– Доброе утро, коллеги?
– Не спрашивай, прошу.
Хисын трёт глаза, потом снова смотрит в сторону чонсоновой машины, из которой спокойно выходит Джеюн. Выглядит и правда подозрительно, тут Чонсон согласен.
– Нет, я спрошу, – Хисын мотает головой, пытаясь что-то понять, – как? Когда?
– Автобус накрылся, я подобрал его на остановке, – объясняет Чонсон, – никаких домыслов и теорий заговоров, хён. Это не добрый жест, потом я что-нибудь попрошу у него.
– И что попросишь? – закатывает глаза Джеюн, – знаю я вас, Паков. Какую-нибудь непристойную работу для меня найдёте, а отказываться – пойти против справедливости. Я так не могу.
Шим Джеюн раздражает не меньше прежнего, однако теперь от него отделаться почему-то не получается: в школьных коридорах они пересекаются чаще; в машине Пака он оказывается уже третий раз, и некоторые стикеры с его ноутбука красуются на детском кресле, напоминая об обещании всё держать в секрете; Сонхун добавляет их в беседу, где шуток про местный собачий-кошачий дуэт теперь слишком много. Вдобавок дочь попросила чему-то научить Джеюна. Чему – секрет, который остался между ними.
Чему вообще Чонсон может научить Джеюна?
– Дельце уже есть, – бросает Чонсон, пока забирает сумки с заднего сидения, – ртом придётся поработать. Надеюсь, рвотный рефлекс у тебя отсутствует.
– До рвотного рефлекса там не достанет, не льсти себе.
– Ты не мой типаж, успокойся, – Пак передаёт сумку Джеюну, – я говорил про Сонхуна. Он на радостях решил, что сможет приготовить отличный ужин, раз Сону согласился с ним встретиться. Я не хочу отравиться, а ты продегустируешь. Спасёшь и меня, и своего Сону.
У Сонхуна башню снесло окончательно, когда Сону ответил ему и перестал избегать. Бедный парень – ещё не знает, с
чем (кем) придётся иметь дело. Пак Сонхун – липучка, которая любит обниматься, любит держаться за руки при каждом удобном и не случае, трогать волосы и привлекать к себе внимание, чтобы он был в поле зрения. Хочет, чтобы его
любили каждой клеточкой тела и ставили на первое место
.
С одной стороны, понимаемо, с другой – иногда раздражает, потому что Чонсону личное пространство просто необходимо. А, раз он самый близкий сонхуновый друг, то перепадает именно ему (и Гаыль, но ей такое
пока в радость). За Ким Сону Чонсон держит кулачки и надеется, что с Сонхуном у них что-нибудь выйдет.
– Тебя-то с чего?
– Гаыль, – одними губами произносит Чонсон, отправляя все последующие аргументы в утиль.
Одно имя, а сколько сразу воздействия на людей, которые в курсе (почти) всей ситуации. «Не машина для вызывания жалости, а секретный ингредиент», за использование которого Сонхун уже успел схлопотать штрафное очко. Как он вообще додумался до такого?
– Манипулятивная гнида.
Джеюн наклоняет голову и прищуривает глаза, явно останавливая себя от более жёстких высказываний, когда замечает, что ученики уже толпятся около школы. Напоследок мило улыбается Хисыну и намеренно
чересчур мило Чонсону.
Выводить его из себя – отдельный вид удовольствия, которого не должно быть в таком-то возрасте. Но оно есть, и Чонсон себе в нём отказывать не хочет.
– А ты чего лыбу давишь? – Хисын подталкивает Пака ко входу, когда тот тормозит.
Он…улыбается?
– Там мальчик забавно упал.
– Врать научись. Я же знаю, что ты трепетно относишься ко всему, что связано с детской безопасностью.
Как иначе, если у самого ребёнок, которому важно всё знать и везде успеть? За этими почемучками нужен глаз да глаз, чтобы снизить угрозу. Дети на синяках и ранах тоже учатся, Чонсон это прекрасно понимает, но ничего не может с собой поделать: заработать ссадину во время игр – ладно; лезть во всякую мутотень, рискуя получить травму – ни за что. Проще перестраховаться и проследить, чем наблюдать страдания своего ребёнка потом.
Сложно не соскочить в гиперопеку, когда на тебя возложена такая ответственность. Так же сложно научиться находить грань между своими родительскими обязанностями и самостоятельностью ребёнка. Когда их следует останавливать, а когда можно дать шанс сделать выбор самим?
– Настроение хорошее, вот и улыбаюсь.
– После поездки с Джеюном? Ага, вижу.
Почему не может быть и так? Сегодня солнечно, тепло, Чонсон, на удивление, выспался, а Гаыль за завтраком поделилась прочитанным рассказом и успехами в репетициях выпускного из детского сада. Когда она успела так вырасти?
Невозможно отследить ход времени. По ощущениям только пару месяцев назад впервые взял дочь на руки, а теперь, вот, готовится к её школьной жизни и седьмому дню рождения.
