ведь! Приехав вместе в новенький бизнес-центр, они шли вместе по коридору, как вдруг Юнги, вспомнив о каких-то делах, задержался у двери с табличкой Директор и дал совет идти вперёд одному. Там, мол, встретит Чимин, проведёт вводный инструктаж и можно начинать.       Чонгук пожал плечами и пошёл к указанной двери. После душной улицы в коридорах было свежо, и его уже начало клонить в сон. И это чувство усилилось, когда за дверью он увидел ни много ни мало, настоящий интерьер арабского дворца. Стены в шёлке, низенькие диванчики с подушечками, какие-то картины, перья. От обилия деталей голова шла кругом, казалось, что видишь сразу всё и при этом ничего. Мысленно удивившись такому интерьеру, Чонгук кивнул подошедшему парню, представившемуся Чимином и тут же предложившему чай.        — Меня господин Юнги предупредил о вашем визите. Позволите подключить аппаратуру для считывания первичных данных?        — Что? Зачем? Какую? Со здоровьем у меня всё в порядке! — чуть напрягся Чонгук, который ненавидел все эти аппараты ЭКГ, кровь из пальца и прочее подобное.        — Это всего лишь браслет на руку, и нужно посмотреть короткий рекламный ролик про наши услуги, пока браслет считывает данные о давлении, сердцебиении и физической форме в целом, — приближаясь с силиконовым браслетом и планшетом в руках, мягко пояснил Чимин.       Увидев безобидность предполагаемых орудий пыток, Чонгук выдохнул, позволил ловким пальчикам надеть себе на руку браслет и, поставив планшет на столик, погрузился в просмотр. Чимин, извинившись, отправился хлопотать о чае. Кроме ролика развлечь себя было нечем, и Чонгук скучающе наблюдал за мелькающими на экране бабочками, сменяющими друг друга различными климатическими зонами, резвящимися зверями, танцующими женщинами и мужчинами, пока на разные голоса кто-то воодушевленно закадровым текстом хвалил «Невесомость» — как она позволяет раскрыться, избавиться от стрессов и вернуть радость жизни. На это Чонгук мог лишь скептически хмыкнуть. Сил, чтобы спорить с Чимином, а точнее с Юнги, притащившем его сюда ради заурядного спа, наверняка с какими-то противными ароматическими маслами и свечами, не было.       Вернувшийся с подносом Чимин налил чай в чашку, пододвинул резную розетку с ягодами и поправил вазочку с цветами на столе, прежде чем освободить руку Чонгука от браслета и забрать с собой планшет. Подключив всё это к компьютеру, он уже через пару минут одобрительно кивнул и произнёс:        — Всё с вами отлично. Можно воспользоваться нашими услугами без какого-либо опасения, — начал он воодушевленно, но тут же нахмурился. — А что же вы чай не пьете? Пейте, это очень вкусно и замечательно расслабляет перед процедурой.       Чонгук устало выдохнул. Ну, не хотелось ему чая, холодного пива бы, но огорчать милого Чимина было неправильно, а пенного попросить — бескультурно. Поэтому он кивнул и, взяв за тонкую ручку полупрозрачную чашечку, сделал пару глотков. Горячий, чуть сладковатый чай показался приторным. Захотелось разбавить это ощущение и, поставив чашку, Чонгук потянулся взять пару ягод малины, надеясь этой кислинкой перебить сладость. Так и получилось: ягоды взорвались на языке ярким вкусом, глаза рефлекторно прикрылись и…       Выходит, он отключился тогда? От чая и малины? Браслета? Ролика глупого? Что такого могло произойти, что он не помнил, как оказался в бочке, да ещё и не один и вот так?!       И сейчас, сидя в том же кресле, перед тем же столиком, с теми же чайником и чашкой, он не знал, как ему быть, что делать и куда бежать. Но и молчать он не мог, хоть и смущался донельзя.        — Чимин, а где господин Юнги? Он так и не дошёл сюда? — чуть охрипшим от волнения голосом поинтересовался он.        — Ох, мне так жаль! У него возникли срочные дела, и он попросил передать, что не может дождаться вас! — в голосе Чимина звучало неподдельное огорчение. Хотя в этом момент Чонгук уже не был так уверен, что в этом заведении есть что-то неподдельное. Но, взяв себя в руки, он попросил воды — веры чаю уже не было, и начал задавать вопросы о методике невесомости, даже попросил Чимина показать капсулу без воды. ну и что я тут хотел увидеть? кальмара на дне? присосавшегося осьминога на крышке? чешую рыб с Чеджу, делающих пилинг?       Все эти мысли уныло стучались в голове, пока Чонгук рассматривал абсолютно пустую и идеально вымытую капсулу-бочку. Чимин резво рассказывал, как все обрабатывают после каждого клиента антисептиком в автоматическом режиме, и Чонгук даже выдохнул, осознав, что никаких остатков его биоматериала даже при желании обнаружить никто не смог бы. Происходящее он так и не мог себе объяснить, но хотя бы решил, что всё случившееся останется втайне от всех, если он сам не проболтается на пьяную голову. Голос Чимина журчал ручейком, увещевая, что это просто полное расслабление тела за счет сенсорного голода в темноте и тишине и иллюзии невесомости за счет плотности воды, получаемой с помощью раствора солей.       