Попаданка Мила

Попаданка Мила-4 — Ну а теперь раз все решили промеж нас, то пошли к твоим родителям. Поклонимся и попросим разрешение на свадьбу. Приданое твое меня не интересует. Я сам богат. И ты дороже любого приданого. Только вот одно осталось между нами — как ты пропадаешь? Ты ведь этого не захочешь теперь? — Не захочу. Тот старец на озере сказал мне сделать выбор и тогда все прекратится. Я выбираю тебя. Я хочу жить с тобой. Хочу детей. Хочу заботиться о тебе. И если начнется война, ты меня дома не удержишь. Я последую за тобой вместе с детьми, когда они у нас будут. Митрий привлек к себе Милку и нежного поцеловал. — Ты вдохнула в меня жизнь. Новую. И лишь бы не было войны. Я тоже хочу жить семьей, растить детей. Они пришли к порогу родительского дома Миланы. — Людмила, а ведь они тебя не узнают, у тебя же другое лицо, — вдруг испугался Митрий. — Узнают. Меня настоящей видишь только ты. Для них я по-прежнему Милана, их дочь. А вот где их дочь не знаю. Скорей всего тоже в других мирах. — А дети на кого будут похожи? На нее или тебя? — спросил Митрий. — Конечно на меня. Дочки на меня. Сыновья на тебя, — рассмеялась Мила. Митрий притянул ее к себе и нежно поцеловал. — Ну и слава Боженьке, раз промеж вас такая любовь образовалась, — это уже мать и отец стояли в воротах и улыбались. — Наконец-то все сладилось. — Мать, отец, — начал Митрий. — Беру перед Богом и всей деревней, и перед вами в жены вашу дочь. Имя не стал называть. Всем и так все понятно. — Никакого приданого не прошу и не требую. Беру в чем есть. И свадьбу сделаю великую на все времена. Я буду любить ее всегда. И не дам ни одному будущему ребенку погибнуть. Каждого приму и буду любить и лелеять, учить. А вам в подарок как родителям моей жены дом новый построю за полгода. Пока выбирайте, какой хотите и в каком месте. Отдам вам землю. — Сынок, — начала мать первой. Отец только крякнул. — Нам бы поближе к вам, чтобы внуков чаще видеть. А уж мы не будем вам глаза мозолить. Митрий притянул к себе Милу и поцеловал на глазах у родителей и всей челяди. Двор притих. — Так, постой, — вдруг вкинулась мать в силу своего вздорного характера. — Не смей до свадьбы. А то вдруг сбежишь, а нам в девках куковать. Никто не позарится после тебя. — А никто и не позарится. Побоятся меня. А то, что поцеловал, так жена она мне уже. И первого ребенка носит. Так что готовим вместе свадьбу. Праздновать будем в моем новом доме. Моя жена уже приняла его. Все ее устроило. — Вот те раз, ну раз случилось, мы будем рады вашему потомству. И за дом спасибо еще раз. Свадьба гремела на всю деревню. Пришли все — честнЫе люди, и пожилые, и дружки закадычные, и пьянчуги известные. Дети деревенские сидели за отдельным столом, чтобы медовухи никто им не налил случайно. Может были и подружки Миланы, но Милка о них не знала и не помнила. Гости дарили дары немыслимые. Даже новую телегу подарили. Чаны для каш и мяса. Бутыли стеклянные огромного размера для самогона. Золотые изделия тоже дарили. Это были бусы из монет. Тут уж родители Миланы постарались. Дорогое украшение. Пили и закусывали. Кричали, что уж очень всем Горько. Заставляли целоваться. Милка стеснялась при таком скоплении народа. И вообще не думала, что у нее такая шикарная свадьба будет. А вот Митрий не стеснялся. И каждый раз на такой крик подскакивал как заведенный. Целовал будто в первый раз под крики деревенских. — Митрий, ты мне все губы искусал, — тихо сказала Мила. — Терпи. Это свадебный обряд. Я должен тебя поцеловать сто раз. Пока семьдесят восемь. А если сто раз жарко поцелую, то будем жить в счастии. Я очень этого хочу, — ответил мужчина. — Тогда целуй, — согласилась Мила. — Я тоже хочу в счастье жить. А дома в нашей брачной постели поцелую тоже сто раз, сам знаешь куда. Митрий взял Милку за шею и развернул к себе