Сколько тогда лет Чонсону? Разве в прошлом году он не задувал только двадцать свечей?
– Кажется, Сонхун был прав, – загадочно бросает Хисын, проследив за взглядом Чонсона.
– В чём?
– Скоро и сам поймёшь.
Когда Сонхун вообще был прав?
· 📝 ·
jjong [19:46]
Ты сейчас едешь со мной
У тебя нет выбора
simsim [19:47]
Так хуёво меня ещё никто на свидания не звал
На вторые особенно
Иди дочь воспитывай
jjong [19:48]
Не учи учёного – раз
Она с бабушкой – два
Ты со мной – три
simsim [19:48]
Я так не могу
Где прелюдии?
Где ухаживания?
И вообще, я себе папика не искал
jjong [19:49]
Он сам тебя нашёл
Даю тебе 20 минут
· 📝 ·
– Ни посрать, ни пожрать, – Джеюн залетает на переднее сиденье (снова), – спасибо, папаша.
«Папаша» звучит не от знания о ребёнке, а просто так – у Чонсона отцовская аура, которая была бы и без наличия отпрысков. Это что-то встроенное изначально, как эмоциональность Сону или ебучий позитив Сонхуна.
– Обращайся.
– Не полнолуние же, – цокает Джеюн. Его рука цепляет ремень безопасности и ловко застёгивает, пока он сам, не отвлекаясь, что-то печатает в телефоне. К хорошему быстро привыкают, но.
Машина Чонсона – не безопасная зона или место, где ждут с распростёртыми объятиями. Джеюн знает, что не найдёт здесь друзей, не встретит безоговорочного понимания, а шанс наткнуться на осуждение или подкол – сто из ста. Так почему он чувствует себя органично и ни капли не неправильно?
– Был бы ты волком, тебе бы луна требовалась, а так, – Чонсон усмехается, – в чихуахуа можно перевоплотиться в любой момент.
– Прости?
Шутки Сонхуна, как правило, дальше «псина сутулая» (как напоминание распрямить спину) или адресованное усталому Джеюну «брошенный щенок» не заходили. Ему сразу сказали, что он весь из себя такой puppy type, поэтому слышать сравнения именно с этим животным не было новым экспириенсом. Но чтоб, блять, чихуахуа?
– Не нравится? – звучит мягко в ответ на шокированное лицо.
Раздражает, что он использует вот
это только в редких случаях, чтобы позлить. Применение метода кнута и пряника никогда ничем хорошим не заканчивается: Джеюн начинает вступать в диалоги либо пряник-пряник, либо кнут-кнут. Чтоб равноправие и прочая лабуда. Если и проигрывать, то хотя бы с осознанием, что силы были одинаковыми.
– А должно? Тебе бы понравилось, назови я тебя так?
– Мне вообще не нравится, когда ты меня зовёшь, – пожимает плечами Чонсон, – чихуахуа, конечно, звучит обидно, но моё имя из твоего рта обиднее.
Какой звук изо рта Джеюна тогда удовлетворит Чонсона?
– Но это ты меня обычно зовёшь.
Чонсон позвал в кафе, чтобы отпраздновать приход Джеюна на работу, после чего их общение и не заладилось (
что пошло не так?); попросил сопроводить в поездке вместе с его классом, чтобы проследить за детьми (вроде, просто больше не было кандидатов); предложил в субботу довезти до дома, раз уже поздно, а день был ужасный; в понедельник позвал в последний момент, когда Шим уже почти ушёл; даже утром на остановке. И сейчас.
Пак Чонсон всегда был тем, кто звал Джеюна. Не наоборот.
– Почему именно я? – вздыхает Шим, – я мог бы уже сходить в душ, заварить себе рамён и готовится принять реальность с ещё двумя рабочими днями на этой долбанной неделе.
– Мог бы, – соглашается Чонсон, – а ещё ты мог бы подсказать, что нравится Сону, сэкономить нам кучу времени и нервов, обезопасить наши желудки и обеспечить хорошее свидание для друзей. Это экзамен по Ким Сону. Разделим билеты на троих?
· 📝 ·
– А вы чего…вдвоём? – Сонхун чешет затылок, хмурясь.
На нём перепачканный фартук, волосы взъерошены так, будто он спортом занимался пару часов подряд, а глаза кричат: «
помогите!». Даже если будет совсем невкусно, Чонсон обязательно пожмёт руку за старания. Так ради Сону пытаться – респект однозначно.
Пока пахнет, на удивление, хорошо. И Сонхун в более-менее стабильном состоянии, при котором не пойдёт по пяти стадиям принятия, закончив
как обычно на предпоследней ступени. Этакая ответочка на заданную родителями с детства чересчур высокую планку.
– Он мой отец на сегодня, – Джеюн заходит в квартиру вслед за Чонсоном и огладывается.
– Когда успели к ролевым играм перейти? – спрашивает Пак-младший, недоверчиво разглядывая обоих, – или Чонсон решил вернуться к мечте о становлении батюшкой?