Чонгук лениво рассматривал комнату, в которой стояла капсула. На стенах на полочках лежали красивейшие раковины гелиотис, переливающиеся оттенками голубого и розового, в нише висели две марины , ночная и дневная, с изображением одного и того же острова, атакуемого волнами в лучах Солнца и в холодном свете Луны. Он почти уверил себя, что всё ему пригрезилось от этой обстановки, как вдруг, бросив последний взгляд на капсулу, на крышке он увидел чёрный глазок.        — Это что? Камера? — моментально севшим голосом спросил он. — Вы снимаете клиентов в таком состоянии? — щеки покрылись алым, он не мог поднять глаз на стоящего рядом Чимина.        — Нет, что вы! Никакой съемки! — замахал руками Чимин в отрицании. Чонгук выдохнул и повернулся к выходу из комнаты. — Но мы обязаны смотреть за состоянием клиента в режиме реального времени во время сеанса. Вдруг клаустрофобия, панические атаки или любые другие непредвиденные обстоятельства — я должен тут же оказать медицинскую помощь! — прилетело ему в спину. Чертов Мин Юнги! Он тут что, компромат на всех собирает?!       Встревоженный Чонгук не мог понять, на что ему решиться. Позвонить Юнги, устроить допрос с пристрастием? Заставить Чимина предъявить компьютер, чтоб убедиться, что там нет столь позорной записи? Или дать денег, чтоб молчал о произошедшем? И пока в этих метаниях он сидел в привычном уже кресле, в отчаянии кусая губы, он вдруг заметил, как Чимин будто засуетился. Весь подобравшись, как пантера перед прыжком, Чонгук в мгновение ока пересёк разделяющее их расстояние и оказался перед ресепшеном в углу, за стойкой которого и стоял Чимин.        — Чимин, а вы… — Чонгук не придумал, что хочет сказать, что предложить и чем запугать, если понадобится, потому что парень перед ним мило улыбнулся и кокетливо поправил пряди блондинистых волос. Но не блеск локонов привлёк внимание и не пухлые губы очаровали Чонгука. Он как завороженный пялился на руку, с которой от движения до локтя соскользнул рукав шёлкового халата, и прям по венкам, от запястья до сгиба будто танцевало тату скрученного на кончике щупальца, покрытого присосками. — Ты? Вы? — Чонгук глотал воздух, не понимая, что с ним происходит и как он может сейчас тут стоять. Тело обдало жаром и от осознания, и от желания, от постыдности тайны, и от улыбки Чимина, который, казалось, знал сейчас о нём больше, чем все остальные люди.       Но не успел Чимин произнести и слова, как входная дверь распахнулась, и в неё вошёл высокий человек с улыбкой на губах. Обернувшийся на звук Чонгук с неудовольствием узнал их третьего друга — Ким Намджуна.        — Привет, мелкий! Какими судьбами тут? — раскрыв руки для объятий, Намджун подходил ближе, и Чонгуку не оставалось ничего иного, как ответить тем же. — Привет, Чимина! У меня на сегодня запись, ты же помнишь? — Намджун перевёл внимание на стоящего за стойкой парня и подмигнул ему.        — Конечно, господин Ким! Я всегда помню, когда вы приходите! Вы не изменяете себе и приходить каждую среду ровно в 20:00, вот уже два месяца! — медовым голосом ответил Чимин.       Чонгук, которого скривило сначала от подмигивания Намджуна, а потом ещё больше от ответа Чимина, а точнее от осознания, что этот самый Намджун ходит к его, Чонгука, щупальцам уже целых два месяца, медленно, но верно закипал. Обнявшись с Намджуном, он ответил на его пару вопросов, но уходить не спешил. Повисла нелепая пауза.        — Господин Чонгук, вы же видите, что сейчас у меня по времени уже новый клиент. Если хотите, можете записаться на следующий сеанс. За этот ничего платить не нужно — так распорядился господин Юнги, это подарок вам от него, — улыбаясь, Чимин смотрел пристально, но холодно, в то время как Чонгука разрывало от неизвестности и невозможности задать интересующие его вопросы.        — Да-да, подарочный первый раз! — ехидно посмеивался Намджун. — А потом ты подсаживаешься на это и просаживаешь здесь целое состояние! Ты же в курсе, что дело так пошло, что он открыл уже десяток таких салонов по всей стране?       С усиливающимся ежесекундно желанием оторвать голову Юнги, да и Намджуну тоже, а Чимина просто зажать прям там, за конторкой, на предмет проверить наличия или отсутствия щупалец (Чонгук просто ещё не решил, какой вариант его устроил бы больше) Чонгук вынужден был попрощаться и ретироваться к выходу. Но уже открыв дверь, он не мог не обернуться. Чимин смотрел на него, чуть прищурившись, и по губам удалось прочитать:       Может, в следующий раз?