лицом. — Обещаешь? — Обещаю, — ответила девушка. — Лишь бы ты вытерпел. — Я вытерплю. Даж не не думал о таком. Ты все-таки удивительная. И только моя. — Да. Я хочу быть только твоей, — счастливо улыбалась Мила. И ведь платье белое с вышитыми красными цветами, похожими на маки. И фата ажурная из самодельных кружев. А лифчика-то и нет. И зачем он нужен, если груди так стоят? И вот гуляния пришли к концу. Милка просто валилась с ног. Но сегодня первая настоящая семейная ночь. — То что было до этого, не считается, — сказал ей тихо Митрий. — Сегодня буду брать тебя как законную жену. — Только не повреди ребенка, — попросила Милка. — Ничего не будет, не волнуйся. Нас семейные боги будут охранять всю жизнь, — ответил Митрий. Постель была украшена живыми цветами — ромашками, незабудками. Митрий подошел и встряхнул покрывало и буквально цветочный дождь обрушился на Милу. Счастье просто затопило ее. Разве она о таком мечтала? И даже в голову не приходило. Митрий сам раздевал ее, не торопился. Хотя было понятно, что заведен донельзя. Все топорщилось у него в штанах. Как только весь день вытерпел? Поцелуями замени на время. Милка стояла и не двигалась, пока он ее целовал. Шею, груди, живот, потом колени. А потом вернулся к лону. Нашел бугорок среди алых губ и ласкал его языком, крепко держа за бедра. Не давал отстраниться. И пока Милка не кончила, не отстранился. Потом на руках положил на постель ее, почти как ребенка. — Раздвинь ноги, — приказал он. И Мила не сопротивлялась. Митрий нежно вошел в нее, захватив губы поцелуем. Наполнил ее и быстро кончил. Теперь была Милкина очередь. Ласкала и ласкала, не уставала. И куда ушла та томная усталость? Мила была сейчас огнем. Просто пожар бушевал в ней. Митрий уже стонал в голос. Сколько раз они кончали, не считали. Митрий был неутомим. Мила не отставала от него. Уснули уже под утро, когда пропели первые петухи. — Милочка, мы соблюли все условия. Мы себе позволили все. Не отказали друг другу. И как только пропел петух, исполнилось последнее условие. Чтобы любовь закрепить, всю ночь до рассвета надо любиться обоим. Теперь будем жить в сладости. Без измен и прочего. И ждать наших детей. Я все сделаю для тебя. Только люби меня. — Только тебя и люблю. Никого не любила. Спасибо тебе, мой муж, что выбрал меня. И я никуда больше не уйду. Так они нашли друг друга. Любить друг друга не уставали. Теперь действительно будут ждать детей. Милка будет искать себе занятие, работу. Негоже на шее мужа сидеть, хоть он действительно самый богатый в их деревне. И ждать первенца. Боже, какое же это счастье. Ждать своего первого ребенка. Какой он будет? Каким бы не был, они будут любить его больше, чем себя. Про родителей Мила не думала. Святой дух пошлет им Милану из этого мира. Она точно родит им внука. А что тут сделаешь? Дашь на дашь. И насильник наверняка получит свое. И совсем засыпая, Людмила решилась спросить то, что давно хотела. — Митрий, скажи мне честно. Мы ведь теперь супруги. Почему поверил мне вот так сразу? Разве мой разговор не был подозрительным? — Я все думал — почему не спрашиваешь? Ответ мой простой. Все потому, что отец мой был из таких, как ты. Оттуда. С того мира. А как рассказал мне, сразу помер. Видать ноша тянула. Боялся, что засмею. А ведь отец много знал и в сельском хозяйстве, книги умные сам писал. Он был выше всех в деревне по разуму. Я ведь тоже боялся, что ты расскажешь и умрешь. Я бы этого не вынес. И когда тебя увидел впервые, сразу понял. Ты по поведению — копия моего отца. Все-таки вы там другие люди. Но не переживай. И тут жить можно. Я тебя обеспечу всем — и любовь, и лаской, едой и одеждой. Сам тебе сошью сапоги кожаные. Я буду стараться соответствовать тебе. — А я тебе, — кивнула Мила. Они опять обнялись и уснули. Теперь между ними не было никаких тайн.