Не мечта – запасной план в студенческие годы в случае отчисления. Тогда шутить можно было о глобальных провалах, не переживая настолько сильно и не скатываясь в размышления, что делать дальше; можно было вкинуть фразы про побег в монастыри, статусе содержанки у папика и мамика или заработках на панели. А сейчас ты сам себе обеспечивающий всеми необходимыми средствами папик, священник, отпускающий свои грехи, и сексуальный партнёр.
– Ты при любом исходе был бы отцом? – смеётся Джеюн, – можно у вас исповедоваться? Я много грешил, моя жизнь пошла под откос.
– Пожалуйста, не в моём доме, – просит Сонхун, хватаясь за голову, – осквернять мою обитель похотью могу только я.
Как и всеми остальными грехами, во главе которых будет гнев или зависть, если всё пойдёт не так, как было задумано. Похуизм, сменяющийся перфекционизмом – это, конечно, мощно, но Чонсон просто надеется, что Сонхун к себе излишне требовательным не будет. Пака-младшего спасает лишь природный оптимизм, который не удалось вытравить даже детскими травмами.
– Я почти сдался, – делится Сонхун, пока ставит на стол свои кулинарные шедевры, – но потом снова подумал о Сону, о том, что он выставил фотку цветов, которые я ему подарил, перечитал его сообщения, что Гаыль – прелесть. И что я тоже ничего – как отдельный кайф.
Когда у Сонхуна вообще было такое довольное лицо в последний раз?
Они знают друг друга лет десять, столько же дружат. Думаешь, что человек тебя больше не удивит, раз совместный опыт не маленький, а потом случается нечто такое: Сонхун, который живёт на доставках, готовых приёмах пищи в соответствующих заведениях и разновидностях сухпайков из-за незаинтересованности к процессу готовки, начинает готовить, чтобы впечатлить кого-то.
Это как минимум невероятно.
Как максимум вызывает вопрос: кто, чёрт возьми, Ким Сону такой?
– Знаю, что Сону любит есть, поэтому хочу показать ему, что ради него я готов совершенствовать свои несуществующие навыки.
– Смело, – кивает Джеюн, – но Сону и сам любит готовить.
– А есть что любит?
Выражения лица Джеюна достаточно, чтобы понять – спрашивать не надо, потому что ответ не удовлетворит или, может, испортит впечатление. Мало ли какие у кого пищевые извращения.
– Минтчоко…
– Фу.
– …пиццу с ананасами...
– Ещё хуже, – выдыхает Сонхун.
– …и кисель, – Джеюн почти смеётся из-за сонхунового желания взвыть, – а что? Кисель – вещь. В детстве орёшь, что эту парашу пить на за что не будешь, а сейчас сознательно выбираешь, потому что желудок только его и воспринимает. Мы не в том возрасте, чтобы вливать в себя пару энергетиков и тусить всю ночь.
Будь у них дисциплина «Ким Сону», Джеюн бы отлично сдал экзамен. К нему надо притираться, чтобы поделился конспектами – там и до готовых билетов недалеко. Сонхун пусть делает пометочки для себя.
– Покажешь, что тебе не нравятся его пристрастия – прощайся с любым шансом на возможные отношения. Ну, с богом, – Шим подтягивает к себе тарелку, принюхивается (ладно, не чихуахуа, а кто-то чуть-чуть побольше) и, оценив, пробует, – неплохо. Честно. Но, на всякий, что-нибудь всё же прикупи. И вообще, сильно не загоняйся, Сону не привередливый.
– А ты? – интересуется Чонсон. Само как-то выскакивает.
– А я – да. Поэтому
кое-кто тоже не мой типаж.
Впрочем, дисциплину «как достать Пака» Джеюн сдал бы ничуть не хуже. Он – первый в рейтинге и фаворит преподавателя.
· 📝 ·
simsim [20:55]
Я завидую тебе
Пока не скажу почему
Но завидую
mystarandsun [20:58]
Да нет уж
Говори, раз начал
simsim [20:59]
Не могу
Пак Чонсон возомнил себя крутым водителем
Мне страшно за свою жизнь
mystarandsun [20:59]
Тебя никто с ним ездить не заставляет
Просто говорю :)
simsim [20:59]
Либо Пак Чонсон, либо дорогое такси
mystarandsun [21:00]
Главное, чтобы Пак Чонсон дорогим не стал
simsim [21:00]
Не станет
После моего увольнения мы не встретимся
· 📝 ·
jjong [21:14]
Ты всё же забыл кофту
simsim [21:17]
Я всё же не выдержал твой невъебенный градус
Завтра отдашь
jjong [21:18]
И что о нас будут думать люди?
simsim [21:18]
Похуй
Они уже уверены, что мы ебёмся
jjong [21:18]
Оправдаем их надежды?
simsim [21:18]
С радостью
В пятницу после школы?
У меня родители допоздна
jjong [21:19]
Чур ты презервативы покупаешь
simsim [21:19]
У одноклассника заберу,
Ему всё равно никто не даст
simsim [21:20]
С тебя ягуар для храбрости, кстати
